Мы все ждали, со стороны может и была видимость мирной ночевки уставших путников, однако, именно что видимость. Около полуночи, они решились. Ночное зрение хоть и не давало дневного многоцветия, но для того чтобы увидеть мелькнувшую за ближайшими деревьями высокую и полусогнутую тварь его хватило вполне. А вот и еще и еще две. Совершенно бесшумно из-за деревьев вынырнуло еще несколько и вот их уже семеро, не факт, что все, но больше не появилось. Великаны были не такими уж великанами, но больше двух с половиной метров точно достигали. Пропорциями и густым волосяным покровом напоминают земных орангутангов, но на этом сходство и заканчивалось. В пасти выдающейся вперед, приличный набор острых зубов, а на свисающих ниже коленей лапах длинные, серпообразные когти. Заостренные уши располагались не по бокам головы, а выше. Все это я разглядел, когда один из ночных гостей, приблизился к лагерю метров на тридцать. Тварь внимательно осматривала спящих воинов, и ее взгляд задержался на мне. Хоть я и смотрел из под накинутого капюшона и прикрыв веки, монстр как-то понял, что я его рассматриваю. Скорей всего почувствовал мой взгляд. Это было предсказуемо и потому больше медлить было нельзя. Применив ускорение и силу, я резко подскочил и одновременно мысленно позвал демона: — 'Ярук! Давай, пора!'
— Подъем! Тревога, все к скале! Выставить стену! — всколыхнул ночную тишину мой крик и одновременно с ним, ко мне хлынуло то, что обещал дать демон.
Чувство всесилия, мощи и абсолютное отсутствие страха, заполнили меня с приходом этой силы. Никаких сомнений и опасений только ярость и желание убить врага. Великана, что был ближе всех ко мне, я встретил во всеоружии и все его наскоки были отбиты. Остальные большими скачками неслись на выручку собрату. Наш отряд начал выстраивать стену щитов и копий, а мастер, Гидей и шаманка, сплетали что-то убойное за их спинами, но до окончания им нужно было время. Казалось, я вижу все и вся. Тварь, почуяв приближение своих собратьев, перестала осторожничать и огромным скачком преодолела разделяющее нас расстояние. В последний момент я ушел перекатом в сторону и взмахнув рогатиной почти перерубил ей ногу. Заливаясь кровью, великан все же попытался меня цапнуть и лишился лапы до локтя, отлетевшей от тела, словно резиновая игрушка. Резкий разворот и в сторону шести огромных фигур, почти добежавших до меня, устремилась стена пламени. Особого эффекта кроме задымившихся шкур и частичного ослепления, это не дало, да еще деревья и кустарник вспыхнули впереди метров на сто. Их замешательства хватило мне для того, чтобы еще один из них получил рубящий удар в живот, а после того как он попытался ухватить полезшие наружу кишки, я перерубил ему шею. На этом мое победоносное шествие закончилось. Пятеро оставшихся закружили вокруг меня в попытке достать. Я крутился как юла, отбиваясь от великанов, и ждал, когда же наши лучники начнут стрелять. Мне казалось что прошло уже несколько минут с того момента как я поднял на уши весь отряд, но как выяснилось позже, прошло чуть больше минуты. И вся моя драка с тварями в глазах обычных воинов, выглядела как стремительные росчерки стали, свист рассекаемого воздуха и рев, кружащих вокруг этой стали молниеносных фигур. Свист стрел и почти все они пролетают мимо, но две впились в ногу одному из нападающих. Остальные бросились в разные стороны и вдруг, в несколько скачков оказались перед строем наших воинов. Они, конечно, решили правильно, обезвредить лучников, разметать строй и тогда добить наглеца, убившего их собратьев, но они ошиблись. Раненый в ногу великан попытался повторить маневр своих братьев, но не успел, полоснув его по ребрам, я вогнал ему граненый конец рогатины в затылок. Хруст разламываемых позвонков и голова зверя стала смотреть себе за спину. Твари достигшие строя, ощетинившегося остриями копий, чуть притормозили, и в этот момент перед нашими воинами вспыхнуло багровое пламя. Миг и оно, взметнувшись ввысь метра на три, двинулось вперед со скоростью неспешно бегущего человека, оттесняя нашу схватку от стоянки. Один из великанов то ли более сообразительный, то ли на инстинкте в два прыжка ушел к стене и сбоку налетел на строй. Что там происходило дальше, я не увидел из-за огня, но услышал крики боли и ярости. В любом случае, его там приняли гостеприимно. Трое же оставшихся по эту сторону багрового пламени монстра продолжили свои наскоки на меня и при этом мы перемещались все дальше, потому что огонь неумолимо надвигался. Когда мы достигли первых горящих деревьев, огонь гнавший нас от стоянки, потух. Взревев, твари попытались зажать меня к горящему дереву и едва успев проскочить под лапами, пытающимися меня загрести, рубанул одного из них под колено. Перебитые сухожилия не удержали махину, и он завалился набок. На развороте наконечник тюкает обезьяноподобного в темечко и, погрузившись на ладонь, пробивает мозг. Две твари словно сговорившись, ринулись в горящий лес, а мне пришлось огибать его по дуге, потому что у меня было только одно желание. Желание убить их. В голове ни разу не мелькнуло, что надо вернуться и помочь, возможно, раненым бойцам отряда. Или какие другие страхи.
Стремительный бег нисколько не замедлился даже когда, я достиг кромешной тьмы. С тем, что мне досталось от демона пришло еще и нечто более мощное и лучшее чем ночное зрение. Это что-то было настолько сильным, что я даже видел как на противоположном склоне лежит среди камней несколько далов и слышал как ломятся по лесу великаны. Вскоре преследование привело меня на склон, по которому бежали ручьи в долину. Взобравшись примерно на середину склона, я обнаружил их след. Мокрые лапы показали направление, после чего нашлось и логово. Широкий зев пещеры и оттуда смотрели загнанные в каменный мешок твари, понявшие, что их выследили и не отпустят. И вновь пляска смерти и еще один из полуразумных зверей отваливается от схватки с распоротым брюхом. Последний прыгнул напролом и один из его взмахов все же достигает цели и приходится на мой правый бок. Загнав их в западню, я сам лишился своего главного козыря маневренности возможности ускользнуть от прямого столкновения, в котором против всех мне было бы не устоять. Однако, обрадоваться везунчик не успел, потому как лишился сперва одной лапы а после и второй.
— Зема, хватит, — мысленно, воззвал я к демону, и он закончил подачу своей энергетики.
Ярость и чувство всесилия ушли, а на смену им пришли усталость и боль в правом боку. Из под кольчуги капала кровь и намокшая от крови штанина неприятно прилипла к вспотевшему телу. В ране явно присутствовал яд и он уже начал действовать, легкая лихорадка и тянущая боль в боку, это не смертельно, но стоило поспешить, пока это не вылилось в беспамятство и смерть в этой берлоге. Мерный говор заговора исцеления огласил каменные своды и свет, исходящий от рук далеко вокруг осветил все. По мере истечения силы самочувствие пошло на лад. С последним словом все последствия ранения были устранены и я, бодро встал на ноги. Огонь светоча поднявшись по самый свод осветил пещеру, а кровавый след на камнях вывел меня к тоннелю ведущему вниз.
* * *
Наил иф Тирриоль среди низших рас известный как Светлейший сидел в плетеном кресле на верхней террасе Тиллора главного и пожалуй, самого древнего в этом мире Мэллорна. Сила этого древа была велика и сейчас его мощь вполне могла равняться полубожественной. Всю свою жизнь в этом мире Наил растил и лелеял это древо, и он же в свое время его посадил, по прибытии в этот мир. И еще ни разу об этом не пожалел. Ведь теперь именно благодаря терпению и дальновидности Светлейший стал тем, кто он сейчас. А именно сильнейшим чародеем среди не только своих подданных, но и всех эльфов Ангора. Терпкий, пряный вкус и аромат старого эльфийского напитка ниис расслаблял и наводил на мысли об двух наложницах, недавно купленных у пиратов и привезенных в дар Светлейшему. Первая наложница, северянка с белыми как снег волосами и непокорным нравом, который так нравилось подавлять Наилу. Такие моменты разгоняли скуку и привносили в его жизнь новизну и яркость ощущений, притупившиеся из-за долгой, долгой жизни. Вторая аристократка из Империи, эта во всем повиновалась и выполняла любые прихоти своего господина, но под этой маской угадывалось жгучее желание вернуть блеск прежней роскошной жизни. Только не знали бедные дурочки что всех наложниц Светлейшего ждал один конец. Заклинательный покой в сердце Тиллора. Которому их скормят, как только Наилу они станут неинтересны. Эти моменты тоже были ярки для главы родов Белоцвет и Рассвет. Смотреть, как древо превращает живую плоть в часть себя и забирает не только жизнь, но души жертв, что может быть более завораживающим. Подавив желание навестить наложниц, эльф раздраженно посмотрел на стоящее рядом зеркало из серебра в оправе из крови земли. Ее называли Рубиновая сталь, но среди эльфов это название не прижилось. Вверху в оправу был вставлен серый прямоугольный камень. Вообще Светлейший не любил подобный примитивизм, но с теми, кто был на другом конце связующего артефакта, годился только такой инструмент. Как только камень изменит цвет на красный, то это будет означать, что еще одно препятствие устранено на пути к прежним временам, когда эльфы правили низшими расами. Наконец камень замерцал и налился цветом. Эльф удовлетворенно улыбнулся и дотронулся до камня. В зеркале появилось изображение ледяного великана, с опущенной головой, стоял он как-то криво и держался за живот. Из под лапы с двумя отсеченными когтями медленно вытекала кровь. Вид у вызывающего был как у умирающего и так, оно скорей всего и было. Иф Тирриоль нахмурился и хотел было подхлестнуть нерасторопного раба, но тот сам поднял голову и его взгляд остановил эльфа. В этом взгляде читался ужас и безысходное ожидание смерти.
— Господиин. Мы не смогли... Все убиты и он идет за мной, — простонал великан.
— Кто он? — раздраженно, спросил эльф, чувствуя, как его раздражение переходит в ярость.
— Ччеловек, он убил моих братьев и сестер, он идет, — упав на колено, выдохнул умирающий.
За спиной у великана резко прибавилось света, а после послышались шаги и в поле зрения эльфа попал человек. Воин, в кольчуге, шлеме, на боку изогнутый меч, ножи. На кольчуге сбоку разорваны звенья и кровь в месте разрыва и на штанине. В руках копье с листовидным наконечником, все залитое кровью. Подняв копье, воин пробил стоящего на колене великана от ключиц до самого паха. С хрустом раздираемой плоти металл вышел наружу и эльф понял, что перед ним тот, о ком говорил умирающий. Сняв шлем, и вытерев пот со лба, молодой парень, улыбнулся наблюдающему за ним эльфу и на чистом эльфийском произнес:
— Так вот ты какой. Красивая одежда. У меня дома говорят: — 'Встречают по одежде, а провожают по уму'. К тебе бы больше подошло — по делам.
Выпад копьем и Наил инстинктивно отшагнул, а изображение исчезло. Медленно угасал камень, а на том конце артефакт уничтожен. 'Каков наглец. Словно уже держит нож у моего горла, а не топчется со всеми этими низшими по ту сторону гор. Если они все же переберутся через горы, то надо бы их встретить лично. Заодно выяснить, каким образом они избежали всех ловушек. Такая настойчивость требует особой награды' — улыбнувшись, подумал эльф и, осушив одним махом бокал с ниисом, направился к комнатам наложниц. Шагая вниз по плавно заворачивающемуся коридору, он подумал, что сейчас самое время посетить непокорную северянку. Ее упрямство и неистовое желание убить своего хозяина будоражили кровь и заставляли вспоминать бурную молодость. Что может быть лучше, чем не сломленная воля и ярость в покорном и не подчиняющемся своей хозяйке теле? —
22 Глава.
Хотелось, конечно, покопаться в пещерах людоедов, но надо было спешить к месту стоянки, мало ли как там обернулось с прорвавшимся зверем? Поэтому, как только я разобрался с последним из великанов и разбил камень артефакта, по которому он связался со Светлейшим, то поспешил в лагерь. Никем иным тот эльф, которого я увидел в зеркале, быть не мог. Высокомерный взгляд зеленых глаз, сияющие одежды с золотым орнаментом по низу тоги и ее вороту, на ногах плетеные из отличной кожи туфли. Холеные руки и лицо, искусно изготовленные перстни с редкими камушками, охватывающий голову обруч из рубиновой стали с большим камнем в середине. Все в его внешности совпадало с описанием данным шаманом. Да и то, как он меня рассматривал, говорило само за себя. Словно перед ним не человек и враг, а какой-то жук, которого можно раздавить. Именно из-за этого взгляда я не выдержал и сделал то, что сделал. Пусть знает и боится. Кто высоко забрался, тому больнее падать. Обратно я добирался не так быстро как сюда, но все равно минут в десять вложился. Лес еще вовсю горел, и наша стоянка была как на ладони. У нас все же были раненые и один из них тяжело. Великан, что прорвался к строю, перед смертью успел полютовать. Свар, так звали тяжелораненого, буквально врукопашную схватился с тварью, когда она кинулась на мага и шаманку. Пока зверь рвал орка, воины насадили великана на копья. Еще трое получили ранения, но с ними справились шаманка и Гидей. Свара же врачевал маг, практически собирая его по частям. Когда я пришел в лагерь, то мне пришлось еще немало потрудиться, чтобы вытянуть яд, гуляющий по телу. Когда с этим было покончено, то я влил ему эликсир регенерации и на этом, все. Сил не осталось никаких, ни физических, ни магических. Отмахнувшись от всего, я приказал не ослаблять бдительности, и троим постоянно быть на страже, после чего свалился у ближайшего костра на нарубленный кустарник и забылся крепким сном. Все же чтобы там ни давал демон, но сила на все это шла в основном от того кто орудовал копьем. Потому-то один из владельцев рогатины так странно погиб. Он просто закончился, как заканчиваются батарейки. Другое дело маги и одаренные тут уже не батарейка, а аккумулятор или же целый генератор. В моем случае почти последнее, потому что энергии зачерпнутой у истока с каждым разом было все больше. Проще говоря, энергоемкость росла, из-за постоянных перенапряжений и магических упражнений на грани истощения. Сон накрыл меня темным покрывалом покоя и умиротворенности. Никаких снов, видений и тревог, крепкий и обычный сон.
Проснулся я уже поздним утром. Все, кроме мирно спящего Свара, давно были на ногах и у каждого, хватало дел и забот. Орки, например, разделали тварей, и мастер там был за главного, если судить по тому, как он увлеченно что-то вываривал на костре используя для этого походный и скромный набор алхимии. Рядом с ним были свалены два тканевых мешка пропитанных кровью. Орки тоже не отставали, и чистили шкуры под деревьями. Одни гоблины как неприкаянные сидели в сторонке и о чем-то негромко беседовали. Нерсия же готовила что-то в котле. Пахло вкусно, надеюсь, не великаны у нее в котле варились. Окончательно проснувшись, я поднялся и размял затекшие ноги и руки. Самочувствие было отличное и никаких следов усталости, вот что значит здоровый и спокойный сон. Для начала я подошел к жене и с облегчением узнал, что нет, не людоеда варят, а дала. И варить еще будет как минимум час, поэтому я решил навестить логово и быстро его прошерстить на предмет трофеев. Одни запчасти от артефакта чего стоят. Там только металла будет на хороший меч полуторник или же легкие доспехи. К тому же там в последней пещере я видел кучу какого-то хлама в углу, а это тоже надо было проверить. Сейчас конечно война и все такое, но это не навечно и всегда можно будет вернуться в эти края и забрать, то, что припрячу. Но для начала надо было все же хоть чем-то перекусить. Достав из мешка несколько сухарей и зачерпнув из котла еще теплого травяного взвара, я подсел к гоблинам.
