Анхель, чертыхаясь, продирался к помосту. Но от здания храма к месту казни темной тучей мчался разъяренный человек. Нет, скорее, призрак в человечьем обличье. Он был огромен. Красные глаза сверкали красными углями. Рык дикого зверя заставлял пригибаться людей к земле, закрывая уши. Вальтер обернулся и выставил в его сторону ладонь. Преодолевая сопротивление первородного света, чудовище все ближе подбиралось к ангелу. Яростное пламя охватывало стоявшие на площади дома, запирая людям выход на улицы. Кто-то из балахонов кричал, пытаясь сбить пламя с себя.
В это время Анхелю, наконец, удалось выбраться из кучи тел. Одним длинным прыжком преодолев расстояние до помоста, он вытянул руку в сторону чудища и крикнул: 'Тубо!' Фигура резко затормозила и растеклась у ног демона серым туманом.
— Руку, дура! — Крикнул демон, цапнув прекрасную дочь Анибель за рукав.
— Нет. — Качнул головой светлый Ангел. — Там, в здании храма, находится оно. Я его чувствую. Оно выстраивает модель этого мира.
— Тогда неси туда! Летать умеешь?
— Пробовал. — Голубые глаза ангела посмотрели в небо. — Да.
Ухватив Анхеля за талию, девушка взмыла вверх и опустила его перед входом в храм.
— Оно там. — Показала рукой.
— Веди, только быстро. Иначе придется уносить ноги, так и не разобравшись!
Расчищая пинками и магией путь, они забежали под своды храма. И вокруг них сомкнулась давящая пустота. 'Ты всего лишь пыль... Твоя жизнь не важна... Тело нечисто и грязно... все твои помыслы — падение в прелесть... Откажись от желаний... Ты — червь... Ты — никто. Тлен на лике земли... Очистись...'
Мысли уныния одолевали даже сильного демона.
— Вот оно. — Вальтер, не меняя ангельской ипостаси, подошел к чаше алтаря, наполненной доверху кровью и погрузил в нее руку. А вытащив, раскрыл ладонь. В ней пульсировал сгусток тьмы, уменьшаясь в размерах.
— Какое же ты дерьмо! — С чувством сказала девушка и закрыла тьму второй сияющей ладонью. Когда она их развела, там ничего не было.
— Изнанка с преисподней! — Выругался демон и посмотрел вверх. — Сейчас тут все развалится к чертовой бабушке!
И действительно, по стене храма пошла трещина. Хрустнула и развалилась чаша, пролив кровь на пол...
— И-673-76/876-Ро! — Крикнул Анхель, прижимая к своей груди светящегося Ангела...
* * *
... Приземление вышло неудачным. Покатившись с пригорка, они плюхнулись в какой-то черный ручей.
Анхель вскочил и вытащил из воды Вальтера, принявшего свой начальный облик.
— Парень! Глазки открой! Да что же ты такой слабенький? Небесная красавица! Открой голубенькие глазки... — он состроил зверскую морду... — или я тебя поцелую!
Вальтер сел и надрывно закашлял, стащив маску.
— Мы где? — Спросил он.
Демон засмеялся.
— В другой реальности. Это если ты — тихий, представляю, какой бы шмон устроил на том плане твой друг!
— Да. Он может. — Согласился парень. — А что это было, в моих руках, такое черное? Обладающее сознанием и таким даром внушения?
— Скорее всего, оторванная частичка Хаоса. Даже не представляю, кто ее мог притащить... Знаешь, теперь я верю, что аггелы этого не делали. Но представляю, в каком направлении работать нашим бригадам. Жаль, что аггелы не с нами.
— Они все равно так не могут. — Сплюнул в ручей Вальтер. — Их крылья — из куриных перьев. Они не летают, и магов на их плане меньше, чем на вашем. А может, там тоже спрятана такая штука? — Вдруг пугливо спросил он. — И у вас? Вы же воевали...
— Вот гадство! — Анхель стянул перчатку и прикрыл ладонью глаза. — Я даже не представляю, где эта мерзость может быть зарыта! Если мы ничего не чувствуем сейчас, как мы ее найдем вообще? Ты-то как почувствовал?
— Не знаю... Наверное, когда из храма вылетел призрак. Он нес в себе энергию подавления, черной рекой текущую за ним из раскрытых дверей... Может, эта мерзость как раз и находится в местах скопления разумных существ, чтобы влиять на сознание? Причем, это могут быть стадионы, королевские дворцы, море, наконец.
— Задача, однако... Ладно, мы над этим подумаем. А сейчас застегивай маску до конца. И на глаза тоже. Мы с тобой отправимся смотреть землю, убитую бесконечными войнами. Кстати, если почуешь что-то подобное, умоляю, не бросайся в пекло. Дождись меня. А лучше — сначала скажи. Договорились?
— Договорились! — Улыбнулся сияющими синими глазами Вальтер.
Демон взял его за руку. Реальность вокруг них на мгновение смазалась и снова застыла. Но теперь иным пейзажем. Они стояли на крутом черном холме. Внизу текла серо-буро-малиновая река, отражая своим зеркалом странные небесные цвета. Солнца не было. То и дело принимался крупный дождь, оставляя на их комбинезонах желтые разводы. А прямо перед ними, с той стороны широкой реки, лежали обугленные руины города. Скорее всего, мир был похож на Вовкин, поскольку осколки зданий высились, словно пики, утопая остриями в плотном вареве туч. Где-то на горизонте полыхнула зарница, осветив облачность изнутри и упав в землю за сгоревшим городом. Запоздалым эхом зарокотал гром.
— Сейчас начнется! — Закричал Анхель. — Давай руку!
Налетевший порыв ураганного ветра чуть не сбил их с ног, но Анхель успел раньше.
И вот они очутились на поле с разбросанными по нему останками техники.
— Здесь ничего не чувствуешь? — Спросил Анхель.
— Нет. Не чувствую и не вижу.
— У них тут был командный центр. Приказ о войне был отдан отсюда.
— Анхель, а кто-нибудь выжил?
— Не имею представления. Мы здесь не бываем. Пока сама планета не восстановит защитный слой, живым существам тут делать нечего. А это — процесс небыстрый.
— Смотри, если тут кто-то живет, то глубоко под землей. Правильно?
— Ну да.
— Значит, у тех, кто остались, была возможность подготовиться к этому развитию событий. И все свои ценности, физические и духовные, они попрятали туда. Если тут и был сгусток хаоса, то они утащили его с собой.
— Возможно... Возможно, ты и прав. Хаос — вечное стремление к разрушению. Однородное ничто, из которого рождается нечто: форма, теос, свет, логос... Тут есть над чем подумать. А теперь давай-ка возвращаться. Мы с тобой увидели все, что могли.
И снова полет, набор координат, серая комната и пенящийся вокруг них дезинфектант.
Они остановились друг напротив друга на пороге жилища Вальтера.
— Спасибо тебе, ребенок. — Серьезно сказал Анхель. — Думал, как тебя убедить вновь взяться за тяжелую работу в отрыве от друзей и близких. Но, похоже, это ты поставил перед нами этот же вопрос, но на совершенно новом уровне. Который без вашей помощи... Конечно, когда знаешь врага в лицо, с ним проще бороться. Но мы видели творения его рук. Знаем, что искать. И все же, мальчик, принуждать снова к путешествию по мирам не стану. Ты так юн...
— Короче, не знаешь, как сказать о том, что выбора у меня нет?
— Умный мальчик! — Снова расцвел улыбкой Анхель. — Мне сообщили, что нашли твою половинку. Думаю, сегодня-завтра доставят сюда. Так что обменяетесь опытом, поговорите... Кстати, вечер у тебя свободен. Вроде ты хотел найти Вовкину сестру? Тогда не смею задерживать... Приятного отдыха!
И парень снова оказался запертым в своей комнате.
* * *
Глава девятнадцатая. Вовка
* * *
Голова болела даже во сне. Вовка застонал, перевернулся на бок и открыл глаза. Картинка перед ними дрожала и переливалась, словно рассмотреть ее мешали слезы. Он приподнялся на локте и пальцами потер веки. Окружающий его интерьер стал ясным и четким. Но, увидев то, что его окружает, Вовка распрямился, словно пружина, и сразу вскочил на ноги. Потом в замешательстве закрыл ладонью рот. Он стоял в той самой сибирской избе, где жил с Манькой и ее семьей.
Неужели все, что с ним случилось, было сном? С ужасающей скоростью летали в голове мысли, образы, эмоции. Хотелось плакать и смеяться одновременно. 'Может, я сошел с ума?'
Он снова опустился на топчан, бывший в той реальности его постелью. Но тут он увидел свою светлую косу, и облегченный выдох некоторого понимания заполнил звуком застывшее помещение.
— А жизнь все чудесатее... — Сам себе сказал он. Потом добавил: — Накормить меня не хотите?
Помещение снова пошло рябью, а когда изображение прояснилось, то оказалось, что он находится в глубоком кресле рядом с длинным совещательным столом, во главе которого сидит солидный крупный мужчина в деловом костюме, белой современной рубахе и галстуке-бабочке, в центре которой сверкали глазками два бриллианта. На каждой руке у начальника, как про себя назвал его Вовка, тоже были перстни с самоцветами. Окрашенные в светло-каштановый, черный и белый цвета короткие пряди волос были уложены на его голове аккуратной прической. Ярко-зеленые глаза внимательно изучали оторопевшее лицо парня.
— А он быстро нашелся. — Сказал кто-то сзади и сбоку. — Дайте ему воды.
Вовка резко обернулся. Рядом с ним, в таком же кресле, сидел еще один элегантный мужчина. Костюм-тройка, светло-голубая рубашка, изумрудные запонки и изумрудные насмешливые глаза. Черные, высоко начесанные волосы. Знакомое лицо... Где он мог его видеть? Вовка потер виски.
— Возьми, мальчик. — Склонилась над ним миловидная девушка с густыми и темными, до плеч, волосами, острыми ушками, розовыми лепестками проглядывающими сквозь пряди, и миндалевидными зелеными очами под острыми стрелами ресниц. — Это вода, — она подала ему стакан с прозрачной жидкостью. — Тебе сразу станет легче!
Вовка кивком поблагодарил и разжал запекшиеся губы. Несколько глотков живительной влаги, и головная боль, словно вспугнутый дятел, слетела прочь. Он уже осмысленно посмотрел на окружающих и обстановку, особенно задержав взгляд на панорамном окне, за которым то и дело пролетали какие-то гладкие капсулы. Небо было голубовато-зеленоватого цвета. А высокие дома за окном — оранжевые, белые, синие...
— Красиво... — Хрипло сказал он и кашлянул. — Спасибо. Мне уже намного легче. Здравствуйте. Можно вопрос?
Тот, кто сидел во главе стола, кивнул.
— А где я?
Двое мужчин посмотрели друг на друга и хмыкнули. Потом тот, кто сидел рядом, сказал:
— Анжела, дай парню еще стаканчик. Видимо, он недостаточно пришел в себя.
Девушка улыбнулась и налила из графина воды.
Вовка жадно выпил и вернул стакан. А потом еще раз посмотрел на того, кто сидел рядом.
— А ведь я Вас знаю... Мы разговаривали. Да, Вы меня о чем-то просили... — Он, вглядевшись в облик мужчины, вдруг заметил спрятанные прической небольшие черные рожки.
Посмотрев на забравшую стакан девушку, под ее челкой он тоже нашел два бугорочка.
... А, понял! — Довольно улыбнулся он. — Так Вы — демоны!
— Вот! — Сказал тот, кто рядом. — Я же говорил!
— Интересно... — заметил старший. — Просто удивительно! Мальчик, а как ты себя чувствуешь?
— Странно. Словно попал в будущее того мира, где когда-то жил.
— По техногенному принципу. — Тихо подсказал сидевший рядом.
— Точно. Я вспомнил... — Вовка снова посмотрел на черноволосого. — Мы встречались. Только в другом месте. Там пустыня и вулканы. Жарко. И зовут Вас Анхель. — Вовка смущенно хмыкнул. — Странно: вы — демоны, а имена — Анхель и Анжела. Ангелы.
— Ничего удивительного. — С мягкой улыбкой сказал старший. — Наши планы по магической насыщенности приблизительно одинаковы. Ты должен знать, что Творец в нашей ветви миров первыми создал драконов. Вторыми — богов. И только потом создал план ангелов и план демонов. Ну а дальше — всех остальных короткоживущих. Сам понимаешь, для того, чтобы все работало вечным двигателем, нужно выстроить иерархии, где высшие опекают и распределяют энергии среди нижних. Затем, пройдя цикл в мирах и обогатившись, энергия должна возвращаться обратным порядком к Творцу. Пока все понятно?
— Ну да. — Кивнул головой Вовка.
— Драконы, живущие в нашей ветви миров, оказались слишком независимы, чтобы сотрудничать с богами. А те, наоборот, слишком педантичны и консервативны. Не знаю, мой мальчик, что произошло на высоких небесах, но только Боги стали выделять ангелов перед нами, отдавая для разработки все больше небесных сфер. Но, несмотря на некоторое их презрение, мы продолжали общаться, ходить порталами в их мир. Поэтому в именах — отражение тесного сотрудничества. Но из-за постоянно уменьшающегося поступления энергий мы вынуждены развивать техномагические проекты. Поэтому за окном ты видишь то, что видишь. И вообще — одно из наших приоритетных направлений в работе с планами — подбрасывать людским и смешанным мирам различные технологии.
— Как это — подбрасываете? — Улыбнулся Вовка. — Чертежами на письменный стол?
— Нет, конечно. Есть существа, интересующиеся магией в чистом виде. Есть те, которые философствуют, сидя под деревом. Но встречаются и такие, которые хотят узнать, как устроен проявленный мир, и какие силы влияют на те или иные физические процессы. А также можно ли их как-то приспособить для собственных нужд. Вот такие пытливые умы мы подключаем к определенной частоте колебаний, где они считывают чертежи, формулы и схемы того, что когда-то реализовали сами.
— Да, спасибо, я понял. Ангелы отвечают за духовное развитие: религия, эзотерика, собственно, магия, а вы берете на себя творческую сторону развития той личности, которая всю свою жизнь должна питать вас энергией.
— Во-от! — Сказал Анхель. — Я говорил, что это тот, кто нам нужен!
— Но мне непонятно одно: зачем вы устраиваете войны?
— Ты задал очень болезненный вопрос, мальчик. На него ответить и просто, и одновременно практически невозможно.
— А вы мне попробуйте немного объяснить свою точку зрения. Ангельскую я слышал.
— Понимаешь, чтобы существо генерировало энергию, оно должно обладать интеллектом и эмоциями. Предполагалось, что ангелы разовьют в обитателях нижних планов любовь, доброту, прощение, предупредительность, заботу о ближнем... А мы — творческий посыл. Но первые созданные индивиды занимались исключительно любовью, причем, физической, а тяги к творчеству хватало только на строительство примитивных шалашей. Тогда богам пришлось подкорректировать задумки Творца и изменить климат. На всех планах прошла череда катаклизмов, в которых выживали те, кто смог сбиться в стаи и задуматься о постройках крепкого жилья, пошиве одежды и массовой добыче еды. Но эти стаи были неравноценными. Где-то существа были умнее, как эльфы, где-то — глупее, как гоблины. Тяжелее всех пришлось сотворенным последними — людям. У них почти нет выхода на магические потоки мира. Живут они меньше всех. Но боги компенсировали ограниченность высокой рождаемостью в сравнении с другими расами. Так вот, вернемся к нашим стаям. В одной рождались сильные и крепкие самцы, в другой — больше слабых, но хитрых женщин. В первой — на столе всегда была вкусная, но сырая еда. У другой группы — через день, а то и через два, но термически обработанная, без гнилостных микроорганизмов. И в умах примитивных существ появилось такое чувство, как зависть.
— Ой, — махнул Вовка рукой. — Что наверху, то и внизу. Вы что ли не завидуете друг другу? Или ангелам, обласканным богами? Все это понятно: хитрость, зависть, коварство... Прогресс тронулся с места, господа присяжные заседатели... Энергия забила ключом. Но вы с ангелами чего не поделили? Почему вы, умнейшие и хитрейшие создания, воюете с ними?
