— Какой круг?
— Первый.
— Слабое, но пригодится. Боддинок, вы можете сделать кибакуфуда невидимыми и приказать "Невидимому слуге" расклеить их по стенам холла?
— Вы хотите к хаосу взорвать стены?! — Гном аж заострил нос. Остальные не поняли, о чем речь.
— Нет, ограниченное ими пространство. — Сколько же я в свое время убил времени и нервов, чтобы добавить в свой арсенал это нетипичное для Хьюга дзюцу, виденное всего раз и в установленном виде. Понадобился счастливый случай, чтобы удачно подсмотреть, как тренируются в схожей технике, использующей взрыв-теги.
— Кхм... Смогу, продержится четырнадцать минут. Но расстояние слишком далеко для конструкта, нас прежде псы учуют.
— Вентиляция под потолком, воздух движется в сторону лестницы вниз, а псы в холле и ждут атаки со стороны главного входа. — Спокойно и быстро пояснил я очевидную для себя вещь. И добавил: — Я могу применить на вашу обувь "Паучью походку".
— Хорошо, — согласился маг поддержки, заинтересованный в расширении своего смертоносного арсенала. Я же не замедлил достать паутинку и четыре взрыв-тега, созданных всего-то несколько часов назад, а так же два барьерных. — Упреждая следующий вопрос, "Сфера невидимости" из 3-го круга школы Иллюзий имеет радиус десять футов. На Эйноли вешать?
— На Кевэ. Как быстро вы сможете создать "Кипящие шары" в двух боковых проходах?
— За пять-семь ударов сердца.
— А свиток с "Цветными брызгами"?
— Минуты три.
— Тогда действуем по следующей тактике... — Нашедшийся у гнома мел помог мне быстро донести до напарников их основные задачи. Да, план довольно сырой, к тому же, я с умыслом не оставил четких инструкций на сам бой: — Дальше по обстоятельствам. Все понятно?
— Главное избежать хаоса, — глубокомысленно кивнул гномий нос.
— Так точно, сэр. — Эээ, да, в целом понятно.
Вскоре приготовления завершились, и мы выдвинулись. Пока я прилеплял вторую барьерную печать, мне показалось, что Эйноли с охотой прижалась к Кевэ, стоя рядом со входом в коридор с камерами Распределителя. Когда я подошел и стал ждать вместе с ними, ординарец отодвинулся от нее, но она нарочито, как мне показалось, придвинулась к нему. Биджу..., как долго колдун возится!
Наконец, невидимый слуга гнома справился с заданием. Дождавшись момента, когда разукрашенный фонарями худосочный человек добежит до двери в холл, сложил ручную печать, активируя барьеры, блокирующие соседние коридоры, и дал команду на старт.
Эйноли применила свиток, выпустив конус цветного света, охвативший троих молодчиков с арбалетами, секунду назад пихнувших доходягу посыльного и сразу следом застывших в прострации с широко раскрытыми глазами. Я метнул с двух рук ножи в полуорков, рассевшихся на связанных стражниках: тонком молодом безухом и коренастом средних лет. Затем первым устремился в холл, отвлекая внимание на себя, чтобы ничто не сбило концентрацию мага поддержки. Коротышка поспешно спрыгнул за мою спину и усилием воли создал слева первый шар кипящей кислоты. Кевэ, прикрывая Эйноли невидимостью, устремился правее меня — за створку бронированной двери, отворяющейся вовнутрь под прямым углом. Клирик скороговоркой на эльфийском выпалила боевую молитву, напустив страха и неуверенности в ближайших врагах. А рейнджер в упор расстрелял троицу оглушенных зеков.
Сумев подранить мага метательным ножом, пока он не применил какое-нибудь вредоносное заклинание, я принялся стремительно высвобождать и направлять чакру, объединяя воедино взрыв-теги, размещенные на стенах. "Каменная шкура" успешно выдержала три арбалетных болта, камень из пращи, рассекающий удар алебардой по шее и крушащий удар дубинкой по плечу, прежде чем я справился с нетривиальной задачей и принялся уклоняться. Жреческий "Бич" поздновато и слабо сработал, но подействовал даже на вцепившихся в мои ноги псов. Как только в миг нерешительности они разжали свои челюсти, я воспользоваться шансом и применил тайдзюцу "Коноха Сенпу", топорными пинками отправив их сучащие ногами туши навстречу подбегающим врагам, здорово огребшим от "дружественных" когтей. Какой-то красный луч, выпущенный магом по мне, вреда не причинил, разбившись о защиту от магии смерти.
Поднявшийся многоголосый ор и шум замедлил колдуна, целых шесть секунд потратившего на создание второго заслона с правой, южной стороны. Однако короткое смятение среди уголовников, вызванное неожиданной атакой с тыла, сыграло в нашу пользу. Как и их решительность убить нас — стоило бы это предусмотреть и по-другому расположить взрыв-теги и второй шар. Удерживая печать концентрации, я отпрыгнул назад и вслед за гномом забежал на стену, откуда сбросил контроль, подрывая — "Кеккай Ходжин".
Ба-бах!
Вместо ожидаемого подрыва всей области, ограниченной печатями, произошел их одновременный направленный взрыв — этого вполне хватило. От ударной волны оба шара лопнули, смертельно ошпарив кислотой преступников в левом, северном коридоре и нескольких в холле, часть надышалась едких паров и тоже слегла. Сунувшихся за мной преследователей шатнуло, а потом с ними случился я: две воздушные ладони "Хакке Кушо" отправили их в полет по коридору, из-за влияния растворенной в чакре маны смертельный — им сломало позвоночники. Эйноли не сочла ничего лучше, как захлопнуть за мной дверь и заняться помощью пленным стражникам. Холодно оценив ее эмоциональный поступок как правильный, я за пару секунд внимательно осмотрел бедлам и первым делом бросился к караулке, где четверо изукрашенных шрамами мужиков отделались лишь легким испугом.
Подавить оставшееся сопротивление мне труда не составило, даже неожиданно как-то полегчало от того, что убиваю мразей, глумившихся над представителями какой-никакой, а власти, что убиваю отточенным клановым стилем Джукен. Последнее особенно грело душу, потому что Джукен — чистый, аристократичный стиль Тай, в том в смысле, что без проливания рек крови и костного хруста. Так же убедился в огромной полезности "Статического поля", в которое направлял мешающиеся Джукену нерастворенные в чакре нити маны, подспудно усиливая и продляя ими заклинание. Правда, из-за нетипичного для Хьюга ускорения тела тратилась уйма энергии — на регенерацию мышц и связок, неизбежно повреждающихся из-за открытия Каймон, отключающих функции организма, защищающие от перенапряжения.
Выскочив призраком в тыл безмерно наглым и обреченным зекам, переодевшимся в униформу стражников, но не сумевших этим обмануть клирика и колдуна, я даже порадовался, что ни бельмеса не понимаю на иллусканском наречии, иначе бы от мата мои уши в трубочку свернулись — совсем не фигурально.
Клац! Арбалетный болт рикошетит о боковую пластину отвлекшегося мужика с порванной щекой. Хрясь! Стрела ломается, попадая в шипастый наплечник оскалившейся гниды, стащившей слабо зачарованное лейтенантское обмундирование.
Не снижая скорости, сместился с траектории выстрела, в пальце от себя пропустив болт. Без изысков бросил с двух рук ножи в стрелка, подранив прыткого типа, еще пока не заразившегося Стенающей Смертью, в отличие от двух еще целых и одного подбитого подельника. Вдогонку ножам выпускаю из ладоней парные "Лучи тепла", прямо в шею арбалетчику — готов. За несколько ярдов до следующей цели я с разбегу подпрыгиваю, применяя тайдзюцу "D"-ранга "Динамик Энтри" — удар ногой, усиленной маначакрой, с громким хрустом сломал дерево (уж больно бугриста и крепка оказалась рука щитоносца). Опора на руки и сбивающий с ног вихрь "Коноха Реппу". Изловчившись, дотягиваюсь ладонью до коленной чашечки успевшего отшагнуть врага — удар "Хакке Кушо" опрокидывает промахнувшегося мечника на спину. Другой рукой касаюсь ноги пытающегося подняться, парализуя конечность касанием "Шукукен". Обоих вражин вдобавок торкнуло электричеством от "Шокового удара" — еще минус боевое заклинание. Мои руки ощутимее загудели от слишком активного высвобождения чакры и маны. Поэтому, боясь промазать и пресытившись видом крови, выхватил вампирские кинжалы. Пиявку под углом воткнул в солнечное сплетение, целясь точно в энергетическое ядро — готов. Месть Змей точно так же вставил во второго...
— Ссс!!!
Адская боль пронзила мою правую руку, мгновенно онемевшую и переставшую подчиняться. Биджев кинжал практически моментально и крайне болезненно осушил мою СЦ, выдернув энергию из ядра, лишив боевых заклинаний и захлопнув первые врата Хачимон. Последнее, что запечатлелось в памяти:
— Щысщ-сышс... клац-клац. — Две змеи кинжала, ожив и удлинившись, пробили грудь и впились в сердце чумного.
Резкий запах нашатыря вернул сознание, словно для гарантии последовала пара оплеух.
— Это было лишним, — тихо, но разборчиво пробубнил себе под нос гном.
— Ой, — наиграно повинилась девушка, отстранившись без чувства вины.
Боддинок хотел пощелкать пальцами у меня перед лицом, проверяя реакцию, однако на полпути заметил отсутствие зрачков и сконфуженно почесал свой нос.
— Вы... ты как? — Подал взволнованный голос Кевэ.
— Тела не чу... — заплетающимся языком еле выговорил я.
— И не мудрено, — оборвал гном, далее коротко рассказав о создаваемом без магии отваре, купирующем боль. — Пропажа ощущений тела — непредусмотренный рецептурой побочный эффект. Обильное питье должно помочь побороть его, — закончил он, приподнимая мне голову и приставляя ко рту свою флягу с прохладной ключевой водой.
Я от себя еще бы один эффект добавил, уж не знаю с чего проявившийся — полное отсутствие ощущений чакры или маны. Так и Стенающую Смерть "не мудрено" подхватить. Мне уже ничего не оставалось, как надеяться на его компетенцию и бороться с подступающим страхом беспомощности в стане врага.
— Сэр, вам же на всеобщем понятно объяснили, э, про недопустимость перенапряжений. И не один раз, между прочим. Вот все вы парни такие: лезете геройствовать и не думаете о последствиях, а нам потом расхлебывать, — вынесла вердикт Эйноли, собирая аптечку. Как жаль, что из-за сохранившейся у нее "Каменной шкуры" я не вижу ее глаз.
— Я справлюсь, — твердо заявил эльф, стиснув зубы и игранув желваками. Послышался хруст стрелы, которую тискал рейнджер, то и дело поглядывавший в сторону перехода на уровень ниже.
— Ага, и тебя вылечим, Кевэ. А ты потом мозгоеда, эээ, из шприцов расстреливать будешь, да?
— Ему одного укола хватит, — произнес Боддинок, пресекая обидные девичьи речи, льющиеся на грани истерики. — А в перенапряжении нашего командира, — подчеркнул колдун, — виноват древний кинжал. Он магически сильно изменился, от него веет смертельной угрозой. Неужели ты этого не чувствуешь, клирик с доменом Знание?
— Тот зек просто смертельно заразен Стенающей Смертью.
Тут гном на периферии моего зрения сделал замысловатый пасс, "Магической рукой" с мерзким чавкающим звуком выхватывая злополучный кинжал из трупа.
— Фуу!
— Хаос охладись, надо узнать причины недуга у твоего сородича, лунного эльфа, и предположить последствия... Примени на нем опознавательную молитву, клирик Ларетиана, — фактически приказал Боддинок. Скорее из собственных интересов, чем болея за меня.
Поджав губы, жрица устроилась рядом с окровавленным кинжалом. Достав молитвенник, Эйноли намеренно затянула действо, декламируя строфы подчеркнуто неспешно и правильно. Неожиданно, эта ее подростковая выходка обернулась против нее самой. Девушка мертвенно побледнела и заговорила потусторонним голосом, глубоким и грудным, мужским:
— Принцесса Мораг любила наблюдать, как ее ручные плотоядные змейки Ссых и Щыхс выедают гнезда в провинившихся рабах. Однажды один из рабов исхитрился убить в своем нутре ее любимиц. Мораг пришла в подлинное неистовство и в порыве чувств распылила дерзкого человека. Скорбящая принцесса решила увековечить Ссых и Щыхс. Искушенная в магии, Мораг создала из астероидного металла кинжал, посмертно даровав своим змейкам-любимицам вечную возможность мстить всем рабам из их же рук. Коварная Месть Змей изуверски забрала жизни тысяч и тысяч рабов, пока раса сауроидов вместе со своей магией не впала в долговечную спячку от мороза ледникового периода.
Договорив откровение, клирик на несколько секунд застыла в безмерном удивлении открывшимся ужасам и в религиозном экстазе от соприкосновения с божественной волей — бухнулась в обморок.
— Хаос в растопырку! Морозный ледниковый период был более тридцати тысяч лет назад... — выпучив глаза, проблеял ученый, и тоже потерял сознание.
— Пресветлый Ларетиан... — вымолвил бледный Кевэ, вцепившийся в символ своего бога Солонора, одного из Селдарин, подчиняющихся короналу Ларетиану.
— Обморок? — От всего этого меня пробило на ехидство. Кевэ понял вопрос и гордо улыбнулся краешками губ:
— Не дождетесь... — Он хотел что-то еще добавить, важное, но дернул ухом и подобрался, молниеносно нацелив натянутый лук в сторону перехода.
Щелк. Вскрик, ставший булькающим.
— Один? — С натугой осведомляюсь, стараясь совладать с непослушным языком.
— Вроде да. Разведчик.
— Лист над...
— Так точно, сэр.
Смекалистый парень тут же бросился к проходу в боковой коридор. Судя по скорости, с которой Кевэ перебежал к переходу вниз, ему не пришлось нашаривать фуин.
— Главный...
— Тоже? Понял, сэр. — И умчался переклеивать второй лист с барьерной печатью.
Вернувшись, Кевэ привел в чувство обоих напарников. Огорошенный мощью и древностью реликвии, Боддинок с крайней опаской и осторожностью вернул злосчастный кинжал в ножны. Он все чего-то неразборчиво бурчал себе под нос, когда транспортировал меня и двух стражников, освобожденных из плена и напоенных целебными зельями, подлатавшими их измученные тела. Эйноли выглядела пристыженной и тоже непонятной скороговоркой бубнила чего-то себе под носик.
Мы примерно на час устроились в почти не пострадавшем кабинете коменданта. Пока меня в туалете доводили до зверского голода, промывая желудочно-кишечный тракт, подлеченные и приведенные в чувство стражники поделились информацией. Если обобщить, то выйдет следующее.
Старшим из спасенных оказался человек — лейтенант Ралстон, ответственный за Распределитель. Он был среди рядовых, когда главный надзиратель тюрьмы явился в офицерскую и подчинил там присутствовавших младлеев и сержантов. Зеки приберегли Ралстона напоследок, у него на глазах зверски мучая подчиненных. Впрочем, на тех же устройствах, что сами стражи использовали на заключенных. Вторым был двадцатиоднолетний полуэльф — сержант Эмерник, служивший в Казематах. Он сумел бежать и ночью отсиделся в укрытии, но потом был пойман — перед самым нашим приходом. Так что его как следует отпинали, порядком отбив внутренние органы и сломав несколько костей, но убить не успели. На удивление, обоим выжившим стражникам повезло еще и в том, что они в обществе чумных сами не заразились Стенающей Смертью. Помогла заветная монетка-талисман?
Мстительные и жестокие уголовники никого не щадили, и они были слишком нетерпеливы и скоры на расправы. А еще многие, кто вчера вернулся из рейда в жилой район, ночью стали чесаться. Их убийство лишь подстегнуло распространение Стенающей Смерти. Во всем обвинили надзирателей, потому если еще кто-то и уцелел из тюремного гарнизона, то только из тех, кого с собой увел мозгоед, засевший в теле капитана Элейфина Гаолера. Увел в Ямы — нижний уровень тюрьмы.
