— Мой бог...
Зордан стер кровь с рассеченной брови. Он рассвирепел, когда понял, что желтоглазого не так просто пленить, как он думал. Даркус двигался быстрей урагана, его коса то соединялась в одну, то разъединялась, и сын Дракона превращал ее в два бумеранга и направлял в противника, а сам в это время ловил воздушные потоки и оказывался то над головой демона, то слева, то справа. Демон зарычал — его желтоглазка просто играет с ним, не принимая всерьез. 'Тогда и я покажу тебе свою настоящую Силу'. Отбиваясь оставшимся мечом, демон призвал энергетический запас и начал снимать ограничители, которые заставил его нацепить опекун. 'Чертов старик вообще со мной не считается! Думает, я тут же развяжу войну или вначале прикончу его самого? Нет, он, конечно же, прав, но когда еще я смогу сражаться на пределе своих способностей?'
Небо окрасилось в бордовый. Даркус, заметно ослабевший после долгой болезни и лечения Ксандриэля, устало перехватил Лунный серп. Его движения замедлились, а Зордан, наоборот, только набирался сил.
'— Аарон, прикрой эльфов, я попытаюсь сразить его одним ударом'.
'— Мы слишком слабы по отдельности. Я не думаю, что нам следует...'
'— Я принял решение'.
Дракон забил хвостом.
'— Тогда так, я ставлю воздушный заслон на твоих эльфиков. Но всего лишь на пару минут. За это время нужно найти слабое место демона и ударить в него'.
'— Я уже выяснил'.
Дракон прищурился:
'— Рога?'
'— Именно'.
'— Так просто?'
Губы Даркуса устало дрогнули:
'— Ты так думаешь?'
Вокруг Зордана стали собираться искрящиеся тучи.
'— Давай, Аро! Сейчас или никогда', — Дракон с Мироздателем разделились: Даркус взлетел, испарившись в облаках, а Аарон пролетел над пятеркой эльфов, которые продолжали обороняться, и над лежащими ранеными, над умирающими от волнения Ксандром с Мори и над застрявшем в шипах Зайниэлем, который квадратными глазами взирал то на Даркуса, то на безрукого демона и благодарил Праматерь, что так просто отделался. Аарон успел поставить щит и над остроухими малышами, которые повысовывались из окошек замка и стали кидать в демонов все, до чего смогли дотянуться: от канделябров и половников до ночных горшков и рейтузов в горошек.
Дракон, увлекшийся плетением охранных чар, не ожидал подобного коварства от маленьких безобидных эльфят, потому, пролетая под окнами, стал счастливым обладателем тех самых злосчастных рейтуз в горошек. Они упали прямо на морду, и Древний, махнув в сторону, со всей дури влетел в узкое остроконечное окошко, разрушив тем самым защитные заклинания Миримона и включив оповещающую сирену, взвывшую похлеще баньши в поминальный период.
Зордан ошарашенным глазами проследил за полетом веселых рейтуз, когда сверху на него обрушился Предрассветный и отсек сверкнувшим лезвием крученый рог. Демон зарычал и полоснул по груди Даркуса острием родового меча. Так просто подобные раны не заживают. Даркус, зашипев, отскочил влево, но рыжий не дал ему отступить и нанес еще один удар, располосовав тем самым понье и открыв белоснежную грудь Мироздателя. 'У него там какой-то рисунок. Духи, из-за крови не разглядеть!' Но помимо неясной татуировки, на светлой коже горели такие раны, каких Зордан еще не видел. 'Кто его так? И, главное, чем?'
Но Даркус не дал демону времени на раздумья, разъединив лезвия и надев их наподобие перчаток. Зордан притянул к себе второй меч, Даркус встал в боевую стойку. Доля секунды — и лезвия скрещиваются, издавая пронзительный звон, потонувший в вое сирены. От мощного удара на землю обрушились молнии, взорвавшие землю и разбившие принесенные для стройки камни.
Противники прожигали друг друга взглядами, намереваясь сражаться до последнего.
— За это, — Зордан махнул однорогой головой, — Ты до конца жизни будешь гнить в моих пыточных...
— А рог тебе в одно место не вставить? — не выдержал Ксандриэль.
Демон стремительно развернулся на голос, собрав в кулаке достаточно неочищенной Силы, чтобы спалить этого неадекватного пухлика, разрушившего все его планы.
— Сначала победи меня, — Даркус звякнул лезвиями косы, отвлекая внимание демона от раненого Ксана, и улыбнулся так, что для Зордана все остальное перестало существовать.
Отсутствие рога, служившего демону своеобразным накопителем, уравняло их шансы, и противники продолжили битву, вспахивая энергетическими ударами землю и электризуя воздух.
— Что здесь происходит?! — ментальный окрик Миримона Справедливого отбросил сражавшихся в разные стороны.
— Зордан, что ты творишь?! — закричал Куллан.
Куллан был демоном в возрасте, с огромным количеством багровых узоров и надписей на светлой коже. А вот шрамы, как у Роя, не украшали его тело. Он был гораздо ниже своего племянника и практически лыс, если не считать тонкую рыжую косичку на затылке, кокетливо закрученную на конце. Не смутьян и не воин, в отличие от того же Зордана. Сохранение мира было для него важнее всего — прочел Даркус в мыслях Наместника, это внушало уважение.
Прибыли все: эльфийские советники, Старейшины и Хранители Миримона во главе с Варниэлем, около двух десятков демонов и зеленовласая Шейла, бросившаяся к раненому Ксандриэлю. Эльфийка бежала, как по минному полю — до того все земля была искорежена.
— Ксандрик, как ты, мой пирожочек? — Шейла обняла сына, а потом влепила ему хороший подзатыльник, — Все потому, что отца не слушал!
'И это при Даркусе! — от всеобщего внимания Ксандр хотел биться головой о землю, — Ну что за что мне все это?'
Даркус в это время грациозно спустился на землю, Зордан, ни на секунду не теряя Предрассветного из виду, последовал его примеру.
'— Аро, и долго твоя туша будет нежиться в раме? Учти, психика духов не так устойчива'.
Дракон дернулся и вылетел задом наперед из разрушенного окна. Теперь уже и демонская делегация смогла налюбоваться полетом веселых штанишек.
'— Как я демона отвлек, а?'
'— Лучше верни рейтузы, фетишист', — усмехнулся Даркус, поддевая штанишки кончиком закругленного лезвия.
Миримон, увидев, что внук ни капли не раскаивается в дипломатическом скандале, не мог промолчать:
— Даркус, как это понимать?
Даркус откинул рейтузы в сторону Зордана и приподнял левую бровь.
Дед обвел рукою разрушения: двор выглядел так, словно одновременно случилось три самые устрашающие природные катастрофы: землетрясение, извержение вулкана и любовные игрища великанов.
'— Как думаешь, Дар, эти шалунишки-великанши не будут против одного прелестного меня?'
'— Конечно нет, Аро'.
Дракон чуть не подавился на вздохе — когда это Даркус так быстро соглашался с его гениальностью?
'— Просто я еще не встречал женщину, которая бы отказалась от качественных кожаных сапожек и сумочки в тон'.
Пока Дракон бурчал в животе Предрассветного, Куллан подлетел к Зордану и попытался его отчитать.
— Даркус! — Миримон не знал, как поступить. Не представить внука сейчас, когда его видели не только будущие Хранители, но наследник трона враждебной империи, было бы, по крайней мере, странно.
Сын Дракона просто стоял, но было в его позе, в самой ауре что-то такое, что внушало почтение. Такой гордый и величественный даже в своем разорванном и окровавленном понье и с неизвестным оружием в руках, он производил неизгладимое впечатление. Миримон просто не смог унизить это создание криком, но и спустить ему это с рук было бы ошибкой.
— Ты мой наследник, потому и ответственность за все произошедшее я налагаю на тебя.
Присутствующие как по команде уставились на внука Правителя. Мори охнул, здоровяк Кори издал отчаянный писк, Полдон рухнул на колени, а на лицо Ксандра упал тень.
'— Я рожден, чтобы создавать, а не править. Быть Правителем для меня все равно, что оказаться в клетке. Ваше Величество, вы знаете, что Драконы умирают в неволе?'
Миримон сжал виски — ему было непросто общаться телепатически.
'— Теперь ты эльф, а не Дракон Мироздания, просто прими это. Ты — Предрассветный, а у каждого Предрассветного есть долг, отказаться от него — все равно, что предать свое имя и предков. И ответь уже, наконец, что, к демонам бездны, случилось между тобой и Зорданом?'.
Даркус посмотрел на рыжеволосого. Тот ощупывал свои рога и с такой яростью отшвырнул своего опекуна, что тот не удержался и плюхнулся в грязь. Видимо, он уже давно привык к подобным выходкам своего племянника, раз, не слова не говоря, поднялся и поспешил за ним, доказывая, что дипломатический конфликт может перерасти в повод для войны.
— Вот и прекрасно! Война выявляет сильнейшего! — зарычал Зордан. Он развернулся и, тряхнув рыжей шевелюрой, впился черными глазами в Даркуса, — Кому-то очень пойдет ошейник проигравшего.
'У каждого Предрассветного есть долг, отказаться от него — все равно, что предать свое имя и предков', — Даркус посмотрел на свободное небо, вздохнул и обратился к демонам:
— Не переживайте, господин Наместник, мы с вашим племянником просто размялись. Это была обычная тренировка. И Зордан, как старший и заведомо более сильный противник, просто дал мне фору, как и полагается благородному наставнику. А я такой неловкий и неопытный, что моя рука соскользнула и повредила рог. Не передать словами, как мне жаль, — Даркус слегка поклонился, причем сделал это так величественно-неотразимо, что создавалось впечатление, будто это они только что извинились перед Предрассветным, — Примите мои искренние сожаления.
Зордан закусил губу. Сказать, что это была никакая не тренировка, было равнозначно признанию в поединке с младшим и неопытным, который, к тому же, смог повредить символ гордости и источник Силы каждого демона. 'Хорош, чертяга!' — Зордан закинул голову назад и громогласно рассмеялся, — Ну, желтоглазка, ты сам напросился!'
— Даркус прав, Ваше Величество, — демон отсмеялся и вернул поклон, театрально махнув несуществующей шляпой, — Мы просто тренировались.
Присутствующие обвели глазами бугрящуюся землю и расколотые каменные плиты. Раненые эльфы немым укором взирали на красноволосых демонов, вставших по обе стороны от Зордана, и просто вопияли своим видом — 'Нас чуть не прибили, какая, к демонам, тренировка?'
А Зордан оскалился своей желтоглазке и продолжил:
— А поскольку Даркусу есть, чему у меня поучиться, — демон сделал небольшую паузу, — То я не смог не откликнуться на его уговоры еще раз посетить ваш гостеприимный замок и потренировать молодого наследника.
Холодная улыбка растянула губы рыжеволосого:
— А пока я приготовлю для моего подопечного особую программу. Должен же я оправдать все его ожидания и не упасть в грязь лицом перед своим учеником. Поверьте, Ваше Величество, я уж заставлю вашего внука попотеть.
Даркус натянул на лицо приветливую улыбку:
— У меня прямо камень с души свалился, ваш рог до сих пор не дает мне покоя, — молодой Предрассветный посмотрел на здоровый рог на высоком лбу рыжеволосого, крутанул косу и с силой вогнал ее в землю, разрубив пополам изогнутый корень, неуловимо напоминающий отросток на голове противника.
Остальные демоны невольно вздрогнули — они вообще не понимали, как их неистовый господин не сорвался и не начал мстить — отрубить рог было одним из самых страшных оскорблений в империи. За такое не то что не прощали, за такое мстили целыми кланами.
Зордан направился к Даркусу, Аарон весь подобрался, но это было совершенно напрасно — демон прошел мимо и подошел к отрубленной руке своего слуги. Подняв конечность, Зордан, даже не посмотрев на трясущегося от шока Роя, просто распрямил на закоченевшие пальцы, взял ошейник, а руку брезгливо отбросил в сторону. Проходя мимо Предрассвтного, демон крутанул ошейник и предвкушающее шепнул ему в самое ухо:
— Нам это еще понадобиться, — затем положил ошейник в карман и, не оглядываясь, скрылся за поворотом.
Делегация демонов тут же собиралась в путь, Наместник тепло распрощался с Миримоном, Роя в невменяемом состоянии подхватили на руки жутковатого вида охранники, и уже минут через двадцать кареты демонов покинули территорию замка. Эльфы выдохнули.
— Даркус, я все еще хочу знать, что на самом деле произошло... — начал Миримон, но Даркус его даже не слушал — он помчался проверить состояние своего друга.
— Ты как, Ксан? — юный наследник опустился рядом с Шейлой.
Мать Ксандриэля ущипнула себя, а заодно и сына, чтобы поверить — не сниться ли ей это. Глаза Варниэля заблестели — его сын не так безнадежен. И когда он только успел подружиться с наследником?
— Ксан? — Даркус, невзирая на свои раны, начал сканировать состояние друга. Он притронулся теплой ладонью до живота Ксандриэля, — Что-то не так? Скажи мне, где болит? Я не успел предупредить, что из-за заморозки ты совершенно потеряешь чувствительность. Ты из-за этого так переживаешь? Глупый, сейчас придут целители, и мы вместе с ними...
— Нет, — Ксандр сглотнул горький ком, — Я не хочу, чтобы его Высочество пачкал об меня свои благородные руки.
'Предатель, почему, почему ты не сказал мне, что ты и есть принц? — Ксандр сжал заколки, — Ненавижу!'
Даркус отшатнулся. Он не хотел слышать ничьи мысли, но на Галее ему было так сложно контролировать это. Наследник закрылся, поставив на Ксандра мощный ментальный щит.
'Ненавижу себя! Ну почему я такой слабый? Скоро у него будет столько Хранителей... И у него будет Тень. Почему мне так больно, я же не должен ничего чувствовать, ведь так сказал Даркус. Почему же так больно?'
— Ксандр, как тебе не стыдно? — Шейла пораженно уставилась на сына. Что с ее мальчиком? Она никогда еще не видела сына в таком состоянии.
— Все в порядке, госпожа... — Даркус попытался улыбнуться.
— Шейла, Ваше Высочество, просто Шейла, — зачастила эльфийка.
'— У нее такие же волосы, как у Ксана', — заметил Предрассветный, но вслух сказал:
— Я наложил на его рану заклинание стазиса, своеобразную заморозку, — Даркус отступил, когда понял, что со всех сторон его окружили красноволосые эльфы. Они скрупулезно осмотрели раны Ксандриэля и с благоговением уставились на Мироздателя. Самый старый из них откашлялся и представился:
— Мы лекари из клана Супримо, Ваше Высочество. Я Спиритон, это Миноэль, далее Порэль, Тилдон и Виониль.
Эльфы поклонились и фанатично стали рассматривать черноволосого. Даркус отступил еще на полшага.
— Поразительно, Ваше Величество, — Спиритон поклонился подошедшему императору, — Ваш внук сотворил настоящее чудо! Никогда ничего подобного не видел. Это же перевернет всю науку! Если Вы не против, не могли бы мы забрать вашего внука хотя бы на пару недель в свою резиденцию, чтобы он продемонстрировал...
'Нет, не отбирайте его у меня, не увозите!' — Ксандр попытался вскочить, но тело его не слушалось.
— Не думаю, что сейчас благоприятное время, — начал Миримон. Он не хотел показывать, как гордиться своим внуком.
Драконы никогда и никому не подчинялись. Но он знал, что для Даркуса долг — не просто слово. Миримон сделает из него настоящего Правителя, такого, которого еще не видел свет. Император довольно щурился, когда к нему подбежал растрепанный и израненный Полдон.
