— Не угадал. Слейг скуп и глуп. Он бы и тебе их не дал. А мне очень хотелось выпить хорошего пива, с хорошим человеком, да еще из хорошего сосуда, так что я его спрашивать не стал, — Франт полюбовался старинной чашей. — Слейг думает, что они сейчас лежат у него в сундуке, запертом на два больших хитрых замка. Хотел бы я увидеть его рожу, когда он откроет сундук и найдет там вместо этих чаш, две обычные глиняные кружки. Да одна из них еще и с трещиной. Надеюсь, ты меня не осуждаешь?
— Нет, не осуждаю. Я бы тоже с удовольствием поглядел на его рожу. Не люблю бургомистров.
— И я не люблю. Все бургомистры, сколько я их видел — воры. — Франт поставил чаши на землю и аккуратно наполнил их пивом. — А здесь, — он развернул пакет, — лепешки, сыр и соленые орешки. Для пива — самое то, что надо.
Демон поднял чашу.
— Первую выпьем за Фестония, который совершил сегодня чудо: явил вам свою ногу и сокрушил, твердую как камень, задницу варвара, — предложил он.
— Ты полегче, — попросил его маг, — а то я с тобой точно в еретики попаду, — он тоже поднял чашу: — За нашего покровителя, святого драконоборца, дважды рожденного Фестония!
Как и сколько может выпить демон, никто не знает. А Мичигран первой чашей жажду не утолил, и тут же налил по второй.
— Эту чашу нам следует выпить за твое здоровье, Великий Маг, — предложил Франт. — Судя по началу вашего путешествия, оно тебе понадобиться.
— За здоровье и нашу удачу! — поднял свою чашу маг.
— Это уж как получиться. Удача птица редкая.
По второй тоже выпили с великим удовольствием. Хорошее пиво варили у Гонзара Кабана. А вот так, вечером, на лесной поляне, у костра, неторопливо потягивать пиво и похрустывать присолеными орешками... Что может быть лучше!
Опустошили по второй и сразу же налили по третьей.
Пиво шло хорошо, орешки приятно хрустели на зубах, а сыр был свежим, ароматным и приятным на вкус. После третьей чаши оба повеселели, и Мичиграну захотелось что-нибудь сделать... Обычно, после третьей кружки, он начинал выискивать, с кем бы подраться. Но варвары разбежались. Можно было дать по роже Альдариону, который не хотел подежурить еще час-другой. Но он станет орать, разбудит всех...
Ветви, брошенные Мичиграном в костер, постепенно сгорели, и огонь стал затухать. А магу с чашей пива в руке сиделось хорошо и не хотелось вставать.
— Ты бы подбросил дровишек в огонь, — попросил он демона.
— И верно, пора подбросить.
Франт обернулся к хворосту, припасенному Альдарионом, и пристально уставился на него. Ветви зашевелились. Одна из них выбралась из кучи и поползла к костру. За ней другая, третья... Они добирались до красных углей и ложились в самый жар. Огонь вспыхнул с новой силой.
— Послушай, Франт, чего это мы сидим?.. Давай поймаем пару бобров, — предложил маг, который все-таки немного захмелел.
— Поймать можно, — согласился демон. — Но зачем? Что мы с ними делать станем?
— Мы их уговорим сбегать в Геликс. Есть у меня для этого одно хорошее заклинание. Они в таверну к Гонзару в самый разгар гульбы придут и станут у столов ножки грызть. Вот заваруха начнется.
— С Гонзаром шутить не надо, — посоветовал демон. — Он сразу поймет, чья это работа. Рассердится.
— Тогда давай отловим пару больших ежей и пошлем их к жирному Слейгу, — не унимался Мичигран. — Они заберутся к нему в постель...
— Ты что, не собираешься в Геликс возвращаться? — спросил демон.
— А как он узнает?
— Все маги наперечет, и все они сейчас в городе. Не трудно будет догадаться, что ежей послал ты. Давай лучше в кости сыграем.
— С тобой в кости играть — себе дороже, — не согласился Мичигран. — Ты демон, тебе обжулить меня ничего не стоит.
— А ты маг. Не сумеешь, что ли, бросить кости так, как тебе хочется?
— Вообще-то могу, только я этим не пользуюсь.
— И я не пользуюсь.
— Никогда не жульничаешь? — не поверил Мичигран.
— Зачем? Обманывать дураков? Интересней испытать удачу. Сам шельмовать не стану, и тебе не дам. Посмотрим, кому из нас повезет.
— Если так, можно и сыграть, — согласился Мичигран. — Что ставим на кон?
— Тебе причитается третья часть сокровищ.
— Причиталась, — маг улыбнулся. — Половину я, в честь чудесного спасения пожертвовал на строительство нового храма Святому Фестонию.
— Торопливость — один из пороков, — Франт тоже улыбнулся. — Ставь на кон все, что у тебя осталось.
— Не многовато ли будет?
— В этом весь смысл. Зачем играть в кости, если не рискуешь?! Тебе что, не приходилось проигрываться до последней монеты?
— Приходилось. Но не столько же... И потом, если я проиграю все сокровища, что придутся на мою долю, значит черепушку мне ломали просто так, даром.
— Почему даром?! Кусок хвоста твой. Лапа там, еще — коготь. Вы ведь с монахом договорились. А сокровища все на кон. Рисковать, так по крупному.
— Зачем тебе мои сокровища?
— Они мне не нужны. Мы все ценности в контору сдаем, и никакого поощрения.
— Так зачем же?!
— Для того, чтобы тебе неприятно стало. Я демон и по характеру своему должен постоянно делать пакости. Но ты и выиграть можешь. Тут уж кому повезет.
— Рискнуть, конечно, можно, — согласился Мичигран. Пиво у Гонзара было хорошее и к риску располагало. — Только ради чего рисковать? Что ты поставишь против моих сокровищ?
— Если проиграю, любое твое желание выполню.
— Одно?
— Одно.
— Одно — мало, — не согласился Мичигран. — Надо три желания.
— Не зарывайся. Если по-умному своим желанием распорядишься, больше и не надо.
— Но во всех легендах три!
— Художественный вымысел для образности повествования. Три желания: создается определенный ритм. Причем первое и второе желания во всех легендах оказываются неудачными. Основным становится только одно — третье. Но это все — народное творчество. А в жизни больше одного желания никто никогда не выполнял. Ни Золотая рыбка, ни джинны, ни мы, демоны.
— Ладно, уговорил. Но выполнишь все, что бы я ни попросил? — уточнил Мичигран.
— Все, — подтвердил Франт. — Кроме дурацких просьб, касающихся меня лично... Предположим, если ты захочешь чтобы я стал твоим слугой или рабом, такое не пройдет. Или заставишь меня в бутылку влезть, потом запечатаешь и бросишь в воду.
— А что, бывали такие случаи? — рассмеялся маг. — Я думал — это сказки.
— Среди наших тоже тупые встречаются. Один мой знакомый демон больше ста лет просидел в бутылке на дне какого-то вонючего озера. Теперь сто лет не может избавиться от ревматизма. Но со мной это номер не пройдет. Заранее оговариваю: все, что касается меня лично в наш договор не входит. И желание должно быть в пределах разумного.
— Ладно, — согласился Мичигран. — Не буду делать тебя слугой, и лезть в бутылку тоже не заставлю. Потребую от тебя что-нибудь в пределах разумного. Желание сейчас заявлять?
— Как хочешь, можешь сейчас, можешь после выигрыша.
— Лучше после выигрыша. Я пока и не знаю, чего бы пожелать. Ты ведь не первый раз в такое играешь?
— Не первый.
— А какие желания заявляли те, что играли с тобой?
— Разные... Но стандартный набор: несметное богатство, неограниченная власть, бессмертие.
— Еще что?
— А все. Я же говорю — стандартный набор для умственно отсталых и любителей халявы. Примитив. На что-нибудь интересное, ни у кого фантазии не хватило. Особых хлопот они не доставили. Правда, был один чудак, — демон покачал головой, явно не одобряя чудака.
— Чего он от вас такого особенного потребовал? — заинтересовался Мичигран. — Если не секрет.
— Какой там секрет. Тем более, что мы уже давно такую просьбу занесли в черный список. Понимаешь, юнец один выиграл. Подмастерье у сапожника. И что-то у него не ладилось: не то с сапогами, не то с любовью. Так что настроение у него было скверное. Вот он и потребовал Счастья.
Мичигран, который в это время приложился к кружке, от такого неожиданного поворота неудачно глотнул и закашлялся.
— Нельзя говорить такое, когда человек пиво пьет, — рассердился он. — Я ведь задохнуться мог. Или это тоже один из твоих приемчиков?
— Нет, пиво дело святое. Тут я никогда не мешаю. Кстати, а ты знаешь, что такое счастье?
— Представления не имею, — признался Мичигран. — Ну и вы этому подмастерью выдали счастье? Какое оно?
— Ага, разбежались. Целый сундук пушистого и розового счастья приволокли. У нас тогда такой хороший скандальчик произошел... М-м-м... Вплоть до кадровых перестановок. Обещанное выполнять надо, но как выполнять и что выполнять никто не знал.
— А сам подмастерье, он представлял себе , чего просит?
— Ничего он себе не представлял. Слышал, что есть счастье, вот и попросил. Ему бы, идиоту, ума попросить, так на это у него ума как раз и не хватило.
— Как вы из этого положения вышли?
— Никак... Прикрепили к юному идиоту игравшего с ним придурка-демона, который ни на шаг от него не отходит, и старается выполнять все его желания.
— И подмастерье счастлив?
— Конечно, нет. Счастье — категория призрачная. Оно, вроде, есть и в то же время, его нет. Так ты желание из стандартного набора выберешь, или что-нибудь свое сообразишь?
— Это я решу, когда выиграю, — маг сделал еще пару хороших глотков и отставил в сторону чашу. — Во что играть будем?
— Торопиться нам некуда, ночь длинная, давай сыграем в Веселые кости, — предложил демон. — До ста очков.
Из всех азартных игр одной из самых дурацких, с полным для этого основанием, можно считать игру в кости. Не надо думать, делать какие-то расчеты, проводить хитроумные комбинации. Если ты можешь поднять руку, чтобы бросить кости и умеешь считать хоть бы до двух десятков — ты уже и игрок. Наверно поэтому и в Геликсе, и в Неоксе, и в рыцарских замках, и в окрестных поселениях, игра эта получила столь широкое распространение. В нее с азартом играли люди, ею увлекались гоблины, ночи напролет бросали кости гномы, проигрывали свои быстро сколоченные состояния эльфы. В кости играли даже тролли, которые обходились при этом, кажется, вообще без мозгов.
А Веселые кости отличались от обычных только тем, что здесь употребляли не два кубика, а три. Играющие могли набирать очки быстрей. Но если на двух кубиках выпадало одинаковое число, весь результат игрока списывался, и он вынужден был начинать с нуля. Играли в Веселые кости обычно те, у кого было много свободного времени: монахи, маги и демоны.
— Надеюсь, ты кости прихватил? — поинтересовался Мичигран.
— Кости у меня всегда с собой... Азартные игры разгоняют скуку.
— Тогда давай начнем.
— Начнем, — согласился демон. — Сделаем по глоточку и начнем.
Он снова наполнил чаши, и игроки отдали дань хорошему пиву Гонзара Кабана. Потом демон вынул из кармана небольшой стаканчик и три кубика. Показал их Мичиграну.
— Пойдет, — согласился тот.
Франт потряс стаканчик и выбросил кости на плащ мага. Два кубика упали кверху пятерками и один тройкой. Игра началась.
Через полчаса, стало ясно, что Мичигран выигрывает. Демон, несмотря на все старания, топтался где-то около тридцати очков, а маг набрал более восьмидесяти.
— Везет тебе сегодня Великий Маг, — Франт нисколько не огорчался. — И голову тебе не отрубили, и Фестоний тебе явился, и в кости выигрываешь... Решил уже, что просить станешь?
— Пока не знаю. Но без твоего стандартного набора обойдусь.
— Хочешь, я тебя сделаю главной гильдии магов?
— Только не это. Если я стану главой гильдии, мне придется все дрязги между магами разбирать. Ты не представляешь себе, сколько собак они стараются друг на друга повесить. Спроси у какого-нибудь мага, какими талантами обладают его соратники по гильдии и он, не задумываясь, скажет тебе, что все они бездарные и слабоумные жулики и ни с одним из них нельзя иметь дела. И только он сам по-настоящему могущественный и талантливый маг.
— А если я спрошу тебя?
— Я такой же, как и все остальные, — рассмеялся Мичигран, — Ты не представляешь себе, как мы не любим друг друга.
— Почему не представляю. Очень хорошо себе представляю. У демонов, все то же самое. Интриги, сплетни, подсиживание. Терпеть не можем друг друга. Но я могу тебя сделать не просто главой гильдии, а Верховным Магом всех городов и земель. Будешь возвышаться над остальными, как несокрушимая скала.
— Замордуют просьбами и жалобами. Жить спокойно не дадут. А потом отравят. Нет. Я вольный маг и это меня вполне устраивает.
— Раз ты не знаешь что просить, то тебе и выигрывать ни к чему, — сказал демон и как будто сглазил удачу Мичиграна.
С восьмидесяти маг быстро съехал до нуля. А Франт, наоборот, стал набирать очки... Дело, явно, шло к проигрышу мага, и чтобы убедиться в этом, оставалось бросить кости всего, может быть, два-три раза. Но доиграть им не дали. В той стороне где паслись лошади, послышался какой-то шум... Потом раздались громкие голоса, крики...
— Надо посмотреть... — маг схватил посох и быстро поднялся с плаща.
— О-о-о... Это у вас лошадей собираются украсть! — обрадовался демон.
Мичигран и сам понял, что кто-то пытается украсть лошадей.
— Вставайте, на нас напали! — закричал он и побежал в конец поляны, откуда слышался шум.
Он уже увидел лошадей, и какие-то темные фигуры, дерущиеся возле них, потом, под ноги ему, неожиданно, попал толстый, выступающий из-под земли, корень. Маг не успел переступить через него, зацепился, и, падая, врезался головой в ствол дерева.
Глава двадцать третья.
Калант бежал быстро и легко. Меч рыцарь не обнажил. Он не знал, кто напал на лошадей и достойны ли противники отведать рыцарского меча, или это опять какое-то отребье, которое надо усмирить кулаками и пинками. Слева, и немного сзади, неслышно скользил Альдарион с обнаженным кинжалом в руке. Если кто-то встал бы на пути, эльфа, Альдарион без всякого усилия проткнул бы его насквозь. Справа, стараясь не отстать, семенил гном. В одной руке он держал дубину а другой, несмотря на то, что уже светало, поднял над головой, горящую головню, которую, несмотря на спешку, успел прихватить из костра. В крайнем случае и головня могла послужить неплохим оружием.
На опушке, леса, куда они прибежали, не было никого кроме лошадей. Но пока Калант, Буркст и Альдарион вглядывались в лесную чащу, пытаясь увидеть там кого-нибудь, солнце взошло, и поляна предстала перед ними совсем в другом виде: трава была истоптана и избита тяжелыми сапогами, на земле валялись несколько боевых дубин, топоров и мечей, кое-где виднелись темные пятна, напоминающие пролитую кровь. С первого взгляда, можно было понять, что на этом месте недавно произошла нешуточная битва.
Но сейчас здесь было тихо и спокойно. Вороные кобылы, которых выделил хромой Шовкр, лениво пощипывали травку. Выросшие в городе, они наслаждались простором, сочной зеленью и не чувствовали никакой опасности. А Фамогуст стоял настороженно. Он беспокойно шевелил ушами, вглядывался в темноту леса и всхрапывал.
— Эй, вы, трусы! — крикнул в тишину леса рыцарь. — Чего вы прячетесь, как пугливые крысы? Я рыцарь Калант, Сокрушитель Троллей. Если вы благородного происхождения, выходите и обнажите свои мечи, против моего славного Калибура. А если вы простолюдины и воры, падите предо мной на колени, и я прощу вас.
