Оглядев эту толпу, невольно отступаю назад и прижимаюсь к Рену.
-Вы должны отдать оружие, — холодно сообщает зельхи, заставляя меня недоуменно спросить:
-Какое?
-Она права, кон, — вновь говорит вошедший первым дракон, — У детей нет оружия, а воин явно из тех, кого лишить вооружения можно лишь заблокировав дар. Но сейчас это не в наших силах.
-Тогда свяжи его, — с заметным раздражением приказывает Змей.
-А как же Творящий? — с ноткой отчаяния восклицаю, — Он ведь не сможет идти сам!
-Я сам могу разобраться что и кому по силам, — зло шипит на меня зельхи, заставляя отдернуться, совершенно забыв о стене за спиной. Лэ! Хотя... это почти и не больно, но зато....
-Ой, Быстрая, как ты? — встревоженный шепот драконессочки взлетает к сводам коридора.
-Бедная малышка, — грустно восклицает блондинка.
-Дети и так напуганы, кон, — с ноткой вины замечает русоволосый, заставляя зельхи тихо зашипеть — не ожидай я подобного — и не заметила бы, и раздраженно взмахнуть головой. А затем он громовым голосом начинает раздавать приказы:
-Дорген, свяжи воина и помоги идти Небесному. Леттенара, присмотри за девчонками. Айтрен и Сиорл — следите за коридорами. Гарден, держись рядом со мной.
Первыми растаяли в темноте воительница и творящий, судя по всему — Айтрен и Сиорл. Лишь чуть медленней среагировала блондинка, плавно скользнув в нашу сторону.
-Вам нечего бояться, малыши, — Леттенара пытается тепло улыбнуться, но на заплаканном лице это не слишком внушает доверие. Со вздохом отлепляюсь от стены и шагаю ей навстречу, сжимая ладонь Блестящей и, против воли оглядываясь на Рена. Русоволосый осторожно проскальзывает мимо нас и едва слышно приказывает:
-Руки!
Хм, значит его зовут Дорген. Тэл мгновение медлит, давая Рену время собраться и выпрямиться, и лишь затем протягивает дракону распахнутые ладони, на которые тут же падает тончайшая золотая цепочка, словно живая обвивающая запястья. Но дракон больше не обращает внимание на кумо: разворачивается и осторожно поддерживает Рена.
-Все готовы? Тогда идем, — вновь безмятежно и даже добродушно шепчет зельхи.
-Идемте, девочки, — подбадривает нас драконесса с раздражающе-слащавой улыбкой. Но нахожу в себе силы растерянно улыбнуться в ответ и торопливо шагаю вперед, пытаясь спрятать злость за сумраком коридоров. Что ж, хотя совсем избавиться от врагов не получилось, но, по крайней мере положение наше не так уж и плохо. Я, Блестящая и Рен — свободны. Кумо с большой вероятностью сможет обмануть цепочку. Да и этот Дорген будто бы пытается нам помогать.
Раздумья прерывает тихий стон.
-Дор! Хоть ты-то должен понимать, что... — хриплый шепот с нотками боли разносится по коридору. Дор? Там что, близкий друг этого дракона? Причем, судя по голосу, раненый? Стоит взглянуть поближе — едва ли здесь можно ожидать опасности.
Размышления мелькают за доли мига. Легко проскальзываю между Змеем и целителем к едва заметному силуэту на полу коридора. Ттан-хе! Да он умирает! Не задумываясь о грязи, падаю возле него на колени.
-Кон! Что с вами? — взволнованно склоняюсь над раненым драконом. Короткие рыжие волосы облепили вспотевшее лицо. Осторожно касаюсь ладонями головы, пытаясь ободрить, и растерянно отвожу руки. Это не пот — кровь, — Кон! Вы ведь целитель?! — обращаюсь к застывшему возле зельхи парню, старательно не замечая напряженного переглядывания раненного с командиром отряда. Такого очевидно-понятного: одно лишнее слово и зельхи будет вынужден нас убить. Чтоб не раскрывать свою тайну. Зато вопросительный взгляд Гардена, обращенный к зельхи оказывается для меня очевидным и, кажется, только это заставляет Змея прошептать:
-Помоги ему.
Целитель движется явно неохотно, неуверенно встряхивает руки, готовясь колдовать, и... швыряет в дракона боевое плетение. Рывком падаю вперед, закрывая раненного, и с удивлением отмечаю, что ни один из амулетов не сгорает. Похоже, мой костюм — настоящий шедевр защитной магии. Хотя,... кажется, удар и был несильным.
-Быстрая! — испуганный крик драконессочки мешается с болезненным воплем Леттенары. И я вторю им:
-Вы! Как Вы можете! Вы хуже зельхи! — на глаза наворачиваются искренние слезы, — Не хотите помогать — так я сама справлюсь!
-Не смей, Быстрая! — жестко произносит Рен, хотя сам едва стоит на ногах. И в вишневых глазах чудиться тень отчаянного ужаса, заставляющая смущенно прикусить губу, — Дар пережжешь!
-Лучше дар, чем совесть! — но слова сами срываются с губ, и почему-то хочется заплакать.
-Не спеши, — мягко подбадривает меня жених, и с трудом удерживаюсь от благодарной улыбки, — Блестящая, будь так добра, возьми кольцо с моего левого мизинца: это исцеляющий амулет.
-Конечно, Творящий! — радостно восклицает драконессочка, изящно выворачиваясь из-под ладони пытающейся остановить её блондинки. С небрежной легкостью стягивает перстень с ладони Рена и просачивается через толпу.
-Держи, — Блестящая вручает мне амулет, — Только дальше — ты уж сама, а то мне как-то боязно.
-Спасибо, — тепло улыбаюсь и вновь склоняюсь над раненым. Уж в обращении с кольцом-то особого искусства не нужно. Спокойно надеваю золотистый ободок на узкий палец, невольно отмечая сломанные ногти.
-Спасибо, девочка, — грустно шепчет дракон и виновато улыбается мне, — Кажется, без вас у меня бы не было и шанса выжить.
Сдерживаю вздох. Как все сложно.... Но сейчас не время отвлекаться: зельхи наверняка теперь ещё раз попробует убить этого дракона. И, если я хочу ему помочь, нельзя отвлекаться.... И казаться взрослой тоже нельзя. Бездна! Разве я могу с этим справиться?
-Есть вещи, которые, увидев один раз — потом всегда узнаешь. Но... разве может так поступать целитель? — подпускаю в голос боли. Этот легкий намек — единственное чем могу позволить себе проявить свое знание о компании зельхи. Все, похоже, недолгая передышка окончена.
-Это Вы действуете весьма неразумно, юная кон. Кидаться на помощь к незнакомому существу..., — мягко упрекает Дорген. Ага. Вот только твое имя — было лишним поводом вмешаться.
-Единственный способ остаться собой, а не превратиться в величественного и абсолютно довольного собой старика! — пафосно заканчиваю фразу за дракона.
-Кон, этот дракон слишком опасен, — неуверенно замечает зельхи.
-Чем может быть опасен раненый ослабленный дракон! — в отчаянии взмахиваю головой. Лэ! Они все ещё разговаривают. Значит, есть шанс переубедить? Конечно, вероятность, что удастся спасти его не слишком-то велика. Но... попытаться стоит.
-Порой самое страшное оружие — информация, — уже откровенно зло отвечает Змей.
-Или её отсутствие, — насмешливо фыркаю, — Кажется, недавние события это вполне подтвердили. Знай мастера, что зельхи выжили — они бы никогда не допустили этого безумия. Но каких слов опасаться Вам, кон? Что в вашем отряде такого секретного? Или же Вы просто собираетесь убить и нас так же, как и его?! — в голос пробивается боязливая дрожь, мешающаяся с яростью.
-Девочка! — зло шипит в ответ Змей, — Ты теперь собираешься влезать в каждую схватку? Если бы это был твой друг или родич....
-Вы бы пощадили его? — напористо уточняю. Неужели поведется? Лэ! Да с моим разнообразнейшим родом такое прибавление и заметно не будет. Вот только сообщать зельхи о графском титуле нельзя....
-Да, но..., — продолжает зельхи, но я не слушаю. Получив согласие, первым делом перетягиваю щитом коридор. Учитывая тот мизер сил, который я могу потратить без существенной угрозы дару — его хватит лишь на несколько секунд, но мне больше и не надо. Прямо когтями вскрываю запястья себе и ему и накладываю одну рану на другую.
-Здравствую, брат, — глухо усмехаюсь. Скорее своим мыслям, чем чему-то ещё. Этот первобытный способ принятия в род, позабытый даже на родине драконов, был темой моей вступительной работы.
-Здравствуй, сестра, — отзывается дракон в тот же миг, как рушится щит. И на долю секунды меня накрывает тень единения сознаний. Это должно быть полное слияние — именно из-за него этот обряд оказался забыт: слишком опасно разделять жизнь с другим существом, слишком легко потерять разум, особенно при существенной разнице в возрасте. Но накрывающий Империю щит глушит ментальную связь, так что мне достаются лишь отрывки.
Гибель родителей в разгар первой войны с зельхи обжигает болью, слабо перекликаясь с моей потерей. Все же я была слишком мала, чтоб осознать.... Отчаяние битв, бессмысленное существование во времена мира. Позорный плен. И сладость свободы, сводящая с ума и... стоившая жизни. Почти стоившая. И — поверх этого — до боли яркое счастье участия в чужой судьбе. Неужели для него это значит так много — быть не одному?
-Теперь он мой брат, кон. Ты сдержишь слово? — холодно спрашиваю у Змея, не оборачиваясь, — Или, быть может, убьешь теперь обоих?
-Сумасшедшая девчонка! — зло отзывается зельхи, — Я не стану нарушать слово. Но и оставлять твою глупость безнаказанной — тоже не буду, — едва заметный взмах руки и вперед выталкивают Тэла. А в следующий миг над ним взлетает узкий меч. Дергаюсь вперед, но чьи-то крепки руки удерживают меня. В уши впивается шепот:
-Я не собираюсь терять сестру, едва обретя её, — но его заглушает мой крик:
-Не-ет!
Лишь в последний миг меч меняет траекторию и лишь оставляет глубокую рану на предплечье кумо.
-Это ты называешь "не причинять вреда", сын лилии, тварь со змеиным сердцем? Такие, как ты позорят имя драконов! — искренняя злость мешается с облегчением. И заставляет окружающих напряженно застыть.
Звенящую тишину разбивает голос Блестящей:
-У тебя какая-то мания обзывать всех Змеями.
-Не правда! Он только второй! — сердито фыркаю, — Ну или, может быть, третий, — это если считать Нару. А если ещё учесть и другого зельхи, — Ну или четверых.... Но они все заслужили! — сердито прикусываю губу.
-Вы совсем забыли о войне и даже не представляете как страшно подобное оскорбление, — чуть нервно замечает Дорген.
-Не страшнее, чем его поступки! — упрямо поджимаю губы, — И, может, хватит меня лапать? — руки названного брата — Лэ! Соединение было столь слабым, что я даже имени его не узнала! — ослабляют хватку, и я, сбросив их с себя, подхожу к Тэлу.
-Прости, — виновато касаюсь окровавленной щеки и распоротой руки.
-Все в порядке, кон, — чуть нервно отзывается кумо, тепло улыбаясь в ответ. Так тепло, что, не сдержавшись, утыкаюсь носом ему в ключицу и чувствую, как он прижимается щекой к моей макушке.
-Все так сложно, — шепчу в ответ, — Если я все-таки впаду в цепенение на бросайте меня одну, ладно? — просьба, с глухим смешком-кашлем, сама срывается с губ.
-Не говори глупо..., — звучит надо мной голос кого-то из драконов, но его перебивает мой новый брат:
-Это ты говоришь глупости, Дор. А девочка и так уже из последних сил держится. Цепляется за необходимость защищать, как за последнюю связь с миром. И ты не хуже меня знаешь, как это бывает, Дор.
Чувствую, как на мне скрещиваются всеобщие взгляды. Лэ! Ну да, я уже дважды едва не впала в цепенение, но... сейчас-то я нормально себя чувствую! Кажется.
-Ну, пока кожа пергаментной не станет, можно не опасаться, — чуть фыркаю, неловко отстраняясь от Тэла, и оборачиваюсь к Змею, — Простите, не хотела Вас оскорбить. Среди нашего поколения встречаются даже те, кто в тайне гордится подобными прозвищами, считая их признанием достоинств своего интеллекта.
-Но Вы едва ли вкладываете в это слово симпатию, а не ненависть, — в голосе Змея почудилась тень обиды. Устало вздыхаю в ответ:
-Что Вы хотите услышать? Да эти существа чудовища, да они убивают собственных детей. Правда и мы в уничтожении их детей не отставали. Так что и мы, стало быть, тоже чудовища. Давайте все дружно сложим крылья и Велир вздохнет с облегчением, а зельхи с досады перекусают друг друга и сдохнут от своего же яда, — тихонько фыркаю.
-Твои шутки стали злыми, Быстрая, — чуть болезненно замечает Рен, заставляя меня смущенно склонить голову. Ведь, кажется, он прав.
-Это все тень цепенения, малыш, — грустно замечает Дор, — Первый лучик грядущей войны. А девочка просто хочет сказать, что зельхи ни чуть не хуже драконов. До начала войны многие так считали.
-А после войны, Дорген? Если не считать тех, кто был ослеплен ненавистью и болью потерь? — устало поднимаюсь. И с удивлением чувствую едва заметное прикосновение крыла. Асиль? Подозрение заставляет сменить тему, — Кто мы здесь? Пленники? Неужели драконы уже берут в плен собственных детей? И... мы больше не сможем вернуться домой?
Зельхи недовольно морщится и сердито одергивает меня:
-Мы уже достаточно времени потратили на твою истерику, кон. Нам нужно идти.
-Сын лилий, — устало шепчу себе под нос и возвращаюсь к раненному, протягиваю ему руку, — Кажется, я не успела уловить Ваше имя.
-"Твое имя", сестра, — тепло улыбается рыжий дракон, поднимаясь и протягивая руку на встречу, — Когда-то меня звали лер Лэвшен-кон Латтанор.
-Ой, — невольно вскидываю ладонь ко рту и смущенно возвращаю назад, но... заметив даже тень нежелания приветствовать его, дракон упрямо качает головой. Зло фыркаю и мягко касаюсь пальцами его пястья:
-Не ожидала, что по здешним коридором валяются умирающие живые легенды, которых все давно похоронили.
-И ты готова иметь дело с тварью несколько раз менявших предпочтения во время войны? — холодно уточняет дракон. И как же это похоже на описанных Кенрином "перебежчиков"! И здесь работа зельхи? Невольно меняю зрение — но никакой магии не чувствую. Да и при принятии в род ничего подобного не заметила. Заодно просматриваю и линии крови. Тэ! Да он и сам на четверть зельхи! И, если не ошибаюсь, тот оживленный вампир тоже, с большой вероятностью, был кровь Змей. Что если эти "неправильные привязки" не следствия ошибок в экспериментах, а просто одна из особенностей квартеронов?
-Не волнуйся, завещаю боевым товарищам, в случае моей смерти прирезать тебя раньше, чем сообщить причину. Чтоб не успел сбежать на сторону врага, — фыркаю в ответ, вновь вгоняя в ступор весь отряд зельхи.
-Дорген, ты уверен, что это ребенок? Больше похоже на ветерана, — наконец холодно уточняет Змей.
-Уверен, кон. Это просто ребенок доведенный войной до тени цепенения и хорошо знающий историю, — чуть нервно отзывается дракон.
-Интересно откуда такие познания? — сердито шипит змей.
-Оттуда, что я исторический закончила, — шиплю в ответ, подражая Наре. И лишь по изумленной тишине понимаю, что это было свершено лишнее. Как и вся эта истерика. Но... разве я могла поступить иначе? Сдержаться? Наверное, могла но.... Это под силу драконессе облетевшей пол Велира, а не столетней девчонке! Маска диктует свои условия, и привести их в равновесие с моими знаниями — слишком сложно. И, все же, мне лучше выглядеть слишком умной девчонкой, чем самой собой.
-А... такие интонации тоже на факультете преподавали? — звучит за спиной неуверенный голос Лэвшена.
-Не, — с ноткой беспечности мотаю головой, — Это одна подруга у меня иногда так разговаривать начинала.
