Оставив перья в комнате, Рени схватил свою куртку, надеясь, что ему позволят посидеть с ребятами до самой темноты, когда наступит прохлада, и поспешил за ворота.
Орис его и в самом деле ждал, несмотря на недовольство собравшихся ребят, что костер до сих пор не запалили. Ренальд был очень благодарен своему старшему другу, с удовольствием слушая его советы, как правильно надо сложить толстые ветки, учитывая погодные условия, чтобы костер не дымил и долго горел. Орис считал, что в жизни может пригодиться любое умение.
Народ постепенно подтягивался. Аслан, решавший с комендантом какие-то вопросы, тоже заявился на огонек — костер развели на открытой площадке между стеной, тянущейся вдоль Замок-крепость и второй стеной, окружавшей территорию по периметру. А еще дальше, вниз по склону, находились огороды, скотный и птичий дворы и какие-то хозяйственные постройки, за которыми шла третья стена, внешняя, самая дальняя.
— О, Рени, и ты здесь! — приятно удивился Аслан.
Тесса сегодня наметила посвятить весь вечер себе, любимой, решив, что пора побаловать себя всякими расслабляющими ванночками и другими, менее приятным процедурам. Аслан предполагал, что она в очередной раз собралась лишить себя естественной растительности на теле, но только вздохнул, устав ее разубеждать. Поэтому лаэр с чистой совестью решил разделить этот вечер со своими бойцами — утром двое вернулись из отпуска к престарелым родителям (не каждый из бойцов мог похвастаться, что родные живы, поэтому Аслан делал поблажки тем, у кого они были, разрешая раз в полгода "свидания").
Почему-то оказалось, что Аслану уступили место рядом с его рабом, что выглядело совершенно случайным...
Мужчины слушали рассказ вернувшихся — дорога была дальняя, рассказчики хорошие, и небольшие приключения обросли массой невероятных подробностей...
Расслабившийся Рени тихонько сидел, только успевая вертеть головой, жадно вслушиваясь в шутливую перепалку уличенных в приукрашивании своих подвигов парней. Костер, разведенный им, горел ярко, ровно, без дыма. Кто-то из подошедших после даже похвалил, узнав, что это не Орис сегодня оказался главным "поджигателем". Ренальду было хорошо и уютно здесь, рядом со взрослыми парнями, которые больше не косились на него, как на странную диковинку, лишь изредка позволяя себе незлые подколки.
Постепенно начало холодать. С дальних постов возвращались дозорные, новая смена уже ушла...
Дерек, не ожидавший, что Аслан тоже здесь, подошел и теперь жалел, что нет повода, чтобы уйти — его смена через шесть часов. Спать не хотелось — удалось днем подрыхнуть, в казарме тоже было скучновато — все балагуры подтянулись сюда... Он остался у костра, только уселся подальше от своего лаэра — напротив, и теперь их разделяло пламя. Свободных мест у огня уже не было, Ренальд боялся, что его сейчас прогонят, но Аслан предложил пересесть к нему ближе, и Рени радостно согласился. Кинув куртку прямо на землю, он пристроился на ней у коленки своего господина. Аслан потрепал мальчишку по светлым волосам, втайне жалея, что согласился дать Дереку еще одну отсрочку...
Он так и не выяснил, что за приключение было у Меченого в городе на самом деле. Сразу было как-то не до этого, а потом не было повода расспросить Тессу. Но однозначно, Дерек свой паек отрабатывал честно, и такого бойца просто грех ломать так бездарно...
Вот сидит теперь, паршивец, улыбается, а у лаэра, старающегося не пялиться на второго раба, аж челюсти сводит от жгучего желания...
Блики огня рисовали причудливые тени на раскрасневшихся от жара лицах солдат. Перечеркнутая шрамами щека парня не вызывала у Аслана отторжения, он их почти не замечал. Скорее эти шрамы, тянущиеся от подбородка до самого лба, были чем-то притягательным, словно мушка-родинка у аристократа — изъян, подчеркивающий совершенство... бредовое сравнение, но варвару ничего больше в голову не приходило.
С другой стороны, ему было по большому счету все равно, что там у неприступного парня с лицом — хозяина Замка больше привлекало его сильное натренированное тело (особенно одна его часть) и волевой характер — приятно было охотиться за такой добычей... Может быть, и в самом деле, получив желаемое, останется только удовлетворенность и легкая горечь победы...
Нет, пожалуй, так даже интереснее — насколько у каждого хватит силы воли гнуть свою линию, не перегибая?..
Мужчины травили байки, вспоминали свои давние походы и небольшие любовные похождения, обсуждали и серьезные темы...
— А ты что думаешь, Рени? — обернулся Аслан, краем глаза наблюдающий за увлекшимся мальчишкой, с открытым ртом слушавшим интересные истории.
— В книге Архиталия написано следующее... — неуверенно начал излагать Ренальд, но его перебил Сауш.
— Да кто такой этот твой Архиталий?! Я сам видел!
Рени смущенно заткнулся.
— Где ты видел? Тебя в тот раз вообще с нами не было, — влез Верен.
— Когда "тогда"? — вскинулся Красавчик.
— Когда ты у какой-то молодухи две ночи подряд зависал, — припечатал Верен.
— Да неее... — смутился Сауш. — Это не в тот раз... наверное....
— Ага, рядом с горячей бабенкой и не такое приснится, — поддел кто-то из ребят.
— Да не спал я! — снова возмутился Сауш.
— Ну, насчет того, что не спал, в это я еще поверю, — заржал Верен. — Баба по мужику соскучилась, да и ты своего не упустишь, так что по этому пункту я с тобой согласен... А вот...
— Да ну вас, придурки! — рассмеялся Красавчик. — Не буду я рассказывать — вечно все опошлите...
— Гыыы, кто бы говорил, а сам-то помнишь, как под Малинниками стояли?..
— Это когда нас девки местные, что в лес пошли по грибы, по ягоды, поутру чуть не...
— Верен! — осадил Орис, кивнув на Рени, и солдат понятливо заткнулся.
Ренальд вздохнул и насупился — за кого его принимают? За ребенка или за неженку, которому, словно девушке, надо беречь свои нежные ушки от таких историй, что можно услышать лишь в сугубо мужской компании? У бойцов не было воспитателей, положенных детям господ, что взять с солдат?
— Э, нет, мой дорогой, ну-ка не раскисай, — шутливо обнял мальчишку Аслан. — Учись отстаивать свою точку зрения. Как ты будешь свои экзамены сдавать? Что там в твоей книжке было написано, Рени?
Ренальд, и так немного трусивший перед предстоящими экзаменами в Академии, невольно поежился. Но перед лаэром он не мог показаться трусом и спасовать, поэтому несмело, но все же начал приводить почерпнутые из прочитанных книг доводы. Ребята заинтересовались и притихли. Рени воодушевился, и голос его окреп. Аслан улыбался рядом, согласно кивая головой. Ренальд нравился ему все больше, все-таки не ошибся он в юном талантливом мальчике...
Кто-то одобрительно присвистнул, кто-то недоверчиво покачал головой, но спорить с наложником господина и его умными книжками не решились. Аслан похлопал Рени по плечу:
— Молодец! — тихо шепнул он на ухо порозовевшему от похвалы парнишке.
Вскоре разговор сам собой вновь перешел на что-то незначительное, снова вспомнили какие-то нестандартные и комичные ситуации.
— Не, а у меня случай был, однажды пришлось бабой переодеваться... помнишь, Аслан, ты меня тогда разведать кое-что посылал? — припомнил Михай, и Рени почувствовал, как усмехнулся Аслан, то ли вспомнив, как выглядел вернувшийся с задания Михай, то ли представив видок своего наложника в платье жены.
Ренальд смущенно опустил голову, жалея, что лаэр не видел Дерека, но когда невольно взглянул на своего "мучителя", тот показал ему внушительных размеров кулак, и мальчишка благоразумно промолчал, уткнувшись в колено Аслана, чтобы скрыть мелькнувшую на губах улыбку.
Как же Меченый тогда разорялся, с остервенением стаскивая с себя женские тряпки (пока никто из ребят не увидел), а Тесса стояла рядом и смеялась, и ей Дерек ничего не говорил, только зло фыркал на едкие замечания девушки...
И как же он в тот день испугался сам. Но испуг тут же прошел, едва Рени понял, что Тесса с Меченым специально увели за собой всю банду, дав возможность Верену увести юного раба, чтобы не пострадал мальчишка, ничего не смысливший в обыкновенной уличной потасовке.
И как он не находил себе места от волнения за девушку, пока его госпожа и боец Аслана не вернулись...
Ренальд невольно передернул плечами, и Аслан, неверно истолковав, думая, что мальчишка просто замерз уже, склонился и прошептал:
— Тебе спать пора.
— Аслан... пожалуйста, можно я еще посижу? — умоляюще вскинулся мальчишка.
Варвар не мог отказать этому синеглазому чуду, просто притянул его ближе, устроив у себя между коленей и обняв поперек живота, чтобы было теплее.
— Тесса меня будет ругать, что я тебе весь распорядок дня нарушаю... — обреченно вздохнул он, прекрасно понимая, что пацану хочется еще побыть среди взрослых парней — для него это практически первый раз, вот так сидеть рядом с настоящими бойцами.
— Я ее упрошу, — убежденно заверил Рени. — Она не будет сердиться, честно...
— Ну смотри, я жуть как не люблю, когда она сердится...
— Я тоже, — доверительно шепнул Рени, отчего-то млея в объятиях своего господина.
Это было странно, потому что юный наложник все-таки не привык к таким проявлениям нежности со стороны лаэра, но сейчас и вправду стало теплей. Он затих, чтобы стать как можно незаметнее (чтобы Аслан не опомнился и не прогнал), и уставился на огонь.
Языки пламени плясали, жадно облизывая толстые ветви, используемые вместо дров, магически привораживая, уводя в какие-то далекие дали, обещая исполнить несформировавшиеся желания... Рени вспомнил сказку о том, что если долго смотреть на костер, можно увидеть огненную саламандру...
Лицо мальчишки пылало от близкого жара огня. За спиной он чувствовал размеренно вздымающуюся мощную грудь своего господина, словно окутывающего его своей силой, укрывающего в своих объятиях от наступившей темноты на контрасте с кругом света от костра, обещающего (по крайней мере, сейчас, сегодня) надежную защиту от всех невзгод, выпавших на долю светловолосого раба... Рени и не заметил, как на веки, прикрытые всего на минутку, чтобы не слезились глаза от пристального взгляда в поисках саламандры, опустился сон...
— Аслан, глянь, — тихо произнес Орис, кивнув на наложника.
— Спекся пацанчик, — хмыкнул издалека Дерек. — Давайте ржать потише, а то на колыбельную совсем не походит.
Кто-то хмыкул, кто-то хрюкнул, стараясь сдержать смех, но у здоровых лбов, собравшихся вокруг, почему-то что-то екнуло внутри — они были согласны с Меченым и забавлялись немного обескураженным видом Аслана, прикидывавшего теперь, что делать? То ли будить мальчишку, то ли хватать на руки да тащить в Замок. Теперь от жены точно влетит...
Варвар пошевелился, Рени машинально вцепился в его руку у себя на животе, не желая расставаться с теплом и уютом, и Аслан беспомощно поднял взгляд. Кто-то отводил глаза, кто-то давился смехом, Орис покачал головой:
— Оставь его, пусть подрыхнет на свежем воздухе. Полчасика подремлет и разбудишь. Все равно уже скоро расходиться будем...
Аслан обреченно вздохнул — сколько ему еще с этим чудом нянчиться? Ладно, хоть ребята не сильно достают со своими шуточками... Он сел, поудобнее устраивая мальчишку-раба, уронившего голову ему на колено, и прикрыл его плечи полами расстегнутой куртки, чтобы тот не замерз.
Самое смешное, что лаэр не испытывал физического дискомфорта — только перед бойцами было неловко, а это мирно посапывающее светловолосое создание вызывало скорее умиление, чем раздражение... Вот попал...
Дерек ухмылялся. Вообще изуродованный раб заметно повеселел, выторговав себе еще месяц отсрочки от притязаний господина, а Аслан только и мог себе позволить сверлить упрямца долгим взглядом (пытаясь разглядеть непокорного сквозь высокие языки пламени) да представлять, что он с ним сделает, когда, наконец, дорвется до вожделенного тела.
— Может, к госпоже за подушкой сбегать? — хмыкнул Дерек.
— Дались тебе эти подушки, — недовольно прошипел Аслан.
— Мне нравятся цветочки, которые госпожа Тесса вышивает на них, — пожал плечами парень со шрамами.
— Попрошу ее, чтобы подарила тебе на день рожденья. Кстати, когда он у тебя?
Меченый помолчал, потом все же выдавил:
— Зимой... долго ждать...
— Ничего, ты же не торопишься? — поддел варвар.
— Куда мне теперь торопиться, — посмурнел парень, отводя взгляд.
— Действительно... жаль, конечно, что так долго.
— С чего ты взял, мой господин, что она будет вышивать для меня? — в упор взглянул Дерек на лаэра, задав мучивший его вопрос.
— Для тебя... я попрошу, — замял тему Аслан.
Для Дерека Тесса и в самом деле сделает — лаэр был в этом уверен. Его не сильно беспокоило то, что жена сочувствует Меченому, но и нельзя сказать, чтобы уж совсем не трогало... так, какая-то тень неясного недовольства блуждала на границе сознания, и варвар от нее отмахнулся.
Неизвестно, передается ли мысль на расстоянии, но Дерек спустя некоторое время заерзал и объявил, что ему пора идти, так как через несколько часов его очередь заступать в караул.
Кое-кто из ребят тоже поднялся. Аслан вздохнул, потормошив совсем сомлевшего мальчишку в своих объятиях:
— Просыпайся, Рени, пойдем сдаваться...
— Вставай, Солнышко, — сладко пропел Дерек, подражая тонкому девичьему голоску.
— Угум... — сонно соглашался Ренальд, силясь открыть тяжелые веки, и только когда услышал "Солнышко" и здоровый мужской смех, распахнул глазищи и здорово смутился, мечтая провалиться со стыда.
— Вставай, соня, — усмехнулся над ухом лаэр...
Проводив раба, Аслан расстался с ним у дверей супружеской спальни (комната Рени была чуть дальше по коридору):
— Ладно, теперь сам дойдешь. Спокойной ночи, Мелкий... Только учти, если Тесса меня выгонит, я приду к тебе, — напугал он напоследок.
* * *
Тесса еще не спала, а читала книгу. В комнате приятно пахло ароматными маслами... Девушка подняла голову и сердито уставилась на благоверного:
— Где Рени? — требовательно спросила она.
— Спать пошел, — осторожно ответил Аслан, прикидывая, сразу начать сеанс "волшебного стриптиза", заставляющего жену закрывать глаза на все его прегрешения, или обойдется и гроза минует? Сам он мечтал поскорее оказаться с ней рядом, потому что при виде "своей девочки" все посторонние мысли и о Рени, и о Дереке сразу же выветрились из головы...
* * *
Ночь оказалось полна восхитительных сюрпризов. Довольный Аслан еле проснулся, сожалея, что пора вставать. Вылезать из-под теплого бочка жены ужасно не хотелось, но надо...
Лаэр осторожно выбрался из безмятежных объятий любимой и, тяжело вздохнув, укрыл ее, взял одежду и пошел будить Рени...
Аслан заглянул в комнату наложника — Ренальд уже поднялся, судя по шумевшей воде в раковине за дверью уборной.
Решив поторопить мальчишку, варвар подошел и протянул руку, чтобы постучать, но в приоткрытую щель (когда только Рени научится закрывать двери), увидел парня, самозабвенно предающегося самоудовлетворению.
