Омегаверс: Небесный дом

— Что решать? — Тейлз утёрся рукавом. Поступок отца стал для него тяжким потрясением. Омега и раньше восхищался умом и предусмотрительностью отца, искренне гордился им, а принесённая жертва показала всю глубину чувств альфы и его самоотверженность. Да, Рольф Гриффин стал бы для него самым лучшим отцом. Это несомненно.

— Дневники и "карманная удача" теперь принадлежат тебе по закону. Морран уже согласился передать владение брошью — выменял его на помилование, и вместо эшафота отправится в особую тюрьму, в которой и проведёт остаток своих дней. О "карманной удаче" уже шумит всё магическое сообщество. Это безусловно уникальный артефакт, и тебе вскоре будут поступать предложения и просьбы — от продажи до возможности изучить её. Как ты с ней поступишь?

— Так, как собирался поступить папа. Он не собирался предъявлять своё изобретение другим магам — он делал этот артефакт только для того, чтобы спасти оми, дедушку и свою работу. Потом он собирался лишить артефакт силы, сделать его самым обычным помолвочным украшением, каким брошь и была изначально. Собирался он и уничтожить записи по его созданию, чтобы никто не смог повторить — он считал, что это слишком опасная магия. И папа был прав. Если "карманная удача" попадёт в плохие руки, то наделает такого, что сам мир может не выдержать. Кто знает, сколько людей пострадают или погибнут?! Так я и поступлю, а потом верну брошь оми. Всё-таки папа именно для него готовил этот подарок.

— Ты уверен? — улыбнулся Магистр.

— Да. Если даже папин план и увенчался успехом, пусть и с такой задержкой, то, какой ценой это было достигнуто... В мире и без того хватает страданий и опасностей, чтобы ещё играться с такими вещами, как волшебное предвидение. Папа был достаточно умён, чтобы уметь грамотно пользоваться своим изобретением, но его самого это не спасло. Как и родителей Хаула. Я не хочу, чтобы это повторилось с кем-то ещё.

— Сын своего отца, — улыбнулся и Архимагистр Рейнхард. — Я лично найду надёжного Мастера, чтобы он провёл обратный процесс, а потом мы уничтожим записи по "карманной удаче" в узком кругу. Это мудрое решение. Так и будет.

Спустя две луны Тейлз был официально объявлен гражданином Ремея и получил полноценные документы на имя Тейлза Гриффина.

Рой и Мик тоже получили гражданство, и жизнь их складывалась вполне удачно. Рой устроился на работу в школу завхозом и параллельно учился. Мик тоже не остался в стороне от подрастающего поколения и стал высоко востребованной приходящей нянькой. Особенно он полюбил возиться со щенками. Омеги были частыми гостями в небесном доме и постепенно начали забывать о том, как тяжко им жилось на прежней родине. Благо на новой было что увидеть, узнать и попробовать.

Газеты шумели обо всей этой истории ещё очень долго, и изрядно поредевший Ковен старательно отчитывался перед общественностью о том, как идёт его реорганизация. Архимагистр Рейнхард нажил немало новых седых волос, буквально днюя и ночуя в Академии, принимая посетителей, организовывая судебные процессы и переназначая людей на постах. В итоге состав коллегии Архимагистров заметно помолодел.

После завершения очередных экзаменов Магистр Юстас, получивший таки повышение, возглавил Академию. Он наотрез отказался от государственной должности, предпочтя остаться обычным учителем. Капитан Радклиф тоже был повышен по службе и теперь руководил целым отделением. Впрочем, чаще он дома бывать не стал, на что то и дело поварчивала Ребекка. Капитан Тод и Рейден уволились — начальник их службы оказался самым настоящим самодуром, и даже официальная бумага из Академии его не угомонила, а разозлила ещё больше. В знак протеста из службы перевозки ушли ещё несколько экипажей, причём Несгибаемый Мэгг при этом очень громко хлопнул дверью, забрав с собой матроса, и организовали свою контору, благо опыт и вознаграждение от Ковена позволили получить льготные кредиты в банке на покупку кораблей.

Тейлз и Хаул вернулись к службе, и их совместная жизнь складывалась замечательно, если не считать обычных рабочих издержек и осаждавших здание Врат журналистов, из-за которых спокойно выйти на улицу было невозможно. Преследовали работники пера и других непосредственных участников истории. Говард откровенно жаловался, что его сестра Лидия вот-вот потеряет терпение — так её достали расспросами о старшем брате. И это при том, что у неё трое щенков, за ними глаз да глаз нужен, а тут постоянно отвлекают!!! С остальной роднёй альфа худо-бедно помирился, и это кое-как сгладило весь негатив.

Рэдд тоже получил порцию славы, которая "пёсику", впрочем, быстро надоела, поскольку мешала гулять с Кимберли по Гизу вечером и по выходным. Награда и его не обошла — человека-пса наградили медалью "За отвагу" и почётной грамотой на красивой дорогой гербовой бумаге. В том числе и за спасение нескольких жизней во время битвы магов. Но самому награждённому от такого почёта не было ни жарко ни холодно, и Рэдд легко подарил свои награды Кимберли, за что был удостоен первого настоящего поцелуя, что стало для парня куда более ценной наградой. После выписки из больницы успехи Рэдда на службе начали удивлять даже бывалых полицейских, а сержант Папс откровенно хвастался, что теперь его подопечного всерьёз опасаются даже тогда, когда выходят против него с ножом. Ещё бы — парня, который не побоялся сразиться с самим Морраном и остался жив, так просто не запугаешь! Да он сам кого хочешь запугает! А всё дело было в том, что расстроенный тем поражением человек-пёс изо всех сил старался достойно нести свою службу. Кимберли постоянно за него переживал, стоило газетчикам в очередной раз написать о блестящей поимке очередного хулигана или грабителя на месте преступления, и на каждом свидании просил быть осторожнее. Встречаться спокойно им было непросто, как и пытаться искать место, чтобы уединиться в своё удовольствие — постоянно кто-то мешал. Рэдд очень стеснялся выказывать своё влечение к Кимберли на людях, знакомясь с родителями омеги, не сразу смог сказать что-то связное, но его всё равно поняли, и господин Блейн дал согласие на эти встречи. Впрочем, выход быстро нашёлся — стоило подойти очередному любопытному журналисту с фотоаппаратом, как парочка тут же прыгала на ближайший трамвай и долго отсиживалась у друзей-Стражей на чердаке или гуляла по острову или в окрестностях Тамилы. Тейлз видел, что отношения у ребят активно движутся в сторону свадьбы, и искренне радовался за них. Тем более, что Кимберли шёпотом рассказывал, что у его избранника появились поклонники, которые косятся на юного художника как на полноценное препятствие. И с каким же удовольствием Рэдд им отказывает, стоило кому-то пригласить его домой на чай с пирожными! Просто мстил за всё время пренебрежения!

Словом, скучно не было никому. Да ещё и предсказание новоиспечённого Архимагистра Юстаса сбылось в точности — Тейлзу буквально не давали прохода по поводу дневников покойного отца и артефакта, однако омега упёрся — никаких переговоров до его совершеннолетия и вступления во владение наследством. До тех пор и брошь и дневники хранились в личном сейфе Архимагистра Рейнхарда. А осенью Стражи узнали печальную новость — тихо, во сне, скончался господин Рутгер. Безмолвные Стражи пришли за ним раньше, чем ожидалось.

Весной Тейлзу исполнилось восемнадцать лет, и он, едва вступив во владение своим наследством, одним махом разбил все надежды артефакторов и коллекционеров всех четырёх открытых миров. Юный Страж публично объявил, что намерен уничтожить артефакт и записи по его созданию, а рабочие дневники отца безвозмездно передаёт в библиотеку Академии. Многие тут же приуныли, зная, что во главе Академии стоит бывший опекун покойного артефактора и горячий сторонник закрытия публичного доступа к опасным для общества знаниям. Даже если они получат разрешение ознакомиться с этими дневниками, самого интересного там точно не будет. Мастер, который проводил обратную процедуру для "карманной удачи", по завершению работы добровольно пошёл на очистку памяти от лишних воспоминаний, и процедура прошла удачно. Правда, кое-кто шептался, что Мастер согласился на это после того, как сам артефакт заверил его в том, что бояться нечего. А кто-то упорно заявлял, что на самом деле "карманную удачу" просто подменили на обычную брошь, и никто её силы не лишал. Что на самом деле артефакт лежит в самом засекреченном сейфе Академии и ждёт своего часа. Ведь не могли же маги просто взять и уничтожить такую ценную вещь?!!

Вскоре после того, как брошь, очищенная от магии и остатков привратной пыли, была возвращена Рою, объявили официальную дату бракосочетания Тейлза Гриффина и Хаула Френстона. Церемония прошла в холле Академии возле фонтана, присутствовали все друзья пары, а спустя ещё какое-то время стало известно, что супруги ждут первого ребёнка. Чистокровный омежка Роберт родился в небесном доме, и это стало первым случаем, когда было разрешено растить при Вратах такого маленького ребёнка.

ЭПИЛОГ

Едва за очередным посетителем закрылась дверь, Хаул без сил рухнул в кресло рядом с очагом, и Тейлз поспешил налить мужу воды из чайника. Промочив горло, Страж вновь обрёл голос.

— Боги, я уже не могу с этих южан!!! — начал разоряться Двуликий. — Правила знают все, мы не вчера на пост заступили, наши Врата известны во всех четырёх мирах, а они всё ещё пытаются пихать взятки!!!

— Да ладно тебе, — попытался утешить его Тейлз, прекрасно зная, что одними взяткодателями причина этого гнева не исчерпывается. — Дураков везде хватает.

— Именно! И именно они бесят особенно сильно!!!

— Успокойся, дорогой. — Тейлз ласково поцеловал мужа, поглаживая по голове и отмечая новые седые волосы на висках. — Как-то пережили и всё. Не стоят они того.

Поцелуи и поглаживания сработали, и Хаул потянулся навстречу. Как только Страж снова стал прежним, Тейлз отошёл к новому артефакту — проверить, не пора ли менять колбу для сбора привратной пыли. Артефакт, созданный по чертежам его отца, исправно работал, и большая круглая колба была пока заполнена на две трети.

За минувшие годы обстановка небесного дома заметно изменилась. Помимо артефакта, от которого тянулась трубка на чердак, в спальне появились кресла для посетителей и новый удобный стол, вместо второй кровати купили удобный диванчик, прибавилось книг, белые стены теперь были оклеены обоями. Небесный дом стал совсем по-домашнему уютным. Сколько же счастливых часов помнят эти стены! Дом, милый дом... А когда отпала необходимость тратить уйму времени на уборку, у Стражей освободилось немало времени, которое они с удовольствием тратили на детей и друг друга.

Тейлз покосился на переговорный шар, но тот был пуст. Почему так долго??? По их расчётам, последний выпускной экзамен уже должен был закончиться! Где опять носит этого несносного мальчишку?! Ну, если опять решил полетать над городскими крышами... Мало что ли он проводов пообрывал, пока учился в школе?!! Только угроза надеть до самой Академии стреноживающий магию артефакт сумела его унять. Да и от Лукаса уже которую луну ни единого письма. Всё ли с ним в порядке? Потому и Хаул так остро на всё реагирует! Ну, что за дети?! Что один, что другой... Ведь знают, что родители волнуются!..

Вдруг шар вспыхнул, и на его поверхности появилось лицо дежурного.

— Тейлз, Роберт вернулся. Встречайте.

— Наконец-то! — простонал Хаул, вскакивая и впуская сына. Юный омега беспечно что-то насвистывал. — Ты где ходишь???

— Да мы с ребятами в кофейне посидели после экзамена, — отмахнулся Роберт. — Можно подумать, что это противозаконно.

— А хотя бы позвонить дежурному? Там же телефон поставили и кабель от Академии протянули! Чтоб мы не волновались!

— Пап, не шуми так, — поморщился Роберт и взлетел к люку в потолке.

— Что значит "не шуми"?! — возмущённо взлетел и Хаул. Тейлз вдохнул поглубже, набираясь терпения. — Я вообще-то твой отец!!!

— А то, что мы не в закрытом мире живём, — резонно заявил Роберт и поднялся в свою комнату. — И не надо занудствовать, а то не скажу, куда меня распределили на практику.

— Уже??? — вскинулся Тейлз и стремительно поднялся вверх по лестнице. — И куда?

— В Дайнеку. Оттуда как раз пришёл запрос на Стража, хорошо знакомого с полётами. И если моя квалификация их устроит...

— ДАЙНЕКА??? — хором ахнули потрясённые родители и переглянулись.

— Других мест не нашлось??? — с новой силой начал разоряться Хаул. — Ты хоть знаешь, что это за место???

— Конечно, знаю. — Роберт начал переодеваться из формы в обычную одежду. — Это крупный порт с большой проходимостью.

— Вот именно — ПОРТ!!! Ты хоть знаешь, что это за место?..

— Папа, ты мне совсем не доверяешь? — обиделся Роберт, швыряя форменную курточку на пол. — Думаешь, что я идиот? Можно подумать, что в Гизе сплошь тишь и благодать, а дядя Рэдд просто гуляет по улицам от нечего делать?! Это ещё только практика! Вдруг я передумаю и напишу прошение приставить меня к обычным Вратам вроде наших? И если ты сейчас разоряешься, то что будет, если я решу там остаться? Вообще-то я уже взрослый и совершеннолетний! И рано или поздно птенцы улетают из гнезда!..

Хаул вздрогнул, как от удара, и стрелой метнулся вниз. Хлопнула входная дверь, и за окном комнаты мелькнула тень. Тейлз с укором взглянул на сына.

— Именно сейчас.

— Ой! — испуганно спохватился юный омега. — Прости, оми... Что, по-прежнему ничего?

— Ничего. — Тейлз тяжело опустился на верхнюю ступеньку и сгорбился. — И новый ректор отказывается дать доступ к Оку, чтобы хотя бы убедиться, что с нашим сыном всё в порядке. Теперь извиняйся перед отцом как хочешь.

Роберт торопливо переоделся, распахнул своё окно и вылетел наружу. Тейлз вздохнул, собрал разбросанную форму и повесил в шкаф. Он терпеть не мог, когда Хаул и Роберт ссорились. Отец и сын были очень похожи — неудивительно, что мальчик унаследовал дар полёта. Когда они сидели над книгами или газетами и журналами, живо обсуждая что-то интересное, ими нельзя было не любоваться. А вот когда начинали препираться, постепенно переходя на повышенные тона... При виде этого каждый раз становилось больно. Да, Роберт ещё очень молод, кровь кипит, хочется свободы, но и родителей понять можно. Едва не потеряв друг друга однажды, Хаул и Тейлз очень переживали из-за детей и иной раз перегибали палку в своей заботе. Роберта это злило, и с этим ничего нельзя было поделать. Только пережить.

Они вернулись где-то через час — уже тихие и примирившиеся. Заметно усталый Хаул старательно прятал покрасневшие глаза, Роберт шмыгал носом. Примирение вышло не менее бурным, чем ссора. Тейлз положил очередную плату за проход в сейф, убрал журнал регистрации в шкаф и начал набирать воды в чайник.

За чаепитием о ссоре не было сказано ни слова. Зачем? Было и прошло. Роберт бодро рассказывал про последний экзамен, вызвал на лице отца улыбку рассказом про очередные порванные на знаменитой лестнице штаны... Похоже, что зловредный ректор перед уходом на пенсию напоследок обработал лестницу привратной пылью, чтобы и после его смерти хулиганам жизнь мёдом не казалась. Если так и было, то колдовство не выдохнется ещё долго.