Третье звено. Ноикс (сборник рассказов (Full))

— Ты точно ненормальный мент...

Она не успела договорить: из центра озера вынырнул гигант. Толстая грубая шея чудовища вышла из воды метров на пять. Голова монстра обрамлялась плоской, гладкой мордой и узкими глазами. Они сверкнули в нашу сторону, а из открывшейся пасти, в которую спокойно мог заехать поезд, вырвался зловонный утробный рык.

— Да ну тебя на хуй! Это ты так встречаешь гостей? — Ноикс прыснул слюной и залился смехом.

— Ноикс! Дружище! — устрашающего вида гигант вдруг разлепил глаза и расплылся в дурацкой улыбке.

Тварь помчалась к нам извивая толстое длинное тело, подобно змее. Он пристал к берегу, обдав нас волной отвратительной слизи. Впрочем, Венера изловчилась и запрыгнула Ноиксу на спину. В отличие от нас, ей удалось не замочить ног.

— Сколько лет, сколько зим?! Прости, Артём, не признал сразу! Ты по делу? Или просто проходил мимо и решил поздороваться? Ой, у нас тут без изменений, копаемся потихоньку.

Гигант доверительно склонил голову. Чувство ужаса постепенно отступило, и мне даже посчастливилось оглядеться по сторонам более внимательно. Ноикс никогда не рассказывал о своих друзьях — кислотных червях. На самом деле они безобидны и питались преимущественно отходами. Но чтобы кто-то смог наладить с ними контакт и подружиться — событие из ряда вон.

— Кирюха, братан! Да, соскучился, вот решил с друзьями вас навестить, — Ноикс приветственно ударил кулаком по торсу червя.

Венера на его спине сжалась в комок и притворилась туристическим рюкзаком.

"Интересно, кого это "вас" он имел в виду?"

Червь щёлкнул по поверхности озера хвостом как плетью.

— Мефодий, а ну хорош дрыхнуть! Ноикс пришел, встречай гостей!

Второй червь нехотя вылез из воды и еле разлепил глаза. Подплывая к нам, он зевал, а оказавшись у края, развалился на берегу рядом с Кириллом.

— Ноикс! Братан! Давно не виделись! Как сам, как самка? — он игриво заглянул Артёму за спину. — Ну, знакомь нас со своими друзьями.

— Всего-то делов, это Рафаэль или просто Раф, а эта девчуля у меня за спиной — Венера, горячая штучка, но только для меня.

Он стряхнул Венеру на пол и, обхватив за талию, прижал к себе. Ей было плохо от лицезрения двух кислотных червей размером с небоскрёб. Она еле стояла на ногах и смотрела преимущественно в пол.

— Классная, сразу видно твой выбор! — звонко забасил Кирилл.

Мефодий поддержал друга.

— Ага, ага! Знатное у вас будет потомство! А мы вот все никак, Артём! А ты обещал добыть нам самочку! — Мефодий прижал плоскую морду к земле. — Очень нам хочется размножаться. Кстати, ты знаешь, почему вымерли динозавры?

— Нет, почему?

— Когда Ной собирал на ковчег перед потопом каждой твари по паре, он не разбирался в динозаврах и взял двух мальчиков. Вот они и вымерли, хотя очень старались!

Черви как по команде залились смехом, а мы неуверенно переглянулись. Ноикс прервал их веселье.

— Я помню, что обещал, ребята, я над этим работаю. Вы лучше вот что скажите. Все же нечистоты с элитного района города идут прямо к вам?

— А, то! Элитная грязь! Самая вкусная!

— Apprécie chaque moment, — мечтательно поддержал Кирилла Мефодий, воспользовавшись крылатой французской поговоркой, чем ещё раз ввел нас в ступор.

Черви оказались невероятно начитанными. Видимо, кто-то смывал в канализацию книги.

— Отлично, ребята! Хе-хе, я вижу, у вас отличное настроение. А у нас появилась проблема. В канализацию из элитного района утекло кое-что ценное.

— Брошка? Кольцо?

— Точно, обручальное! Ноикс, ты уже сделал предложение этой красотке?! Это так мило!

— Нет-нет, ребята. Мы ищем... кхм, труп.

— Чего? — единственное, что произнес Мефодий в повисшей тишине.

Где-то недалеко со дна озера поднялись и забурлили газы.

— Серьёзно, ребята. У нас пропал человек. Предположительно позавчера вечером или ночью. Ищем тело. Мужчина. Лет пятьдесят.

Черви смущённо переглянулись.

— Ну мы посмотрим, что там нанесло со вчерашнего дня, но трупов, по-моему, не было.

Мефодий задумчиво поглядел в черный потолок и, отходя от берега, погрузился в воду.

— А если трупа не будет? — неожиданно пришла мне в голову рациональная мысль. — Может, ваш отец действительно подстроил свою смерть? Такое же бывало раньше? Может, он задолжал деньги?

— Кому? — недовольно фыркнула Венера. — Да, он любил подшучивать над своей охраной, но это не тот случай, я чувствую. Да и кому он мог задолжать? Он мультимиллиардер!

— Ну, например, ресторану Юня?

Что самое важное в дознании? Правильно — не спугнуть главного свидетеля и вовремя откачать, если дознание пошло не по плану. Венера одарила меня холодным взглядом и ушла в глухую оборону.

— Что там с этим китайским Юнем? — поддержал меня Ноикс. — Что там у вас за дела? И какими бутерами ты накормила нас утром?

Артём боролся с подступившей тошнотой.

— Ничего особенного. Организация чистая, мы проверяли, — Венера поникла, но от дальнейших расспросов её спасла накатившая на берег волна.

Венера по обыкновению запрыгнула Ноиксу на спину.

— Прощай, штаны... — горько констатировал Артём.

— Ну что вам сказать, ребята. Грустные новости. Есть кое-что.

Мефодий разинул пасть и отрыгнул на чахлый куст слева чьи-то останки. Определить их принадлежность оказалось невозможно в полевых условиях. Это был скелет. На костях ни намека на мясо. Венера вскрикнула и отвернулась. В повисшей тишине мне удалось подойти к останкам первому. Ноикс рассматривал их на отдалении.

— Нам бы их как-то опознать...

Прицепиться тут было почти не к чему. Кости целые, но парочки не хватало. Череп повис на ветке и смотрел на нас пустыми глазницами. Нижней челюсти также не было.

"Конечно, можно взять пару костей на анализ, сравнить с ДНК Венеры, но придется потратить время".

— Ребят, а что тело в таком виде-то? — Ноикс насупился.

— У вашего отца были переломы? Может зубные протезы, коронки? Только на верхней челюсти, нижней что-то не видно.

— Ну... — глазищи Кирилла воровато забегали. — Ты знаешь, Артем, последнее время деликатесов с элитки не так много, как пару лет назад. У нас вчера был торжественный ужин.

— Вещи были какие на покойнике? Костюм, пижама?

— Только это... — Серафим отрыгнул трусы с вывернутой и растянутой резинкой. Венера увидела их и ахнула.

— Да, это папа.

На резинке были вышиты инициалы: "СВЩ".

— Серафим Васильков-Щедрин... Будут уликами, — догадался Ноикс.

Он взял трусы кончиками пальцев и брезгливо затолкал в боковой карман косоворотки Венеры. Глаза той расширились от такой наглости, но она промолчала.

— Ну, нам жаль, что все так получилось, — Кирилл действительно выглядел озадаченным. — Но будьте уверены, к нам он попал уже мертвым.

— Не сомневаемся. А из какого люка? Из того, крайнего?

Ноикс указал на ворота дренажной системы под потолком. Они проржавели, но всё ещё работали. Таких люков здесь было не меньше десяти. А главный слив был всегда закрытым и находился прямо перед нами, в стене с другой стороны озера.

— Да, из крайнего. Стойте. Вы слышите?

Мефодия прервал звук аварийной сигнализации. Сирена протяжно заголосила, возвещая собравшимся об экстренном открытии главного шлюза.

— Твою мать... — выдохнул Ноикс, лицезря одну из его воротин.

Она чуть сдвинулась. Поток воды устремился к нам фонтаном.

— Ура! Обед! — заголосили черви в унисон.

— Бежим, нахуй! — крикнул Ноикс, подхватив Венеру. — Они сливают дерьмо!

Бежать тут было особо некуда. Только дальше, в глубь коллектора. Взяв ноги в руки и молясь, чтобы ход не закончился тупиком, мы рванули прочь от озера. Звонким вонючим потоком мне под ноги подкинуло уже знакомый череп. К нему подоспела нижняя челюсть и звонко клацнула в воздухе.

* * *

В этот день знаменитое заведение комплексного питания "Горькие Сладости мистера Юня", раскинувшееся почти в центре элитного района Москвы, работало в штатном режиме. Официанты в стилизованных под строгий костюм кимоно и красных турецких фесках сновали между столами. Сегодня их залы были полностью забитыми уважаемыми гостями. В руках официантов находились подносы с ароматными блюдами, у кого-то меню, а кого-то уже рассчитывали по счетам. И кажется, ничто не могло изменить привычный цивилизованный расклад идущих здесь дел, но, как мы помним, день преподносил сюрпризы пачками.

В ВИП-зоне уединились двое. Мужчина средних лет с худыми и даже болезненными чертами лица и женщина маленького роста, с круглым одутловатым лицом и с весьма немаленькими амбициями. Они мерно и неспешно обсуждали детали грядущей помолвки. За горячими блюдами в красках и до маленьких деталей был расписан прием, который будет оказан родителям молодой пары, а за холодными закусками и бокалом вина — как будет проведен оставшийся вечер.

— Мне кажется, после сауны в Метрополи мы сможем уединиться на крыше отеля, — мужчина деловито поправил очки, съехавшие на нос.

Огромный, но в такт лицу очень тонкий.

— Мишель! Крыша Метрополи выходит на юго-западную часть города. Оттуда весь вид портит этот неуместный разлом. Да и постоянная гарь будет бить в нос. Наш номер расположен с подветренной стороны, и я уже тебе говорила об этом.

— Жоржета, я предлагал тебе поменять номер, но ты сама отказалась, — Мишель показательно зарылся в еженедельник Московского Разлома. Таблица тотализаторов огорчила его. — Мы, кстати, проиграли на скачках. Наш лягуш занял лишь четвертое место.

— Кто на первом? Ох, только не говори, что это Сладкая Ножка!

— Милая, ты абсолютно права.

— Мерзкие Рвотшильды, я так и знала, что они будут везде вставлять нам палки в колёса. Мишель, я боюсь что они захотят сорвать нам помолвку или, что ещё хуже, испортить её.

— А кто просил тебя кривляться перед их окнами в прошлый шабат? — он, не отрываясь от газеты, отпил терпкого кофе и неприятно причмокнул губами.

— Это была лишь невинная шалость, тем более, никто не заставлял эту Есфирь примерять новый лифчик не у зеркала, как это делают вменяемые люди, а у окна. Ты видел, какого размера её грудь? А эти мерзкие соски?

Мишель задумчиво, но понимающе кивнул.

— Эта сучка отбила у меня аппетит. Да к тому же у меня разболелась голова. Мишель, с твоего позволения я отойду в уборную.

Мишель кивнул в последний раз и откинулся в кресле, расправив непослушную газету.

— Есфирь, сучая Есфирь... — Жоржета всё ещё раздражённо повторяла имя своей соперницы, когда нечаянно налетела в коридоре на официанта.

Совсем юнец, он был прикреплен к их ВИП-ложе до самого конца трапезы.

— Смотри, куда идёшь, челядь!

Жоржета ударила официанта сумочкой по плечу. Балансируя на длинных каблуках, она зашагала по красной дорожке, гордо виляя задом. Впрочем, вилять долго ей не пришлось. Схватившись за живот, Жоржета поскакала в уборную, скидывая с себя и туфли, и сумочку, и все, до чего дотягивалась рука. Молодой официант получил затрещину от администратора второго этажа.

— Твою мать, Сифон, надень черные очки! Не позорь своего дядьку! Мы не должны открывать гостям глаза и портить им аппетит своим жалким видом!

Юноша быстро исправил свою оплошность, собрался, глубоко вздохнул, да так и остался стоять у приоткрытой двери. Мишель закурил дорогие сигары, и оторваться от этого божественного запаха у Сифона не было ни сил, ни желания.

Жоржета ворвалась в единственную туалетную кабинку и заперлась изнутри.

— Чертовые ночные клубы! Надо перестать туда ходить...

Она сняла трусы и бухнулась на белого друга, да так, что тот закачался. Она не тужилась. Ещё в лифте Жоржета поняла, что живот её болел с самого утра далеко не из-за омлета. Последний её визит в бар "Мертвый Коп" закончился грандиозной попойкой, в результате которой она пришла в себя на следующее утро в куче картонных коробок на заднем дворе бара, да ещё и измазанной в какой-то мерзкой слизи. Несколько мощных спа-процедур устранили неприятный запах, а вот более глубокие последствия той попойки ей приходилось переживать именно сейчас. Главное, чтобы об этом не узнал Мишель. Жоржета вцепилась в ручку двери и яростно закряхтела, выдавливая из себя инородное тело.

— Твою мать!

Первый раунд оставался за малышом. Жоржета упала обратно на унитаз и перевела дыхание. Ответным ударом зародыш в её лоне основательно прошёлся по левой почке и задел печень.

— Сучье отродье, — прикусила губу Жоржета и снова вцепилась в ручку. Она закряхтела пуще прежнего. — А ну убирайся из моего тела! Я не дам. Какому-то. Слизняку. Испортить. Мою. Помолвку. Аргх!

Ручка кабинки не выдержала и отломилась. Изрыгая из себя ведро крови и вонючей желчи, что должна была выполнять роль плацентарной жидкости, Жоржета избавилась от ненужной беременности. Слизняк мяукнул, как беспомощный котенок, и юркнул в слив унитаза. Жоржета возвестила мраморные стены уборной торжествующим криком и, обняв белого друга, потянулась дрожащей рукой за сигаретой. У неё было несколько минут, чтобы прийти в себя.

* * *

— Ну что там, Артем, есть просвет?

Как всегда, новости у нас были одна лучше другой. Да, нам удалось спастись от грандиозного канализационного слива, устроенного то ли глупым стечением обстоятельств, то ли враждебными китайцами. Как и предполагалось, коллектор, по которому мы бежали, закончился тупиком. Выход оттуда был только один. Один на все времена: если хочешь жить, двигайся вверх. Мы и двинулись по самой широкой канализационной трубе. Уж не знал я, куда она приведет нас, но вела уже битый час и конца, и края этому зловонию не было видно. По крайней мере мне, замыкающему эту ужасную процессию.

— Мы пока в полной жопе! Это хорошая новость, — Ноикс, как и положено капитану, прокладывал дорогу, Венера — как всегда — в середине. Мой панцирь едва проходил по трубе, поэтому если мне суждено застрять здесь, друзья смогут вытянуть наверх.

— А плохая? — Венера стонала, но в общем героически переносила все лишения.

Да ей и не впервой. Она иногда цепляла Ноикса за ногу, когда он отходил от нас слишком далеко, благо облупившиеся и потрескавшиеся стены бетонного коллектора позволяли остановится и передохнуть.

— Давайте разобьём лагерь!

Ползти вверх мне стало уже совсем невмоготу. Да и плащ совсем изорвался, и совсем скоро Венера поймет, что я не человек.

— Да, мать твою, Раф! Отличная, нахуй, идея! Прямо тут, в этом блядском зловонии! А что, мне нравится! Разобьём палатки, разведем костер и будем жарить зефирки! Блядь! Воздух! Сука! Небо! Шухер! Щемись, бля!

Сверху на нас летела подозрительная темная туча. Коллектор кое-где освещался благодаря тем самым трещинам в стене, поэтому стремительное пятно уверенно обретало форму, похожую на некую извращённую каплю. Ноикс раскинул ноги и руки в стороны, взвился орлом и, вжавшись спиной в бетон, попустил её дальше. Венера так же продемонстрировала чудеса гибкости, вцепившись в стену когтями и, приникнув к ней щекой, изогнула спину. Её противная капля так же не задела. А что касается меня, то все, что позволил мне треклятый панцирь — это судорожно подпрыгнуть на месте, застрять и отвести голову в сторону. Кровавое месиво обдало меня на все вложенные в эту авантюру деньги. Крик, ор, плач и судорожные всхлипывания — все это вырвалось из меня за считанные секунды. Водопроводный слив подозрительно пах кровью, а следом за ним мне на голову упало что-то тяжёлое.