Только месяц! Всего лишь месяц его не было дома! Один проклятый месяц!!! Целых тридцать дней...
Нелл лежала на кровати, страшно исхудавшая, бледная до прозрачности. Запавшие глубоко глаза сухо и горячо смотрели на него, не узнавая...
Рядом сидела соседка, старуха Каттелейн.
-Могнир! Вот и ты! — безнадежно проронила Каттелейн. — Она заболела сразу, как ты ушел. Первое время еще держалась, а потом... — и старуха махнула рукой.
Могнир осторожно подошел к кровати, прощупал все три пульса у Нелл, заглянул в глаза... И медленно повернулся к соседке.
-Спасибо тебе, Каттелейн. От всей души спасибо. Всегда буду помнить твою доброту. Не оставила ее одну помирать! — и начал искать глазами дочь.
-Нет, Могнир! Нет ее тут. Негоже ребенку с Костлявой видаться прежде срока. Отнесла я ее к дочке моей, к Викки. У нее своих трое, так и четвертая ей не в обузу.
-Еще раз спасибо тебе, матушка!
Старуха странно посмотрела на него, пожевала губами и, церемонно поклонившись, сказала:
-Пойду я, Могнир! Позже вернусь. Помогу тебе... Держись, сынок. Ты — воин! А она погибла в бою, хоть ты и не понимаешь пока этого. С таким врагом, который, шутя, валит даже богов! С врагом, более жутким, чем сама Смерть...
Не понял ее слов Могнир. Не до того было.
-Нелл! — простонал он, уткнувшись головой в грудь жены. — Не умирай, искорка моя! Не бросай меня! Вари не бросай!
Худая рука дотянулась до его волос.
-Прости меня, родной мой. Сил не осталось. Ухожу...
Поднял голову, сухими черными глазами поглядел на свою умирающую душу...
-Погасил я тебя, искорка моя! Прости меня!
-Не кори себя... — прошелестел ее голос. — Я ни о чем не жалею, родной мой. Ты подарил мне два года счастья. Это — великий дар. За него — стоит умереть!... Прощай, сердце мое... Дочь береги!...
-Нелл!!!
"Счастливые вы, смертные! Вы умеете плакать..."
...В этом лесу жила когда-то главная стая юга континента. Тогда, еще до Войны, почти три века назад, тут жили легендарные Роар тонРийр и Реир тонРийр. А теперь в нем живет спецназ. Второй полк.
-Берк! Выйди на минутку!
-А! Могнир! Да с дочкой! Заходите!
-Нет, Берк. Я на минутку и по делу. Фалла дома?
-Да! А зачем она тебе?
В этот момент из логова вышла Фалла, на ходу накидывая плащ.
-Обо мне речь? — приветливо улыбнулась она.
-Привет, Фалла! Э-э-э, скажи-ка! Я вас от... дела не оторвал, часом?
-Увы, нет! — притворно тяжко вздохнула вейра. — Просто людей в лесу нет, потому одежду мы и не носим. Это же компромисс, чтоб вас, людей, не шокировать. Ты, как? Очень шокирован?
-Увы, нет! — в тон ей вздохнул Могнир.
Посмеялись. И Фалла перешла к делу.
-Так зачем я тебе?
Могнир вздохнул, повернул голову и посмотрел на дочку, спавшую у него на плече.
-Вы бы не могли взять ее на время?
-Надолго? — насторожилась Фалла.
-Не знаю, — мрачно сказал Могнир. — Беду я чую. Большую беду. Надо мне разузнать кое-что. Если все пройдет нормально, то скоро ее заберу. Ну, а если нет... Позаботьтесь о ней, а?
Берк хотел было согласиться, но его остановил напряженный голос жены:
-Могнир, дай руку!
-Зачем это? — насторожился Могнир.
-Давай, говорю!
-Фалла! — серьезно заговорил он. — Подумай! Сделав это, ты приобретешь страшного врага! Беспощадного и неодолимого!
-Руку!!! — бешено крикнула Фалла.
-Эй! Вы чего? — растерялся Берк.
-Все нормально. Мы не ссоримся, дружище, — мирно заметил Могнир. А Фалла кивнула.
И Могнир протянул ей свободную руку, говоря:
-Хорошо! Но ты никому никогда не сможешь сообщить о том, что ты видела! — И Берку: — Встань за ее спиной!
Фалла схватила руку Могнира и...
...ее лицо побагровело. Судорожным движением она скинула плащ и снова осталась обнаженной. Все ее тело покраснело и от нее повеяло жаром. Берк попытался коснуться ее плеча и... отдернул руку. Ее плащ, валявшийся под ее ногами, тлел и дымился.
...немного позже краски сползли с ее лица. Она вся, с головы до ног, побелела, как полотно. Лицо потеряло всякое выражение...
Могнир, опомнившись, вырвал свою руку. Но было поздно. Коротко вскрикнув, Фалла начала падать. Берк едва-едва успел ее подхватить и уложить на землю. Потом он распрямился и гневно спросил:
-Что ты с ней сделал, Могнир?
-Ничего, Берк. Она сама захотела!
-Что с ней? Отвечай же!
-Берк, я в порядке... — прошептала Фалла у них под ногами. — Ребята, помогите мне встать.
Она встала, держась за Берка. Отстранилась...
-Берк, забери у... Могнира девочку! Пожалуйста...
Фалла подошла вплотную к Могниру, положила руки ему на плечи.
-Теперь я знаю — кто ты! Прости, я не могу сказать даже тебе — что я видела! Твое заклятие держит крепко. Но я возьму твою дочь. И заменю ей мать. Не удочерю — три мамы даже для Вариоры многовато. Но за нее я кому угодно перегрызу глотку! Пусть об этом знает Стая! А ты... Да будет верен твой глаз, тверд клык, остер коготь! Удачи тебе, Высокий!
Она поцеловала его, оттолкнула...
-Иди, друг. И... береги свою память!!!
...Удар!
Он стоял в междумирье, сжимая меч, и смотрел на мир, лежавший перед ним.
Симпатичный мир. Очень знакомый! И непривычная ему нежность переполняет его...А! Там же моя...
...Удар!
Он стоял в междумирье, сжимая меч, и смотрел на мир, лежавший перед ним.
Ну? И какая нелегкая его сюда занесла? Он должен уничтожить этот заштатный мирок? Запросто... Хотя... Чем-то ему этот мир нравится... Что-то там есть такое... Нет, кто-то! Кто?...
...Удар!
Он стоял в междумирье, сжимая меч, и смотрел на мир, лежавший перед ним.
Что за паршивый мирок? Наверно, я должен его уничтожить! Запросто!... Но... Нет, я не хочу... Что-то мешает... Нет... Не буду. Вначале я должен разобраться... Не сейчас!!!
И он, повернувшись, зашагал прочь.
3.Четыре года назад
-Ну, Гвенн! Что за блажь, а?
-Перестань, Вариора! Кто из нас рожает, ты или я?
-Ты, ты!
-Тогда и решать мне. Я буду рожать в человеческом облике.
-Да зачем, черт побери? Это же опасно! Слаба ты в человеческом облике!
-Ничего страшного, Вари. Все рожают и я рожу.
-Гвенн, подружка! Ну что за дурацкое упрямство, а? Подвигов тебе не хватает? Так тут — не битва. Тут ты не в праве проиграть!
Гвенн была опытным и отважным воином, но ее отвага часто переходила в безрассудство. Для нее не существовало слова "невозможно". И урезонить ее, обычно, могли только трое: Затта дотВиста, ее командир, Фортро, ее муж и она — Вариора. Затта, к примеру, выставила Гвенн в отпуск неделю назад, заявив, что лучше хорошо лежать, чем плохо воевать. Когда же Гвенн обиделась, старуха мягко пояснила, что невозможно хорошо воевать, когда живот выпирает до земли. С Заттой вообще трудно спорить, и Гвенн послушалась. Куда реже, но иногда и Вари удавалось как-то повлиять на свою подругу.
Иногда. Но не в этот раз.
-Да не бойся ты! Волчонок втрое меньше и легче самого недоношенного человечьего младенца. Все у меня будет в порядке.
-Ладно, — сдалась Вариора. — Тогда я за врачом пошлю!
-Не надо врача! Я хочу тебе сказать кое-что, в случае, если что-то пойдет... не так. И это "кое-что" не предназначено для посторонних.
Вари, наконец, обозлилась.
-Тайны какие! Боги мои! Гвенн! Ты рехнулась! Я же не смогу! Я же не врач!
-Ты — спецназ!
В принципе Гвенн была права: спецназовцы умели многое. И медицину, в рамках необходимости, изучали.
-Но, Гвенн! Я же никогда не принимала роды!
-Заодно и научишься, подруга. Хватит спорить. Все равно уже — м-м-м, как больно-то...— поздно.
-Твою мать...
-Не могу!!! Гвенн! Я не могу остановить кровотечение! Я же говорила тебе!
Ревела несчастная Дальма, которую только что родили, отложили в сторону и тут же о ней забыли. В другом бы случае... Но теперь надо было спасти жизнь ее маме.
-Не ори, — прошептала Гвенн. — Мы обе знаем — бесполезно. Я ведь тоже — спецназ. Тоже учила...
Она отдышалась и продолжила...
-Вари! Береги мою дочь. Стань ей мамой вместо меня... Я, пока ее носила, думала о тебе...
-Почему? — машинально спросила Вариора, как будто это сейчас было важно.
-Потому, что я люблю тебя, Вари. С первого дня нашего знакомства люблю...
Вариора уронила бинт. По ее щекам текли последние в ее жизни слезы...
Неужели Гвенн ради этого признания рискнула жизнью? Зачем?
-Что ж ты мне раньше-то не сказала?
-Мужа обижать не хотела. Он-то ни в чем не виноват... А потом было поздно.
Да! Фортро погиб месяц назад.
-Вари! Береги нашу дочь... Я люблю тебя...— И все... Нож — к губам. Нет. Нет дыхания. Ничего нет.
-Гвенн!!!
А потом, закрыв глаза мертвой, Вариора прошептала:
-Эх, Гвенн! Бедная моя, глупая, упрямая, отчаянная Гвенн! Что же ты натворила, а? Что же ты натворила!
4.Три года и девять месяцев назад
-Дальма! Последний раз спрашиваю! Будешь кушать?
-Последний раз отвечаю — не буду! — и девочка демонстративно обратилась, ушла в свой угол и улеглась, положив морду на лапы.
Вариора пожала плечами и уселась шить платье. Черт побери! Девчонке уже три месяца, а она, когда удается ее вернуть в человеческий облик, голышом бегает. По хижине, правда, но все же... Надо ее приучать, надо. Платье Вариора сочинила и раскроила сама, осталось только сшить его и напялить на Дали. Что будет совсем не просто...
Мокрый и холодный язык лизнул ей колено. Вариора оторвалась от шитья и глянула вниз.
Дальма стояла перед ней, виляя хвостом, как собачка, склонив голову набок и заглядывая ей в глаза. И виновато так смотрела!
Вариора глянула на небо. Ага! Часа два прошло...
-Чего тебе? — неприветливо отреагировала она.
Девочка мигом вернула себе человеческий облик и жалобно попросила:
-Вари! Я есть хочу!
-А! — возликовала Вариора. — Проголодалась? Вот ведь волчища-упрямища! Теперь жди, пока подогреется.
И поставила котелок с супом на огонь.
-Вари! К вам можно? — окликнул ее знакомый голос.
-Ой, Берк! Заходи! — обрадовалась Вариора. — Есть будешь?
-Нет! — отказался командир. — Я вашу, человеческую пищу, не люблю.
-Человеков не бывает! — авторитетно заявила с набитым ртом Дальма. — Это все сказки!
-Кто это тебе сказал?
-Милли!
В ответ на молчаливый вопрос, Вари пояснила, что Милли — лучшая подруга Дальмы, на почве общих увлечений: дерутся ежедневно.
-А! — с уважением протянул Берк. — Ну, если так, Дальма, то вот она — сказка во плоти. Вариорой звать.
-Я не Дальма! — запротестовала Дальма.
-А кто же ты? — преувеличенно изумился Берк.
-Я — волчища-упрямища! — гордо представилась волчища-упрямища.
Берк расхохотался.
-Ну, на волчищу ты еще не тянешь! Так — волчишка! А вот упрямища — это верно! Что да — то да!
Дальма насупилась, поглядела на Берка исподлобья, но не выдержала и улыбнулась: при всех своих фокусах, она была не злопамятна и долго злиться не умела.
-Вари! Ты не замечала, насколько вы похожи с Дальмой?
-По характеру, что ли? — усмехнулась Вариора.
-И это тоже, — кивнул Берк. — Но я не о том! Ты на себя в воду давно глядела?
-Порядком! — прикинула с удивлением Вариора. — А что?
-А ты прихвати Дальму и поглядите обе! Вас же родная мать не различила бы! Ты уверена, что вы не родичи?
Сказал эти слова Берк и осекся. Вспомнил.
-Нет, Берк! Я — человек. А она — вейра.
"Я, пока ее носила, думала о тебе..." — вспомнилось вдруг Вариоре.
-Волчищам в воду смотреть нельзя! Они в ней не отражаются! — наставительно сообщила Дальма.
Берк среагировал мгновенно:
-Это упрямищам — нельзя. А прочим волчищам можно. Э-э-э, Дальма! А кто это тебе сказал?
-Милли!
-А! Ну, если сама Милли так считает! — с уважением сказал Берк. — Так оно и есть.
5.Два года назад
Никогда Вариора не видела свою воспитанницу такой счастливой! Глаза горят! Света белого не видит! На все натыкается! И всех любит, как маленький щенок! Все ясно — она влюбилась. В принципе, в этом не было ничего необычного: Дальма влюблялась регулярно, с девятимесячного возраста. Каждую неделю. И всегда — в первый раз и на всю жизнь!
Да! В этом действительно не было бы ничего необычного, если б не одна деталь: на сей раз, кажется, Дальма втрескалась по-настоящему.
-Ну, и кто же он?
Дальма зарделась.
-Ты знаешь? Откуда?
Вариора усмехнулась:
-Дали, у тебя все даже на хвосте написано.
-У меня сейчас нет хвоста, — возразила Дальма, глянув себе за спину. На всякий случай.
-Ничего. Будет. Так кто же он?
-Княжич Варно.
И Вариора начала собирать вещи.
А Дальма, носясь по комнате и размахивая руками, возбужденно рассказывала о том, какой Варно умный и красивый и сильный. И как она его любит. И как он ее любит.
Не сразу Дальма обратила внимание на то, чем занята Вариора.
-Вари! — ужаснулась она. — Ты что? Обиделась? Ну, прости! Ну не сердись...
И заплакала.
У Вариоры сжалось сердце. Притянув подругу к себе, она прошептала ей на ухо:
-Дурочка! Разве за это сердятся? Я рада за тебя... Честно, рада! Поздравляю тебя, солнышко мое! И желаю счастья.
Всхлипывая, Дальма спросила:
-А почему тогда уходишь?
-Сядь-ка! — предложила Вариора, указывая на одно из кресел, вырезанных когда-то ее отцом из цельных пней.
Девушка послушно села.
-Возьми-ка полотенце. Слезы вытри. И постарайся меня понять. Хорошо?
Дальма кивнула.
-Я боюсь его отбить у тебя, солнышко ты мое упрямое. Мы ведь похожи. И вкусы у нас с тобой похожи. Потому я и ухожу.
-Ты?! Да как же? Ты же моя лучшая подруга! Ты ж мне как сестра! И как мама тоже! Как ты можешь?...
Вариора вздохнула. И в ушах вновь звучал срывающийся, задыхающийся голос:
"Потому, что я люблю тебя, Вари. С первого дня нашего знакомства люблю..."
Но ничего этого она рассказывать, понятное дело, не стала. Вместо этого она продолжила уговоры:
-Дали! Сердцу не прикажешь. Если я влюблюсь в Варно, мы поссоримся. Веришь?
Дальма судорожно кивнула, не глядя на Вари.
-Но дело даже не только в этом! Мы — на одно лицо! Кто может дать гарантию, что княжич не переключится на меня? А ведь ему — быть князем! Был бы он простым воином, проблемы были бы другие. Попроще! Ну, поссорились две девки из-за парня! Бывает! Эка невидаль! Ну, бросил парень невесту, к другой ушел! Тоже случается! Делов-то куча! А Варно — княжич! Ему командовать армией, всем народом править! Чуешь, что может произойти?
-Но я не хочу, чтобы ты уходила! Ну, пожалуйста!
-Дали, лохматая ты моя! Мне ж все равно в часть вернуться надо! Я тебя навещать буду. Когда Варно не окажется рядом. Письма посылать буду...
-Но...
-Дали. Перестань. А-то я тоже зареву. Отпусти меня, доченька. Пожалуйста!
-Как ты меня назвала? — потрясенно спросила Дальма. — Ма! Ты же никогда меня так не называла!
-Прости, подруга. Вырвалось. Я очень... я была другом твоих родителей, девочка моя. Я хоронила Гвенн, твою настоящую маму. Она просила заменить тебе мать. И я всегда считала тебя своей дочерью. И никогда не могла назвать вслух. И уже не смогу. И ты меня так... не называй.
