Любовь и немного магии ( параллели I )

— Если только пообещайте не устраивать черную дыру, — пошутил Митрохин.

— Думаете это опасно? — расстроилась девушка.

— Я шучу. Купайтесь. Ничего с вселенной не случится. Я вас посторожу на берегу.

— Только не подглядывать.

— Клянусь, — улыбнулся Юрий и приложил к сердцу правую руку.

Путники нашли на реке место, где росло несколько деревьев, скрывавших часть берега от дороги. Митрохин сел под одним из них спиной к воде. Он слышал, как зашуршал сарафан, затем раздались шлепки босых ног и вскрик "Ой!". "Зашла в воду, а та оказалась холодной" — догадался Юра. Он старался сдержать свою клятву, но все равно непроизвольно скосил глаза к реке. Ира медленно и грациозно входила в воду. Митрохин смотрел на ее длинные, тонкие ноги, худенькую фигурку, золотистые волосы, которые ветер разметал по обнаженной спине. "Прав был Фрол. Она действительно очень красива. Удивительно хрупкая и нежная девушка", — подумал Юрий и смущенно отвел глаза. Ему стало неловко за свое глупое поведение, и он спросил, пытаясь сгладить ситуацию в собственных глазах:

— Как вода?

— Замечательно, — отозвалась девушка, — И дно песчаное. Прямо курорт на Черном море.

— Ириша, а вы знаете, почему речку Кашинкой назвали? На языке древнего финно-угорского племени, когда-то обитавшего в этих местах слово "каша" означало "тростник". Кашинка — речка, заросшая тростником.

— Боже мой! Какой прогресс! Всего каких-то пятьсот лет, а я уже из Ирины Константиновны превратилась в Иришу. Обиделись? Зря. Из всех мужчин, с которыми я путешествовала во времени вы самый умный.

— Довольно сомнительный комплимент, раз я единственный мужчина с которым вы в подобные путешествия отправлялись.

— Вам это не нравится? В следующий раз возьму кого-нибудь другого.

— Нравится. Еще как нравится.

— То-то. Смотрите у меня. Не оборачиваться, я выхожу.

— Хорошо. Тем более нам уже пора двигаться дальше.

Девушка оделась, не дожидаясь пока просохнет, понадеявшись на жаркое июльское солнце и уже через несколько минут была готова продолжить путь.

* * *

*

Девушка и Митрохин вернулись на дорогу, где их уже поджидал сидящий на земле у кромки поля Пеенджиил. Несмотря на жару, гоблин по-прежнему оставался одетым в овчинный тулуп и напоминал своим видом лешего из детской сказки.

— Милорд. Миледи, — Пеенджиил встал и поклонился.

— Раз мы снова собрались вместе, то можно двигаться дальше, — Митрохин решительно двинулся вперед. Чувство раскаяния за поведение на речке охватило его. Он злился на себя, на Иру, которой приспичило купаться, на Олега Валерьяновича вместе с его злосчастным рубином, а также на солнце, небо, траву и кузнечиков в ней и эта злоба заставляла его непроизвольно убыстрять шаг.

Ирина шла следом, смотрела на спину мужчины и тоже думала о событиях на речке, но совершенно с противоположной точки зрения. Она гадала, смотрел ли на нее Митрохин во время купания хотя бы мгновение, хотя бы краешком глаза или нет. И если все-таки разочек глянул, какое впечатление она на него произвела. Как девушка не старалась бороться с возникшей симпатией, но Юра нравился ей все больше и больше. Он был умен, образован, хорошо воспитан, но при столь аристократических манерах умудрялся еще быть сильным и смелым авантюристом.

Недостатка в поклонниках блондинка никогда не испытывала и еще в школе научилась крутить ими туда-сюда руководствуясь лишь своими желаниями. Некоторые мальчики обижались на такое отношение, другие продолжали бегать за ней как привязанные и даже умоляли выйти замуж. Самым мужественным представителем поклонников второго типа девушке оказался тренер по плаванию Владимир, который обеспечивал Ирину бесплатными абонементами в бассейн. Было очень романтично целоваться с ним прямо в воде после прыжка с трехметрового трамплина. А самым умным оказался Женя Майоров, пухленький студент третьего курса физико-математического факультета МГУ с животиком сорокалетнего любителя пива. Мама Жени работала администратором спорткомплекса "Олимпийский" и это позволяло Ире без труда посещать концерты любых звезд. После концертов Жене дозволялось проводить девушку до дома и поцеловать в щечку. Оба вроде перспективных поклонников довольно быстро блондинке наскучили и были безжалостно брошены. Впрочем, так происходило и со всеми остальными претендентами на звание мужа. Митрохин же не шел ни в какое сравнение с бывшими знакомыми девушки уже хотя бы потому, что никто из тех не звал путешествовать во времени или хотя бы прогуляться к копям царя Соломона.

"Подруга, глупости из головы выкинула быстро, — одернула себя Ира, — Забыла свой принцип — в женатых не влюбляться" . Она переключила внимание со спины Митрохина на Пеенджиила и прикрыла рот ладошкой, чтобы не прыснуть от смеха. Гоблин не только нелепо выглядел так в придачу еще очень неуклюже передвигался.

Пеенджиил реакцию девушки заметил, но лишь тихонько усмехнулся себе под нос. Его принимают за глупца, а глупцов обычно не боятся. Подобное отношение значительно упрощало осуществление планов Пеенджиила, согласно которым вскорости и девушка и ее попутчик должны умереть. Они обращаются с ним, как с домашней собачкой, а он ждет момента, чтобы перерезать им горло. Кто же из них тупой глупец в таком случае? Люди разговаривали между собой, не считаясь с его присутствием, а он тем временем жадно ловил каждое слово. Сначала понял, речь идет о "Сокровище Мерлина", а чуть позже понял, почему в Стране Фей использование этого артефакта было под строжайшим запретом. Какое прекрасное оружие случайно попало к людишкам, а ведь оно могло помочь гоблинам решить все проблемы. Стоило только найти ключевой отрезок времени, после которого все пошло не так, как надо. Вернуться в нее, кого надо — убить, кому надо — заплатить и все изменится. Люди окажутся там, где только и достойны жить. Словно черви они будут вести свое мерзкое существование в земляных норах и никакие феи не смогут помочь им оттуда выбраться. Настанет вечная эра правления гоблинов.

Мир, в котором жили люди, гоблина сильно пугал. Все предметы заполонившие их дома и улицы города оказались неподвластны его разуму, он их боялся до судорог, но как только люди перенеслись в прошлое, Пеенджиил понял — пора действовать. Время, в котором он оказался, было близко и понятно ему, в отличие от будущего человечества полного страшных и непонятных машин. Первую попытку добыть зеркало Пеенджиил предпринял ночью в лесу. Незаметно скрывшись от костра, а быть незаметными гоблины умели прекрасно, Пеенджиил отправился на разведку. Изначально он хотел денознакомиться с окрестностями и только потом разработать конкретный план, но встреча с отрядом вооруженных всадников изменила его намерения. Пеенджиилу показалась заманчивой мысль натравить людей друг на друга. С криками: "Там в лесу. Разбойники. Золото. Много золота" он вцепился в стремя командира отряда. Упоминание драгоценного металла сделало свое дело. Отряд двинулся вслед за гоблином. Дальше, как и задумывалось Пеенджиилом, люди стали друг друга убивать, но вот только сокровище гоблину получить не удалось. Вместо зеркала он получил удар ногой по лицу от человека, схватившего миледи и услышал: "Пшел вон, урод". С каким удовольствием Пеенджиил через некоторое время наблюдал, как отрубленная от тела голова этого человека прокатилась по столешнице и с гулким стуком упала на пол. Он убил еще несколько своих обидчиков. Мог убить и больше, если бы они не разбежались. Пеенджиил не зря стал в свое время предводителем гоблинов. Его мастерство владения холодным оружием было сравнимо с легендарным мастерством эльфов.н

Мог в тот раз Пеенджиил завладеть и сокровищем, но прежде чем убить Митрохина, решил узнать, что люди ищут. Ответ "Волшебный рубин" изменил первоначальный план Пеенджиила. Он решил подождать, пока люди найдут камень и только после этого убить их и забрать себе оба сокровища. Обзаведясь таким могущественным волшебством, он развернется во всей красе, а пока этого еще не случилось, Пеенджиил не отказал себе в удовольствие порыскать по окрестностям в поисках жертвы. Жаль только в этот раз не удалось никого убить, а пришлось ограничиться мелкими пакостями.

Размышления гоблина прервал громкий крик Ирины:

— Юра, подожди. Мы за тобой не успеваем.

* * *

*

Город путники заметили издалека. Он постепенно поднимался из окружающих полей и небольших перелесков на тридцатиметровую высоту Духовой горы, по прихоти природы преграждавшей доступ на сердцевидный полуостров, созданный замысловатой петлей реки. Украшала вершину возвышения сооруженная на горе крепость. Кремль с пятнадцатью башнями, увенчанными шатрами, сверху вниз взирал на посадские поселения за его пределами где очутились в первую очередь путешественники, подойдя к Кашину по московской дороге. Первой их встретила Кузнецкая слобода. Судя по всему, кузнечное ремесло было распространено в городе, поскольку слобода протянулась на значительное расстояние. Над некоторыми особенно богатыми кузницами красовались красочные вывески с надписями: "Кузня Вешняковых", "Кузня Ветошниковых", "Кузня Сабельниковых".

— Надо же, как много грамотных, — удивилась Ирина.

— Вряд ли, — разуверил ее Митрохин, — Скорее всего государев дьяк за плату писал.

— Смотри, какое смешное название, — девушка показала на прибитую к шесту стрелку с надписью "Поганая слобода".

— Там белила делают. Кстати, в эти времена кашинские белила очень даже ценились на рынке.

— Юра, я нашла тебе работу, — по дороге к городу странники перешли на ты, что совсем не мешало девушке при каждом удобном случае подтрунивать над спутником, — Выгонят со старого места, как не оправдавшего доверие, возьму в свое туристическое агентство экскурсоводом по-прошлому.

— Милая Ира, не вижу ничего зазорного в том, что я готовился к перемещению и много читал, — услышав "милая"слегка зарделась от непонятного ей самой удовольствия.

Пройдя Кузнечную слободу, путешественники оказались в Ямской. Непривычный жителям современных городов запах конского навоза преобладающий здесь заставил путников проскочить ее территорию на максимальной скорости. За мостом через Кашинку располагалась территория городского торга, который занимал всю территорию, прилегающую к стенам Кремля. Дома посадским людям здесь ставить запрещалось, поскольку в случае возникновения в посаде пожара тот мог бы легко перекинуться на деревянные стены крепостных сооружений. Коммерческая деятельность в любом ее виде на предшественнике будущих ярмарок в этот вечер практически отсутствовала. Не обращая внимания на торговые ряды люди шли через рынок через рынок по направлению к воротам Кремля, стараясь не пропустить вечернею литургию патриарха Иона. К ним и присоединились Митрохин со своими спутниками. На внешний вид гоблина никто из людей внимания не обращал, поскольку в те времена присутствие юродивых и калек рядом с церквами было привычным явлением.

Успенская церковь, где покоились мощи Анны Кашинской, казалась безмерно дряхлой словно устала от того внимания, которое вдруг выпала на ее долю в последнее время. Небольшая площадь храма не позволяла выделить достойное место для почитания святой, да и серебряная рака, куда позже должны переложить мощи княгини было еще не готова. Поэтому гроб с ее останками просто стоял у стены. Церковь наполняло множество церковных подсвечников, но они не мешали Митрохину тщательно рассмотреть помещение. Нахождение рубина вместе с княгиней он не допускал. Если бы он был рядом с мощами, об этом известили бы как о небывалом чудом после освидетельствования. Изначально Юрий надеялся, что камень находится где-то в церкви, но при виде состояния постройки сильно усомнился в реальности своего предположения.

Вечером незадолго до заката патриарх поднял над головой подсвечники с горящими толстыми свечами, хор пропел положенное перед началом службы благословение и торжественная вечеря началась. Обряд состоял из пения псалмов, в содержание которых Юрий не вслушивался. Все его общение с церковью состояло из с удовольствием поглощаемых крашеных яиц и куличей, которые в его детстве готовила и освящала на пасху бабушка, а затем задача исполнения традиции перешла к Маше старшей. Родители Юрия будучи членами партии также старались сводить к минимуму общение с церковными обычаями, но люди, собравшиеся на моления вели себя совсем по другому. Лица мужчин смягчились, а глаза женщин наполнились слезами любви и сострадания. Вглядываясь в как бы наполненные светом образы людей, Митрохин пришел к выводу, что никто из них не посмел бы завладеть рубином святой с корыстными целями, а почитал бы его как великую святыню. Ему стало ясно, что далее идти по следам гроба княгини нет смысла. Камня в нем нет, как нет и в храмах, где мощи размещались. "Вероятно он застрял у кого нибудь из знати, связанной с манипуляциями вокруг княгини. Надо вернуться домой и собрать по ним информацию" — решил Юрий, но сначала для очистки совести дождаться ухода прихожан и тщательно осмотреть пустую церковь.

Митрохин поискал место, где можно спрятаться до конца службы, и нашел его. Была в русских церквах ненужная архитектурная деталь — балкон второго этажа. Когда-то в Византии там размещалась знать, присутствующая на богослужении, но в православной Руси балкон потерял начальное предназначение, а планировался по началу при строительстве в качестве дани традиции, а затем и вовсе исчез из проектов церквей.

— Ириша, бери гоблина, и поднимаемся на балкон, только тихо, — прошептал Митрохин на ухо девушке. Лестницу они нашли легко, вот только она не внушала большого доверия. Наполовину сгнившие ступени, казалось, были готовы рассыпаться от первого же прикосновения, тем не менее путешественникам удалось подняться наверх и затаиться.

* * *

*

— Благословение Господне на вас, — провозгласил священник, услышал в ответ "Аминь" и на этом вечернее богослужение закончилась. Верующие стали постепенно расходиться. Вскоре в помещение храма остались только священнослужители. Поговорив о чем-то между собой, они тоже покинули церковь. Лишь пономарь неторопливо ходил по церкви и последовательно гасил свечи. Когда помещение храма погрузилось во тьму, хлопнула входная дверь — ушел и пономарь. Проникающий сквозь окно свет луны причудливо играл на золоченых образах, создавая иллюзию присутствия кого-то постороннего. Где-то внизу раздался таинственный шорох, и Ира чуть было не вскрикнула от неожиданности.

— Кто там? — испуганно спросила она у Юрия.

— Никого. Ты, Ириша, Гоголя начиталась. Не бойся. Это же церковь, а не кладбище. Святое место.

В надежде не скатиться кубарем с крутой лестницы Митрохин зажег заранее приготовленную свечу. В ее слабом свете они спустились вниз, и подошли к гробу княгини.

— Юра, не смей его трогать, — прошептала девушка.

— Даже не собираюсь. Просто стены осмотрим на наличие драгоценности или возможного тайника, — ответил Митрохин.

Неожиданно гоблин зыбкой тенью стремительно приблизился к гробу. Его пальцы с длинными желтыми ногтями держали ломик, которым он явно намеревался вскрыть крышу .