| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Айвенго вздохнул, оставив на странице, где читал, закладку, закрыв ценный гримуар. Книга легла на стол, поверх схем. Молодой человек ласково, благоговейно прошёлся кончиками пальцев по потёртой кожаной обложке с золотым теснением, издав томный вздох сожаления. Расставаться с такой ценностью муке, силы невероятной подобно. Только интуиция скорбным шёпотом делилась неутешительными выводами о невозможности продолжить изучение интересующих текстов в подобной, совершенно антинаучной и определённо несерьёзной обстановке. Для начала надо расставить акценты в предстоящей операции. И поставить наместо одного зарвавшегося наглого товарища с итальянскими корнями.
— Мой милый, простодушный и не очень сообразительный друг, — в его голосе зазвучали менторские нотки. В конце концов, не зря же он долгое время общался с директором Школы, профессором Эйсвартом. Он его не только алхимии, но и умению размазать собеседника тонким слоем, без открытых и искренних оскорблений в адрес собеседника. — Если ты запамятовал, то я, так и быть, поработаю твоим голосом разума и напомню. Первое. План по присоединению Шотландии и одновременной организации моей личной жизни созрел в твоей голове. Точнее не так. Ты подал идею, разработали и согласовали все трое, согласившись на всевозможное участие и посильную помощь. И дипломатическая миссия, пребывающая из России, является частью операции!
— Второе, — Теодор, заметив выразительные жесты и попытки Айвенго с помощью мимики донести свои мысли до Хомса, вступил в разговор, давая блондину передышку. Согласно предварительно согласованному с Министром и Лордом плану операции, на нашу тройку возлагается ответственность за безопасность, а также обязанности по сопровождению членов делегации на территории Англии.
— И третье, — Айвенго загадочно улыбнулся. — Только нам под силу справиться с этими жуткими и необразованными русскими. За одним, посмотрим на драконов, пройдёмся по клубам и просто хорошо проведём время.
— Ну...
Недоверие, просто таки источаемое Брайаном послужило причиной для нового спора между ним и Айвенго. Сцепившись, парочка с какой-то маниакальной страстью принялась создавать личные самопальные группы истребителей, благо бумаги в кабинете до и больше валялось, устраивая нешуточные баталии, сражения и масштабные манёвры. При этом в ход шло всё, в том числе и заклинания, хоть по правилам, негласным, такой откровенный мухлёж запрещался.
Однако, когда и кого это останавливало-то?
Теодор пару минут наблюдал за происходящим. Покачав головой, он взмахом руки выставил гибкий щит, дабы ему не мешали, и вернулся к работе. В конце концов, обязанности никто не отменял. Да и денежки лишними точно не будут.
Дверь в кабинет медленно приоткрылась. В образовавшуюся щель сунула морду взъерошенная, местами ободранная и худощавая рыжая белка, с прореженным, тонким хвостом, посередине обмотанным бинтом. На голове грызуна красовалась армейская каска, застёгнутая под нижней челюстью. Кончики ушей выглядывали из-под головного убора, иногда дёргаясь без видимой причины и повода.
Осмотревшись по сторонам цепким взором, белка мужественно вздохнула, поправила перевязь с переноской для документов, и короткими перебежками метнулась к столу Хомса. Как заправский диверсант-разведчик, животное передвигалась по полу, уклоняясь от падающих самолётиков, случайных (ну да, как же!) заклинаний и предметов мебели. Возле ножки стола мага, она прижалась спиной к деревянной поверхности, переводя дыхание и украдкой вытирая бегущий пот со лба. Ещё раз осмотревшись, нырнула под стол, зацепилась за телефонный провод, сноровисто карабкаясь вверх. Запрыгнув на стол, стряхнула какой-то мусор, прилипший к задним лапкам, и коротко отсалютовала Теодору:
— Старшему аналитику Хомсу срочная депеша из отдела Внешней Разведки! Почтальон мистер Бинс, шестой уровень доступа!
Забрав из подрагивающих лапок несколько уменьшенных магией папок с докладами, Тео сунул белке несколько орешков и кивком головы отпустил. Грызун счастливо пискнул, со скоростью пушечного выстрела метнувшись обратно в коридор. Сам же маг приступил к изучению поступившей информации.
Чем дальше он углублялся в бумаги, тем всё больше озадаченно хмурился. Звучавшие крики и азартное улюлюканье начали раздражать и буркнув что-то о горячих головах и недостойном представителей аристократии поведении, Хомс не глядя кинул в них замораживающим заклятьем. Иного способа хоть как-то успокоить разошедшихся друзей он не знал. Уговаривать — бессмысленно и бесполезно. Орать — тем более. Можно в ответ услышать много интересного и, несомненно, нового для себя любимого. Угрожать, ссылаясь на непосредственное руководство?
Ну это даже не смешно. Один сам пошлёт, велев разгребать трудности самостоятельно, не дети уже. А вторая ещё и пару идей ссорящимся подкинет, дабы с наслаждением посмотреть на разворачивающееся действо. К Министру же мчаться как-то не с руки.
Хотя...
Прикинув шансы на выживание в случае недовольства от внезапного вторжения, Теодор пришёл к выводу, что игра, возможно, стоит свеч. Прихватив бумаги и свой столь гениально подписанный отчёт, молодой мужчина не спеша вышел из кабинета. Дверь забрикадировал разнообразными заклятиями, навесил кое-что из собственной коллекции и только после этого снял заклинание с коллег, направляясь в сторону лифта.
Если верить всё тем же донесениям Разведки, эльф вернулся со своего задания и теперь устраивал феерический разгром в кабинете Министра. Грохот, ругань на нескольких языках и всполохи силы, грозившие вынести дверь, демонстрировали всю неутешительность полученных результатов. Мало того, что с аналитикой облажались и выкладки истине не соответствовали, так ещё и эльфа в некоторой степени в тёмную использовали. Лорд Лотьер редко прощал попытки собой манипулировать. Особенно — неудачные их вариации.
Приветливо кивнув головой секретарю Министра, Тео поправил галстук, взъерошил волосы и вежливо постучал в дверь. Счастье лучшего друга и возможность получить, как бонус, природную ведьму вместе с Шотландией, пожалуй, стоит возможности попасть под горячую руку остроухого тайфуна и оказаться в эпицентре бедствия.
В крайнем случае, где-то среди их знакомых имелись потомственные некроманты. Оживят, ежели что!
— Войдите, — рявкнул Максимус Маэвик.
В окнах стёкла задребезжали, а секретарша, бедная рыжеволосая молодая колдунья нервно дёрнулась, сбившись с ритма. Испуганно вжав голову в плечи, она принялась печатать с утроенной скоростью.
Подмигнув ей, Теодор открыл дверь и шагнул внутрь, аккуратно прикрывая её за собой. Напустив невинный вид, тем не менее, внимательно осматривая помещение, с широкой, открытой улыбкой на губах.
— Господин Министр? Разрешите? У меня есть кое-какая информация, требующая вашего внимания.
— Присаживайтесь, мистер Хомс, — Максимус хмурился и кривил губы в недовольной усмешке. Смерил нехорошим взглядом блажено щурившегося эльфа, сидевшего в соседнем кресле и с невинным видом рассматривающего то, что осталось от министерского сейфа и шкафа с артефактами. И лишь после этого, посмотрел на гостя. — Что именно вы хотели мне сообщить?
Тео открыл папку и приступил к оглашению своих выводов, предвкушая реакцию на подпись, на всякий случай, активируя родовой амулет для защиты от шального проклятья. И всё же, интересно, кто ж там так эльфа-то их разозлил? Любопытно было бы познакомиться поближе со столь выдающимися личностями.
[1] — припев песни "Amerika" группы "Rammstein"
[2] — "Боже, храни нашу королеву Викторию I"
[3] — "Слава Богу" или "Хвала Господу"
История восьмая, юридическая. А судьи кто?!
Туманный Альбион, Англия. Лондон. Аэропорт Хитроу.
Этим утром в Лондоне и его окрестностях царила прескверная погода. Свинцовые тучи затянули небо, скрыв нежное весеннее солнце, чьи робкие лучи с упорством, достойным лучшего применения пытались пробиться сквозь внезапную преграду. Вязкий, тягучий как патока туман окутал город, неровными клочьями зацепившись за флюгера и шпили. Горожане спешили на работу, привычно игнорируя неприятные сюрпризы Матушки Природы и попутно распекая синоптиков, обещавших солнечный и погожий денёк. И высказывая опасения за здоровье Королевы. Ведь в её возрасте нельзя наплевательски относиться к собственному здоровью, а холодный ветер точно не способствует улучшению оного.
Тем временем аэропорт Хитроу ожидал посадки рейса "Город N — Москва — Лондон". Группа встречающих, делегированная Министром Магии Великобритании, заметно нервничала, стоя у специального, арендованного ангара в стороне от основных взлётных полос. Мимо сновали рабочие и сотрудники технического обслуживания, попеременно покрикивая друг на друга. И все они не обращали ровным счётом никакого внимания на небольшую группу людей, скрытых тёмными, тяжёлыми мантиями с глубокими капюшонами.
Личные помощники, от каждого более или менее важного отдела Министерства, в компании боевых магов, ёжились от пронизывающего ветра, поминая тихим и злым словом всех, кто приходил на ум. Список получался довольно внушительным: начиная от пока что незнакомых послов иноземных, заканчивая собственным, непосредственным начальством, во главе с напыщенным блондинистым индюком. Чем дольше приходилось ждать, тем сильнее нарастало недовольство. И вскоре в небольшой, тесно сплотившейся группа, начало закипать справедливое возмущение, перемежавшееся предложениями и идеями относительно возможной мести.
Спустя полтора часа, обычно сдержанные, интеллигентные, даже в чём-то холодные и бесчувственные англичане успели составить список проклятий, заклятий и сглазов, длинной в полтора метра. По одному заклинанию на каждую минуту ожидания. Когда же диспетчер сонным и невнятным голосом сообщил о приземлении вышеупомянутого рейса, гостей ожидал по-настоящему "тёплый" и "радушный" приём. Есть мнение, что черти в Аду, осведомлённые о планах англичан, заранее сочувствовали русским. Заочно, так сказать.
Полёт проходил в штатном режиме. Горюнова мирно дремала, закинув ноги на колени Кощея и используя какой-то старинный фолиант в качестве подушки. Аксинья и Сара играли в карты, попутно многозначительно поглядывая в сторону кабины пилотов, а Дубровский, найдя достойного собеседника в лице графина с шотландским виски восьмилетней выдержки, углубился в поиски смысла жизни. Периодически раздающееся похрапывание явно говорило об огромных успехах на философском поприще. И лишь Димитрий хмурился, вчитываясь в бумаги, собранные при помощи шпионской деятельности в логове "Ведьм Шабаша". Особую заинтересованность вызвала опись огнестрельного оружия на складе организации, а так же заказ на два вагона с динамитом и три цистерны аммиачной селитры. Терзали его смутные сомнения, что дамы вряд ли увлекались браконьерством в сфере рыболовства и производством удобрений. При таком раскладе перспективы вырисовывались не самые радужные.
В салон заглянула невысокая, хрупкая девушка. Синие глаза внимательно осмотрели хаотично разбросанных по своим местам пассажиров. Чуть наморщив нос, она поправила наушники, объявив:
— Скоро Хитроу. Идём на посадку. Пристегните ремни и начинайте молиться.
Прозвучавшее предупреждение проигнорировали все, не обратив внимания на подозрительно счастливую улыбку на миловидном личике юного пилота. Убрав за ухо выбившуюся из причёски прядь тёмных волос, Анастасия Харина скрылась в кабине, предвкушая незабываемую, во всех смыслах, посадку. Причём в первую очередь для пассажиров, столь неосмотрительно пропустивших её слова мимо ушей.
Тем временем в группе встречающих намечались первые ростки зарождающегося бунта. Боевые маги разминались с палочками наперевес, помощники сочиняли объяснительные и пояснительные записки, обдумывая, как и под каким "соусом" преподать информацию о пока ещё не случившемся инциденте начальству. Увлёкшись плетением словесного кружева, поглощённые собственным возмущением англичане не сразу заметили как маленькая точка на горизонте, стремительно приближаясь, разрослась до полноценного частного самолёта. Ловко обогнав массивный "Боинг-747", заложив вираж и издевательски прочертив концом крыла линию прямо перед носом авиалайнера, малыш ушёл вертикально вверх, делая "свечку". Затем последовал целый комплекс фигур высшего пилотажа, выполненных с нарочитой небрежностью. И лишь выполнив мёртвую петлю, непосредственно над зданием аэропорта, самолёт ушёл в штопор, чудом выровнялся у самой земли и мягко приземлился, взвизгнув шинами шасси по асфальту, оставляя за собой чёрные следы.
Работники аэропорта едва успели подкатить трап, как в открывшийся люк вывалилась парочка пассажиров, отличающихся нежно-зелёным цветом лица. Издав невнятный возглас, они, что есть сил, рванули по ступенькам вниз и рухнули на колени, прижавшись всем телом к мокрому от дождя дорожному покрытию. Слитный стон-вопль поражал своим единодушием и невыразимым счастьем:
— Земля!
Несколько обескураженные происходящим, маги перешёптывались, топтались на месте и откровенно недоумевали, наблюдая данную картину. Дамы же продолжали обниматься с землёй, роняя скупые слёзы: то ли от счастья, то ли от умиления.... То ли ещё по какой причине. При этом они поминали всуе Бога, Кришну, какого-то Люцика, Королеву, Парламент и чью-то Мать. Последняя, судя по обрывочным фразам, должна была что-то продемонстрировать всем вышеперечисленным. Или это её должны были им показать?
Всё же, велик и могуч русский язык, тут даже не поспоришь.
Следом за пребывающей в невменяемом состоянии парочкой вышла задумчивая, молчаливая и слишком бледная девушка. Кое-как пригладив стоящие дыбом рыжие волосы, она поудобнее перехватила толстенный фолиант, казавшийся невероятно древним даже на расстоянии, и осторожно ступая, спустилась вниз. Странная парочка удостоилась укоризненного взгляда и неодобрительного покачивания головой. Только вот предпринимать хоть каких-то попыток для наведения порядка Фрося не стала. Ей целовать землю тоже очень хотелось, но рыжая справедливо рассудила, что двух невменяемых русских англичанам за глаза хватит. Должен же кто-то в их компании выглядеть хотя бы относительно адекватно.
Фрося искоса посмотрела на Кощея. Тот шёл по трапу, таща на буксире рьяно упирающегося Дубровского (запасы спиртного и ненайденный смысл жизни так и норовили утянуть Лешего в очередные философские рассуждения). Лексий бормотал что-то о несправедливости бытия и плохой ауре окружающих, но ни его слова, ни умоляющие нотки, ни попытки уцепиться за обшивку самолёта не возымели ровным счётом никакого действия. Димитрий, с совершенно флегматичным выражением лица, стащил товарища вниз, благополучно уронив оного под ноги группе встречающих.
Лексий с минуту осмысливал своё новое местоположение. Оглядевшись, нашёл взглядом знакомые, по-прежнему цветом сравнимые со свежей зелёной травой, лица и выдал:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
