Цветик

Стукнула дверь, послышались торопливые шаги матери:

-Наташ, дочка, ты приехала? Ландышами, что ли пахнет? — Она зашла в комнату и увидела ревущую Наташку в обнимку с куклами.

-Что? Почему ты рыдаешь? — встревожилась Варвара.

-От счастья. Мам! Ваня, он... такой... вот обещал куклу и смотри, а ещё... — она протянула мамке коробочку с духами.

Та полюбовалась на флакон.

-Ух ты, ай да зять у нас будет!

-О чем ты говоришь, я такая нескладёха, а он москвич, вон, какой видный.

-Глупенькая! — Варвара как в детстве, обняла её и гладила по голове, — мы с батей вон давно уже приметили, что ты у него из головы не выходишь, а и хорошо-то как... постарше, посерьезнее, да и ростом-статью тебе как раз! Здесь-то за кого тебя отдавать? Если только за Валька. А и в городе-то, ну ровесника найдешь себе, а у мужиков ум-то дольше спит, они, прости Господи, до седых мудей, все детки.

Наташка засмеялась:

-Ну мам, ты и сказанешь.

-А как есть, — пожала плечами Варвара, — ты думаешь, в кого Санька наш такой шебутной? Чистый батя Коля. Это сейчас он у вас серьезный, разумный. А по молодости... грех один, согрешила ведь я с ним-с его постоянными драками, дружескими попойками, разборками. Достал тогда, вот к бабе Кате ушла, беременная Санькой — а деток до этого три года не было. Он было покочевряжился: "Сама прибегить!" А я вот вою, а не иду, он к бабе Кате, а та его батогом, он с крыльца ломанулся и запнулся. А баб Катя, сухонькая-сухонькая, а раза три ему по спине и вдарила. Наверное тогда и понял, что может и меня, и ребенка не вернуть, остепенился. Потом вот ты народилась, правда, взбрыкивал иной раз, но баба Катя, как орлица зорко следила.

-Мам, это ты про нашего серьезного папку? — У Наташки округлились глаза.

-Про вашего, про вашего, будь он неладен, вот опять вчера полаялись.

-Сейчас-то из-за чего?

-А нажратый пришел, я его и отлаяла. Выступааал, как же, хозяин он, а я теперь его затыкаю:"Саньке и Натахе скажу" — все, сразу спать налаживается. Вон, идет-бежит, кто-то уже доложил, что доченька приехала, паразит старый. Пойду на стол соберу чего, а его пошлю баню топить. А то, что старше Иван тебя, наоборот, нас с батькой сильно радует.

Доченька весь день сияла, беспричинно улыбалась, а "старый паразит", улучив минутку шепнул жене:

-Ох, мать, увезет скоро нашу дочку этот громадный Ванька. Вон, как светится вся, мы-то думали засидится в девках с её-то ростом, как же, вот только восемнадцать исполнилось. А и зять у нас хорош, они, десантура, все наверное такие. Что у Альки мужик — не мешкал, что наш.

-Тьфу, не сглазь!

-Не, тут уже все надежно, какой родитель не будет рад, что у его ребятёнка любовь взаимная, а ведь и будет нашу колючку на руках носить, вон, как на Колпаках сумел её ухватить, только за одно это достоин уважения.

-Откуда ты про Колпаки-то знаешь? — удивилась услышавшая последние слова, вошедшая с улицы Наташка.

-Информаторы имеются.

-Ага, по имени Валёк Карманов, болтун, каких свет не видывал. Вон, бабуля у него — лишнего слова не скажет. А этот...

Варвара вздохнула:

-Плоня-то золотой человек, вона, у шалавы Тоньки, обеих ребят людьми вырастила, Пашка-то отслужил и в Ижевске устроился. Плоня говорит, пока в общежитии, но с жильем вроде может получиться, а и им с Вальком какую копейку посылает. Вальку-то сразу после ПТУ в армию, вот бы куда в спокойное место попал, парнишка-то смирный. Наташ ты с Алькой бы поговорила, ведь Плоня уже шестьдесят пять разменяла, очень переживает, что мелкого на ноги поставить не сумеет.

-Да Алька не хуже нас знает про теть Плоню, её Авер уже Валька пытал насчет планов. Ты думаешь, чё мы его постоянно кусаем и гоняем, заставляем заниматься до упаду. Чтобы учился сдачи давать, не был слабаком по жизни.

Наташка ушла в свою комнату и притихла, Варвара, заглянувшая под каким-то предлогом, улыбаясь шепнула бате:

-Сидит, куклами своими обложилась и опять письмо читает, вон, даже к своим не пошла!

-Дай-то Бог!

Авер самым нахальным образом зажал свой день рождения. -Нет, подсолнушек, ничего отмечать не станем, разница в рождении с малышом один день получается, если не ошибается ваша чудо-акушерка. Не вижу смысла, родишь, тогда и отпразднуем подряд два дня рождения.

В понедельник семнадцатого, поцеловав маму, ушли оба Авера на работу, дед с утра отправился углядеть непорядок на улицах.

Алька же потихоньку собрала полотенчики кухонные, хотела быстро простирнуть и, наклонившись, охнула -...Блииин! Воды! — кое как поменяла одежду, оделась и вышла на площадку, позвонила соседям, молодой паре, молясь, чтобы кто-то был дома.

Минуты через три выглянул заспанный сосед:

-Альбина Михайловна, что-то случилось?

-Коля, проводите меня до больницы, мне время пришло, а одна, боюсь, не дойду, — она охнула.

-Момент, я оденусь.

Через пару минут он выскочил на ходу застегивая ремень на штанах и натягивая на себя куртку. — Пойдемте.

Как они шли, Алька помнила плохо. Обычным шагом до больницы было семь-восемь минут ходьбы. А сейчас, когда её выкручивало, казалось, идут уже час.

Она смутно слышала как сосед говорил кому-то: "Бегом!!", но в голове была одна мысль:-"Успеть бы дойти!" Ноги переставлялись с трудом, все, казалось, заполонила боль от схваток. Навстречу по улице бегом бежали в наспех накинутых куртках врач и медсестра с каталкой. Добежали до Альки, как-то дружно подняли её, положили на каталку и бегом же понеслись в больницу. Сосед утер мокрый лоб:

-Ух, думал, сердце разорвется! — пожаловался он подбегающему деду. — Как же тяжело они рожают!

-Я у больницу, добяги до военкомата. Скажи Сашке, — шумнул дед.

Саша заканчивал обычную планерку, когда его вызвал дежурный:

-Товарищ капитан, тут к Вам пришли... сосед говорит Ваш.

— Иду! Старший лейтенант, Вы за меня. Я побежал. У меня похоже... — Саша рванул в коридор.

— Стой, капитан! — нагнал его на выходе Щелкунов. — Шинель одень!

Кое-как надев, едва попав в рукава, Авер выскочил на улицу.

-Товарищ военком, ваша жена рожать пошла! — торопливо идя рядом с чуть ли не бегущим Авером, сосед пояснил, что и как.

Авер влетел в больницу с треском, увидел, что с дедом разговаривает какая-то женщина, рванул к ним.

-Что?

И столько было в его глазах тревоги, что стоящая рядом с дедом женщина рассмеялась:

-Папочек сразу видно. Поздравляю Вас, — она посмотрела на погоны, — товарищ капитан, с дочкой.

Саша не врубился.

— А жена? Что с ней?

-Все хорошо, ваша жена родила дочку, едва мы успели довезти её до родовой. Дочка весим три килограмма восемьсот граммов, рост пятьдесят сантиметров, поздравляю!

И тут до Авера дошло... Он обнял женщину:

-Спасибо! Дед?

Дед с влажными глазами, молча обнял своего рослого зятя, помолчал.

-Я у восторге, унучечка жеж родилася.

Авер плюхнулся на стул:

-Ноги не держат. Вот это да, мы с дочкой в один день родились, получается, Ай да Алюня, такой подарок мне на день рождения сделала! Можно ей записочку передать, мааленькую?

-Можно, — улыбнулась женщина.

-Я щас! — Саша оглянулся в поисках листочка. Акушерка, опять улыбаясь, дала ему четвертинку, Авер быстро писал, дед суетился рядом:

-И от мяне добавь. Этта же громадная радость!

-"Милая моя! Подсолнушек мой! Спасибо за дочку! Я счастлив до невозможности! МЫ СЧАСТЛИВЫ, вернее!Люблю вас, нежно целую, Спасибо за такой подарок! Дед, плача:-У яго вяликая радость! Целуем! Твои мужики. Я тебя очень люблю!" Алька, изумленная такими быстрыми родами, читала и перечитывала написанные впопыхах строчки записки.

-Ваш муж такой смешной. Волосы растрепаны, глаза горят, влетел как ураган, а потом, когда узнал про дочку, на стул сел и так жалобно:-"Ноги не держат!"

— Передайте им, у меня все хорошо, я их тоже очень люблю.

Авер пошел за старшим ребенком, который только что проснулся.

-Папа? Ты разве не на работе?

— У нас, Минь, сегодня прогул и праздник. У нас с тобой сестричка родилась.

-Маленькая? Пищит?

-Ну да!

— Конечно, запищишь, столько быть в животике. А на кого похожа? А когда мы её увидим? И я буду её качать? — вопросы сыпались из ребенка со скоростью пулеметной очереди.

-Одевайся, пойдем совет держать, как назовем сестричку. Надо бабулям позвонить, Славиным, Серому телеграмму пошлем.

Бабки обе плакали.

-От радости, сынок, от радости! — плача, говорила баба Тоня..

Теща сказала:

-Пойду до Васьки, похвастаюсь.

Чертов прогудел:

-Завидую, Авер, вон ты как шустро, пришел, увидел и родил! Алюню целуй от меня! Эх, хорошо!

А вечером прикидывали, как назовут девочку. Минька давно выбрал — или Катя, или Настя, оба имени нравились, но решили, что последнее слово за мамой, какое имя она выберет. Мама выбрала Настю, Настюшу. Аверы сходили, зарегистрировали нового члена семьи и стали готовиться к выписке своих девочек.

Как Авер отмывал свою чистую квартиру... дед весь изворчался:

-Сашк, у нас уже усё блястить. Чаго ты тама натираешь?

-Дед, надо!

Надо было видеть, как волновался Авер на выписке. Сначала вышла похудевшая, бледноватая Алюня, а за ней медсестра со свертком. Авер в два шага шагнул к ним, поцеловал Алюню и, похоже, не дыша, взял в руки свою дочку. Боязно держа её, нервно сглотнул:

-Какая легонькая!

. -Папа, папа, дай посмотрю на маленькую, ну папа же!

-А, да, Мишук, — он присел, Алька отогнула край уголка, и братик увидел свою сестричку:

— Ой, она совсем крошечная, я такой же был?

-Да!

-А можно я её поцелую?

-Минь, давай дома, мы её развернем, и тогда поцелуешь как следует.

-Тогда пошли быстрей!

Алюня взялась за локоть мужа, и они пошли домой, Алька искоса посматривала на Авера, а тот, волнуясь, переспрашивал:

-Я её не крепко сжимаю? Ничего ей не поврежу?

-Нет, она же в одеяле, все нормально.

Дома ждали усе свои. Минька, шустро скинув одежду, бегом побежал мыть руки.

-Мамочка, я быстро, щас.

Внучку аккуратно взяла бабка Рита:

-Ай, дождались мы тебя, малышка наша! Дед, хочешь подержать?

-Не, Ритк, пока боюся, хай подрастеть, а то чаго-то руки трясутся, волнуюся!

Алька понесла малышку в комнату. Минька тут как тут:

-Мама, разверни скорей!

Развернули, сынок, едва касаясь, пальчиком провел по маленькой щечке:

— Какая маленькая! — Он нагнулся и тихонечко поцеловал её, — я тебя всегда буду жалеть! Ой, а чего она пищит?

Малышка сморщилась и начала попискивать.

-Или пеленку обмочила, или кушать хочет, сейчас проверим.

Алька ловко развернула малышку, а Минька опять замер:

— У неё ручки настоящие? А ножки? У девочек в группе у кукол ножки и ручки больше. Мама, давай её геркулесом кормить?

-Она пока не может, она только мамино молочко будет сосать.

-И я такой был?

-Ты немного побольше родился.

Алька села поудобнее и поднесла дочку к груди, малышка зачмокала, Минька постоял посмотрел, потом побежал деду рассказывать про совсем-совсем маленькую девочку Настюшу. А Авер сидел с непонятным выражением и не отрывал взгляда от девочек.

-Что, Саш?

-Не могу поверить!

Алька покормила дочку и приподняла её столбиком, — "чтобы не срыгнула" — пояснила ему.

Авер во все глаза уставился на маленькую.

-Аля, так она вроде на меня похожа, вон, глазки карие?

-На тебя, на тебя, мои только губы и разглядела, — проворчала Алька.

Положила малышку в кроватку, прикрыла одеяльцем и повернулась к Аверу:

-Ну, что, папочка, ты хоть доволен?

-Милая, я совсем не подберу слов, — он нежно погладил её лицо, — ты у меня такая красивая, чуть бледненькая, но я налюбоваться тобой не могу. Пойдем, там Минька уже ложкой стучит.

Пока занимались с малышкой, пришли Редькины, поздравили папу и с днем рождения, и с дочкой, немного посидели и распрощались, зная, что маме нужен отдых. Пришел Петька с женой — тоже пробыли недолго. А затем явился Щелкунов:

-Товарищ капитан, Александр Борисович, не подумайте чего, это не подхалимаж, от чистого сердца поздравляю с новорожденной дочкой!

Ночью, обнимая свою опять стройную жену, Авер негромко говорил:

-Аль, меня прям перемкнуло, когда я её на руки взял, ведь впервые младенца такого держал. Минька-то без меня совсем мелким был, а тут, веришь — слезы наворачиваются, щемит что-то внутри, особенно, когда ты её кормишь. А то что на меня похожа, хмм, все дети папкины, придется ещё рожать, пусть хоть кто-то на Цветиков родится похожий.

-А если опять — вылитый ты?

-Ну, — подумал Авер, — будем рожать до победного! — И засмеялся, — шучу, но сынишку ещё одного точно надо, Филиппом и назовем.

-Что ты, у деда сердце не выдержит, да и Настюшке еще всего неделя, пусть подрастет.

-Не отвертишься, не мечтай, сыночка родим.

-Ага, прямо по вашему заказу, Александр Борисович!

И полюбилось мужикам Аверам где-то через неделю купание Настюши. Санька, на удивление себе, держал свою крошку в воде на ладони, а Минька марлечкой, едва касаясь, дотрагивался до ножек и ручек куколки. Алька смотрела на эти танцы вокруг ванночки с усмешкой и, забрав у Миньки марлю, доводила купание до конца. Авер отдавая дочку мамочке, опять умилялся:

-Аль, я как Минька, в таком же восторге и умилении. Эта крошка меня полностью в плен забрала!

-А крошка пищала, спала и гуляла с дедом. Тот сразу и категорично вытребовал эту обязанность себе:

-Я просив унучку? Просив! Дяржать яё боюся, а гулять с малой усегда готов.

Прискакавший на выходные теперь уже дважды дядька, как-то ловко и сразу взял её на руки.

-Ничего себе! Я три дня трясся, боялся на руки взять, а ты, смотри, с лёту, — удивился Саша.

-Так у меня опыт-то богатый. Вон, — он кивнул на Мишука, — из больницы забирали, сразу взял, а с пяти месяцев ваще на моей шее сидеть приучился. Да и сейчас у него любимое место, да, Минь?

-Да, но только я теперь совсем взрослый стал, — вздохнул ребенок, — у меня ведь крошка-сестричка, Настюшка есть.

-Иди сюда, взрослый! — Серега посадил его на шею, и начал носить по квартире, сынок заливался смехом.

А Саша сидел и наслаждался всем этим, понимая, что есть в его жизни самое важное — семья, о которой постоянно думаешь, знаешь, что тебя всегда ждут, даже если тебя нет всего час, постоянно радуются твоему приходу, волнуются за тебя, сильно любят и нуждаются в тебе.

-Что, Саш? — как всегда уловила его состояние Алюня.

-Да, расслабился, глядя на вас, вы все у меня вот тут, — он дотронулся рукой до сердца. -А ты у нас, как воздух — везде, я теперь тоже без тебя толком дышать не могу.

— Вань, это даже не счастье, это как бы тебе под кожу их всех подсадили, единый организм, что ли? -говорил он Чертову по телефону, — дурно делается от мысли, что мимо бы прошел своих таких необходимых, вряд ли с кем-то другим такие вот отношения были возможными.

-Не трави душу, Авер, ведь завидно!

-А неча было перебирать...