— Это печальные новости, — опустив ушки, наклонила голову Каденс. — К сожалению, эхо этих событий докатилось и до нас.
— Что-то случилось в Кристальной Империи... ваше высочество? — спросила Санлайт, также успевшая прийти в себя.
— Если нам будет позволено узнать, что вы делаете столь далеко от дома? — поддержал напарницу лейтенант.
— Сомбра, не мог бы ты поведать эту историю вместо меня? — нежно-розовая аликорница сомневалась в том, что именно стоит рассказывать собеседникам, а потому воспользовалась возможностью, чтобы свалить эту обязанность на более широкие плечи. — Мне тяжело всё это вспоминать.
— Как пожелает моя принцесса, — оценив манёвр крылато-рогатой пони, Джафар мысленно усмехнулся, устремляя взгляд рубиновых глаз на пегасов. — Из-за магических возмущений, как мы теперь знаем — вызванных Элементами Гармонии, Кристальное Сердце разрушилось... в результате чего мы лишились не только могущественного артефакта, но и магического щита, охранявшего город от морозов и врагов. Яки не смогли не воспользоваться моментом нашей слабости, в результате чего мы вынуждены идти на юг.
— В Эквестрию... ваше высочество? — вскинулся пегас, до которого только начало доходить, что пони в лагере как-то слишком уж много, да и вещей они с собой везут столько, сколько на войне точно не понадобится.
Пусть вопрос был задан Каденс, но ответил на него визирь:
— Мы и раньше не хотели обременять своим присутствием царственных сестёр, сейчас же, когда всем известна причина, по которой мы лишились Кристального Сердца, я абсолютно уверен, что это будет ошибочный шаг. Да и если ваши слова полностью отражают истинность дел, то принцессам сейчас не до беженцев с севера. Не так ли?
"Селестия с Луной что-то не поделили, а страдают все... и мой народ — в первую очередь. А ведь если мы придём в Эквестрию, нас примут как бедных родственников, поселят в какой-нибудь провинции, обложат налогами и другими обязанностями. Мне, скорее всего, отведут место младшей принцессы, используя как формальную фигуру без права решать...", — думая так, принцесса любви пришла к выводу, что с сёстрами-аликорнами ей не по пути (не то, чтобы ей уж так хотелось править, но идти под руку к тем, кто хоть и косвенно, но повинен в бедах ЕЁ пони...).
Тем временем наконец-то доставили вещи гостей, включая их оружие. Белый пегас порылся в своей сумке и извлёк запечатанный тубус, из которого достал свиток золотистой бумаги.
Письмо, пройдя через руки гвардейца, попало к Каденс, которая развернула его при помощи телекинеза.
— Приглашение на встречу, организуемую принцессой дня, чтобы решить проблемы, возникшие из-за недавних происшествий... — задумчиво произнесла крылато-рогатая пони, пробежавшись взглядом по строчкам текста.
— Жаль, но похоже на то, что вам придётся продолжить путь на север, — играя интонациями голоса так, что его действительно можно было заподозрить в сожалении, изрёк тёмно-серый единорог, слегка разведя руками. — Приглашение предназначено принцессе Кристальной Империи, а не Кристальных Пони. Не уверен, что у яков уже появилась принцесса, но никто не мешает вам это проверить: в конце концов, именно они являются хозяевами Кристальной Империи.
— Но ведь... — попытался возразить Вандерболт.
— Увы, но мой брат прав, — ухватившись за возможность не отвечать на письмо ни отказом, ни согласием, Каденс свернула свиток в трубочку и перенесла при помощи телекинеза главе послов. — Сожалею о том, что прочла чужую почту. Не смею более тратить ваше время... Тем более, что мне нужно вернуться к моим пони.
— Но ваше высочество, это же... — лейтенант не находил слов (по крайней мере таких, за которые ему не вырвут язык), лишь беспомощно поднял руки.
— Аудиенция окончена, — до тошноты вежливым тоном объявил Сомбра. — Мы бы с удовольствием предложили вам переночевать в лагере, но к сожалению у нас нет ничего, кроме ящиков и одеял.
— Как-нибудь... — хотела отказаться пегаска, в глазах у которой читались злость, недоумение и обида.
— Будем весьма признательны, — перебил её Вандерболт. — Мы планировали, что сможем остановиться в Кристальной Империи, так что не взяли с собой необходимых вещей.
"Хорошая выдержка. Далеко пойдёт. Может быть в его честь даже назовут какую-нибудь награду... Очевидно, что вторую половину своей фразы он произносил для подчинённой, которая забылась из-за эмоций", — взглянув на принцессу любви, командующий получил формальное разрешение и начал отдавать приказы...
...
Устроившись в санях, между тюками с запасной одеждой (всё же глупо было бы надеяться, что на весь переход всем хватит одного комплекта), тёмно-серый единорог накрылся плащём и, ещё чуть поёрзав, приготовился отойти ко сну. Гостей устроили на некотором отдалении, чтобы избежать разных недоразумений, дополнительно приставив охрану, которая будет следить исключительно за ними.
"Жаль Айси боится темноты. С её силами сейчас было бы самое раздолье", — промелькнула досадливая мысль на грани сознания.
Внезапно внимание Джафара привлёк звук шагов, которые звучали совсем не как поступь патрульного, обходящего свой участок лагеря. Направив магию в свою метку, открывая Обману зону охвата... он расслабился, узнав позднюю гостью.
— Не спится, принцесса? — неохотно приняв сидячее положение, визирь тут же почувствовал иголочки мороза, начавшие пробиваться через тёплый поддоспешник (броню он снял перед сном, уложив неподалёку от себя).
— Просто... — кутаясь в одеяло, накинутое поверх белых шубки и штанов, нежно-розовая аликорница переступила с ноги на ногу. — Я там... а ты тут...
"Весьма информативно", — саркастично констатировал единорог, благоразумно не став озвучивать это вслух.
— Кто-то ведь должен всегда быть со своим народом, — заметил Сомбра.
— Там душно, и запах... и тесно... — прижав ушки к голове, принцесса опустила мордочку, уставившись на снег под копытцами. — Можно... я лягу с тобой?
Подумав пару секунд, Джафар немного подвинулся и кивнул:
— Залезай, раз уж не спится. Только руки не распускай.
Хихикнув, нежно-розовая аликорница забралась в сани, затем накинула на себя и визиря принесённое одеяло, после чего уютно устроилась у него под боком, положив голову на плечо. Сам же единорог, устроившийся на спине, левой рукой прижимая к себе крылато-рогатую кобылку, подложив под голову вторую руку смотрел вверх, на ночное небо, сияющее яркими северными звёздами.
— Хотела бы я сейчас увидеть северное сияние, — негромко произнесла Каденс.
— Неужели принцессе недостаточно холодно этой ночью? — иронично вскинул брови Сомбра. — Хотя... в моей постели всегда жарко. Даже если это — сани.
— Пф, — обиженно фыркнула аликорница. — Такой момент испортил. И вообще... могло бы быть и теплее.
— Хм... — задумчиво пожевав губами, жеребец растянул губы в змеиной улыбке. — А ведь я знаю, как без лишних усилий увеличить температуру.
— И как же? — подозрительно прищурилась кобылка, повернув мордочку к собеседнику.
Джафар молча пошарил левой рукой, находя мягкую округлость, прикрытую тканью шубки, а затем несильно сжал пальцы. Каденс резко распахнула глаза, а её мордочка стремительно налилась краской.
— Вижу, мой метод сработал, — самодовольно заметил визирь.
— Прекрати немедленно! — шёпотом то ли прокричала, то ли прошипела принцесса, несколько раз стукнув единорога по груди. — Извращенец.
— Ничего подобного, — убрав руку, жеребец прикрыл глаза, оставив только узкие щёлки между веками, через которые продолжил смотреть на небо. — Прости, принцесса, это было грубо.
Фыркнув в ответ, обиженная аликорница снова устроилась на прежнем месте, постепенно обретая естественный цвет. Наконец, после довольно продолжительной паузы, она сказала:
— Мне страшно, Сомбра.
— Чего именно? — уточнил Джафар.
— Я боюсь... — Каденс закрыла глаза и вздохнула. — Я боюсь, что подведу пони, которые идут за нами; боюсь, что новый дом будет не таким... Я боюсь, что когда пройдёт влияние моей метки, ты меня возненавидишь.
— Тогда, просто не дай магии прекратить эффект, — пожал плечом визирь. — Обновляй его время от времени. Я даже сопротивляться не буду.
— За кого ты меня принимаешь? — возмутилась принцесса, переворачиваясь на живот, чтобы опираясь на грудь единорога, заглянуть ему в глаза. — Я никогда так не поступлю... Ни с тобой...
— Даже не знаю, радоваться или обидеться, — хмыкнул жеребец, а затем обхватил кобылку обеими руками и, прижав к себе, сам перевернулся на бок, плотнее укутывая их обоих в одеяло. — Ты — моя маленькая принцесса, Каденс... Ты — моё самое дорогое сокровище. С магией или без, но этого ничто не изменит. А потому — прекрати забивать голову подобной ерундой.
— Это не... ммм! — начавшая возмущаться аликорница была вынуждена замолчать, а затем и замереть, словно кролик перед удавом (ну или коброй), ощущая чужие губы на своих.
— Всё будет хорошо, принцесса, — разорвав поцелуй, Сомбра устроился поудобнее, чтобы была возможность смотреть и на собеседницу, и на звёзды. — Я тебя не возненавижу... уж в это можешь поверить.
"Раз уж я Жасмин не могу ненавидеть всерьёз...", — мелькнула мысль в голове жеребца.
— Пф, — фыркнула крылато-рогатая пони, поворачиваясь к жеребцу спиной, а после почти минуты молчания произнесла: — Ты обещал.
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Как-то затянулась сценка (а ведь зебры планировались...).
Четвёртая арка — 4
Над кажущимися бескрайними прериями Зебрики царила тихая ночь: луна и звёзды перемигивались на небосводе, лагеря полосатых кочевников, освещённые редкими кострами, скрытыми от посторонних взглядов в специально выкопанных ямах, мирно спали (лишь дозорные бдительно несли свою службу). В подобных условиях, отряд кристальных пегасов, скользящих на воздушных потоках далеко над землёй, был практически незаметен, чем крылатые пони и пользовались.
Лайм не обладал ночным зрением, как эквестрийские бэтпони, да и его глаза приспосабливались скорее для условий снежной пустыни... но даже так, не увидеть огоньки костров, спрятанных от обнаружения с земли, было бы довольно трудно. Возглавляя свой отряд, жеребец сделал круг над первым лагерем противника, создавая в своей голове приблизительную карту расположения шатров, при этом стараясь не создавать подозрительного шума, способного привлечь внимание стражи.
"Сразу видно, что крылатых разумных здесь встречают не часто", — ухмыльнулся кристалиец, поднимаясь чуть выше и зависая над центральной поляной.
Подчинённые окружили своего командира, скрестив на нём выжидающие взгляды. В свете луны их шёрстка, замазанная сажей (дабы избавиться от присущего всем кристальным пони блеска), делала летунов похожими на призраков.
— Заходим с разных сторон и сбрасываем подарки, — прошелестел голос Лайм Хуфа. — Когда облако накроет лагерь, начинаем поджигать шатры. Работаем.
Молча отсалютовав, пегасы разлетелись в разные стороны, а оказавшись на краях стоянки, развязали мешочки с усыпляющим порошком, который им выдала Мора. Следующие десять минут, надев на морды тканевые повязки, пропитанные специальным зельем, они распространяли усыпляющее облако, сумев это сделать настолько незаметно, что дозорные уснули прежде того чем успели что-либо понять, а затем вспыхнули фитили маленьких глиняных кувшинчиков, заполненных горючим маслом...
С безопасного расстояния глядя на то, как растерянные, обозлённые, испуганные зебры выбегают из горящих жилищ, тут же попадая в подсвеченное языками пламени белёсое облако, вдыхая полной грудью усыпляющий порошок, крылатый жеребец испытывал удовлетворение от хорошо проделанной работы. Часть плана, возложенная на него и его подчинённых завершилась, так что теперь им оставалось дожидаться действий союзников, для которых языки взметнувшегося к небу пламени стали сигналом.
Вскоре полосатые жеребцы и кобылы начали падать, засыпая прямо на ходу, тем же временем облако оседало, пока не опустилось до уровня груди взрослого пони, и тогда из темноты выступили воины, вооружённые копьями, морды которых были замотаны влажными тряпками. Несколько раз им пришлось сразиться с теми, кто умудрились не уснуть, но численное преимущество и боевые зелья, которыми своих соплеменников обеспечила шаманка, позволили без потерь подавить сопротивление. Однако же и среди жертв обнаружилась своя заклинательница, которая не только сумела защититься сама, но и защитила небольшую группу защитников, да ещё и огонь, пылавший на вершине её шатра, слишком уж быстро стал затухать и тускнеть...
...
Пара крупных жеребцов, держа копья на изготовку, уверенно шли впереди, готовясь первыми встретить любую угрозу, ещё двое следовали позади, внимательными взглядами обозревая бессознательные тела. Соплеменники поспешно обшаривали шатры, иногда вынося из них жеребят, либо добивая прячущихся трусов, в то время как ученицы вязали пленников колючими верёвками, чтобы те и вздумать не могли о сопротивлении... когда отрава перестанет действовать.
Мора, мордочку которой закрывала костяная маска (совсем новая, а не та, в которую были заключены десятки порабощённых духов), как хозяйка положения шла на встречу со своей оппоненткой. Вопреки обыкновению, сегодня она была одета не только в юбку, но накинула на тело ещё и тёмную ткань, представляющую из себя равносторонний прямоугольник с дырой для головы посередине, связанный из шерсти зебр, срезанной с чёрных полос их шкур (пришлось сперва готовить зелье, чтобы растительность стала длиннее и гуще, но результат того стоил).
Вероятно, что Мора была старейшей шаманкой Зебрики, за годы своей жизни успевшей как собрать множество знаний, так и заслужить мрачную... пусть и оправданную... славу. Не раз её пытались убить; не раз её племени объявляли войну... но ни разу у врагов не получалось её перехитрить. Даже сейчас, когда три племени сговорились для того, чтобы напасть на её подопечных, молодо выглядящая старая кобыла имела как минимум один план, который позволил бы хотя бы части родичей спастись.
"Удачно прилетели, друзья из стран метели", — изогнула губы в хищной улыбке шаманка, кончиком языка пробежавшись по крепким зубам.
Вождь пони, живших на далёком севере, там где вода превращается в прозрачные кристаллы, либо же в белые кристаллики, покрывающие собой землю во все стороны света... насколько только хватает взгляда, предложил ей союз. У него были воины, вооружённые мечами и закованные в шкуры из настоящих кристаллов, одарённые, способные создавать магические инструменты, крылатые слуги, за день преодолевающие расстояния, которые бескрылым не пройти и за неделю...
"Речи твои приятно льстивы, при этом всё же очень лживы: ведь равен может быть лишь тот, чей равен силою народ", — без злости или раздражения, с лёгким укором подумала зебра.
Сомбра обещал равноправное сотрудничество, которое собирался дать своим союзникам. Однако же, долго ли оно будет равным? На стороне пони — численность, знания об артефактах, разнообразие рас... в то время как у её соплеменников есть лишь шаманки, зельевары, воины. Пусть у нескольких подопечных проявились силы, нехарактерные для их народа, но глупо было бы предполагать, что подобное произошло лишь здесь.
