Арктический Удар

-Жаль, моего штурмана нет с нами, он бы мог подсказать был или не был в этот период времени большой конвой противника. Но с другой стороны вы правильно подметили, после нашего вмешательства кое-какие события тут на севере идут совсем по-другому и возможно и этот конвой последствие этих изменений. Хорошо мы поможем вам, но после окончания этого похода мы становимся на неопределённое время на прикол. А что нам ещё остаётся делать. У нас вот-вот остановятся регенеративные установки для химической регенерации воздуха. И пока мы от промышленности не получим специальные химические пластины, наша подлодка будет небоеспособна. Только не говорите, что ваши подлодки обходятся без всяких подобных установок. Когда нечем дышать, они всплывают и вентилируют подлодку. Вот только наша подлодка так часто всплывать не может, всплывать то она может, но это больно затратно. Преимущество нашей подводной лодки — это скрытность. А какая это скрытность, если мы каждые два дня будем всплывать на поверхность. Я думаю, на месяц наши установки ещё смогут обеспечить нас нормальным воздухом, так что прорабатывайте операцию сроком на три недели. А после этого похода определяйте для нашей подводной лодки место постоянного места базирования согласно нашим рекомендациям.

-Будет вам место, оно уже подыскивается.

-И даже можете поделиться планами относительно этого места.

-С большей вероятностью это будет Иоканьгская военно-морская база.

-У-у, знакомые места. Сейчас вспомню один стишок.

На Севере везде бывает лихо,

Дороги в Заполярье все трудны,

Но если скажешь: адрес мой — Гремиха,

Глядят, как будто ты упал с Луны.

Хотя в нашем времени там у нас отстроен вполне приличный небольшой городок. Островной называется. Состоит из двух отдельно стоящих микрорайонов расположенных в паре километрах друг от друга. Когда-то на пике своего развития, где-то к началу девяностых, в городе проживало более пятнадцати тысяч человек. А потом после развала союза база захирела, и вот уже в начале двухтысячных в городе оставалось всего-то пару тысяч человек.

-Правда и у нас сейчас там не мало чего есть, база же строится, и я надеюсь, что у нас-то она не захиреет, а будет и дальше развиваться. В данный момент там базируются легкие силы флота по охране водного района. Ну, это несколько мобилизованных судов рыбного хозяйства, а сейчас как понимаешь это тральщики да сторожевые корабли, а также с десяток различных катеров. Хотя мы в начале войны держали там и подлодки, но осенью перевели их обратно в Кольский залив. Ещё там базируется звено летающих лодок МБР-2. Подходы к базе с моря прикрывает орудийная батарея, а от воздушного противника несколько зенитных орудий. Командует ею контр-адмирал Абрамов, Николай Осипович. Он недавно переведён с Черноморского флота.

-Черноморец! Тогда понятно как он тут оказался. Ввиду того что там произошло этого следовало ожидать. Не оправдал доверия командования, а так как его вина не тянула на расстрел, то его сослали к чёрту на кулички. Или он кому-то стал не угодным в силу своей принципиальности, что так же привело его в эти края.

Виноградов как-то вжал голову в плечи, воровато обернулся, посмотрел, кто ещё кроме него слышал моё высказывание, но никого из местных поблизости не было, и он сразу успокоился.

-Да за такие высказывания любого из нас могут сослать ещё дальше.

-Мне почему-то кажется, что такая практика, кого-то куда-то без веской причины посылать, скоро закончится.

-А как было у вас в это самое время?

-Я точно сказать тебе не могу, так как этой темой не интересовался. Это Головин мог бы нас просветить. Но знаю точно, что после Сталинграда немного дали продыху.

-Похоже, всё же поняли, что с людьми надо по-человечески.

-Если ты про органы, то там были и по-настоящему понимающие сотрудники, но были и карьеристы и откровенные сволочи, которым сфабриковать какое-то дело раз плюнуть.

-Михаил Петрович, ты бы был по осторожнее с такими высказываниями, у нас тут можно и за меньшее, попасть в немилость.

-Николай Игнатьевич, мы же тут с вами тет-а-тет и больше никого. И я надеюсь, что этот разговор останется внутри этой подводной лодки, а значит опасаться нам нечего.

-Не думаете ли вы....

-Да ни о чём я не думаю, и вы товарищ адмирал не думайте. Давайте лучше поговорим о предстоящей операции. Что предлагает штаб флота?

-В бригаде осталось всего семь боеспособных подлодок, остальным требуется мелкий и средний ремонт. Так что для этой операции выделяется всего четыре подводные лодки. Но и такого количества должно вполне хватить, с вашими-то возможностями.

"Ага — подумал я — всё будет зависеть от силы эскорта. Может выйти так что корабли охранения и близко не подпустит подлодки к конвою. И вот тогда-то нам со своими возможностями придётся разбираться с этим конвоем".

-Николай Игнатьевич, не переживай, всё будет в ажуре.

Операция началась через четыре дня. И в этот боевой поход мы ушли самостоятельно, без опеки со стороны советского командования.

"Это что, недогляд со стороны органов, или всё же мы заработали доверие? — подумали мы тогда.

Первыми ушли подлодки бригады, через сутки отдали швартовые и мы. А ещё через несколько часов в море вышел отряд надводных кораблей, в составе лидера "Баку" и эсминца "Разумный", на последнем только что закончился ремонт, и надо было проверить его в боевой обстановке. Скажу наперёд, этот их выход, но нашим меркам, оказался малоудачным. В течение двух дней достойных целей для эсминцев так и не было обнаружено, только пара самоходных барж, да несколько рыболовных баркасов под норвежским флагом. Командование начало уже нервничать, опасаясь, что эсминцы будут обнаружены авиацией противника и подвергнуто атаке с воздуха. Два дня возле берегов оккупированной Норвегии и быть не обнаруженным для надводного корабля это уже превышение лимита везения. Последовал приказ, в течение суток атаковать любого противника и сразу отходить на восток. На следующий день нам повезло навести их на подвернувшиеся два противолодочных корабля, (переделанных из китобойцев) находившихся в дозоре. Но с этой атакой чуть не вышел конфуз. Хотя один из кораблей и был потоплен, но другой, имея несколько попаданий, всё же успел выкинуться на берег. И это при том что эсминцы имея пятикратный перевес в артиллерии, чуть не упустили противника, который немного не успел скрыться среди островков прибрежных вод. В этой стычке нашим кораблям пришлось не сладко. "Баку" поймал четырёхдюймовый снаряд в полубак, как раз перед носовым орудием, ещё один прошил трубу насквозь, несколько разорвалось рядом с бортом, который посекло осколками. Из экипажа один погиб и четверо были ранены. На "Разумном" от нескольких, разорвавшихся поблизости с кораблём снарядов, также посекло борта, и был тяжело ранен осколком один матрос. В этом бою вылезли все недостатки боевой подготовки, как наводчиков, так и самих КПД, расход снарядов был большим. Так как из-за боязни, что корабли получат повреждения, стрельба велась с большого расстояния и на высокой скорости. А это только бесполезная трата снарядов. Что было бы, встреться они с равнозначным противником? Представили. А я даже и представлять не буду.

Всё то время пока шел морской бой, мы старались глушить радиопередачи немцев, что бы те не выслали подмоги, и похоже что в этом мы преуспели. Как только бой закончился, наши корабли сразу поспешили уйти на базу, опасаясь перехвата авиации противника. Чего-чего, а за воздушной-то обстановкой мы следили зорко и пока самолетов летящих в нашу сторону не обнаружили. И только когда наши корабли отдалились от места боя миль на тридцать, мы засекли три надводные быстроходные малоразмерные цели, которые подходили с запада. Значит, кто-то всё же вызвал подмогу, наверное, кто-то с берегового поста смог связаться по рации или дозвонились до соседей, и те вызвали корабли и теперь сюда по всей вероятности спешили торпедные катера. Мы передали на эсминцы, что у них на хвосте предположительно три торпедных катера, так что пусть будут повнимательней. Наш же курс был проложен к Альт-фьорду, где в засаде на предполагаемом маршруте следующего конвоя сидели на расстоянии двадцать пять — тридцать миль друг от друга четыре подводные лодки. Они ожидали когда же эти всё знающие с "Морского Волка" передадут им точное местонахождение немецкого конвоя или на худой конец какого-то одиночного корабля и желательней по крупнее. Вот только крупного конвоя так и не было, видно что-то норвежские товарищи не так поняли в намерениях фашистов насчет конвоев в сторону Киркенеса. Кое-что нам все же удалось перехватить. Было потоплено два транспортных судна, десантная баржа и три корабля сопровождения. Нечего не поделаешь, но этот поход вышел не таким результативный, как в октябре. Хотя и в этом походе мы на свой счет записали ещё один противолодочный корабль из мобилизованных.

По окончанию операции нам приказали идти в Святоносский залив к новому месту базирования. После этого известия становиться понятно, командование Северным флотом всё же определилось с местом нашего базирования, и пока мы были в море, по всей видимости приступило к его оборудованию.

Перед войной "Гремиха" это Богом забытое место, два десятка бараков и четыре сотни обитателей. Хотя и в том моём времени это не рай на земле и мне приходилось бывать в тех местах, ничего страшного, как-нибудь переживем и в этом времени, не навечно же нас туда законопатили. Хотя, по правде говоря, местечко подобно этому ещё нужно поискать на нашей земле. А погода ещё та, здешний климат — и есть самое суровое наказание. Практически в любое время года Гремиха встречает вас хмурым туманным утром с какой-то взвесью в воздухе. Мерзость, а не дождь. Исключение составляет зима (полярная ночь) и две-три недели летом, когда бывает тепло, но и это большая редкость, так как лето бывает разное. Ещё не зря это место называют "Страной летающих собак". Ветер дует здесь всегда! И ветры почти ураганной силы. Если собака не взаперти или не спряталась в какой-то норе, то ветер её с лёгкостью поднимает в воздух и переносит на несколько десятков метров. Вы видели парящую в воздухе собаку, зрелище ещё то, и смешно и животину жалко. Из рассказов местных, что если дует попутный ветер, то моментами ты чувствует себя космонавтом в невесомости, и при этом умудряешься бежать на цыпочках. А при встречном — на нём можно лежать. А идти против ветра приходиться под углом градусов сорок пять — пятьдесят к земному шару со скоростью пять-десять шагов в минуту. Правда, ветер — он тоже порывами. В этот момент надо успеть выбросить вперёд ногу, чтобы не встретится носом с землёй.

После начала войны тут началось интенсивное строительство военно-морской базы в данный момент эта база в подчинении Беломорской флотилии. А когда Гремиха была выбрана для стоянки "Морского Волка" население базы выросло ещё почти в два с половиной раза. Сейчас на базе находилось около трех тысяч человек — это и личный состав базы, и военные строители, что занятые возведением военных объектов базы и полевого аэродрома, авиаторы, экипажи кораблей, артиллеристы, плюс, немного мирного населения.

Три недели нашего похода у берегов Норвегии закончились и вот мы приближаемся к Гремихе. Не доходя пяти миль до пролива Большие Ворота послали сообщение на базу чтобы нас встретили. Через полчаса операторы засекли шумы двух быстроходных целей выходящих с Иокангского рейда. Вскоре в перископ обнаружили два морских катера. Связавшись с ними на выделенной нам радиоволне, мы предупредили что всплываем. После всплытия когда катера приблизились к нам мы по их бортовым номерам признали в них старых знакомых. Вступив в наше почетное охранение, они проводили нас к импровизированному причалу, на котором нас уже поджидали бойцы из охранной роты НКВД во главе со старшим лейтенантом ГБ Сапожниковым. Как только мы отшвартовались у причала и были переброшены сходни, старлей перебрался к нам на борт и передал мне предписание, о том что его роте приказано организовать охрану подводной лодки и её экипажа. И что он тут же приступает к маскировке "Морского Волка". Также для экипажа приготовлены жилые помещения на берегу где мы можем отдохнуть. Ещё нас порадовали баней, которую уже затопили, как только узнали что подлодка на подходе. Баня баней, но вначале я собрал командиров БЧ, чтобы поставить им задачу по обустройству нашего места базирования.

-Ну что, товарищи офицеры, давайте будем обживать новое место, нам теперь не скоро выходить в море. Пока на Большой земле что-то изготовят взамен наших вконец израсходованных поглотителей, будем стоять тут. Петрович, на твои плечи ложится вся организация работ, теперь ты у нас прораб. За тобой, Григорич, дисциплина и порядок. Яковлев, проверь, что там за оборудование нам прислали, Головко обещал подкинуть ещё дизель-генератор к имеющимся на плавбазе. Так что, обеспечь лодку электроэнергией, и начинайте профилактический ремонт, это касается всех остальных. Большаков, ты свою задачу знаешь и организуй также добычу мяса, поговори с местным населением, где и что можно добывать, а то ещё перестреляете их домашних оленей. Вопросы предложения есть?

-Товарищ командир, почему бы нам не остаться в Ваенге, там до цивилизации рукой подать, а здесь можно со скуки помереть? — спросил Мамай.

-Эх, молодежь-молодежь, вам лишь бы повеселится, ну что ж, товарищ лейтенант персонально для тебя, чтобы не было скучно, я организую познавательно-развлекательную программу. Ты у нас будешь штатным писарчуком, описывать наш славный боевой путь от и до.

-Товарищ командир, какой из меня историограф, вы же знаете, я ненавижу бумажную работу.

-Вот поэтому я и поручаю её тебе.

-Товарищ командир, раз мы в составе Советского флота, то нам надо поменять наряд на рубке подлодки.

-Ты прав, Григорич, мы поменяем флаги и орла закрасим, но остальное оставим.

-Богдан Михайлович, тебе снова поручается изменить наряд на рубке. Берёшь старую команду, и пусть они принимаются за работу. Но это с завтрашнего дня, а сегодня организуй помывку личному составу, со всеми вопросами на эту тему к старшему лейтенанту ГБ Сапожникову.

Поговорив минут сорок о делах насущных, все разошлись выполнять задания. А мы с Петровичем в сопровождении Сапожникова пошли знакомиться с местом своего базирования. Так вот для оборудования "нашей базы" командование не пожалела два древних парохода. Сами ли они дошли, или их сюда притащили на буксире, я не знаю. Непосредственно стоянку для подводной лодки решили оборудовать в трех километрах от основного посёлка, между островом Зелёный и материком. Вот тут и был притоплен один из пароходов, из которого сделали небольшой причал, к которому мы могли бы приткнуться носом. Второй пароход служил в качестве плавбазы и источника электроэнергии. Для непосредственной охраны были выделены два морских охотника, как мы теперь знаем, те самые, что месяц назад были в нашем охранении, когда мы заходили в Кольский залив. Со стороны берега стоянка охранялось ротой НКВД, а это почти полторы сотни бойцов. И это были наши старые знакомые ещё по Ваенге, только без своего большого начальства, которое осталось в Мурманске. Менее чем в миле находился остров Медвежий, прикрывавший нашу стоянку со стороны моря на котором установили двухорудийную береговую батарею, ещё одна находилась на острове Витте. Силы противовоздушной обороны базы были дополнительно усилены двумя батареями восьмидесятипятимиллимертовых зенитных орудий, и батарей мелкокалиберных автоматических тридцатисемимиллиметровых орудий. Кроме-того плавбаза была вооружена двумя семидесятишестимиллиметровыми зенитками и парой пулемётов. Плюс шесть крупнокалиберных пулемёта и два счетверенных "Максима" установили вокруг импровизированной стоянки. В двух километрах возводится аэродром, где планируется базирование до двух эскадрилий истребителей, а пока там, на маленькой площадке разместилось две пары истребителей И-153. На берегу в пятистах метрах от причала поставили пять щитовых бараков, из которых два стояли чуть отдельно они были предназначены нам, остальные роте охраны, зенитчикам и экипажам плавбазы и морских охотников. Тут же находилось несколько хозпостроек и главное спасибо военным строителям они соорудили баню.