— Вмешаться в структуру артефакта мага уровня Домбара? Нет, Лер, я ещё жить хочу. Будь у меня хоть какая-то инструкция, я бы подумал, но Домбар перед смертью уничтожил почти все записи по нему. Вероятно, не хотел повторения.

— Понятно, — я задумчиво облизнула ложку. — Меч есть, источник энергии для него в моём лице тоже есть, значит, нам надо найти подкову. И как это сделать?

— С помощью меча. Оба артефакта связаны. Но, придётся попотеть. Подкова может быть где угодно. Её украли.

— Кто?

— Эльфы.

— Подробности, Дар, подробности! Что из тебя всё клещами приходится тянуть?

— Потому что я скрытный злобный тёмный маг. Мы не болтливы.

— Я заметила, рассказывай при чём тут эльфы!

— Помнишь, когда говорил о мироустройстве, упоминал соратников Домбара, оказавших ему помощь по объединению человеческих земель?

— Да, это были эльфы, я помню.

— Эльфы после этого получили множество преференций в империи. Многим это не нравилось, но кто посмеет спорить с тёмным магом-императором? Эльфы так же помогали строить Арцалькон, и создавать некоторые артефакты, в том числе нужный нам портативный межмировой портал. У них в этом был свой интерес. Не буду вдаваться в подробности, они тебе не нужны. Если коротко, Князь Радужного леса захотел единолично пользоваться артефактом, Домбар был против, они поругались, а потом группа эльфом устроила диверсию и выкрала часть артефакта. Выкрасть весь им не удалось. Диверсия пошла не по плану, результатом чего стали Запретные Земли.

Домбар выжил в этом катаклизме, он был сильно ранен, но успел оставить записи и посмертное проклятие. Оно убило всех напавших на Арцалькон эльфов. Как он писал в предсмертно записке: "один сумел убежать, он унёс артефакт, но моя тень дотянется до него и из могилы". Предвещая твой вопрос как эльф смог сбежать: переместился с помощью подковы, без меча она способна переносить на небольшие расстояния, внутренний запас энергии это позволяет. Думаю, тот эльф сам не понял, что случилось, подкова выкинула его в безопасное место, когда тут всё рванула, этакая магическая катапульта.

— Подводя итог, эльф сбежал, унеся артефакт, но потом где-то помер и нам надо найти это место. Вот теперь всё просто и понятно. А то столько тумана напустил, — раскритиковала я, затем спросила: — Что же такого сотворили эльфы, что уничтожили здесь всё?

— Арцалькон стоит на пересечении множества природных источников. Домбар выбрал это место для Академии с размахом и запасом. Уничтожив один источник, эльфы запустили цепную реакцию.

— Почему тогда сохранились источники в Библиотеке, Дворце и Храме?

— Какая ты дотошная, — вздохнул Дар. — Потому что это была резервная система. Когда природные источники исчерпали себя, автоматически включились эти. Теперь я ответил на все твои вопросы?

— Кроме одного, — я шкрябнула ложкой по дну опустевшей миски и исподлобья посмотрела на Дариуса. Пока он говорил, я не тратила зря времени, и ела. — Как всё-таки ты собираешься объяснить наше отсутствие? Как я поняла, Мэк тебя с удовольствием сожрёт с потрохами.

— Это значит...

— Ничего это не значит, — покачала я головой. — Но ты зло известное, не хочу думать о том, что со мной могут сделать другие маги. Считай, что ты запугал меня своей Канцелярией. И скажи "спасибо" таблеткам — уровень моей рациональности зашкаливает. Кстати, предлагаю ничего не придумывать, а сказать правду: мол, глупая кузина вляпалась в проклятие, и ты меня спасал. А то, что шесть дней пропадал — так сильно беспокоился. Зря, что ли, ты так громко кричал, что несешь за меня ответственность?

— Соврём, сказав правду. Почему нет. Как раз в стиле тёмных магов.

— Я рада за тёмных магов. Теперь мы можем перебраться обратно в кабинет Домбара? И, Дар... Если ты правда знаешь, где меч, который нужен Канцелярии, отдай им его. Я очень хочу домой.

— Хорошо, Лер. Я всё сделаю, — пообещал Дариус. — Но до завтра тебе всё равно придётся побыть здесь.

Я постучала пальцем по коленке. Хотелось немедленно покинуть это место — слишком о многом оно напоминало.

— Тогда принеси ещё еды. Мы с Одином голодные.

Дариус ушёл, Один тут же уснул, да и я вскоре присоединилась к нему. Говорят, сон лучшее лекарство.

Я внезапно открыла глаза и повернула голову на бок, сон как отрубило. Заметила в паре метров Дариуса, и тихо выругалась, после чего спросила:

— Теперь всегда так будет?

— Нет. Вскоре привыкнешь и перестанешь обращать внимание.

— Хорошо бы.

Я потянулась и проверила как там Однокрыл. Джердж выглядел определенно получше. Он уже поднял голову, и внимательно наблюдал за приближением Дара, который вновь нёс полные миски.

Дар поставил одну миску, побольше, перед Однокрылом, мне передал поменьше. Я взяла аккуратно, стараясь не касаться его пальцев. Во-первых, уверена, что нас снова ударит током, во-вторых... ну, понятно что, во-вторых.

— Тебя долго не было?

— Пару часов.

— Значит, ты отдал меч?

— Нет. Попросил Малколма подкинуть поближе к магам одну книжку. Дальше сами найдут. Это будет менее подозрительно, чем, если я внезапно объявлюсь с мечом наперевес.

— Действительно, — хмыкнула я, и спросила: — А это что за котелок?

— Один вырос, — вместо ответа, сказал Дар.

— Я, знаешь ли, заметила. Не маленький такой кабанчик.

Однокрыл оторвался от миски и посмотрел на меня с укоризной.

— Знаю-знаю, — заворковала я, погладив его по крылу. — Ты у меня самый красивый и умный.

Джердж задрал голову, торжественно проклекотал и вернулся к поеданию каши. Там у магов хоть что-то из еды осталось?

Впрочем, какая мне разница? Мы вскоре покинем это место. Если у магов хватит ума разобраться в дневнике Домбара.

— Так, что в котелке? — Напомнила я о своём вопросе, зачерпывая кашу с горкой. Пара рассыпчатых крупинок скатилось обратно в тарелку.

— Краска.

— Зачем тебе краска? — Я так и не донесла ложку до рта, опустила обратно в тарелку.

— Помнишь, я упоминал о секрете джерджей?

— Смутно.

— Скоро ты вернёшься домой. Ты ведь заберёшь Одина с собой?

Я нахмурилась. Конечно же, я хотела его забрать, часто думала об этом, но так и не смогла придумать способ, как это сделать. Что я скажу родителям? Окружающим? Что это диковинный вид болонки? Как он будет жить в маленькой квартире? Чем я буду его кормить?

Посмотрела на Дариуса. Он сидел в паре метров, наблюдая за моими терзаниями, и не спешил просвещать.

— Дар, не тяни резину. Если есть что сказать, говори.

— Есть способ при котором однокрыл всегда будет с тобой. Ты видела мою татуировку. Это не украшение. Это вместилище для сущности. В твоём случае — вместилище для джерджа.

— Как и в твоём. Значит, у тебя тоже есть джердж?

— Была, — слово прозвучало обрывисто и резко, как топором рубанул. Глубокий вздох и неожиданно признание. Я даже не рассчитывала на историю: — Она погибла. Я получил яйцо случайно. Тогда ещё работал при Канцелярии: приставы накрыли логово контрабандистов, и меня отправили для поддержки. Помимо запрещенных артефактов, ребятки специализировались на торговле редкими животными, даже где-то умудрились достать яйцо джерджа. Было смешно смотреть, как маги едва не передрались за него, когда скорлупа начала трескаться. Я не планировал обзаводиться питомцем, однако вылупившаяся малышка выбрала меня. До сих пор не понимаю почему, я ведь не самый хороший человек, — Дариус невесело улыбнулся, и резко сменил тему: — Так, на каком месте хочешь тату?

— А без неё нельзя? — Поморщилась я. — Ну там, амулет какой-нибудь?

Ничего против татуировки я не имела, однако на себе набивать ничего не планировала. Это же навсегда. А если мне разонравится? Идти удалять и терпеть ещё большую боль, чем при нанесении? Я даже переводилки в детстве на себя не лепила.

— Нельзя. Зато Один всегда будет с тобой. Решай.

— Тогда на лопатке, — вздохнула я. Теперь мне стало понятно предназначение краски в котелке. А Дар умеет татуировки наносить? Спросила.

— Это магическая татуировка. Никакими иголками тыкать в тебя не буду.

Я взглянула на Одина, облизывающего длинным раздвоенным языком испачканную в каше морду и кивнула.

— Делай. Но ты расскажешь мне конец своей истории.

— Расскажу, — пообещал Чертанов, поднимаясь на ноги. Подхватил за тонкую проволочную ручку котелок, литра так на два и шагнул ко мне. — Только тебе придётся раздеться.

Мне резко расхотелось делать татуировку. Или быстро сменить место нанесение, например, на запястье.

— Ты сама сказала: чего я там не видел? — Хмыкнул Дар, заставив меня вновь смутиться.

— Прости, — тут же извинился он. — Если хочешь, сделаем в другом месте.

— Нет, — мотнула я головой. — Делай на лопатке.

Мы устроились на шкурах. Я села спиной к Дару, стянула кофту через голову, и приспустила лямку лифчика. Жертвой росписи была выбрана правая лопатка.

— Подзови Одина, — попросил Дариус.

Когда Однокрыл подошёл, Чертанов, не боясь, что джердж тяпнет, приложил руку к его груди, прикрыл глаза и просидел так пару секунд, потом встряхнулся и с завистью посмотрел на меня.

— Дай свою ладонь, — короткий приказ и я протягиваю руку. Дариус достаёт из-за голенища сапога короткий нож. Я уже поняла, что он собирается делать, и приготовилась.

Внутреннюю сторону ладони резануло болью, я зашипела, машинально отдёргивая руку, но Дар удержал. Заставил несколько капель крови упасть в котёл, после чего направил ладонь к груди джерджа.

Мощная, покрытая колючими чешуйками грудь, мерно вздымалась под моей рукой, отдаваясь в пальцы ритмичными ударами сердца. Один сидел ровно, высоко задрав голову, словно понимал, что происходит. Кончик хвоста нервно подрагивал, крыло высоко поднято.

— Вы с ним связаны до самого конца. Иногда это бывает очень больно, — тихо произнёс Чертанов.

Я скосила на него глаза.

— Что дальше?

Дариус наклонился ко мне, да так близко, что его волосы коснулись кожи на плече, и дыхнул мне в ухо. Однокрыл злобно рыкнул и подался вперед, а мою руку, словно в кислоту опустили. Я отдёрнула ладонь от груди Одина, вернее, мне показалось, что выдернула руку из груди Одина, и отшатнулась от Чертанова.

— Что ты творишь?!

— Творю магию, — серьезно ответил парень. — Сядь ровно и дай то, что ты достала.

Достала?

Взглянула на свои руки. Левая была пуста, на правой лежала маленькая алая бусинка.

— Что это?

— Часть сущности джерджа. Прости, что снова напугал тебя. Но без этого никак, Один должен был тоже напугаться. А ты сейчас боишься меня поболе иллюзий.

— Предположим, — я поправила лямку лифчика, а то больно уж сползла. — И что мне с этим делать?

— Брось в котёл.

Бросила. Не знаю, что там было до этого, но жидкость, налитая до середины стенок, начала бурлить и, спустя десяток секунд застыла густой чёрной массой.

Дар вновь попросил мою руку и аккуратно перетянул её чистым платком.

— Все заживляющие зелья закончились, — виновато сказал он.

— Ничего, само заживёт. Что дальше?

— Теперь мне нужна одна чешуйка, — и Дариус протянул мне свой нож. — Срежь. Лучше с живота, там они помягче.

— Вживишь под кожу, да? — Я растерянно крутила нож в руке. Небольшой, как серебряная рыбка и очень острый.

— Да. Не тяни. Один всё понимает.

Следующие несколько минут были потрачены на добычу чешуйки. Однокрыл не сопротивлялся, кажется, он действительно всё понимал.

Получив обратно нож и чешуйку, Дариус попросил сидеть ровно и начал водить кончиками пальцев по лопатке. Я закусила губу. Прикосновения парня были невесомыми, однако, весьма чувствительными. По коже забегали мурашки.

— Сейчас будет больно, — предупредил Дар, и порезал кожу на лопатке. Жемчужина, предупреждающая об опасности, помалкивала. Значит, зла Дар мне не желает. Садист чёртов!

Вам когда-нибудь вгоняли под кожу... хоть что-нибудь? Это было больно. Я кусала губы, мычала и крепко обнимала за шею Однокрыла, впиваясь ногтями в его чешую. Один постоянно порыкивал и злобно косил глазом на моего мучителя, но больше не кидался.

— Закончил, — обозначил конец пытки блондин. — Осталось самое простое.

— Снова будет больно? — Обреченно предположила я, смахивая выступившие на глазах слёзы.

— Немножко, — ободрил меня парень. Я осторожно повернула голову и заметила краем глаза, как чёрная жижа из котла воспарила в воздух и начала делиться на сотни тончайших нитей.

В этот раз Дариус не стал предупреждать. Впрочем, боли и вправду было немножко. Один острый укол в половину лопатки, словно все нити разом впились в кожу, а дальше лёгкое пощипывание и ощущение, будто под кожей ползают черви.

— Как ощущения?

— Неприятно, но терпимо.

— Ты смелая девочка, Лера, — похвалил Чертанов. — Минут десять постарайся не двигаться, дай рисунку сформироваться.

— Слабоумие и отвага, — пошутила я.

— Зря насмехаешься. Многие отказывались от этого.

— Почему? — Хотела повернуться, но остановила себя.

— Слишком большое давление на психику. Во все времена джерджей использовали для военных действия. Ты даже не представляешь, каково это — чувствовать эмоции и боль умирающего джерджа. Очень сложно не сойти с ума...

Ещё хуже, когда уходит человек. Обезумевший от потери джердж крушит всё на своём пути, пока не умирает от разрыва сердца, или пока его не убивают.

Я издала невнятный смешок. Веселенькая перспективка. Если со мной что-то случится на Земле, Один там резню устроит.

— Не волнуйся. Однокрыл защитит тебя от большинства опасностей, ему самому на Земле почти ничего угрожает. Магией твои соотечественники не владеют.

— Зато у нас качественное огнестрельное оружие.

— Думаешь, за тобой будут гоняться с автоматом? — Усмехнулся Дариус. — В таком случае я очень не завидую тому человеку.

Под кожей всё ещё что-то ползало и устраивалось, как будто здоровенный неуклюжий медведь укладывается на зимовку в своём логове, только что не порыкивал и фырчал. Я уже почти не обращала внимания на лёгкое пощипывание.

— Дар, — позвала я. Чертанов молчал уже минуты две, и мне было неуютно ощущать его у себя за спиной. — Расскажи, как погиб твой джердж.

Ещё несколько минут напряженной тишины, потом Дариус заговорил. Короткими рубленными фразами:

— Она утонула. Канцелярия послала нас выслеживать пиратов. Среди них оказался магистр воды. А я был молод и самоуверен. Наш корабль потопили. Маг вызвал водное торнадо и приложил сверху то, что осталось от корабля большой волной. Тель погибла, вытаскивая меня и команду из глубины. Шкура джерджа прочна, но и им надо дышать.

Сухо, как отчёт, но я не стала приставать с подробностями.

— Всё, — совершенно другим голосом, произнёс Дар. — Через пару дней попробуем заселить туда Одина.

Я обернулась через плечо. Дар уже поднялся и, подхватив котелок, пошёл к выходу. Выход был за стеллажами, я его видела, но не захотела проверять, что скрывает тёмный зёв коридора.