— Это также наше мнение в жандармерии, — сказала Вен, еще раз кивнув. — Вы понимаете, некоторые из нас более циничны, чем другие, в отношении того, как долго продлится нынешнее настроение. Опыт в этом отношении не внушает оптимизма. Однако на данный момент это именно та атмосфера, которую мы получаем от наших нынешних политических лордов и хозяев.
— Я согласна, — сказала Фанни. — И это особенно верно в отношении Конституционного съезда. Ты не общалась ни с кем из делегатов, Кэти, потому что...ну, потому что ты должна оставаться дипломатичной. Ты являешься частью Великого Альянса. Но я не такая часть и постоянно общаюсь с ними.
— Извините меня. — Контр-адмирал Роббинс заговорила впервые с тех пор, как Гэннон сделал свое предложение. — У меня нет никаких проблем с тем, что вы предлагаете, графиня — извините, Кэти. Но я не уверена, как это решает нашу проблему необходимости в консультантах — я говорю прямо — из Баллрум. Они нам понадобятся, иначе мы будем блуждать по крайней мере вслепую.
Майор Скарлатти усмехнулся.
Согласно предложению Гэннона — или, по крайней мере, той его части, которую Монтень слышала до сих пор, — Скарлатти должен был стать главным представителем жандармерии, предполагая, что этот мозговой штурм сдвинется с мертвой точки, и она задалась вопросом, была ли одна из причин, по которой его выбрали, в том, что он был настолько младше по званию Роббинс. Технически флот будет действовать под руководством министерства юстиции, что, по мнению сторонников, означает, что командовать должен жандарм. Но поскольку он был младше Роббинс, он был бы ее заместителем, а не командиром.
Было очевидно, что у них двоих были комфортные рабочие отношения, но теперь Роббинс подняла бровь, глядя на него, и он покачал головой.
— Адмирал, вы не приняли во внимание, сколько личного состава флота Факела являются бывшими членами Одюбон Баллрум. — Он приподнял бровь, глядя на Монтень. — Это должно быть по крайней мере — сколько, десять процентов, я думаю?
— Ближе к пятнадцати — или даже двадцати — судя по тому, что мне сказал Антон, — ответила она. — Да, их довольно много. И некоторые занимают командные должности.
— Я могу с этим поработать, — весело сказал Скарлатти. — На самом деле, я мог бы знать некоторых из них.
— Извините?
Теперь приподнялись обе брови Роббинс, и он снова усмехнулся.
— О, да. — Он хитро, искоса улыбнулся Вен. — Эти ужасные "террористы" и жандармерия иногда — на самом деле довольно часто — обнаруживали, что наши интересы... совпадают, скажем так. Уверен, что иногда такое случалось даже с прекрасными, добропорядочными офицерами флота. Знаю, что это в любом случае случалось с теми образцами добродетели в королевском флоте Мантикоры.
Контр-адмирал фыркнула в знак согласия и провела рукой по своим коротким волосам.
— Я знала, что многие из Баллрум "вернулись домой" на Факел и оказались в армии, — сказала она. — Однако я и не подозревала, что это составляло такой большой процент их военного флота.
Она задумчиво отхлебнула из своего бокала. Это была пурпурная смесь, получившая название "Манхэттен". В честь древнего мошенника, если Монтень правильно помнила ее историю.
— Хорошо. — Роббинс поставила стакан и кивнула. — Это сработало бы. Но все еще есть пара проблем.
— Проблемы? — Монтень насмешливо склонила голову набок. — Какого рода проблемы?
— Ну, первое — это добраться туда. Отсюда до Конго около сорока шести дней пути, даже через Мантикору и Эревон. Это чертовски долгое путешествие любым другим способом, и флот Солнечной лиги — это не совсем то, что можно было бы назвать, э-э, добро пожаловать в пространство Великого Альянса прямо сейчас. Итак, мой первый вопрос, Чак, заключается в том, можем ли мы позволить себе потратить еще семь стандартных недель, прежде чем мы вообще начнем?
— Гм. — Гэннон потер верхнюю губу, затем пожал плечами. — Я не понимаю, почему бы и нет. Очевидно, мы надеялись начать работу раньше, но леди Кэтрин права насчет того, куда нам следует обратиться за... опытом, который нам нужен. И мы еще не объявили об этом ни общественности — ни флоту в целом — так что у нас нет большого дефицита времени, чтобы добиться результатов.
— Хорошо, — кивнула Роббинс. — Вторая проблема — этот "нежелательный" кусочек. Ты помнишь? Тот, где герцогиня Харрингтон объявила, что любой корабль флота Солнечной лиги, обнаруженный за пределами пространства Лиги, будет рассматриваться как пиратский и уничтожаться без права капитуляции? У меня такое чувство, что ни Беовульф, ни Мантикора точно не отключили свою системную защиту. И мне бы очень, очень не хотелось стать мертвым пиратом вместо живого соларианского офицера.
— Хорошее замечание, — кивнул Гэннон и, приподняв бровь, посмотрел на Монтень. — Вы случайно не знаете каких-нибудь видных мантикорских политических лидеров, которые могли бы помочь нам здесь, не так ли?
— Ненавижу ввязываться в "дипломатическое" дерьмо, — пробормотала Монтень. Но потом она поморщилась и кивнула. — Я могу перекинуться парой слов с адмиралом Л'Энгле. Предполагая, что она согласна подписаться — а я не понимаю, почему бы ей не подписаться — она, вероятно, сможет расчистить вам дорогу, по крайней мере, до Мантикоры.
— Вероятно? — Роббинс вопросительно посмотрела на нее.
— Ну, если она не может, то, по крайней мере, скажет мне об этом.
— Ну, предполагая, что мы зайдем так далеко, остается только последняя проблема, — сказала Роббинс. — Знакомство. Я появлюсь со своей эскадрой линейных крейсеров и, по крайней мере, одной эскадрой эсминцев, плюс пара кораблей поддержки для материально-технического обеспечения. Факел, возможно, и не был частью Великого Альянса, но я предполагаю, что он знает обо всей этой истории с "пиратским судном". Я хотела бы думать, что они, по крайней мере, дадут нам возможность объясниться, прежде чем вышвырнут нас из космоса, но я не сторонник того, чтобы рисковать жизнями моих людей, выясняя это. И, член Великого Альянса или нет, согласно нашим отчетам, в Конго часто появляются отряды кораблей Альянса. Если уж на то пошло, не так давно Факел подвергся попытке геноцида. Я думаю, что Факел тоже вряд ли хорошо отреагирует, если мы перелезем через стену без приглашения.
— О, это легко! — Фанни указала на Монтень. — Просто пусть она покажет дорогу на своей яхте.
— Что?
Харрингтон-хаус
Харрингтон-Сити
Харрингтон Стейдинг
Планета Грейсон
Система Грейсон
Хонор Александер-Харрингтон подняла глаза, когда кто-то легонько постучал в дверь ее кабинета, затем улыбнулась лейтенанту-коммандеру с каштановыми волосами, стоящему в дверном проеме рядом с капралом Джошуа Аткинсом, ее дежурным оруженосцем, и покачала головой.
— Вальдемар. Какой огромный сюрприз для меня снова увидеть тебя.
Стороннего наблюдателя можно было бы простить за то, что он уловил определенную иронию в ее тоне, и лейтенант-коммандер Тюммель улыбнулся ей в ответ.
— На этот раз я просто был поблизости и решил заглянуть, ваша светлость.
— Почему мне теперь трудно в это поверить? — спросила она задумчивым тоном.
Ее бывший флаг-лейтенант был принят на службу Адмиралтейством и императрицей Элизабет, чтобы играть почтальона для нее здесь, на Грейсоне. Она ценила регулярное информирование, но четко изложила свою позицию. Она не собиралась возвращаться на действительную службу.
Во всяком случае, не в ближайшее время.
Она отодвинула свой антигравитационный плавающий стул от своего огромного, безупречно аккуратного, невероятно хорошо организованного стола и встала. Древесный кот, который дремал на насесте за ее креслом, проснулся и радостно пропищал свое собственное приветствие.
— Я полагаю, что мы, вероятно, можем доверять коммандеру в моем присутствии, Джошуа, — сказала она.
— Конечно, миледи, — согласился Аткинс, хотя она заметила, что он также бросил на Нимица довольно выразительный взгляд, прежде чем уйти. Она скрыла вздох. Никто из ее оруженосцев не собирался забывать, что случилось с Саймоном Маттингли... или Тимом Мирсом, печально подумала она. Но, по крайней мере, Джошуа был готов доверить Нимицу присматривать за ней, если нанотехнологические убийцы каким-то образом добрались до Вальдемара.
Тюммель пересек залитый солнцем офис — она настояла на световом люке, главным образом для того, чтобы у Нимица был настоящий солнечный свет, при котором он мог вздремнуть, хотя для этого потребовалась некоторая модернизация купола дома Харрингтонов — и протянула ему руку.
— Хотя я подозреваю, что ты здесь с определенной целью, я действительно рада тебя видеть, — сказала она, тепло улыбаясь и сжимая его руку.
— Нет, никаких "падших намерений". — Он покачал головой. — У меня действительно есть несколько сообщений для вас из Адмиралтейства и из Маунт-Ройял, но ее величество специально поручила мне сказать вам, что они предназначены исключительно для вашей информации и не представляют собой то, что она назвала "попыткой заманить вас обратно на Мантикору". И нет, на этот раз меня послали не специально, чтобы доставить их. Вообще-то я направляюсь в Болтхол.
— Болтхол? — Хонор выгнула бровь. — Разве ты немного не отклонился от кратчайшего пути из Мантикоры в Болтхол?
— От самого короткого прямого маршрута, да, — кивнул он. — Но я забираю полдюжины или около того грейсонских флотских конструкторов из "Блэкберд", а затем отправляюсь в Новый Париж, чтобы собрать пару научно-исследовательских проектов, которые специально запросила адмирал Форейкер.
— Забираешь?
— Ну, да, — сказал он невинным тоном. — Ой! Я забыл вам сказать, что на прошлой неделе мне дали "Газвейн"?
— Действительно? — Она крепче сжала его руку, радостно улыбаясь. — Это замечательно! И ты, черт возьми, это заслужил.
— Я не знаю насчет того, чтобы заслужить, но мне вроде как пришлось пообещать, что я не сломаю его, прежде чем они отдали мне ключи, — ответил Тюммель со своей собственной широкой улыбкой, и она громко рассмеялась.
КЕВ "Газвейн" был эсминцем класса Роланд, подходящим кораблем для человека его ранга, особенно теперь, когда война с Солнечной лигой была почти закончена. Она не была бы официально закончена до тех пор, пока Конституционный съезд на Старой Терре не выработает конституцию, приемлемую для Великого Альянса, и новая Солнечная лига не подпишет мирный договор. Однако, согласно другим сообщениям, которые были отправлены на Грейсон "исключительно для ее информации", этот процесс на самом деле шел довольно хорошо. Она задавалась вопросом, как присутствие Кэтрин Монтень на Старой Земле повлияло на это сочетание, но в отличие от многих ее коллег-аристократов ей нравилась — и восхищала — бросающая бомбы (фигурально выражаясь, конечно) бывшая графиня Тор. Она ожидала, что любое влияние, оказываемое Монтень, будет... живым, но она также ожидала, что оно будет хорошо продуманным и эффективным.
Однако это должно было занять еще несколько месяцев. Любой, у кого есть работающий мозг, знал это. Создание целой новой звездной нации, особенно такой, как Солнечная лига, даже после ее существенных территориальных потерь, не было чем-то, что можно — или должно — торопить. Она бы предпочла, чтобы они потратили время на то, чтобы все сделать правильно.
Но пока они этого не сделали, флоты Великого Альянса в основном находились в режиме ожидания.
Основная часть Большого флота вернулась в систему Мантикора, оставив "только" три или четыре дюжины супердредноутов и прикрепленных к ним кораблей в Солнечной системе под командованием адмирала Паскалин Л'Энгле. Л'Энгле была хевенитским заместителем Хонор в операции "Немезида", и она была просто рада оставить Паскалин присматривать за Старой Землей и мягко напоминать Конституционному съезду, что Великий Альянс оглядывается через плечо. Вежливо, но твердо.
Однако крах пограничных протекторатов Управления пограничной безопасности оказался еще более запутанным, чем она опасалась. Слишком много губернаторов УПБ, взбешенных потерей своих уютных, коррумпированных, высокодоходных личных империй, казалось, решили максимально затруднить переход к самоуправлению. Некоторые зашли так далеко, что фактически удалили важные записи на том основании, что их файлы содержали секретную информацию, которую они не могли допустить до попадания в руки, не относящиеся к Лиге. Другие погрузили всех жандармов в порученных им системах на транспорты, сами поднялись на борт и направились к Ядру, оставив местные звездные системы без каких-либо подготовленных администраторов, местной полиции, обученного персонала по управлению движением или чего-либо еще, что им было нужно для создания стабильного правительства и собственной экономики.
Это правда, что больший процент губернаторов, чем она надеялась, на самом деле пытались помочь процессу пройти гладко или, по крайней мере, следили, чтобы он шел. Но те, кто намеренно создавал проблемы, были более грубыми, раздражительными и просто совершенно порочными, чем она действительно ожидала.
И перед лицом этой накатывающей волны потенциальной катастрофы Великий Альянс оказался вынужден проявлять гораздо больше "практической активности" в управлении этими переходами, чем он надеялся. Это означало, что Объединенный комитет начальников штабов был вынужден вывести эскадры крейсеров и флотилии эсминцев из Большого флота — и из любого другого места, где они могли их найти, — чтобы использовать для демонстрации силы и контроля над территорией, поскольку они послали администраторов и техников, чтобы помочь справиться с хаосом. Это было хитрое предложение, потому что было абсолютно необходимо, чтобы Великий Альянс не выглядел так, как будто он пытается приобрести такое "влияние", которое позволило бы ему доминировать и эффективно контролировать эти теоретически независимые звездные системы. На самом деле, единственное, что было важнее, чем избежать видимости этого, — это избежать ситуации, в которой это произошло на самом деле.
Хонор знала, чем это могло стать. И не потому, что кто-то этого хотел. Хитрость заключалась в том, чтобы найти способ стабилизировать ситуацию и предоставить необходимый опыт таким образом, чтобы местные жители могли распоряжаться своими собственными, недавно вновь обретенными судьбами.
Она была так же счастлива, что ей не пришлось этого делать.
Она твердо сказала себе это. Очень твердо.
— Итак, после того, как ты выполнишь свои обязанности водителя, куда они отправят тебя и "Газвейн"? — спросила она. — Ты уже знаешь?
— Мы приписаны к Десфлоту 62, — ответил Тюммель. — Не знаю точно, что это будет означать для "Газвейна", но знаю, что они разделили по крайней мере три другие флотилии на дивизионы и назначили их для поддержки наших усилий по "национальному строительству" на Окраине и Пограничье.
Хонор мысленно поморщилась. Она полагала, что лучшего термина для этого не найти, но историк в ней знал, как часто "национальное строительство" оказывалось ничем подобным. Не говоря уже о том, чтобы взорваться в лицо его практикующим.
