Синий взор

Уильям молча шагнул вперед и без замаха ударил мне в лицо, от чего я отступил и схватился за нос. По руке побежала кровь, но на боль я почти не обратил внимания. Слишком слабой она была по сравнению с той, что испытал во время разрыва души. Меня больше волновала дальнейшая реакция Уильяма и Люси. Мужчина молча протянул руку, в которую я вложил телефон, после чего ушел. Люси же прижала руки к лицу, но я разглядел, как сквозь ее пальцы текут слёзы. Она тихо всхлипнула и ушла в сторону подскочившей Ребекки.

В душе образовалась пустота. Ведь не хотел никого предупреждать об этом! Нельзя было поддаваться уловке Наставника. Захотелось взвыть от отчаяния. Снова причинил боль тем, кто мне дорог. Едва отдавая себе отчет, я сел в углу пещеры. Мгновение, и по всем поверхностям расползлась алая биомасса, которая будто притягивала свет, из-за чего в и так плохо освещенном углу стало темно как ночью. За спиной появились черные щупальца, которые частично обвили меня со всех сторон, оставив открытыми только голову и руки с прижатыми коленями. Думать не хотелось, и следующие часы пролетели незаметно. Я просто сидел и смотрел в пол, всё глубже погружаясь в пучину уныния и самобичевания.

В себя меня привела вибрация, которую я ощутил своей биомассой. Кто-то шел ко мне, и поэтому пришлось собраться, как в переносном, так и в прямом смысле. Волна биомассы хлынула обратно, исцелив по дороге сломанный нос. Однако моральных сил ни на что не хватало, поэтому я так и остался сидеть в углу. Кто-то опустился рядом со мной, после чего осторожно прижал к себе. Над ухом раздался слегка хриплый голос Люси, режущий как слух, так и эмпатию своей горечью.

— Мы с Уильямом посмотрели всё, что было у тебя о храме и «Глазе». Ты прав, мы должны запустить его, чтобы спасти человечество. — Я перебил ее, выпуская всё, что у меня накопилось на душе:

— Человечество… Я не люблю это слово. Мир надо спасать не ради эфемерного человечества, а ради отдельных дорогих для тебя людей. Как вы для меня. Сейчас никого кроме вас у меня нет. И я хочу спасти вас. У меня есть силы, — я горько хмыкнул и протянул перед собой руку ладонью вперед. Над ней зажегся небольшой огонек, вращающийся вокруг ледяного тумана. — Не скажу, что я никогда о ней не мечтал. Это будет ложью, по меньшей мере. Но теперь она у меня есть, и даже с ней я не могу спасти своих родных. И единственный выход это сделать — пожертвовать собой. Но это разлучит меня с вами, скорее всего. Ты правда считаешь, что я так хочу умереть? Я искал, Минерва свидетель, искал вариант избежать чего-то подобного. Но не нашел. Знаешь, что самое смешное? Я буквально только что стал бессмертным, тем, кем мечтают стать миллионы, если не миллиарды людей. И теперь должен умереть.

Люси молча слушала мой монолог, изредка поглаживая по голове. Не нужно было быть эмпатом, чтобы почувствовать ее беспокойство и волнение за меня. Это успокаивало. Когда я замолчал, она задала самый важный, по ее мнению, вопрос:

— Ты боишься умирать?

— Нет. Я уже умирал. Дважды. Во второй раз я ее даже жаждал. Вот у тебя было такое: просыпаешься ночью и не можешь пошевелиться? Страшно до смерти. А я испытывал это чувство на протяжении нескольких лет и наблюдал, как моё тело ходит, разговаривает и вредит тем, кого я хотел бы защитить. А в конце моих родителей пытали и убили на моих глазах, после чего убили меня. Нет, смерти я не боюсь. Скорее одиночества. Правда, теперь мне это не грозит — сестра всегда будет со мной. Я просто не хочу расставаться с вами.

Я посильнее прижался к девушке; всё тело било ознобом, а по щекам текли слёзы. Сколько я так просидел я так и не понял. Просто в какой-то момент понял, что пришел в себя достаточно, чтобы продолжить разговор, поэтому слегка отстранился, чтобы повернуться к девушке. Теперь меня интересовало, к чему они пришли.

— Спасибо. Так что вы решили?

— Мы считаем, что ты не должен был скрывать это. Всё-таки, это касается всех нас. Как только Дезмонд выйдет из Анимуса, мы все расскажем ему о том, что его ждет. Именно он имеет право знать, что его ждет, и решать свою судьбу.

— А Шон и Ребекка? Когда расскажем им?

— Только после того, как поговорим с Дезом. Но рассказать им это мы обязаны. Право выбора, помнишь? Именно за него мы и боремся. Поэтому как никто обязаны предоставлять его людям.

— Да, ты права. Мне жаль, что я скрывал от вас всё это. Но как рассказать о чем-то подобном? Сложно говорить о смерти. Кстати, телефон отныне в полном вашем распоряжении. Он мне больше не нужен. Ребекки на нем всё равно больше нет. Кстати, когда это всё закончится, обрадуй нашу хакершу, что на нем есть вся необходимая информация по созданию и выращиванию ИЛ. Думаю, он вам пригодится.

Мы с Люси еще немного поговорили на разные темы, не затрагивая будущего разговора. Я поинтересовался у нее настроением Уильяма и с удивлением услышал, что он стыдится своего удара. С трудом мне удалось уговорить Люси, что ничего страшного в этом не было. Тут любой бы ударил. Но богатый на события день вымотал меня, поэтому мне пришлось распрощаться с девушкой и отправиться поспать.

* * *

*

— Люси, я вспомнил, что у меня есть несколько дел, о которых я совсем забыл.

— Да? И что же это?

С того разговора прошло пару дней. Выловить Дезмонда на разговор никак не получалось. Стоило ему вылезти из Анимуса, он тут же валился отсыпаться. Ел он урывками, и дергать лишний раз не позволяла совесть. Похоже, он уже понял, что не имеет шансов выбраться, и работал на износ. Заняться мне было нечем, но я случайно вспомнил о 2 вещах, которые должен был проверить на своей исторической родине.

— Мне нужно в Россию. — От этого высказывания девушка выпучила глаза и закашлялась. Я поспешил ей помочь, и когда она пришла в себя, тут же словил подзатыльник от нахмурившейся Люси.

— Это не смешно. И даже если это не шутка, как ты собираешься добраться туда? Самолетом мы тебя отправить не можем — это слишком долго, не говоря уже об отсутствии у тебя документов. Об остальных транспортах и говорить нечего.

— Это не проблема. Пойдем, покажу тебе кое-что.

Я повел ее к выходу из убежища, подготавливаясь к необычной демонстрации. Когда я получил свою магию огня, первой… Нет, вру, второй, первой мыслью был фаербол, так вот, моей второй мыслью был полет. Огонь, реактивная тяга и прочее. Во время путешествия я не мог этим заниматься — довольно рискованно, да и шанса не было — свободное время имело паршивую особенность заканчиваться в самый неподходящий момент. В храме же я мог потратить сколько угодно времени на это. Волноваться о слежке со стороны Юноны я перестал почти сразу — эта вуайеристка постоянно следила за Дезмондом, больше не принимая попыток затащить меня на разговор тет-а-тет. Что странно, она даже не обратила внимания, что ассасинов вдвое больше, чем должно быть! Видимо, сладостная минута освобождения волновала ее гораздо сильнее.

Кхм, так вот, стоило у меня образоваться свободному времени, как тут же появился и способ его потратить. На тренировки полета. Это было не совсем легко, но и не слишком сложно — главная проблема заключалась в том, что огонь не должен был сжигать мою биомассу, то есть должен был находиться на некотором расстоянии от меня. Нечто подобное было показано в мультсериале «Аватар», где представители народа огня могли скользить с помощью направленного потока огня. Я смог подобное повторить за день до вылазки. После нее, эти два дня потратил на то, чтобы подправить управление и убедиться, что мне хватит сил на такое долгое путешествие. К счастью, я мог немного схитрить и уменьшить собственный вес. Поэтому летал я с довольно впечатляющей скоростью, не превышающей, конечно, скорость звука. Хотя, может и могу летать с такой скоростью — в пещере сложно разгоняться — я только тренировал собственную выносливость так.

Когда мы с Люси вышли из пещеры, она повернулась ко мне, всем своим видом изображая интерес, что для меня было лишним — эмпатия хорошо говорила мне о нем. Я же на несколько секунд прикрыл глаза, очищая сознание, после чего поднял ногу и оперся на воздух, после чего выпрямился и уже обеими ногами стоял в воздухе, с улыбкой глядя на обалдевшую девушку. Этот трюк оказался не особенно сложным в исполнении — просто тонкий слой огня, который я испускаю из стоп. Сейчас я не могу так даже ходить, не то что бегать, но начало положено.

— Я просто долечу до нее. Это не должно занять больше суток, даже с учетом пути.

— Но… А… Это… Гррр, чёрт возьми! — Стиллман схватила себя за голову и вцепилась в волосы. — Почему ты так любишь издеваться над законами физики? И взрывать всем мозги. Даже не знаю, почему я всегда первая? Если ты уверен, что сможешь добраться, то можешь лететь. У тебя сутки, после этого я отправлю кого-нибудь на твои поиски. В то что ты умрешь, я не верю уже довольно давно. А мне надо снова выстроить картину мира. В третий или четвертый раз, попрошу заметить.

— Я вернусь, не волнуйся. — Люси повернулась ко мне спиной, и я не удержался от полушутки напоследок. — Будут спрашивать, скажи что я навещаю президента.

— Погоди ты же не собираешься…

Дослушивать ее фразу я не стал. Слегка присел, переждал волну изменений, после чего выстрелил собой в небо, во время полета выстреливая из ног и сжатых в кулак рук небольшими струями огня, которые еще сильнее ускорили меня. Потеряться я не боялся — Орлиное зрение, при правильном запросе, может показать что угодно. Даже животное на другом конце земли. Лететь мне предстояло очень долго, поэтому я решил найти свой максимум скорости. Летел я довольно высоко — воздух мне не нужен, на холод из-за постоянного источника тепла плевать, а вот лишнее внимание в разы опаснее. Да, есть шанс обнаружения радарами, но ничего идеального в этом мире не существует. Над морем спущусь к воде. Сон не нужен тоже, только скука убивала бы, не открывайся отсюда такого вида. Да и телефон с наушниками я тоже взял.

В итоге звуковой барьер я так и не преодолел. Жаль. Но скорость была просто чудовищная, и в итоге я достиг берега через часов 6, а российской границы через часов 7 после вылета. Перед основным делом я потратил несколько часов на то, чтобы найти в степях определенный вид птиц. Искал я больше часа, пока не наткнулся на нужное гнездо в… Подмосковье! На ветке одного дерева я с трудом отыскал гнездо большого подорлика, которого выбрал себе в качестве своеобразной анимагической формы. А что, открывает меня лучше других: орел, в знак следованию идеалам братства, водится в России, так и выглядит очень впечатляюще. Чего еще нужно желать? Гнездо оказалось пустым, зима и все такое, но я смог найти перо, после чего пришлось потратить немного времени на поглощение и полный генетический разбор, после чего я смог восстановить не только структуру птицу, но и часть его генетической памяти, чтобы не учиться орудовать крыльями.

Быть птицей оказалось… интересно. Восприятие сильно отличалось от человеческого, цветов стало в разы меньше, но зато я мог видеть на расстоянии в несколько километров. Правда, большую роль в освоении сыграли именно перенятые навыки, иначе, даже несмотря на все свои способности, был большой шанс свалиться с сенсорным шоком. Полет оказался неожиданно приятен. Он сильно отличался от моего способа, но доставлял чуть ли не больше удовольствия, чем тот.

После этого у меня осталась последняя задача, которую я задолжал самому себе. Для этого мне пришлось отправиться в Москву. На летящую птицу не обращали внимания, и я незаметно приземлился во дворе одного из домов на Тверской улице, где обернулся человеком. Отказывать себе в маленькой слабости я не стал, и до красной площади дошел по улице, наслаждаясь атмосферой приближающегося праздника.

Дома я не был довольно давно, особенно с учетом лет прожитых Сэмом в Англии, поэтому вид улицы заставлял сердце сжиматься от тоски. Кто знает, в какой мир меня отправят после? Остается только наслаждаться этим мгновением.

На Красную площадь я ступил слишком рано, на мой вкус, но задерживаться я не мог, поэтому сразу занялся делом. Нужный мне кабинет оказался в здании правительства, и охранялся довольно хорошо. Но только против людей, о разумном вирусе никто не подумал. Поэтому я потерял свою основную форму, превратившись в небольшую аморфную массу, управлять которой было довольно сложно. Само проникновение не заняло много времени — банальная вентиляционная решетка дала мне доступ почти ко всему зданию. Она, конечно, не вместила бы и ребенка, но мне пришлось лишь растянуться, чтобы не оставлять ни капли биомассы. Кабинет выглядел богато, но мне был интересен только стол и бумага на нем. В кабинете были установлены камеры, но захватывали они только часть комнаты, и стащить лист я смог без проблем, после чего принял гуманоидную форму. Ни в какой ручке я не нуждался — было достаточно покрыть лист тонким слоем биомассы, которая врезалась в него, оставляя после черные линии из сменившей свой цвет бумаги. Таким образом не оставалось никаких улик касательно способа написания письма.

Само письмо, по сути, было фикцией, главная цель которого — привлечь внимание. Пришлось повозиться, но я смог добиться того, чтобы основное послание получил только нужный человек. Ментальная магия творит чудеса. После этого осталось только вернуть лист на стол и уйти тем же путем, каким пришел. Вот теперь, совесть моя чиста — если что, я пытался. Причем искренне. Да и в плюс я все равно вышел — форма животного и его навыки стоят потраченного времени.

В храм я вернулся даже раньше времени отлета. Хорошо хоть время я считал не по Москве — совсем из головы вылетели часовые пояса. У входа, на камне сидела Люси. Приземлился я слегка неаккуратно, из-за чего вокруг меня поднялась пыль, которую пришлось сжечь слабым огоньком. Девушка тут же подскочила и подошла ко мне.

— Только не говори, что ты и впрямь говорил с президентом.

— Хорошо, не скажу. — Пришлось уворачиваться от подзатыльника, после чего поспешно объясняться. — Нет, я ни с кем не говорил, меня никто не заметил. Успокойся.

— И зачем тебе вообще понадобилось в Россию?

— Я там жил… До всего. — Больше объяснений не потребовалось.

В пещере первым, что бросилось в глаза, стало пустое кресло Анимуса. Видимо, Дезмонд решил сделать небольшой перерыв, которым можно было воспользоваться. Быстрый взгляд в сторону Люси доказал, что думаем мы об одном и том же. Осталось только согласовать всё с Уильямом. Ну, и найти всех, конечно. Почему-то, никого не было у входа. Орлиное зрение показало, что все ассасины столпились у двери. Странно, что они там делают?

Стоило мне подойти, как взгляды команды скрестились на мне. Это было несколько пугающе. Я же еще ничего не сделал! Может, Уильям решил рассказать о моем плане пока была возможность? Может быть. Тогда я ему только благодарен — самому рассказывать об этом нет никакого желания. Люси бесшумно вышла из-за спины и встала рядом с Наставником. Так, а вот теперь можно официально заявить, что мне страшно. Видимо, решили обрадовать каким-то планом. Слово взял Уильям.