Стен непочтительно отстраняя короля, чуть было не начал выяснение правды, как все обратились в слух. Очередной тур танцев подошёл к концу и музыка стихла. И в этой неожиданной тишине слух присутствующих уловил голос одной придворной дамы, обсуждающий тихонечко в сторонке стоящую Викторию, отклоняющую любые попытки её пригласить.
— Подумаешь фифа! В её возрасте мы были красивее, но так нос не задирали!.. Отклонила предложение моего сына, будто он не достоин её! А сама-то просто танцевать не умеет... И на бал её пригласили только по той простой причине, что кому-то её тело ночами покоя не даёт...
Вновь грянула музыка, заглушая любые дальнейшие слова пожилой дамы или ответы её собеседниц.
— Так почему бы тебе не занять место моего... — начал было король, да осёкся увидев гневное лицо хайдора, глядящего во след прежней дамы.
— Та женщина, надеюсь, не очень нужна королевству? — предельно спокойным голосом поинтересовался Хром у короля с его начальником охраны.
Те переглянулись.
— А в чём дело? — поинтересовался Трувор.
— Боюсь, текущую ночь она может не пережить...
Король с Трувором переглянулись и ещё раз посмотрели на даму, прикидывая, нужна ли она короне или и без неё можно обойтись. Венцель принял решение быстрее гвардейца:
— Ну, если ты согласишься с нашим предложением и...
— Не позволю никого убивать во дворце! — шикнул на короля и хайдора начальник охраны.
— Так ядом же... — не сдавался Хром.
— Нет!
— Так согласится же... — поддержал хайдора король.
— Нет!
Венцель и Хром переглянулись и хайдор, прикрепив на лицо сплошь фальшивую улыбку, произнёс:
— Это была шутка... А сейчас извините, но мне нужно ненадолго отлучиться...
Все поняли, что хайдор не шутил. И всех интересовало, куда он решил отправиться, бросая короля-хозяина встречи. Пока все следили за продвижением Хрома сквозь толпу танцующих пар, Трувор подозвал гвардейцев и, указав на прежнюю мадам, приказал её вывести поскорее прочь из дворца.
— Что он задумал? — неожиданно рядом со Стеном раздался сильный и мелодичный чей-то голос. — Зачем к моему оркестру пробивается?
Венцель посмотрел на говорившего и пожал плечами. Стен также глянул и застыл. Такого с юным бойцом Братства не случалось раньше никогда. Он оказался зажат с двух сторон монаршими особами. С интересом за действиями Хрома наблюдал не кто иной, как Великий князь Илчинский, подаривший Элионору на весь этот год свой известный и прославляемый на весь мир симфонический оркестр.
В это время Хром о чём-то жарко спорил с дирижёром. Подошедшие стражники переглядывались между собой, но не решались вступить в конфликт и оттащить хайдора прочь. Они переглядывались между собой и глядели в сторону Стена, прося у короля или Трувора приказа. Но те и сами лишь ожидали того, что сделает Хром дальше.
В тишине, после движения руки дирижёра прозвучало раззадоренное:
— Ладно! Докажи!
На сцену к ничего не понимающим оркестрантам взобрался хайдор, привлекая к себе всеобщее внимание. Он уселся за чей-то стул, попросив прежнего владельца прогуляться.
— Что он делает с моим оркестром? — продолжал задаваться вопросом великий князь, так и не находя ответа ни в самих действиях, ни у окружающих.
В это время устроившийся на сцене Хром достал, как и всё остальное, прямиком из воздуха, свою отделанную костью лютню, которую некогда отыскал на рынках Дамаса и стал играть. Соло на лютне по звучанию должно слышаться хуже, чем исполнение профессионального оркестра, но в данном случае все заворожённо вслушивались в эти чарующие звуки, которые извлекал пальцами из струн хайдор. Он и раньше перебирал струны. И в столичном штабе, и позже — в Тире, но никогда прежде он не играл, полностью посвятив себя игре. Раньше это был лишь перебор струн для лучшей концентрации ума. И даже тогда работники, спешащие по делам, останавливались и по завершении музыки совершенно забывали, куда им нужно было идти. Что уж говорить о выступлении, цель которого покорить слушателя!
По окончании музыкального номера зал погрузился в тишину, нарушаемую лишь ёрзанием Хрома по стулу. Он по-прежнему не мог удобно на нём устроиться.
— Браво! Великолепное выступление! — первым среагировал стоящий рядом со Стеном великий князь. Затем крик и аплодисменты поддержал и весь прочий зал с дирижёром и оркестром хлопающими громче всех.
На всю эту какофонию с удивлением глядел Хром.
— Я только разминался... — неуверенно произнёс он, чем поверг зал в шок. Никто и не подумал, что он шутит или скрывает так стеснительность. Все сразу поверили, что он так играл, лишь разыгрываясь, а не для выступления. Все с затаённой надеждой стали следить за Хромом в ожидании его настоящего концерта.
Но он медлил.
— Что ему нужно от моего оркестра? — вновь вопрошал князь, но теперь он ставил ударения совершенно иначе. Словно вознося до небес местоимение "он" и низвергая в пучины Океана "оркестр".
Посовещавшись с оркестрантами и получив от них неуверенные, но наполненные гордостью кивки, Хром приступил к неторопливому наигрыванию другой мелодии. Совершенно отличимой от прошлой, но не менее чуждой привычному укладу, и не менее прекрасной. Постепенно к игре присоединялись инструменты оркестра, пока не были вовлечены те из них, кто устраивал слух Хрома. Ощущалась некоторая не сыгранность, но мастерство каждого исполнителя сглаживало это ощущение, делая его практически незаметным.
Стен поглядел по сторонам и увидел восторженный взгляд Виктории, которая неотрывно с каким-то потусторонним обожанием смотрела на сосредоточенно играющего на сцене хайдора. Музыка для "жемчужника" отступила на второй план. Именно сейчас он окончательно осознал, что с этой красивой землянкой ни ему, ни кому-то ещё уже ничего не светит. Она окончательно и бесповоротно влюблена в эгоистичного садиста.
Как только оркестр стал уверено играть новую для них музыку, Хром легко спрыгнул со сцены и не то, чтобы подошёл, а скорее проплыл через весь огромный зал к Виктории, которая в этот момент видела лишь одного из всей толпы.
— Фламенко умеешь танцевать? — требовательно спросил он у девушки.
— Ты же знаешь, что да! — восторженно ответила Вика хайдору.
— Вперёд, — указал он рукой на свободный пятачок зала, где прежде танцующие пары, завороженно следили за льющийся со сцены музыкой.
— Ты со мной? — сделала предложение Виктория, протянув хайдору руку.
Тот отказался, пояснив, что не умеет.
— На той постановке наш класс ставил ирландские танцы. Мы с тобой выступали центральную партию. Почему ты не выбрал тот танец? — требовательно спросила Виктория, которую ноги уже уносили танцевать неведомый местным обитателям "фламенко".
Следующие минуты напрочь запомнились всем присутствующим. Необычайность музыкального сопровождения, высочайшее мастерство танца и красота самой девушки — это пленило всех. Один лишь Хром, стараясь не смотреть на ту, кто танцевала ради его внимания, недовольно морщился.
По окончании зал разразился аплодисментами. Все хотели пригласить на танец эту даму, но тут вновь появился скала-хайдор и направил всех просителей куда-подальше, чем навлёк на себя очень много злобных и смертельных взглядов. Возможно, посыпались бы и вызовы на дуэль, но тут очень вовремя Хром утащил Викторию в сторону кружка "гвардейцы-Братья", возглавлял который не кто иной, как сам хозяин дворца. Великий князь желающий переговорить с Хромом при приближении какой-то красивой дамы, поспешил скрыться прочь из зала, шепнув Венцелю, что непременно желает переговорить с исполнителями.
Виктория переводила дыхание в окружении гвардейцев и бдительного Хрома. Агнет со странностью во взгляде наблюдала за ними, а затем неожиданно произнесла "сдаюсь" и покинула зал.
Факира пожала плечами и пробилась сквозь восторженный строй гвардейцев поближе к Хрому.
Стен понаблюдал за всеми танцующими в зале и ощутил, что ему нужно освежить голову. А посему направился следом за Агнет прочь из зала.
5
28 Арказ, 2514
Время перевалило за полночь, и гости разошлись кто куда. Старички отправились на отдых в собственные покои, а кто моложе — рассредоточились по улочкам, лавочкам, да прочим укромным местам дворца.
Князь Темур, властитель Илчинской Земли, осторожно выглянув из-за своего укрытия — платяного шкафа, в одной из соседних с главной залой комнат, — облегчённо перевёл дух. Вздорная сестрица изволила перестать его разыскивать. А князь говорить с ней не желает не то, чтобы вообще никогда, но сроком приближенным к вечности... Всю голову забьёт своими проблемами!
Темур подумал, что ещё молодая и безумно красивая (хоть и стервозно холодная) сестрица уже где-то со смехом проводит время в группе собственных подхалимов, готовых разорвать друг дружке глотки за один только её благодарный взгляд. Князь понять причуд кузины не пробовал, как и осознать, чем же всех почитателей она так поразила. Для него она навечно останется избалованной, скучной и надоедливой сестрой, которую, слава Асам, вызвали править этим далёким и диким островом Ольвия.
А посему, не опасаясь больше попасться на глаза кузине, князь промаршировал до главного зала, где намеревался пуститься в пляс напропалую, до самого утра. Как раз на ногах остались лишь самые стойкие и молодые, переплясать которых, будет почётно для "почти сорокалетнего старичка", как его в шутку называют наиболее близкие доры Илча. Намеренный до самой смерти быть столь же бодрым, как и в юности, Темур до сих пор считается если и не самым умелым танцором, то уж точно самым выносливым в этом и многом другом плане.
Но намерение поупражняется в танце, нарушилось занимательным разговором, ведущимся между двумя очень интересующими князя личностями.
— Сносно танцуете, господин Хром, — заметил король Зигмунд, подойдя к занятному хайдору. — Вам бы думать о предстоящем походе по реке, а не танцами себя развлекать... Хотя если выживите, то вам только танцами да песнями прокормиться удастся...
Хайдор с поразительным равнодушием слушал речь короля, даже не думая отвечать. Для него вся личность этого жалкого существа, коим является Зигмунд, представлялась чем-то не большим, чем комар, жужжащий над ухом, но боящийся подлететь и укусить. А если и укусит, то ранка будет столь пустячной, что и замечать её не след.
Хром явно не был в опасности, но пройти мимо старого приятеля было выше сил Темура, поэтому он незваным ввалился в приватный разговор, обняв на правах друга детства короля Дамаса, поначалу ошалевшего от неожиданности.
— Дорогой мой барон, — зашептал на ухо другу детства князь. — Если уж этот хайдор вздумает сменить свою нынешнюю работу... кстати кем он работает? Неважно! Но если он решит зарабатывать на жизнь танцами или музыкой, то я с огромной радостью проспонсирую его начинание. Уверяю тебя, бедствовать он не будет!
Вначале король попытался оттолкнуть невиданного наглеца, но затем разобрался, кто соизволил появиться, и как-то сразу сник. Видать вспомнились годы былого детства.
Хром проявил интерес к происходящему и посмотрел на скуксившегося Зигмунда. Темур также пристально и с отеческой улыбкой поглядывал на старинного приятеля. Тот что-то пробурчал.
— Повтори, пожалуйста, — попросил приятеля князь. — Ты вновь, как и в детстве, стал проглатывать слова!
— Не называй меня бароном! — хмуро повторил король.
— Извини! Всё время забываю, что ты подрос! — Темур от досады хлопнул себя по лбу ладонью. — Ты же женился на той старухе... как там её... Неважно! Ты же князь!
— Я король! — гневно взорвался Зигмунд, сбросил руку Темура и шумно топая, покинул зал.
Все проводили его недоумёнными взглядами.
— Когда-то был моим вассалом. И ведь с самого детства он такой! — пояснил хайдору князь. — Я чую подхалимство за версту, а он в детстве прибился к моей компании с одной лишь целью — выбиться в высший свет... Я старательно его не замечал. Потом он заполучил баронство отца и требовал, чтобы я звал его бароном. Потом женился на умирающей княгине ради титула и стал требовать звать его князем, а я назло ему стал звать его бароном. Теперь вот он — король, но для меня навсегда останется князем, получившим титул за деньги...
Весь рассказ князя не произвёл никакого впечатления на хайдора. Ему либо было неинтересно слушать рассказ о молодости короля Дамаса, либо он уже это знал. Для вида мог бы хотя бы сделать вид, будто слушает. Всё же не с конюхом говорит, а с князем! Впрочем, эта черта понравилась Темуру, который терпеть не может льстецов и врунов, хоть в свою очередь и обожает актёров и прочих деятелей культуры.
— Я не шутил, — решил сменить разговор князь. — Если пожелаешь выступать в моём оркестре, то только скажи — приму. Будешь в золоте купаться и проблем не знать! И даже этот "князь" не сможет тебе досаждать, побоявшись меня...
— Он и так мне не особо досаждает, — пожал плечами хайдор.
Выцепляя из него слова, словно клещами, Темур симпатизировал собеседнику всё более и более. Молчаливый. Талантливый. Смелый. Честный и прямолинейный, аж во вред себе! Кому как не князю проявить заботу о таком эгоцентричном таланте!
— Мы же не представлены! — решил начать знакомство с самого начала Темур. — Я князь Темур. Можешь звать меня хоть по титулу, хоть по имени, я не обижусь.
Обычно это очень действенный способ завоевать доверие собеседника. Ещё бы! Такая честь!
— Я — Хром. Можешь звать меня так.
Вот только в этот раз способ не сработал.
— И всё же опасайся Зигмунда, — посоветовал князь, избрав тактику дружеских советов. — Я даже врагов как-то не привык ругать, но он хуже любого врага. Подлый и злопамятный. И ходят слухи, что он как-то связан с синдикатом Стапеля... Возможно он и есть сам Стапель.
Хром с интересом поглядел на князя, а затем возразил:
— Синдикат возник на твоей Земле. Он может быть как-то с ним связан, но вот самим Стапелем может и не быть. Им может оказаться любой из твоего княжества, да хоть и ты сам...
Любой другой правитель за подобное обвинение приказал бы казнить наглеца на месте. Князь лишь кхекнул от неожиданности. Впрочем, неожиданность в большей степени была вызвана появлением на горизонте идеальной фигуры совсем не идеальной сестры.
— Говорили про змей, и вот одна такая нарисовалась... — тихо прошептал князь, поглядывая на кузину и ища пути отступления. Таковых не нашлось. Княгиня приметила его.
— Даже не думай сбежать!
Пришлось играть роль счастливого братца.
— Дорогая сестра, даже и в мыслях не было! — возмутился он, целуя подошедшую сестру на глазах возмущенным этим фактом её почитателей. Они совсем безумные раз ревнуют к ней даже её брата!
— А что же я тебя весь вечер не наблюдала на балу... А ты ведь заядлый танцор!
Князь задумался, ища ответа. Ответ стоял рядом.
— Так я с вот этим товарищем общался! — Темур выставил перед собой словно живой щит равнодушного ко всему происходящему хайдора. — Занимательный собеседник, должен я тебе сказать! И умный, и начитанный! Танцор и музыкант! Воин и маг! Одно слово — клад!
