Довести людей до состояния затравленных зверей ещё надо было уметь. Теперь понятно, чем руководствовался универсал, а вот Животин и дальше непонятно — загадка на загадке.
— Ты, наверное, уже и сам уяснил: нас целенаправленно здесь пытались столкнуть лбами — обе "фирмы"... — заговорил Мешков с ним по личной инициативе.
— Ничего нового я не услышал... — парировал конкурент, давая понять: не собирается откровенничать и тем более вести разговор по душам. По-прежнему не чувствовал, а и не признавал за собой вины. Ему вообще всё было нипочём — людское горе, слёзы и страдания с нечеловеческими муками.
— Тогда знай: я буду вынужден доложить обо всём, что видел здесь, своему командиру...
— Ещё надеетесь обставить меня — неудачники! Вам не справиться со мной! А никогда и никому!
Животин вытащил из кармана спутниковый телефон и... Мешков вцепился в него рукой. Они снова повалились на пол. Ликвидатор не стоял безучастно подле них, но по его виду и действиям этого нельзя было сказать: он также в "игре". Его действия оставались скрытными и чёткими. Его цель — Животин. Мешков после, и обвинит его в несчастном случае.
— Даже и не думай... — отбился позади него детский голосок. — Я всё одно опережу тебя...
Реагируя на девчонку, ликвидатор узрел у неё в руке ГШ-18, и лишний раз уверовал в то, что прежде ему казалось невероятно со слов Суровых. А подтверждались фактами. Она — не промах. И рука не дрогнет. Профессионал. Точнее универсал.
Подмигнул ей хитро в свою очередь, делая вид, будто ему всё равно, продолжил безучастно взирать на возню меж конкурентами-силовиками.
Оставлять в живых Животина было не с руки ни универсалу, ни тому, кто также явился за ним, а и ликвидатор по его душу. И не только.
Дарья предпочла скрыться, покинув спасённых заложников на силовиков.
— Внучка права... — поддержал её сухопутный отставник. — Уходить нам надо, и чем скорей, тем лучше для всех нас!
— Думай, чё городишь, старый хрыч! Вот где пень трухлявый! У тя чё там в голове — одна труха? — не уступила ему его старуха.
— Цыц, баба!
— Чё ты сказал? И кому — мне?
— Молчи, женщина!
— Беги, деда! Беги, пока не поздно, и ещё возможно...
Под это дело Сергачёвы с Рогачёвыми и поспешили за пределы сторожки лесника, попросив того, присмотреть за залётными гостями и в случае чего задержать, насколько удастся ему, а не советовали особо рисковать здоровьем.
Когда драчуны опомнились, оба уяснили: беглецы в очередной раз провели их.
— Профессионально сделали...
— Универсал? — снова покосился Мешков на Животина.
Конкурент вновь проигнорировал его, подавшись спешно на выход.
— Куда? — стреножил его лесник.
— До ветра! Могу я справить нужду? — прозвучал прозаичный ответ. Обман очевиден, но с силовиком не поспоришь.
Мешков кинулся следом за Животиным и опоздал. Тот нарвался на короткую автоматную очередь. Выстрелил моджахед в отместку силовику за то, что тот чуть ранее зацепил его в спину. Если бы не лёгкий, но прочный бронежилет, скрытый под одеждой, не выжить, а в любом случае. Выстрелив в боевика, лесник последующим движением уложил Мешкова на горизонтальную поверхность.
Михаил рухнул с грохотом на крыльцо поверх Животина, спешно занялся им, не обращая внимания на то, что творилось подле него и над ним. А лесник, перемахнув через него, проверил дулом двустволки реакцию боевика, ткнув в лицо. Оно было в крови. Выстрел получился не только точным, но и смертельным.
— Что ж ты натворил, леший... — озадаченно выпалил на словах Мешков.
И Животину досталось. Конкурент был тяжело ранен, пребывая в бессознательном состоянии. Благо дышал. Так что при определённых обстоятельствах ещё имелся шанс доставить его в больницу и выпытать информацию об универсале. Жить захочет — сольёт его им. А нет, знать не судьба. Придётся самим разбираться с беглецами.
— А где... — завертел в растерянности головой по сторонам Мешков, не застав рядом Сергачёвых с Рогачёвыми.
— Где надо, — заявил лесник.
На него как на свидетеля и была вся надежда у Мешкова — воевал с теми, кто интересовал его. Михаил предпринял попытку ненароком выпытывать у него сведения относительно незадачливых дачников, пока тот помогал ему оказывать первую медицинскую помощь. Расколоть "дикаря" было не просто. Тот ничем не выдал ни Сергачёвых с Рогачёвыми, ни себя.
— Я долг исполнял! И на мне нет вины гибели бандитов! Я действовал в рамках закона и в соответствии со своими должностными обязанностями! У меня инструкция — я при исполнении...
— Что тогда мне говорить, — заявил Мешков.
Его внешний облик — одежда — оставляла желать лучшего результата. Лесник не сразу уловил, в чём подвох, лишь, когда понял, что конкретно смущает его в странной женщине с мужским голосом. У неё на лице проступала щетина. И небритость была как минимум трёхдневная.
— Работа такая... под прикрытием... — пояснил коротко Михаил, пытаясь призвать на помощь дополнительно компаньона для переноса тела конкурента в сторожку. А в ответ предательская тишина. — Сбежал, гад! Улизнул...
Его развели, как последнего лоха. Шилов ему этого не простит, а и сам себе.
— Мне надо отойти... — посмотрел Мешков серьёзно на лесника, — по делу! И не вздумай стрелять в спину — чревато...
А чем — не уточнил. Объяснения не требовались. Лесник и так задержал преследователей беглецов настолько долго, насколько получилось. А вскоре к нему в сторожку нагрянул ещё один тип, представившись полковником ФСБ, назвав свою фамилию и продемонстрировав документ, свидетельствующий о его принадлежности к озвученному силовому ведомству. Уставился на тяжелораненого.
— Знакомы с ним? — поинтересовался лесник.
— Не может быть — Животин...
Фамилия со слов залётного гостя совпадала с той, какой его называли иные предшественники. О чём и не преминул сообщить лесник.
— Как давно они здесь были? — поинтересовался Шилов.
— А что — эти люди не интересуют вас? — указал он ему на заложников.
— Не беспокойся: сообщу, куда следует, и ими займутся, а заодно тобой.
Вопрос в качестве кого — подозреваемого или свидетеля — оставался открытым.
Не прошло и часа, как в сторожку завалился вооружённый отряд "маски-шоу" во главе с капитаном. Пошла цепная реакция. Леснику пришлось выступить в роли стрелочника.
— Неужели и вы оставите их на меня и дальше?! — не выдержали нервы у одичавшего в край человека.
Ему в помощь оставили водителя микроавтобуса. К тому же кто-то должен был присматривать за тяжелораненым конкурентом.
Последовали первые звонки в местные самоуправы о немедленном оказании всяческой помощи тем, кто оказался в сторожке у лесника заповедного края, а также уцелел в дачном поселке после столкновения с боевиками. Звонившие представлялись сотрудниками одного и того же структурного подразделения силового ведомства. По тревоге были подняты все службы быстрого реагирования, начиная от милиции и заканчивая медиками.
Опасность столкновения с разрозненными группами боевиков была высока. Поэтому колонну техники сопровождали местные участковые, вооружённые дополнительно автоматами.
Мимо бродяг залёгших в кустах у дороги пронеслись машины с включенными спецсредствами, по причине чего тем, кто укрылся от них, не составило большого труда избежать ненужного столкновения. Даже визуального контакта. Их было слышно за пару километров, а и видно на аналогичном расстоянии.
— И дальше чё? — не сдержалась мама.
— Поймаем какую-нибудь машину... — отреагировала дочка.
— А не проще ли добраться до остановки и дождаться рейсового автобуса? — предложил отец семейства свой вариант развития дальнейших событий.
— Слишком долго и непрактично, — отметил тесть. — Внучка дело говорит!
— И кто "голосить" пойдёт? — выдала Алевтина.
— Ты с Анфиской! На то и бабы!
— Не, пускай лучше Мила, она у нас самая молодая и красивая! На неё скорее клюнет какой-нибудь заезжий джигит...
— Да вы что!?
— А что... и такого?!
— Лады, я сама, — заявила Дарья: она сумеет остановить подходящее им транспортное средство. И желательно конечно минивэн, а лучше всего микроавтобус. Но довольствоваться пришлось грузовым транспортом.
— Это чё за колхозник? — не понравился он её родным, продолжавшим скрываться в "засаде" у обочины дороги в кювете. — И клеит нашу малышку!
Мужик не ожидал увидеть толпу народу, выскочившую перед ним на проезжую часть, и, не спрашивая разрешения, полезли в кузов с кабиной к нему.
— Чё встал? А вылупился — поехали, — опустился перед ним на сидение сухопутный отставник. — Шевелись!
Наглые "пассажиры" торопились.
— А чем расплачиваться думаете?
— Мелочь подойдёт?
— Чё?
— Пятаки или полтинники? Тебе, какой монетой платить? — поднёс старик кулак к носу водилы.
— Да ты в своём уме, дядя?!
— Гони — не тормози... — надавил старик на ногу колхозника своей сверху, вжимая педаль газа в пол до упора.
— Эй... — донеслось до них из кузова. — Не дрова везёте!
— Блин... — осознал мужик: влип и неслабо. — Вообще-то я здесь живу — совсем рядом.
— И хорошо, послужишь нам проводником, а то сами мы неместные...
— Да я сам недавно переехал сюда...
— Это откуда ж? С Кавказа?
— Нет, из Сибири...
— А чё так и не понравилось там?
— Да вроде бы всё устраивало — меня, а вот жена захотела вернуться на родину...
— Поближе к тёще?
— Блин...
Пояснений не требовалось. Пассажир, похоже, нашёл общий язык с водителем грузового транспорта.
— Вот помню я, когда со "своей" встречался, тоже пришлось знакомиться с её родаками. Так после той свиданки сразу заявил: военный человек — и куда скажут, точнее прикажут, туда и поедем, а нет — разъехались...
— Везучий ты, дядя, а я по жизни невезучий!
— Ну, паря, это ты наговариваешь на себя. Как поставишь себя в семье, так и будет! Ещё не поздно всё изменить!
— Да мне проще жене изменить, чем...
— Ты мужик или кто? Дал раз кулаком...
— Жене?!
— Нет, тёще! — пошутил отставник. — По столу, конечно же! Чтобы бабы поняли, кто в доме хозяин! Ты или паразиты! И я не про насекомых с грызунами речь веду! Понимаешь, да?
— Ага, — кивнул колхозник. — Вот только тесть у меня...
— Чё, тоже мужик или чудак как сам на букву "м" вместо "ч"?
— Председятел...
— И кто он у тя?
— Глава...
— Семьи?
— Нет...
— Колхоза типа совхоза?
— Сельского совета...
— Бывает! И чё? Ты ж не на родителях жены женился, а на ней! Какого они верховодят у тебя в семье? А ещё сибиряк! Коренной или нет?
— Зуб, а болит?!
— Могу удалить без наркоза... — снова сжал кулак отставник, напоминая, кто командует здесь и сейчас.
Колхозник беспрекословно уступил.
— Ну вот о чём с тобой можно говорить... — отвлекал "пассажир" всю дорогу колхозника до той поры, пока они не сбили кого-то на дороге, кто выскочил в самый последний момент на проезжую часть, бросившись под колёса.
— Какой-то странный ухаб? — покосился отставник в зеркало заднего вида со своей стороны.
Колхозник мгновенно дал по тормозам.
— Э, ты чё тормозишь? Не тормози!
— Я, кажется, на человека наехал!?
— Давно пора было, а когда-то всё одно придётся становиться мужиком!
Колхозник порывался выпрыгнуть из-за руля наружу.
— Сиди, я сам посмотрю что там, да как, — заявил отставник, посоветовав в дополнение: — Держи дверцу с моей стороны открытой, и обороты не сбавляй, продолжай работать на холостых...
От слов "пассажира" колхознику стало не по себе. Неужели это те, кого он так опасался, а попались на дороге — и именно ему. Не везёт, так по жизни. А ведь могут и её лишить. Что если попытаться оторваться от них — опрокинуть кузов и...
Отставник обнажил оружие. Так и есть — разбойники с большой дороги. И хорошо: пустым возвращается из рейса, а если бы с грузом — перевозил кирпичи. Ими бы и замуровали в асфальт. Как пить дать...
Зажмурился, причитая мысленно про себя. Душа ушла в пятки, а сердце и вовсе провалилось значительно ниже — в штаны.
— Ложная тревога, — вернулся браконьер с окровавленной добычей на плече. — Не кидать же тушу на дороге!
— Лесник меня убьёт... — спал с лица колхозник.
— Не убьёт...
— Вы меня — раньше?!
— Хм, размечтался! На кой ты сдался мне, а и моим родным? Шевели копытами...
— Вы это мне или...
— Нет, дохлятине! Конечно тебе, мужик! Или ты не мужик, а только прикидываешься им?
Деваться некуда, а и соскочить не получиться: он в ответе за машину перед тестем. Всё одно уроет, так не всё ли равно кто и когда, а рано или поздно — вне всякого сомнения. Нет, вообще-то хотелось как можно позже, а лучше и вовсе никогда — и не умирать, но такова уж судьба любого человека — рождался один раз и умирал.
А тут ещё кто-то застонал. Колхозник в недоумении скосился на охотничий трофей, подбитый им самим в ногах у пассажира.
— Чё-то не так? А чего уставился? — заинтересовала его причина странного поведения водилы.
— Это оно — животное только что...
— Что?!
— Стонало?
— А то кто ж! В больничку ему надо — и желательно к фельдшеру, а не ветеринару!
— Шу-шу-шутка?!
— Да какая к чертям собачьим шутка! Гони в ближайшую медсанчасть! Или что тут у вас на селе — медпункт?
— ФАП... — подтвердил колхозник. — Но давно не работает...
— Как и все бюджетные организации в этой стране, — нисколько не удивился такому положению дел на селе отставник. — А как вы тут лечитесь — сами?
— Ага... есть у нас тут одна ведьма...
— Типа колдунья?
— Точно не скажу, но та ещё повитуха — роды принять, а и за прочей надобностью наши бабы обращаются к ней...
— Ясно, а мужики, стало быть, предпочитают лечиться старым испробованным методом...
— Ага, самогоном... — подтвердил колхозник, найдя точки соприкосновения интересов с пассажиром.
Свернув на грунтовую дорогу с асфальтированного полотна, если так можно было обозвать дорогу областного предназначения ввиду кошмарного состояния покрытия, где яма на яме, колхозник покатил далее только известной ему дорогой... партизан. Поле и поле, а на нём тропинка в две колее, чтобы люди при встрече друг с другом могли разойтись.
Хотя и сам так, что пришлось чуток осадить.
— Не гони...
Стоны из кузова только усилились. Морского волка продолжало штормить, к тому же бредил в горячке, думая: находится в бушующем море и никак не меньше, чем в шторм восемь-девять баллов. А не пожадничал и дал бы все десять.
— Приехали... — осадил "коней" под капотом грузовика колхозник, кивнув на покосившееся от времени ветхое строение.
— Это чё за избушка и не на курьих ножках, а развалюшка? — процитировал классику пассажир, переиначив на свой лад.
— Она самая — местной целительницы.
— Ну, тогда пошли, что ли к ней, договариваться об оказании помощи...
— Этому козлу? — уставился в изумлении колхозник на тушу оленя.
— Ты же не хочешь, чтобы лесник достал тебя из-за этого... скота?
