Листик не спеша допила молоко, вытерла молочные усы, на секунду задумалась: колеблясь, что сделать — надуть щёки сразу или сначала ответить на вопрос. Решив сначала ответить, Листик важно произнесла, повторив ранее сказанное:

— Я боевой некромансер жизни! Страшный и ужасно добрый! Вот!

— А сейчас мы это проверим, — ехидно сказала Тиасса и показала Листику язык, та в долгу не осталась. Язык Тиассы почернел, стал узким и раздвоенным на конце, с языком Листика произошла та же метаморфоза. Но, видно, Тиассе этого показалось мало, и она грозно зашипела, её язык при этом быстро двигался из стороны в сторону, Листик ответила тем же. Так они, размахивая змеиными языками, шипели друг на друга минут пять, когда прекратили, то удивлённо огляделись — перепуганные эльфы в мёртвой тишине жались к стенам.

— Вы... Вы кто? — чуть заикаясь спросила Лувинэль. Листик и Тиасса в один голос ответили:

— Страшные и ужасно добрые!

— Молочка хочу! — добавила Листик, заглянув в свою пустую кружку.

На следующий день Лувинэль, как обычно, встала раньше всех, растопила камин, вернее, подбросила дров — слабый огонь горел всю ночь, можно и магический огонь использовать, но это не то! От дров идёт настоящий смолистый дух можно сказать — аромат! После чего приготовила нехитрый завтрак для всех жителей общежития. Когда пришла Кираниэль, комендант общежития у неё поинтересовалась:

— Что там делают наши страшные и ужасно добрые? Ночью не шипели?

— Нет, — засмеялась Кираниэль, — не шипели, хотя полночи друг другу сказки рассказывали, вернее, Тиасса начала, а рассказывала Листик, я и не знала, что она их столько знает. Утром вскочили и обе бросились к ванне, правда, меня первой умыться пропустили, а сами спорили — кому купаться раньше.

— И к чему пришли? Чем их спор закончился? — заинтересовалась Лувинэль, Кираниэль засмеялась:

— А ничем, я им сказала, что места обеим хватит, так они вместе в ванну залезли и теперь там сидят.

— Под водой? — уточнила комендант эльфийского общежития, Кираниэль кивнула, беря бутерброд. Листик и Тиасса вышли в холл, когда там уже все собрались. Две девочки выглядели младше своей соседки по комнате, но если во внешности Листика ничего особенного не было — девочка в сарафанчике, то Тиасса имела более чем странный вид. В её одежде всё было в порядке, но вот сама одежда... Четырнадцатилетняя девочка, одетая в мантию и шапочку мэтра (вчера, перед приходом Листика и Кираниэль, Тиасса успела спрятать свою огромную шапку мэтра), выглядела более чем странно.

— Ти, а ты на какой факультет идти собралась? — спросила Саминаль, Тиасса ответила, что к артефакторам, её туда направили, но это только на первое время, затем он пройдётся по всем факультетам, чтоб посмотреть, что и как там изучают. На этом странном заявлении новой подруги Саминаль не стала акцентировать внимание, её больше интересовала, вернее, удивила одежда (встречая Фислу, эльфийка не очень обратила внимание на того, кто ещё приехал), она так и сказала: — Ти, у тебя мантия мэтра, боюсь, что наши преподы тебя неправильно поймут. Как-то это уж очень смело — прийти на занятия, одевшись мэтром.

— Они неправильно бы поняли, если бы я оделась по-другому, — ответила Тиасса. Увидев, что её не поняли, пояснила: — Мэтр должен соответствующе выглядеть, а не маскироваться под слушателя. Если так будет, то ваш препод решит, что это скрытая проверка, а у меня таких полномочий нет. Вот и возникнут недоразумения, чтоб этого не было, я и оделась так.

— Но это же... Это же мантия мэтра! — растерялась Саминаль, Тиасса согласно кивнула:

— Да, мантия мэтра. Должна же я соответствовать.

— Как соответствовать, чему соответствовать? — всё ещё не понимала Саминаль, Тиасса вздохнула и пояснила:

— Своей учёной степени и званию. Если я мэтр, то должна и выглядеть соответственно, а не как студентка-первокурсница. Слушательница, как тут у вас говорят.

— Ты мэ?.. — начала Саминаль и, побледнев, заикаясь спросила: — Вы... Вы мэтр?

— Ну да.

— Ой! — ойкнула Саминаль, не в силах что-нибудь ещё сказать. Остальные обитатели общежития выглядели такими же растерянными, а вот Лувинэль улыбалась, она-то уже знала, что этой, выглядевшей четырнадцатилетней, девчонке — почти сто лет и что она действительно мэтр. Комендант общежития, пряча улыбку, спросила:

— Ти, тебе ещё кофе? Бутерброд сделать?

— Ага, — кивнула эта девочка-мэтр, тряхнув светло-каштановыми волосами, поинтересовалась у Листика: — Ли, когда освободишься, сходим к твоей подруге? Её, кажется, Фисла зовут?

— Ага, — теперь кивнула Листик и предложила: — Познакомишься с Фислой, а потом можно будет к её маме сходить, я тебя через огонь проведу. Ты же можешь так ходить?

Тиасса, утвердительно ответив, внимательно посмотрела на рыжую девочку и спросила — на какое расстояние сейчас может Листик пройти через пламя? Ведь на гораздо большее, чем раньше, ведь так? Листик, утвердительно кивнув, сообщила, что теперь она может пройти куда угодно, если раньше ей чтоб пройти из огня в Элистере в огонь в Эролте, нужен был промежуточный огонь, то теперь расстояние не имеет значения. Тиасса, улыбнулась и спросила, когда Листик это почувствовала? Девочка ответила, что сегодня или вчера, ночью. Потом Листик заторопилась, сказав, что её хочет видеть магистр Расторо и ей нельзя опаздывать, убежала. Ушли и остальные обитатели общежития, остались Тиасса и Лувинэль. Попросив ещё одну чашечку кофе, Тиасса, словно обращаясь к невидимому собеседнику (Лувинэль поняла, что она говорит о Листике), тихо произнесла:

— Сказки, она вспомнила сказки! Кира говорила, что Листик никогда раньше их не рассказывала, а ведь она их очень любила. А тут вдруг, готова всю ночь рассказывать, она их вспомнила! А вместе со сказками вернулась способность "ходить". Но она думает, что может это делать только через огонь. Надо будет с ней пойти в этот, как его, Эролт и попробовать... Ладно, там будет видно. Но сказки! Она возвращается! Пусть медленно, но возвращается!

Лувинэль с удивлением смотрела на девочку, как будто ставшую намного старше. Та говорила о Листике, о ком же еще, если было упомянуто имя рыжей непоседы, но как-то странно говорила — о способности ходить. Как будто раньше Листик этого не умела делать, правда, рыжая девочка ходила редко, обычно — быстро бегала. И что тут странного, что Листик вспомнила сказки? Может, она их и не забывала? Просто рассказывать было некому, а тут такой внимательный слушатель! Как Кираниэль говорила: Тиасса начала, а Листик продолжила, и девочку уже было не остановить — почти всю ночь рассказывала!

Тиасса ушла, а Лувинэль решила, что Листик рассказывала не только потому, что нашла благодарного слушателя, Листик нашла соплеменника! Исуторн же говорил, что они одной расы. Вот Листик и обрадовалась, что теперь не одна! Есть с кем в ванной под водой сидеть — хмыкнула эльфийка. Лувинэль не была магом, но когда она слушала Тиассу, ей показалось, что та не сама с собой говорит, а кому-то рассказывает, кто появился в холле общежития, а потом ушёл! Эльфийка тряхнула головой, прогоняя наваждение, и занялась привычными хлопотами.

Глава шестнадцатая. "Собачки", камилястры и межмировые переходы

В это время на кафедре некромантии никого не было, кроме двух её руководителей. Мэтр Расторо ходил по помещению, нельзя сказать, что он был возмущён, скорее, несколько обескуражен. Дойдя до стены, он развернулся и наткнулся на насмешливый взгляд мэтра Ригозо. Расторо стал возражать, продолжая ранее начатый разговор:

— Да, она талант, но должна же быть какая-то корпоративная солидарность! Гонять своих будущих коллег по коридорам, как каких-то... И это на виду всей академии!

— Скажем так — вся академия на это не смотрела, слушатели только-только начинают собираться, до начала занятий ещё два дня, ну а по поводу её шутки, что можно сказать? Шутка как раз в духе некроманта — натравить на своего оппонента кошмарное чудовище, — мэтр Ригозо, улыбнувшись, посмотрел в угол, где стояла "собачка" Листика. Туда же посмотрел и Расторо, а его шеф с прежней невозмутимостью продолжил: — Так использовать субстанцию псевдо некроплоти надо суметь! Она двигалась, мало того, ещё и рычала! Посмотри, Гийом, как она это сделала! Псевдолёгкие не засасывают воздух для дыхания, а просто прокачивают сквозь себя в непрерывном режиме, а вот эти мембраны, колеблясь, и создают нужный звук! Каково! Какая фантазия!

Мэтр Ригозо щёлкнул пальцами, и у чудища, стоящего в углу, открылись глаза, ярко-красные, словно горящие огнём. Чудище громко зарычало, это рычание было не менее устрашающе, чем вид "собачки". Но, похоже, эти жуткие звуки, как и кошмарный вид стоящего в углу создания, не просто нравились седому некроманту, а приводили его в восторг. Что и было выражено в следующем высказывании:

— Нет, Гийом, ты всё же посмотри, каково! Как подобран тембр и сила звука! Просто ужас наводит! А вид? Она использовала тот минимум некроплоти, что у неё был, не пытаясь дополнить нехватающую часть тела этого чудища, досоздавая недостающий материал. Если бы она попыталась это делать, то потеряла бы время, и розыгрыш не удался бы! А так... Необходимый минимум для устрашения (ну нет задней части, но убегающий не рассматривает, что за ним гонится), а то, чего не хватило, заменила иллюзией. И как заменила! Посмотри на эти когти, от настоящих не отличишь! А глаза? Такая иллюзия! Словно горят настоящим огнём! И это всё было сделано на лету! Как говорили те нерадивые слушатели, что приходили жаловаться, мол, и опомниться не успели, как чудище на них бросилось! А ведь оно сделано не из созданной этой рыжей субстанции! Она использовала чужую! А чтоб разобраться, как использовать такую псевдо некроплоть надо время, а она раз — и слепила это чудо! Талант! Ты, Гийом, молодец, ты сразу разглядел этот самородок!

Расторо кивнул и не стал возражать (да и зачем возражать, когда тебя хвалят?), а пребывающий в восторге Ригозо (от этого начавший повторяться) не стал бы и слушать возражения своего бывшего ученика. Вместо возражений младший мэтр согласно кивнул, но попытался высказать свои замечания:

— Согласен на все сто — Листик талант, но она начинает проявлять своеволие...

— В чём же она проявила своеволие? — возразил седовласый мэтр с крючковатым носом. — Она выполняет все наши распоряжения, а то, что она шуганула этих лоботрясов... Мне постоянно от эльфов поступают на них жалобы, с этим давно надо было разобраться. Кстати, Гийом, ты же вызвал эту девочку сюда, вот сейчас у неё и спросим...

Мэтр, не договорив, замолчал, глядя на рыжую девочку, появившуюся в дверях помещения кафедры. Та вежливо поздоровалась и уставилась на своё творение, стоявшее в углу, а потом, вопросительно посмотрев на Расторо, поинтересовалась:

— Это вы собачку поймали? А потом сделали так, чтоб она не развеялась? Если вам интересно, я могу ещё такую же сделать, даже лучше!

— Мне понравилось это создание, очень оригинальное создание. К тому же я не понял, как сделаны его глаза, вроде иллюзия, но не иллюзия, а реальность, разобраться у меня так и не получилось. Они словно огнём горят, но субстанция псевдо некроплоти и огонь — несовместимые вещи, это же разные стихии! — высказал своё восхищение этим кошмарным творением старший некромант и пояснил, почему он постарался его сохранить: — Я немного поработал, чтоб это чудо не пропало. Нельзя допустить, чтоб такое замечательное творение пропало без следа! Ну и глаза, я уже говорил огонь и... Это очень хорошая, правдоподобная иллюзия (если это иллюзия, а не что-то другое), но иллюзия недолговечна, она должна вот-вот развеяться, будет жалко, когда эти чудные глазки погаснут и это замечательное создание ослепнет. И произойдёт это раньше, чем развеется некроплоть, твоя собачка будет выглядеть не столь эффектно.

Ригозо произнёс это с некоторой грустью, было видно, что ему жалко терять это кошмарное чудище. Листик постаралась утешить старого некроманта, предложив:

— Если хотите, я могу вам сделать лучше, чем эта собачка, тогда времени и материала не было, а если не торопиться, то получится гораздо лучше, вот!

Девочка широко развела руки, и между её ладонями, повёрнутыми одна к другой, возник большой чёрный шар. Расторо, обращаясь к Ригозо, высказал своё изумление:

— Пол-алаты в диаметре, экселенц! Пол-алаты, не меньше! Вот так — раз и создала. Без всякой предварительной подготовки! Такая сила!

Листик начала из созданного шара что-то лепить, при этом руками к нему не прикасалась, просто водила над ним. Не отвлекаясь от своего занятия, пожав плечами, ответила на восторженный возглас Расторо:

— Что тут такого, я и больше сделать могу. Ляпу проще делать, чем огненные шарики. А если вот так совместить...

В руках девочки появились два горящих шарика — и это явно была не иллюзия. Некроманты переглянулись, и младший, многозначительно покачав головой, прошептал:

— Стихия огня! Как же она их?..

А Листик вставила эти огненные шарики в пустые глазницы зверя, что слепила. Несколько раз моргнув, зверь глянул на мир ярко-красными глазами, после чего грозно зарычал на то чудище, что стояло в углу. То, что в этот раз слепила Листик, не выглядело столь кошмарно, как её первое изделие из ляпы, да и смотрелось оно не гротескным созданием, а вполне реальным зверем, можно было рассмотреть чешуйки и ворсинки шерсти. Девочка удовлетворённо потёрла руки, словно стряхивая с них остатки той субстанции, из которой лепила это создание, и сообщила:

— Вот, шлумислуна!

— Я бы даже сказала, шлумислуна хищная, — добавила от дверей вошедшая девочка со светло-каштановыми волосами, обычная девочка, лет четырнадцати, только одетая в мантию и шапочку мэтра. Увидев удивление некромантов, девочка пояснила своё появление: — Вообще-то, мне надо к артефакторам, но я решила сюда заглянуть, вот и пошла за Листиком. Я Тиасса дэн Арунада, мэтр, заведующая кафедрой теоретической магии в Торилионском Институте прикладной и теоретической магии. Это одна их профильных кафедр нашего института. Сюда прибыла для обмена опытом.

— Ти, а почему хищная? — удивилась Листик, Тиасса объяснила:

— Когда появляется новый вид, то название его должно иметь не только имя собственное, но признак отряда и класса, к которому он принадлежит. Если шлумислуна не имя этого милого зверя, то должно ещё что-то прибавляться. А если судить по виду этого зверька, то прибавка хищная — самое то! Можно уточнить, как я уже говорила, вид будет — шлумислуна, отряд — кусачая, класс — хищная. Вот так!

— Ага, — согласилась Листик и пояснила: — Вообще-то я не придумала этого зверя, а скопировала сигу из проклятого леса, но это же не сига, вот я и подумала, что этот вид должен солидно называться. Шлумислуна — солидно ведь звучит, ага? А имя зверю придумает мэтр Ригозо, я же для него шлумислуну сделала! Ага! Нравится вам этот зверь?