— Извини, товарищ капитан, но я как-никак побывал в первом в своей жизни бою. И от этого вообще-то не в большом восторге, особенно, когда этот урод начал лупить по мне из пушки и ломать руки. Было страшно. Очень страшно. И я испугался. Сильно. Причём настолько сильно, что больше даже и намёка на подобный промах допустить не могу и не хочу. Пускай теперь лучше меня боятся, чем я их, а уж для этого, поверь, приложу все усилия. Да и просто не имею я права больше так ошибаться — ты же мне сама это постоянно втолковываешь. Ошибусь, погибну не только сам, но и сотни и тысячи других людей. А я этого не хочу.
Я замолчал. Кацураги смотрела мне прямо в глаза — взгляд её был жёстким и решительным, но в то же время одобрительным.
— Да и в конце-концов, — добавил я, вновь становясь весело-беззаботным мальчишкой. — Как вообще можно узнать человека только по бумажкам? Повзрослел я после боя, Мисато, просто немного повзрослел — игрушки кончились, началась взрослая жизнь. Хотя я этого не слишком-то и хотел... Но когда тебя так колошматят по башке, процесс резко убыстряет ход.
— Ну что ж... — медленно кивнула Кацураги. В её взгляде промелькнуло что-то, что-то... Что-то, короче. — Мне такой настрой только нравится, и надеюсь, что ты его не растеряешь в будущем. Рицко мне уже что-то в таком же духе и говорила, но я хотела и тебя выслушать... Пойми, Синдзи, я ведь в первую очередь забочусь только о тебе...
— Да понимаю я это, командир, понимаю... Ну, решили облегчить мне жизнь тренировочную, и ладно — так я только рад буду! Вам-то всяким взрослым дядькам и тётькам всяко будет лучше виднее, чем мне — пацану...
— Ну, вот и молодец, — капитан подошла ко мне и дружески потрепала по голове. — Вот и здорово. А раз уж мы с этим вопросом покончили, то давай-ка вернёмся к нашей излюбленной теме...
— Хорошо, — вздохнул я, вновь уже в который раз перебирая у себя в памяти места расположения ключевых точек Токио-3.
* * *
Ну, вот и настроение с самочувствием, кажись, улучшились, а всего-то и нужно было, что немного снизить интенсивность тренировок. Кацураги с Ли поняли, что действительно перегнули палку, слишком расслабившись из-за моего неплохого набора начальных знаний — мало ли, что я смог разобраться с совершенно незнакомой мне АУГ-Пара за пару минут, там-то ничего особо сложного и не было. Огнестрельное оружие таким и должно быть, чтобы в нём любой солдат (читай — любой дурак) мог за пару минут разобраться. Экономия сил и средств на обучение, плюс стандартная конструкция — сюда вставлять, за это дёргать, на это нажимать, вот этой стороной к себе...
А машинка вообще-то неплохая, мне понравилась — не столь мощная как стандартная винтовка, но гораздо более серьёзная, чем обычный пистолет-пулемёт. Для ближнего боя, особенно учитывая её компоновку — самое то, хотя я вообще-то и не большой любитель пистолетов-пулемётов. Габариты автоматные, а патрон слабенький, пистолетный — ну, куда это годится-то? Хотя для всяких там полицейских, штурмовых отрядов и подразделений зачистки — именно то, что "рекомендуют ведущие мировые стоматологи".
Гм... Что-то опять я скатился к своей излюбленной теме...
Так вот, что касается тренировок. Я не могу сказать, что они мне не нравились, наоборот — бой на мечах и бег в разгрузке и камуфляже, с пальбой направо и налево из самого настоящего пистолета-пулемёта, занятия как раз по мне. Но, как известно, любое удовольствие, перейдя определённую грань, превращается пытку. И похоже, я перешагнул этот порог — всё таки такая серьёзная нагрузка была слишком велика для тринадцатилетнего подростка. Из-за того, что организм банально не успевал восстанавливать силы, я начал испытывать непроходящую усталость, что не замедлило сказаться на моём восприятии как тренировок, так и всего окружающего мира... Очень негативном восприятии, нужно сказать.
Выходов из сложившейся ситуации было не так уж и много — тут требовалось или сконцентрироваться на чём-то одном, или понизить общий темп занятий.
Мисато и Ли избрали как раз последний вариант.
Итак, согласно моему нового графику, каждый день я должен был отсидеть час на теоретических занятиях, по часу потратить на общую физической подготовку и занятия на симуляторе Евы, а ещё два часа провести на занятиях по фехтованию. Его решили сделать преимущественно внутринервовской дисциплиной, а занятия дома сократить. А вот здесь точно чувствовался кацурагинский подчерк — я-то ведь помню, какими глазами она на меня смотрела, когда я взмыленный приползал с тренировок. А я ещё и невольно подливал масла в огонь фразами типа "Что за отсталый курс по биологии у нас в школе? Я же этот учебник уже весь от скуки пролистал... ещё в том году. Блин, задолбали! Кого бы мне, интересно, нужно стукнуть по голове, чтобы было поинтереснее?.."
А я ведь говорил это отнюдь не специально, и жути на командира нагонять не собирался! Это оно как-то само, непроизвольно вышло... Я же это всё не всерьёз говорил, а Мисато верила — видать то, что я совсем недавно с упоением размазывал Ангела по всему городу, придавало вес любым моим словам.
Эх, вот так вот и складывается репутация и общественное мнение — что-нибудь ляпнешь, что-нибудь выкинешь, а люди уже невесть что начинают думать...
Кстати, хорошо, что у нас в центре планирования сидят нормальные люди, а не изверги. Учли же при планировании моего ежедневного графика ещё и один дополнительный час (точнее — 50 минут, педанты хреновы...) на всякого рода перемещения по штаб-квартире, помывку в душе после напряжённых практических занятий и лёгкий перекус в нервовской столовой. Особо плотно я, правда, там не питался — от одного вида всего этого рисово-рыбного ассортимента мне становилось грустно-грустно. Нет, вообще-то, конечно же, голод не тётка и иногда позавчерашние макароны, слипшиеся в одну единую массу, или месячной давности сыр с плесенью и сухарём идёт просто на "ура!"... Но вот рыбу я не очень люблю.
А точнее совсем не люблю и не ем. Странновато для человека, выросшего около моря в городе рыбаков, неправда ли?.. Нет, сушёную рыбу под пиво погрызть или поесть жареной горбуши — это ещё можно, но вот что-то другое, гм...
Вот так вот. А меньше надо было в детстве рыбы есть, глядишь, и не пресытился бы сим морепродуктом до тошноты, и был бы как все нормальные люди...
Рыба рыбой, но мой график тренировок на этом не заканчивался. Раз в три дня я должен был проходить обязательные трёхчасовые синхротесты, раз в две недели проходить полное медобследование, и, кажется, в отдалённой перспективе намечались какие-то своеобразные экзамены и аттестации на предмет тестирования полученных навыков и знаний...
Оптимисты они у меня там в Конторе — мысли о том, что некий необученный пацан загнётся в следующем бою они даже и не допускали. Или всё же допускали, но не афишировали? Может так и надо — твёрдо верить и стремиться к победе? Хм, а ведь я именно так и делаю... Мысли, что я на самом деле проиграю какой-нибудь из моих предстоящих боёв, у меня даже и не мелькают. Точнее мелькают, но я их моментально давлю, как докучливых тараканов — проигрыш начинается в первую очередь в чьём-то уме, и уж только потом переносится в реальность...
Так, а вот что касается моих побегушек с автоматом по полигону, то они внезапно оказались привязаны к моим синхротестам. Дескать, трёхчасовое сидение в контактной капсуле — это же сущий отдых, после которого сам Командующий велел погонять меня в самом напряжённом темпе. Так что теперь раз в три дня мне был железно гарантирован один час простых тренировок по перемещению с имитатором кабеля и в полной выкладке, и час активной пальбы со взрывами. Первый шок от такого рода тренировок у меня ещё не до конца прошёл, но ведь надо же привыкать к боевым будням! А метод полного погружения в обстановку — это очень даже ничего, шоковая терапия — штука опасная и рискованная, но результаты даёт просто потрясающие...
Ну, и, разумеется, мне разрешалось задерживаться после окончания основного блока занятий и часок пострелять для собственного удовольствия в тире. Хитрецы... Успели уже понять, что от такой "плюшки" я никогда в жизни не откажусь, и в добровольном порядке взвалю на себя тренировки по стрельбе...
Интересно, вот смог бы я в этой непрекращающейся суматохе запомнить весь этот свой новый распорядок, после вечно плавающего графика предыдущих недель, если бы мне его просто прочитали? Я ведь на слух информацию воспринимаю не так хорошо, как визуально, то бишь после прочтения... А распорядок я именно что прочитал, когда его мне вручили в местном аналоге первого отдела. Да-да, таковой после долгого бездействия всё же обнаружился, хотя, скорее всего, им было пока что просто не до меня.
Насколько я успел понять, персонал НЕРВа, который находился в Токио-3 к моменту нападения Сакиила, прибыл буквально за считанные дни до боя. А основная часть народа и сопутствующего оборудования ещё долго прибывала, и только к настоящему времени этот поток более-менее иссяк. Неудивительно, что Мисато с работы частенько приходила с видом загнанной лошади, хотя её никто не заставлял носиться с автоматом и бегать по полосе препятствий. Но, видать, должность начальника оперативного отдела — штука не слишком приятная в плане отдыха и возможности пофилонить. Всё то время, что я успел провести в Конторе, меня не покидало чувство непрекращающегося и тотального аврала по всем фронтам работы — все всё время куда-то бегут, что-то тащат, что-то налаживают и отлаживают... Порядок и дисциплина, говорите? Если бы всё это было завязано исключительно на японцах, то возможно, а в нашем случае здесь была собрана самая настоящая сборная солянка из представителей самых различных народов. НЕРВ — организация интернациональная, каких только я языков здесь не успел ещё услышать! Японский, английский, немецкий, китайский, французский, и могу поклясться, что как-то в ангаре с моей Евой слышал родные русские матюки, живописующие прелести некоего крайне замечательного и важного механизма.
Похоже, что головной офис Конторы, в преддверии вновь возникшей угрозы, собирал всех самых лучших со своих филиалов. Разумно, нечего сказать...
Если только не знать будущего.
Собрать весь цвет НЕРВ в одном месте, чтобы позволить ЗИЭЛЕ и японской армии прихлопнуть их всех одним махом. Две доктрины вступили в критическое противоречие — "бить плотно сжатым кулаком" против "не храни все яйца в одной корзине". Увы, но тезис про яйца оказался более приближенным к реальности...
Тут, блин, конец света на носу, а они бюрократию, понимаешь ли, разводят... Причём, я так скажу — японское чиновничество ничуть не лучше русского!..
* * *
— Младший лейтенант Икари? — молодой парень в очках с толстыми линзами внимательно взглянул на меня, отрываясь от монитора компьютера.
Итак, отдел контрразведки НЕРВ, в обязанности которого вроде бы как входит контроль за сохранением секретности, предотвращения утечки нежелательной информации, слежка за сотрудниками, сбор информации, общая защита Конторы и прочее, прочее, прочее...
Его головной офис оказался расположен даже не в самой штаб-квартире, а в одном из высоких административных зданий внутри Геофронта, до которого меня любезно подбросила Мисато. Со мной она, правда, не пошла, оставшись ждать в машине на парковке внизу, мотивируя это тем, что я в качестве сегодняшнего задания должен буду самостоятельно выполнить миссию по обнаружению нужного мне места.
Квест, блин, как в компьютерных играх — "а принеси-ка мне, милок, три щепотки ушной серы помоешной мантикоры..."
Ладно, правильно, в принципе. Если я будущий офицер, а не какая-нибудь там неженка, я не стану ныть по таким пустякам, ультимативно требуя себе сопровождающего, и спокойно сделаю всё, что требуется. А если начну ныть, это тоже будет результатом, но только мне в минус...
Хотя чего тут было бояться, ума не приложу! Нет, хотя если бы я был бы в таком же возрасте, что и настоящий Синдзи, то, наверное, немного бы растерялся, не зная куда идти и что вообще делать... Но. Если ты прожил в России двадцать с лишним лет и ещё ни разу не сталкивался с проблемой нахождения какого-нибудь кабинета в каком-нибудь здании, то значит ты не жил в России!
Всего и делов-то было, что спросить у сидящего прямо на входе охранника-вахтёра (которого, наверное, стоило поименовать модным словом "ресепшн"), где находится офис такой-то, запомнить путь, дождаться пока он выпишет мне временный пропуск (общенервовский здесь не принимался) и топать к лифтам. А там уже дело техники — доехать до такого-то этажа, повернуть туда-то и туда-то, найти такую-то дверь...
— Так точно! — щёлкнул каблуками я. В берцах, кстати, это выходило очень малошумно. — Вызывали, сэр?
— Да, проходите, садитесь, — махнул мне безопасник.
Нужный мне кабинет оказался небольшим и скоромно обставленным — ни дать, ни взять обычный офис средней руки компании, торгующей, скажем, пластиковыми окнами. Да и японец-контрразведчик впечатления сотрудника "кровавой гэбни" отнюдь не производил — клерк и клерк, таких в мире миллионы. Тем более что ни нашивок, ни формы на нём не было — просто обычные серые брюки, белая рубашка, чёрно-красный полосатый галстук и на спинке стула висел поношенный серый пиджак.
Я прошёл в кабинет, сел на простенький серо-чёрный металлический стул с мягкой спинкой, и выжидательно посмотрел на контрразведчика.
Тот наклонился, выдвинул один из ящиков своего стола, достал и положил передо мной солидную кипу документов.
— Вот, младший лейтенант, ознакомьтесь и распишитесь, — пояснил безопасник.
Я тоскливо посмотрел на стопку бумаг, толщиной с добрый оружейный справочник.
— Сэр... А что здесь?
— Всё, — последовал лаконичный ответ. — В основном подписки о неразглашении.
— Сэр, а почему это всё делается только сейчас? — задал я вполне резонный вопрос.
Контрразведчик поморщился, словно бы от острой зубной боли.
-У нас было много работы — не до формальностей было... Приступайте, младший лейтенант.
Нда... Похоже, что я здесь задержусь...
* * *
— Чего так долго-то? — поинтересовалась Мисато, заводя машину, когда я плюхнулся на переднее сиденье.
— Бумаги, много бумаг... — пробормотал я. — И от меня потребовали их читать.
— Бедняга, — посочувствовала мне Кацураги. — А я, между прочим, с ними каждый день вожусь...
— Соболезную, — совершенно искренне и без всякой издёвки изрёк я.
— Спасибо, Синдзи.
Я кинул взгляд на наручные часы — почти полтора часа просидел в застенках нашей местной Лубянки, блин... А уж наподписывался по самое не хочу! Хорошо ещё, что успел вовремя остановить руку, уже нацелившуюся поставить мою привычную роспись и подключить Младшего для рисования его собственных закорючек, мало похожих на привычные иероглифы.
Безопасник не соврал — большая часть документов была действительно связана с подписками о неразглашении информации, не предназначенной к разглашению. Личности и должности сотрудников закрытых отделов НЕРВ, места жительства, данные об уровне заработной платы персонала, структура отделов, планы командования, распорядок работы... Короче, как я понял, за мной уже числился длиннющий шлейф нарушений, ведь, скорее всего, "незнание законов не освобождает от ответственности за их нарушения". Слава Богу, безопасник меня успокоил, пояснив в ответ на мой заданный в полном отчаянии вопрос, что тех нервовцев, чья работа находится на виду, это касается в меньшей мере. Похоже, что руководство Конторы решило не усложнять себе лишний раз жизнь, пытаясь скрыть то, что и так рано или поздно станет известно, но и не спешило устраивать шумиху. По крайней мере, толп репортёров и поклонников у дверей нашего с Мисато дома я что-то не видел — или НЕРВ столь умело гнало дезинформацию по всем каналом, что мои подвиги, скажем, в школе, дальше её стен не уходили, или же просто всех чрезмерно любопытных заворачивала назад "наружка".
