Штлинарат в восторге поцеловала мужа. А Тлирангогашт подумал: " В этом дворце ты будешь безопасней и от интриг гарема, и от многого другого. И уплыть в случае чего в Лиговайю будет намного легче".
Неожиданно Тлирангогашт начал рассказывать жене о своей старой семье, детстве и юности. Он родился у гетеры и принца. Его мать познакомилась с отцом в доме своей покровительницы-Высокородной, у которой она уже стала клиенткой. Мать получила право испытания на Высокородную, но пройти его не смогла. Лишь около половины претенденток выдерживали все испытания. Некоторые из них умирали или сходили с ума. Мать выжила, здоровью её не был нанесён ущерб, но после этого окружающие смотрели на неё с некоторой жалостью, как на ту, которая пыталась подняться в высшее общество, но не сдюжила. Сын думал стать художником. Лучше всего ему давалось рисование, и он проходил уже школу художников, когда начался рокош, появился отец и узаконил его, сделав старшим. В отличие от большинства художников, Тлирангогашт серьёзно занимался и военной подготовкой, более того, стал личным учеником мастера военных искусств. В знаменитом поединке это спасло ему жизнь и вознесло на нынешнюю высоту положения и славы. А рисовать он до сих пор любил в редкие моменты расслабления, и сейчас порой просил жену попозировать перед ним нагой, не показывая ей свою новую картину.
Через неделю после венчания, как и полагалось по обычаям, муж ввёл жену в гарем. Но совершил он это вопреки всем установившимся порядкам. Сурово глядя на всех, царевич заявил:
— Младшая жена, охранницы, женщины, евнухи! Вот ваша властительница. Со всеми своими дрязгами обращайтесь к ней. А кто её не послушает, пусть моет шею и готовит погребальное одеяние.
Все поклонились и сказали: "Слушаем и повинуемся!" Но охранницы сразу же начали провоцировать конфликты среди всех обитателей гарема, в том числе и между собой. Рассудив десяток споров и обнаружив, что ей уже надоело проявлять мудрость и терпение, Штлинарат велела казнить поспоривших между собой охранницу и наложницу. Тут охранницы упали ниц и взмолились:
— Винимся, царевна! Мы специально испытывали тебя. И теперь видим, что ты царица не только родом и по прихоти великого царевича, но и по духу своему. Умеешь быть и мудрой, и суровой.
Штлинарат, по агашскому обычаю, хорошенько отстегала охранниц и наложницу плетью и простила. На некоторое время в гареме всё утихло, но в таком заведении без интриг не живут.
После всего этого Штлинарат окончательно уверилась в величии мужа, своей верной и искренней любви к нему, тем более что его забота и нежность оставались неизменными.
* * *
Патрульные шлюпы предупредили царя о прибытии побратима с великолепной свитой. Он лично направился в порт встречать друга и союзника. Такое было невиданным в истории Агаша уже больше сотни лет: царь демонстративно принимал другого царя как равного.
Ашинатогл, в нарушение канонов, приехал не на колеснице, а на коне. Он был в походной парадной одежде агашских царей: чёрная с белыми полосами юбка до колен из шерсти с вышитыми на ней золотом узорами, символизирующими мужество и славу; рубашка с короткими рукавами из бирюзового тончайшего шёлка, поверх которой одежда типа жилета из более толстого красного, высокие бирюзовые (цвет Агаша) сапоги с золотым шитьем из львиной кожи на платиновых заклёпках. На голове — высокая парадная царская тиара, передававшаяся в династии уже более полутысячи лет. Длинные волосы с проседью тщательно завиты и надушены мужественным ароматом дорогих благовоний, точно так же роскошная чёрная борода. Лишь драгоценностей было на царе меньше, чем привыкли агашцы: яшмовый медальон с эмблемой Агаша на груди и кольцо с печатью на руке. На боку висел драгоценный меч.
Рядом, тоже верхом, ехал наследник. Тлирангогашт был одет строго по традициям агашского двора: шерстяная юбка с серебряными узорами, высокие сапоги из кожи лани с золотыми узорами, но с титановыми заклепками, золотой малый медальон с эмблемой Агаша и жемчужное ожерелье на серой жилетке, белая рубашка, на голове золотой с бриллиантами и рубинами венец наследника, на руках браслеты и кольца, одно из которых с печатью. Русые волосы и борода тоже завиты и надушены. Вопреки давним традициям, на его боку тоже висел меч.
Царь по дороге приветствовал народ и разбрасывал монеты. Наследник, как и полагалось, внимательно смотрел по сторонам, предупреждая возможные опасности, и опускал взгляд, когда поворачивался в сторону отца.
Ашинатогл взял с собой в порт свою старшую жену Октоджит, двух сыновей которой убил на знаменитом поединке Тлирангогашт. Её он сделал визирем женщин, переняв опыт Лиговайи насчёт трибуна женщин. Теперь в гарем царя приносили знатных женщин и приходили простолюдинки, чтобы Октоджит рассуживала их женские споры. Эта небывалая почесть заставила жену царя принять просьбу Тлирангогашта стать ему названной матерью (тем более что его настоящая мать осталась в Империи), тем самым простив ему кровь своих сыновей. Царица ехала, как и полагалось, в закрытой повозке.
На колесницах за царицей следовали совершенно седой дядя царя Тукультининур и слепой Турнготлин. Дядю царь тоже простил. Рядом с ними на коне ехал в одежде, немного похожей покроем на старкскую, следующий по старшинству сын царя: Шутрух-Шаххунда.
Тлирангогашт улавливал разговоры толпы.
"А ведь наследник совершенно нашим стал, жена его окончательно от варварства старкского отвратила". "Нет, это хитрый змей, а она вернулась уже как развращённая и наглая ехидна. Они притворяются нашими, чтобы потом убить царя и взять себе царство". "А кто ещё мог бы в случае чего заменить царя? Этот дряхлый дядюшка? Или его оставшиеся молокососы-сыновья? Сравните Шутрух-Шаххунду с наследником!" "Лучше чистый агашец, чем тот, кто заменит нашу династию на полукровок!" "Какие полукровки? Жена нашего царского рода, а муж — знатнейшего на Родине. Это будет слава царства и династии". "Ненавижу старков!" "Обожаю Тлирангогашта!" "А я и то, и другое вместе!"
Царь Атар тоже был в дорожной одежде: штаны и рубашка из серого шерстяного шёлка, пурпурный плащ и пурпурные сапоги с серебряным шитьём. На боку — меч и кинжал. На голове главная драгоценность страны: древняя корона королевства Лиговайя. Из украшений лишь платиновое кольцо гражданина с печатью царя, чароитовая серьга гражданина и яшмовый медальон с символом Лиговайи на груди, висящий на платиновой цепочке. Прямые чёрные с проседью волосы не надушены, а уложены в причёску. Бороды нет. Почти так же был одет наследник Лассор.
Царица Арлисса, невеста царя принцесса Орлансса Агашита и невеста Шутрух-Шаххунды Атаросса (прибывшая из гарема Ашинатогла вместе с агашской царицей) были в закрытых платьях старкского покроя, в платках, но с открытыми лицами. Причёски, по старкскому обычаю, высокие. На ногах — драгоценные сандалии. На руках — кольца гражданок и драгоценные браслеты. На груди у царицы золотой медальон с эмблемой Лиговайи, у других — драгоценности. Шокировало агашцев то, что у женщин на поясе висели кинжалы. Подобным же образом были одеты все невесты.
Первым сошёл на берег царь, а не его охранник, что поразило народ. Атар и Ашинатогл обнялись и отошли в сторону. За ними обнялись наследники. Агашская царица, скромно приподняв покрывало, поцеловалась со старкской. Шутрух-Шаххунда, смертельно стесняясь, поцеловал свою невесту, которую увидел во второй раз и прикоснулся к ней в первый, и её сразу отвели, как и цариц, в закрытые возки. Агашские невесты подошли к своим отцам, упали на колени перед ними, отцы их благословили, на них накинули покрывала и отвели в возки. И процессия двинулась к дворцу.
Несмотря на накал страстей в народе, всё обошлось без инцидентов. Во-первых, партия традиционалистов вновь раскололась. Часть из них признали Тлирангогашта своим, а часть, наоборот, возненавидели его еще сильнее. Во-вторых, очень сильно отрезвлял вид Тлирангогашта и его друзей, державших руки на мечах. В-третьих, сыграла роль репутация старков и то, что все они тоже были вооружены.
Во дворе Запретного города — комплекса царских дворцов и помещений для обслуги и охраны — старков встретила Штлинарат, в одеянии агашской царицы, но без платка и с короткими рукавами. Она и царица Октоджит отвели женщин в гарем.
Счастливое лицо Штлинарат окончательно погубило её репутацию в глазах агашских невест. Девушки, конечно же, вовсю судачили о скандальной любовной истории. Некоторые из них возлагали вину на царицу и Тлирангогашта, но большинство осуждало Штлинарат, бросившую верного возлюбленного ради гордыни и корысти. А теперь все они уверились, что она, действительно, наглая пролаза и стерва. Лишь царская невеста Орлансса потихоньку сказала Арлиссе:
— Перед натиском Тлирангогашта, наверно, лишь ты могла бы устоять.
— Скорее всего, так, — вздохнула царица, ещё раз уверившись в правильности своей рекомендации.
Со старкским посольством прибыло и канрайское. Им был сразу же назначен приём через два дня и их препроводили в малый гостевой дворец. Царское семейство разместили в дворце царя. Остальных старков — в большом гостевом дворце.
В первый же вечер цари и наследники собрались для разговора в дальней, хорошо охраняемой, комнате царского дворца. Там они провели целых три часа, но вышли с довольными лицами.
Утром Ашинатогл и Тлирангогашт наставляли своих придворных и слуг по поводу грядущих церемоний, которые должны были быть умеренно необычными.
С раннего утра женихи отправились на охоту (кроме Лассора, который остался участвовать в переговорах), а женщины попали в окружение агашских девушек и дам в гареме царя. Естественно, перемывали косточки Штлинарат, которой в этом кругу не было, а заодно и своим мужчинам. Невесты обучали агашек женским песням старков, а те внимательно изучали их манеру поведения и одеваться, особенно носить украшения. За несколько месяцев поведение девушек резко изменилось, и агашкам теперь они казались мужеподобными. Несчастную Атароссу, на которую будущий жених произвел несколько жалкое впечатление, отдельно наставляли в агашских обычаях насчёт брака и в правилах поведения старшей жены.
Шутрух-Шаххунда, который должен был возглавлять охоту, всё время мазал. Ему не давали покоя смешанные чувства. Вроде они одного возраста, но Атаросса внушала ему некоторый страх: казалась намного старше и опытнее. Вместе с тем в ней было что-то необыкновенно привлекательное, но совсем другое, чем одурманивающее очарование Иолиссы. А вдобавок в его груди всё сильнее гнездился страх показать себя недостойным перед этой девушкой. Отец ведь заранее предупредил, что необходимо найти с ней общий язык, причем таким тоном, что стало ясно: за развод или за убийство жены последует страшное наказание, как и полагается сыну, который подвёл своего отца и не выполнил его приказов, и подданному, сорвавшему политические планы царя.
Вечером состоялся пир почти по агашским обычаям. Но на нём были и женщины. Ввели мужчин и женщин через разные двери, пировали они в разных залах, но затем в большой зале, где собрались мужчины, повесили плотный занавес, в неё вошли женщины и из-за занавеса спели несколько песен. А затем женщины ушли, а перед мужчинами стали выступать музыканты, певцы, певицы, танцовщицы и акробатки. На этих женщин и мужчин-парий ограничения не распространялись.
По агашским обычаям, женихам и невестам не давали ни капли вина. Зачатие наследника должно было быть совершено в чистоте.
На следующее утро состоялся официальный прием канрайской делегации. Посол был огорошен, когда его попросили захватить с собой Хусани как доверенного переводчика, и сообщил, что секретарь умер от болезни в Дилосаре. Войдя в зал приемов, посол поразился тому, что рядом с троном агашского царя стоял такой же высоты трон Атара. Ашинатогл выразил удовлетворение союзом Канрая с Лиговайей и сообщил, что подписал и припечатал договор, но в связи с новыми обстоятельствами присовокупил к нему незначительное дополнение. Агашцы должны иметь право поселяться в посадах Лиговайи со всеми правами, предоставленными в Канрае гражданам Лиговайи. Соответственно, агашские купцы должны платить отныне такие же пошлины, как лиговайцы.
— Можешь передать своим властителям, что я пришлю свой отряд охранять посад во время постройки и защищать его от всех врагов, а уже затем этот отряд сможет, согласно договору, быть нанят императором правоверных, коему я желаю долгих лет и счастья, для ведения других военных действий.
Посол понимал, что в нынешней ситуации Канраю остается лишь согласиться. Он не обратил внимания на то, что в предложении о войсках посад был употреблен в единственном числе, а на недвусмысленно высказанное положение, что войска будут даны императору, но не Первосвященнику, ему тоже оставалось лишь благодарить и не возражать. После этого отправили гонца с согласованным договором в Канрай, а посольство пригласили остаться на празднества по случаю того, что два дружественных народа роднятся.
Днем женихи и цари посетили маленький элитный агашский театр Чонол, где представляли торжественные оперы. В честь гостей исполнили оперу о великой дружбе. Её сюжет относился к незапамятным временам, когда предки агашцев приплыли из-за моря, отвоевали себе землю у варварских племён, а с соседним царством Тлагаш (от которого пошло само имя Агаша) заключили крепкий союз, скрепленный браками царей и наследников с царевнами. Естественно, по ходу оперы невест похищали дикари, возглавляемые демоном, и царевичи их отважно отбивали. Старков удивило, что женские роли исполняли юноши. А Ашинатогл поразил всех, спев вместо артиста главную арию демона.
— В этом театре играют люди из знатнейших семейств. А в балаганах, конечно, простолюдины, — пояснил Тлирангогашт.
По дороге Ашинатогл на минуту задержался около балагана, откуда доносился мощный голос рассказчика.
— Простонародье уже сложило повесть о Тлирангогаште и Штлинарат, знаменитый сказитель Котлоджинг её рассказывает. Я не удивлюсь, если он её и сложил. Я сам иногда тайно приглашаю этого сказителя, чтобы насладиться его историями, — пояснил агашец.
Древняя и своеобразная культура Агаша произвела впечатление на старков. Да, они уже знали, что их друзья отнюдь не варвары, но такого в деспотической стране просто не ожидали. Было почти аксиомой, что культура и искусство расцветают лишь в обществе свободных граждан, а в деспотиях едва теплятся, поддерживаемые лишь единичными вспышками гения.
Штлинарат, которой в этот день пришлось быть в гареме царя в обществе невест, получила обжигающе-холодный душ взглядов и ехидных замечаний (на старкском, чтобы не провоцировать агашских женщин). Если бы слова и взгляды были из вещества, она была бы в буквальном смысле побита камнями. Спасало то, что царицы усадили её рядом с собой, Окланссой и Атароссой и разговаривали преимущественно в своем кругу.
Вечером был пир по обычаям, несколько приближенным к старкским. Залу перегородили прозрачными полосами, представлявшими собой якобы занавес. Мужчины и женщины могли подходить к этому занавесу и разговаривать, видя в разрывы занавеса собеседника (да и весь другой зал). Порою пирующие пели вместе, а на танцы женщин, конечно же, любовались все.
