| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— То есть в твоих глазах? — уточнила, вспыхнув как спичка. — Мэл, мы вместе подошли к постаменту. Разве я делала двусмысленные намеки? Или бросалась на Радика с объятиями и поцелуйчиками?
— Радик, значит... Дружеские обеды и ужины...
— То есть? — продолжала распаляться. — Почему я не могу поужинать с ним? Раньше мы так и делали: ели в складчину.
— Теперь всё по-другому, Эва. Теперь мы с тобой вместе. И нужно следить за словами. Уверен, скоро имя пацана просклоняют на всех углах.
— Надо же, какая сенсация, — огрызнулась я. — Дочь министра общается с простым смертным.
— Тебе плевать, а к нему прилетит. Или какой-нибудь ушлый журналист разведает твой круг общения и проведет ненавязчивое интервьюирование. А твой друг и по совместительству названный брат по простоте и наивности выложит все как есть в подробностях от чистого сердца. А ведь бывает, что репортеры приплачивают за информацию. И появится в газете статья: "Что творится вечерами за дверью у дочери министра экономики?"
До меня не сразу дошел смысл сказанного.
— Ты ведь понимаешь, что это абсурд? Я и Радик?! Дикость какая-то. Кто поверит? Умные люди посмеются и покрутят у виска.
— Я-то понимаю, — сказал парень со смешком. — Да и автор статьи не дурак. Но людям нужны зрелища, даже высосанные из пальца.
— Ты говорил, что журналисты не полезут, — накинулась на Мэла.
— Говорил. В департаменте отца есть отдел по работе с периодикой. Несколько человек регулярно проглядывают газеты и журналы. Специальная установка гоняет теле— и радиоэфир по кругу и выискивает заданные слова, — пояснил парень, и я решила, что Мелёшин-старший использовал ту же аппаратуру, с помощью которой организаторы "Лиц года" рассчитывали предварительный рейтинг гостей. — Еще в каждом крупном издании есть агент, который предупреждает до того, как тираж отдадут печать. Так что прессу отслеживают, но иногда бывают промахи, и статьи все-таки появляются. Тогда приходится гасить интерес разными способами или переключать внимание читателей на другие скандалы.
Возле аудитории толпились измученные ожиданием однокурсники. Основной поток сдающих схлынул, и в хвосте плелись нерешительные, неподготовленные и опоздавшие, в том числе и мы с Мэлом. Конспекты лихорадочно перелистывались, вышедшие из круга билеты зачеркивались на тетрадном листке, прилепленном к двери.
Мэл занял очередь, бросил сумку на крайний свободный подоконник и покивал приятелям, собравшимся неподалеку кружком. Девчонки поглядывали на меня и шушукались. Эльза и ее белокурые подружки, по-видимому, получили оценки и упорхнули из института.
— По-прежнему считаю сдачу экзамена пустой затеей, — пробурчала я. Нотация Мэла о том, с кем мне не следует общаться, вызвала недовольство и раздражение.
— Не сдавайся. Все получится, — завел старую шарманку парень.
"Все получится" — сказал Сизиф, закатив в гору камень, и остановился передохнуть. Мифический товарищ хотя бы трудился, карабкаясь с ношей наверх, а Мэл решил, что мне удастся одолеть преподавателя наглостью и нахрапом. Из принципа не достану конспекты, чтобы парень понял — на экзамене меня ждет полный провал. И вдобавок скрещу руки на груди и надуюсь.
Недолго обижалась. Вскоре приблизилась очередь, и Мэл пропустил меня к экзаменаторскому столу. Неуместное и даже издевательское джентльменство в шаге от двойки, — зыркнула на него недовольно.
Когда, пометавшись, я выбрала билет из середины, парень легонько толкнул меня в бок и сделал знак глазами, мол, покажи вопросы. Покажу, мне не жалко. Мне на них смотреть и смотреть. И киснуть как квашеная капуста. Лучше бы потратила время с пользой, помогая архивариусу протирать стеллажные полки.
Мэл, взглянув, кивнул коротко и, не задумываясь, выбрал белую бумажку для себя. Я поплелась к крайнему ряду у окна, а парень сел чуть выше на соседнем ряду.
Уж не знаю, что за билет попался — счастливый или нет. Какой ни выбери, а для меня они все одинаково безнадежные.
"Принципы интегрирования примет на удачу. Примеры интегральных уравнений".
Глухо. Стучи, не стучи по черепушке — извилины не ответят. Можно, конечно, поспорить с преподавателем, что считается приметой на удачу. Для кого-то звон в левом ухе — к приятностям, а для кого-то — наоборот, признак предстоящего провала. Кстати, не звенит ли у меня в ухе? К примеру, запнуться правой ногой считается хорошей приметой. Чего хорошего, если расстелишься и разобьешь колени? Тут хоть правая, хоть левая — без разницы, на какую ногу хромать. Опять же, увидеть женщину с полными ведрами — к удаче. Где бы найти подходящую тётеньку в столице? Погляжу в окно, вдруг мимо института случайно проходит и невзначай тащит ведра с колодезной водой на коромысле. Нет никого. Пусто на дорожке.
Или взять вощение конечности святого Списуила — тоже примета на удачу в экзаменах и прочих учебных муках — сдаче лабораторок, курсовых работ, защите рефератов. Можно перевести пятку статуи в интегральную форму, но не знаю, как. Скукота, в общем, и ноль знаний по принципам интегрирования примет.
Далее вопрос номер два. "Математическое обоснование эффективности символов везения. Условия абсолютного везения".
Опять же, у каждого свои символы. Кто-то увешивает дом подковами, а кто-то носит на подкладке иголку с желтой ниткой или ищет в букете сирени цветки с нечетным числом лепестков.
Осточертели вопросы с везением и удачей. Словно насмехаются. Надо было не слушать Мэла и пойти в архив. С Нектой побеседовала бы на общие темы — всё веселее, чем с безнадежностью пялиться в окно.
Далее. "Схема классификации сновидений. Признаки пророческих сновидений".
Вот-вот, вопрос по назначению. Мне как раз снится один и тот же странный сон, а я, бездарная, не могу понять, что он означает. А всего-то следовало выучить билет, классифицировать лесное сновидение и с помощью логичных вычислительных методов определить процент достоверности. Наверняка образы, возникающие в сонном подсознании, намекают на что-то. Кстати, настойчиво намекают, а билет следовало выучить хотя бы из-за актуальности вопроса.
Ах да, еще задачка на закуску.
"С помощью математической индукции доказать фатальность или случайность событий в нижеследующих примерах. В качестве основы взять условие: объект Х поворачивает на перекрестке влево, и через три минуты его сбивает синий грузовик с отсутствующей фарой.
1) Объект Х поворачивает на перекрестке вправо и добирается домой, но через двадцать лет его сбивает синий грузовик с отсутствующей фарой.
2) Объект Х поворачивает на перекрестке вправо и добирается домой, но через двадцать лет его сбивает велосипедист в очках.
3) Объект Х встречает на перекрестке знакомого, с которым поворачивает вправо, и через семь минут обоих сбивает синий грузовик с отсутствующей фарой".
Ничего не скажешь, радужная задачка — подсчитывать неизбежности и случайности появления трупов в ДТП. Предпочту рассчитать фатальность судьбоносной встречи с Мэлом, но не знаю, как.
Стыд и срам. Еще неизвестно, что скандальнее — общаться с Радиком при закрытых дверях или "неуд" по матмоделированию вис-процессов. К окончанию сессии Рубля вручит приглашение на банкет и с неудовольствием узнает, что образцовая дочка министра экономики на самом деле учится с трудом, на последнем издыхании.
И что, с парнишкой теперь совсем нельзя общаться? — перескочила мысль на выговор Мэла. И с Аффой нельзя, и с Вивой, и с Капой? Вдруг они продадут репортерам информацию о моем индексе талии и бедер или аудиозапись уединения с Мэлом?
Уверена, никто из них не поступит подло, даже Капа, у которого сейчас сезон безденежья. Может, столичный принц и привык жить среди обмана и лицемерия, когда улыбаются в глаза, а за спиной поливают грязью, а я соседствую с простыми людьми, которые режут правду-матку, не таясь: так, мол, и так, даже тётка-вехотка на другом конце общежития вставила ватные затычки в уши, покуда вы с Мэлом "общались". И правдивая оплеуха отрезвит, в то время как приторная фальшивая лесть обманчиво туманит голову.
За экзаменаторским столом преподаватель конструктивно общался с очередным студентом-смертником. Неплохой он дядечка, но за цифрами и формулами не видит людей, потому что увлечен своим предметом без меры. Наверняка сейчас перед его глазами сидели не третьекурсники, а логарифмы и дифференциалы.
По проходу пролетел легкий сквознячок. Это Мэл спустился вниз, а на стол рядом со мной лег листок, исписанный каллиграфическим убористым почерком. Буковки знакомо кренились в сторону окна, потому что парень писал левой рукой.
Преподаватель не заметил шпаргалку, и я спешно схватилась за чтение, поглядывая благодарно на Мэла. Исчерпывающие ответы, даже чересчур, и задача решена подробно. Все вопросы разжеваны для зеленой первокурсницы или для полнейшей балбески, еле-еле читающей по слогам.
Могу пообижаться на то, что парень усомнился в моих умственных способностях, но не буду. На правду не стоит дуться. Ведь Мэл успел подготовиться по своему билету и вдобавок спас меня. Остальное зависит от моей самоуверенности и сообразительности.
Пока строчки торопливо заучивались, Мэл защитился и, выходя, сделал пальцами "V".
"Ты победишь".
Итог экзамена — очередная незаслуженная четверка, гул в ушах от зашкаливающего волнения и ватные негнущиеся ноги. Видимо уморившись, преподаватель спрашивал в объеме билета и не залазил в математические дебри. Зачитав содержимое ответов и промямлив пару невнятных фраз от себя, я увидела, что перо экзаменатора вывело в сдаточной ведомости "хорошо", и некоторое время сидела в прострации, пока меня не согнал следующий студент.
Мэл дожидался у двери и, оградив от чужого любопытства и расспросов однокурсников, отвел меня к лестнице. Мы вышли на лестничную площадку.
— Ну, как? — спросил парень, обняв, и подтолкнул в угол. — Вижу, что сдала.
— Ты не представляешь! — воскликнула с жаром. — На четверку!
— На меньшее я и не рассчитывал. Молодец, — похвалил Мэл, и мы поцеловались.
— Это ты молодец. Я-то причем? Считала с бумажки — всего-то делов, — возразила, отдышавшись. — Спасибо!
Поражаюсь ему. И по своему билету подготовился и на мои вопросы накарябал правильные ответы. А я лишний раз убедилась, что у Мэла ума палата. Не то, что у меня — одна извилина и та прямая.
— Предлагаю отметить где-нибудь в уютном местечке, — напирал парень. — Тем более, сегодня двойной повод — мы пережили знакомство с твоим отцом.
Что верно, то верно. Двойное потрясение опасно для психики, поэтому стресс нужно заесть чем-нибудь вкусненьким. Я готова провести в компании Мэла всю оставшуюся жизнь! — запело сердце. Впереди меня ждет радужное будущее! Но сперва нужно отработать положенные часы в архиве, а еще зайти в деканат, чтобы похвалиться полученной оценкой перед Стопятнадцатым. Пусть Генрих Генрихович порадуется, что я не совсем беспросветная и безнадежная, хотя так и есть на самом деле. О бесценной помощи Мэла умолчу, чтобы не сгореть со стыда.
Парень согласился с моими планами, правда, покривился, услышав о работе в институтском подземелье. Я думала, он опять начнет настаивать на увольнении, но Мэл сказал:
— Пошли, провожу. Как поговоришь со Стопятнадцатым, позвони, я встречу.
Так и будет водить меня туда-сюда на поводке? — вскипело раздражение и тут же испарилось. Мэл прав, беспокоясь о моей безопасности. К повышенному вниманию нужно привыкать постепенно. Сегодня чужие взгляды беспокоили гораздо меньше, но словесно отбиться я не сумела бы. Меня обескуражило напоминание Мэла о том, что нужно следить за речью и манерами. Теперь лишнего слова нельзя сказать. Возьмут и обвинят, что ругаюсь как базарная баба или найдут в словах скрытую угрозу и раздуют скандал на пустом месте?
Щербатая дверь деканата оказалась незапертой, и Мэл, поцеловав меня в щеку, ушел обзванивать родственников, чтобы сообщить о новой хозяйке Дьявольского Когтя. Родня Мэла ужасно обрадуется новости. Прямо-таки расцелуют столичного принца на расстоянии. Представляю, какими красными станут уши парня от возмущенного рева, изрыгаемого из телефона.
Унылый пенал стабильно вымершей приемной деканата нагонял неизменную тоску даже в солнечный и радостный день.
— Прошу. Не заперто, — отозвался на стук зычный бас из-за двери деканского кабинета.
Стопятнадцатый не скучал в одиночестве, отдыхая после экзамена у четверокурсников. Генрих Генрихович вместе с профессором рассматривал черно-белые фотографии, накиданные ворохом на столе. Заметив меня, Альрик поздоровался кивком, сгреб в кипу снимки с непонятными размытыми пятнами и присел на край стола.
Я не ожидала столкнуться с профессором нос к носу и поэтому растерялась. Откровенничать со Стопятнадцатым легче и проще, он годился мне в отцы, а вот Альрик — мужчина. Тьфу, декан тоже не женщина, но у него нет прищура с хитринкой и солнечных зайчиков, плещущихся в глазах. А еще у профессора отменное чувство юмора и красивая улыбка. И иногда кажется, что он поглядывает на меня иначе, нежели преподаватель на студентку. И вообще, хватит думать о чем попало, а то Альрик с легкостью прочитает дурацкие мысли по загоревшимся щекам. У меня есть Мэл, а профессор пусть утешается обществом таинственной невесты.
— Простите, наверное, я не вовремя.
— Что вы, милочка! — усадил меня Стопятнадцатый в кресло для посетителей. — И я, и Альрик рады видеть вас в любое время. Как самочувствие? Головные боли, онемение конечностей, головокружение не беспокоят?
— Самочувствие хорошее, — отрапортовала бодро. — Не беспокоят. Капли Альрика Герцевича помогают.
— Приятно слышать, — профессор наградил меня своей фирменной улыбкой. — Соблюдаете дозировку?
— Стараюсь.
— Прекрасно. Точное выполнение рекомендаций есть залог успешного результата. Как поживает "подарок"? Не проявлялся?
Я не сразу сообразила, что под вопросом Альрик подразумевал колечко Некты.
— Нет, — соврала с легкостью.
Чем меньше правды, тем меньше проблем — давно проверено. А с волосинками-звеньями как-нибудь научусь справляться. Нужно пореже бояться и не до потери пульса, и тогда подарок жителя подземелья не проявится на пальце.
— Советую провести повторное обследование в лаборатории, — предложил профессор. — Мы виделись в последний раз в субботу и расстались при... сумбурных обстоятельствах. Честно говоря, и я, и Генрих Генрихович испытываем вину за то, что втянули вас в эксперимент и, тем самым, поставили психическое здоровье под угрозу. Колено не ноет?
Я вспомнила об ушибленной коленке, вылеченной Альриком. Падение на институтской лестнице — не чета многочасовому воскресному ползанию по вентиляционным трубам, из-за чего опухли суставы. Спасибо Мэлу, позаботившемуся о покрасневших коленях: мазь и спрей избавили от болезненной отечности практически моментально.
— Ты видел Эву Карловну в субботу, а я любовался ею в воскресенье по телевизору, — заметил добродушно Стопятнадцатый и поделился стихотворным экспромтом: — Красота пленяет, в омут окунает.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
