Беглец от особых поручений

— В-вы понимаете, что это означает войну? — Тихо проговорил седой старик, бургомистр Кеге. — Уверены, что сможете удержать остров, когда сюда подойдет экспедиционный корпус Двух Корон? Пяток броненосцев разметает ваших ушкуйников в считанные часы...

— Это будет неприкрытм актом агрессии со стороны Нордвик Дан. Нападение на сопредельную страну... нехорошо. — Улыбнулся я. — Кроме того, это будет еще и очень недальновидным шагом, поскольку, во исполнение союзного договора заключенного мною с Ингварем Хольмградским, для защиты острова от пиратов и захватчиков, в трех из шести портов Зееланда, с завтрашнего дня будут базироваться отряды кораблей Второй и Третьей броненосных эскадр Варяжского флота Руси.

Угомонить разволновавшихся бургомистров, мне удалось, только убедив их, что мирным жителям Зееланда ничего не грозит, и никто не собирается их грабить, или иным образом ущемлять.

— Но вы, фактически, арестовали всех полицейских моего города, кто обеспечит безопасность горожан и их имущества? — Воскликнул один из бургомистров, и был поддержан слаженным гудением своих коллег.

— Мои войска. Собственно, они уже патрулируют города и основные дороги острова. Так что, отдельные фермы и небольшие поселения также взяты под защиту закона.

— Какого? Русского? — Не успокаивался все тот же бургомистр...

— Нет. Пока, законов Нордвик Дан. — Я флегматично пожал плечами. — А какая система будет действовать в дальнейшем, определят сами жители острова, не позднее чем через год.

— Как?

— Просто. Вы, как люди, хорошо знающие нужды горожан, войдете в ландтаг острова и, будучи бургомистрами, будете представлять интересы своих городов в Законодательном совете. В свою очередь, жители острова изберут по одному уважаемому представителю от каждой полной тысячи человек. Эти выборные люди войдут в Основу ландтага. Именно ландтаг будет заниматься законотворчеством. Так что... сами видите. Решать, какая именно правовая система будет действовать на территории острова, в скором будущем надлежит именно вам.

На меня отчетливо пахнуло заинтересованностью стоящих передо мной людей. Кто бы сомневался...

— Хм, а как быть с поселениями, где не наберется тысячи жителей? — Проговорил бургомистр Корсёра. — Отмените численный ценз?

— Я думал об этом... но, боюсь, подобный подход обесценит звание выборного. — Медленно проговорил я, и большая часть бургомистров степенно закивала. Подсекаем. — Может быть, вы, господа, предложите иной вариант?

По залу пробежала волна шепотков, кто-то заговорил громче, почти в полный голос заспорили бургомистры Кёге и Нестведа. Пошло дело... Мстиславской, стоявший за моей спиной, тихонько хмыкнул.

— Вы их купили, Виталий Родионович. — Тихо прошептал он. Я обернулся к ротмистру и кивнул.

— Еще бы, полчаса назад они считали, что их правлению в городах пришел конец, и вдруг, такой поворот... Власть развращает, Ларс Нискинич, и отказаться от нее, ох как тяжко. Вот они и обрадовались, а сейчас... надо заканчивать. Вон, и бургомистры уже угомонились.

Действительно, шум в зале как-то быстро стих и вперед вышел Бренн, бургомистр Роскилле.

— Ваше сиятельство, мы бы предложили объединить близлежащие селения, не дотягивающие до численного ценза, в округа, которые и будут представлять выборщики.

— Замечательно. — Я помолчал и договорил. — На том и порешим. Господин Верно, исполните сегодня роль секретаря?

— Почту за честь, ваше сиятельство. — Сверкнул улыбкой Жерар.

— В таком случае... в углу стоит секретер, в нем письменные принадлежности. Запишите первый указ княжества Зееландского, будьте любезны.

Под ошарашенными взглядами бургомистров, Жерар "Верно" Сегюр во мгновение ока набросал короткий текст указа, в котором, только что созданный временный совет княжества, состоящий из бургомистров городов, определял порядок формирования ландтага, состоящего из двух палат, Верхней — Законодательного совета, и Нижней — Основы. Тут же, был описан порядок выбора людей в Основу.

Пробежав взглядом по тексту, я удовлетворенно кивнул и "щупами" поставив перед собой стол, отчего бургомистры ожидаемо шарахнулись. На лакированную крышку лег исписанный Жераром лист, а рядом, поданная им же пачка чистой бумаги. Легкий наговор, и на чистой бумаге появляется тот же текст, что и на творении "секретаря". Положив рядом "вечное перо", я сделал приглашающий жест.

— Прошу, господа Временный совет. Ознакомьтесь. С вашими подписями, этот документ войдет в историю, как первый указ возрожденного вольного княжества Зееландского.

Текст указа пошел по рукам и через несколько минут, глубоко вздохнув, первый из бургомистров поставил под ним свою подпись и подошел к столу, чтобы подписать остальные экземпляры. Ровно двадцать четыре штуки. Следом, потянулись и остальные бургомистры, так что, вскоре, передо мной оказалась стопка подписанных листов. А теперь, завершающий штрих. Я взял верхний экземпляр и, одним быстрым росчерком вывел ниже подписей Временного совета надпись: "Дозволяю и утверждаю, князь Старицкий".

Вот так. Всего два слова, а каков эффект! И пусть попробуют издать хоть один документ без подобной подписи. Похоже, это дошло и до замороченных и уставших от бессонной ночи бургомистров. А что, кто-то обещал, что все будет просто и радужно? Ну, вот и... смиритесь, господа.

— А теперь, прошу к столу. Долго праздновать, к сожалению, мы пока не можем, слишком много дел впереди, но хороший обед я вам обещаю. — Солдаты Мстиславского, почетным караулом замершие у дверей в зал, распахнули створки, и бургомистры потянулись к столу.

— Ваше сиятельство. — Едва подали десерт, сидящий напротив, бургомистр Роскилле отложил в сторону приборы и, промокнув губы салфеткой, обратился ко мне. — Я бы хотел уточнить кое-что, касающееся округов.

— Внимательно вас слушаю, господин Бренн. — Откликнулся я.

— Понимаете, здесь есть одна тонкость... До вашего появления, внегородские земли острова находились в прямом подчинении королевского представителя, а теперь, когда он бежал...

Действительно, Роскилле являлся единственным портом, где была запрещена стоянка каперов, а потому его и не блокировали с моря. В результате, королевский представитель, едва узнав о происходящем... трудно не узнать, когда в двери твоего дома ломятся вооруженные до зубов люди, требующие открыть двери от имени князя Старицкого, и отвечающие на огонь, открытый охраной, ливнем свинца. Короче, королевский представитель бежал из своей резиденции подземным ходом, ведущим в порт, в лучших традициях рыцарских романов. А там, погрузился на почтовый пакетбот и слинял к родным берегам.

— Понимаю, вам и вашим коллегам было бы тяжело решать проблемы таких больших образований, тем более, что у внегородских земель, своя специфика и особенности, городским властям неведомые. — Серьезно кивнул я и, не дав бургомистру, явно желавшему что-то возразить, возможность договорить, продолжил. — Думаю, будет уместно объединить округа в более крупные объединения, например уезды. И каждый уездный голова войдет в состав Законодательного совета. Один вопрос, кто будет избирать такого голову? Жители, или члены Основы ландтага от округов входящих в уезд? — Тут я повысил голос, так чтобы меня было слышно в любом конце стола. — Господа Временный совет, я хотел бы услышать ваше мнение по этому вопросу.

Ближайшие соседи, слышавшие наш диалог с бургомистром Роскилле, передали его содержание дальше, и господин Бренн явно поежился от скрестившихся на нем недовольных взглядов. Ну да, влез не вовремя, такой кусок изо рта вырвал, у-у-у, негодяй, однако... Теперь ведь даже вопроса о том, чтобы не допустить этих самых уездных голов, нет. А делиться властью, пусть нежданной, ох как не хочется. Ха. Можно подумать, что задай Бренн этот вопрос не сейчас, а позже, что-то изменилось бы... Не-ет, господа хорошие. За этот год, я перевезу на остров столько народу из Руси, что после выборов в Ландтаг, решающее слово окажется за моими соотечественниками. Так что, уездные головы составят большинство в Законодательном совете, это точно... Тем временем, бургомистры перешли от сверления взглядами своего коллеги, к обсуждению вопроса и... кто бы сомневался в результате переговоров?

— Мы бы предложили возложить обязанность по выбору уездного головы на выборных людей от округов. — Степенно, огладив короткую седую бородку, проговорил бургомистр Нестведа.

— Что ж, не возражаю. — Я покрутил головой и, отыскав взглядом, сидящего в конце стола Жерара, обратился к нему. — Господин Верно, после обеда, как только мы определим количество округов и их состав, займитесь соответствующим указом.

— Как прикажете, ваше сиятельство. — Молодому французскому магу явно понравилась его новая временная должность. Он даже не поленился встать из-за стола и отвесить мне полный дворцовый поклон.

— Господин секретарь, прошу вас, здесь не французский двор и не Хольмградский кремль, воздержитесь от витиеватостей придворного протокола... — Я покачал головой и Жерар, улыбнувшись, кивнул, после чего отсалютовал бокалом с вином.

— За его сиятельство князя Старицкого, правителя Зееланда! — Он еще подкалывать будет, шельмец! Нет, все-таки, насколько проще работать с ним, когда Жерар находится в своем обычном облике серьезного профессионала, а не под этой маской восторженного молодого журналиста...

А вот кислым бургомистрам не осталось ничего другого, как поддержать тост и опустошить бокалы с терпким вином. Ну и черт с ними, привыкнут, никуда не денутся. Потом еще и внукам будут с гордостью рассказывать, как они поддержали своего князя и первым чествовали его на возвращенном престоле. Так, глядишь, и в историю войдут, последовательными борцами за восстановление исконной власти древнего рода на землях Зееланда. Ла-адно. Пусть наслаждаются... После обеда, едва мои "гости" отправились отсыпаться в ближайший отель, в кабинет Бренна, где я временно обосновался, ввалился Сварт.

— Виталий Родионович, там... это... дирижабль. — Выдохнул он.

— Стоп. — Остановил я фельдфебеля. — Кто, куда, зачем... Сварт, докладывай, как должно.

— Виноват. — Взяв себя в руки, вытянулся во фрунт фельдфебель. — В воздушные владения княжества Зееландского, вошел дирижабль с отличительными знаками Русского флота. Сейчас, как раз, совершает посадку в Роскилльском воздушном порту. — Отрапортовал Сварт и тихо добавил уже совсем другим тоном. — Вашсиясь, на нем государев стяг...

— Ну, наконец-то. Уже заждался. Будет теперь, кому моим бургомистрам мозги крутить. — Облегченно вздохнул я и принялся командовать. — Так. Отрядить для встречи гостей кортеж из автомобилей с нашего производства, для почетного сопровождения подбери два десятка десантников и... не знаю, на лошадей их посади, что ли? Есть здесь хорошие лошади?

— Найдем, вашсиясь. — Усмехнулся Сварт. — Правда, в высотных костюмах, да на лошадях... видок у наших солдатиков будет тот еще...

Я фыркнул, представив себе шеренгу этих "дартвейдеров" на лошадях, да с автоматами наперевес, и вынужден был согласиться с фельдфебелем. Это будет полный сюр!

Не прошло и часа, как в двери приемного зала, под звон шпор и бряк орденов ввалилась целая толпа народа. Я в своем черном френче военного покроя, без всяких знаков различия, на фоне разряженных в пух и прах, блистающих золотым шитьем и блеском драгоценных камней в наградах, офицеров и чиновников русского Государя, смотрелся откровенно бледно.

— Посол Швеции принять просят. — Хмыкнул я себе под нос, наблюдая перестроения в группе "гостей". Прям, плац-парад какой-то. Посмотрев на этот образчик придворной шагистики, я плюнул на все и, послав подальше этикеты с протоколами, шагнул навстречу вошедшим в зал представителям Руси.

— Эдмунд Станиславич, рад приветствовать вас на своей земле. — Подойдя почти вплотную и, сбив тем самым отточенный "балет" свиты секретаря Государева кабинета, я кивнул Рейн-Виленскому, и протянул для пожатия руку.

— Здравствуйте, Виталий Родионович. — Он ответил крепким рукопожатием, и тут же бросил короткий, но очень выразительный взгляд на какого-то свитского, забормотавшего о непозволительности нарушения протокола. Тот мгновенно заткнулся, а секретарь тихо пояснил. — Это барон Рунге из Министерства Двора. Честное слово, зануднейшая личность, но... как профессионал и знаток всех существующих правил этикета, геральдики и чиносчисления, незаменим. Еле выпросил его у министра.

— Возьму на должность, если обещается не попадаться мне на глаза. — Тут же кивнул я.

— Договорились, для того и вез. — На этот раз искренне и широко улыбнулся Рейн-Виленский и, помолчав, спросил... — Ну что, у нас все получилось, а, князь? И закончилось вполне благополучно...

— Получилось. Еще как получилось. — Ответил я. — Осталось только датских послов дальним посылом подальше послать... Прошу прощения за каламбур, и вот тогда, можно будет точно сказать, что вся эта дурная интрига закончена...

— Пошлем, ваше сиятельство. Пошлем. Сегодня-завтра, ждите поддержку еще и от Свеаланда с Вендом. Бисмарк обещал прибыть лично, так что... умоем данов. — Тоном сытого кота проговорил Рейн-Виленский и вдруг хитро сверкнул глазами. — А я ведь, к вам не только со свитой приехал, Виталий Родионович... Загляните в соседнюю гостиную, Мстиславской, моих попутчиков обещал там устроить.

Я взглянул в глаза собеседника и, вновь наплевав на этикет, вихрем умчался из зала. Открыл дверь в гостиную и... сердце пропустило удар. Лада сидела на диванчике, держа на коленях сладко посапывавшую дочку, а рядом, привалившись к боку матери, дремал изрядно подросший сын. Жена открыла глаза... и я почувствовал, как падают поставленные Ольгой эмоциональные щиты, запершие мою тоску по семье...

На подгибающихся ногах, я неслышно подошел к молча смотрящей на меня Ладе и, стараясь не потревожить сон детей, крепко ее обнял. Зря старался, конечно, потому, как в следующую секунду почувствовал, что в меня вцепились сразу шесть рук, а по гостиной разнесся оглушающий радостный вопль Белянки и Родика... Вот теперь, действительно все... и хрен с ними, с данами. Пусть их Бисмарк с Рейн-Виленским "умывают", а я свое дело сделал...

Эпилог

Я взглянул на вытянувшегося у открытой двери дворецкого в безукоризненно черном сюртуке и белоснежных перчатках и, улыбнувшись, вышел на улицу, где меня уже ждал экипаж из Кремля. Конечно, Сварту далеко до лоска покойного ныне Грегуара, но у него есть одно неоспоримое преимущество: с отставным фельдфебелем я могу быть уверен, что в моем доме нет никаких французских ли, имперских или каких иных шпионов. А Грегуар? Ну что, Грегуар... собаке, собачья смерть.

Уже сидя на заднем сиденье черного "Консула-V", я машинально взглянул на свои затянутые в тонкую замшу перчаток руки и, на миг сжав их в кулаки, откинулся на высокую спинку мягкого дивана. М-да, Грегаур Даву... Грязная, вообще-то, история, и имеет лишь опосредованное отношение к той интриге, что провернула камарилья Рейн-Виленского для ликвидации изрядно опостылевшей всем участникам проблемы каперства в Варяжском море... ну, и в целях получения Северным союзом контроля над Зееландом, конечно.