— Вы определённо закинули нас в самое сердце весьма обширного минного поля, Панацея, — негромко произнесла она, наклоняя сосуд в другую сторону. — Сколько законов затрагивает нечто подобное этому... сложно сосчитать.
— Да я вообще не представляю, — пожала плечами Эми. — У меня есть общее представление о системе законодательства по медицине, и я довольно прилично осведомлена насчёт тех частей, что напрямую относятся к моей силе, однако остальное скорее ваша сфера деятельности. Меня больше волнует этичность с точки зрения медицины, чем законность.
Тут все посмотрели на доктора Каффона, который тихо размышлял, рассеянно поглаживая короткую бородку. Тот поднял взгляд и обвёл им всех присутствующих.
— Мудрёно, — произнёс он.
— Очень полезно, Дилан, — вздохнул заведующий доктор Айкин.
— Но честно, — улыбнулся доктор Каффон. — Это в самом деле мудрёно. Могу понять, почему Панацея, хранившая это знание продолжительное время, была в таких неладах с собой. Парачеловеческие силы значительно усложняют вопросы медицинской этики, хотя бы только в силу имеющих место тревог общественности. Однако если эти штуки делают то, что она обещает, это невероятный прорыв, способный навсегда изменить лицо медицины. Потребуется много и тщательно продумать в том, как вести это дело.
— Думаю, первое, чем стоит заняться, это доказать, что они и правда работают так, как заявлено, — задумчиво произнёс доктор Фиппс. — Не то чтобы у меня были причины не доверять Панацее, разумеется, — добавил он, покосившись на девушку. Та слегка шевельнула рукой, обозначая, что не в претензии. — Однако, как и сказал Дилан, имеет место некоторое... недоверие... в обществе ко всему, что может быть расценено как результат биотехнарства. По очевидным причинам.
— Ианта, в общем-то, не Биотехнарь, — задумчиво отметила Эми.
— Согласен, однако большинству людей не хватает знания или понимания, чтобы принимать во внимание мелкие детали в вопросах такого рода, — кивнул он. — Это может быть проблемой.
— А как насчёт проверки заявленного? — осведомился доктор Чин, глава отдела Инфекционных Заболеваний. — Панацея говорит, что к настоящему моменту СКП уже знают о них от Сауриал, и, не сомневаюсь, работают с ними в условиях строжайшей изоляции. Я знаю пару человек в их исследовательском департаменте, могу задать вопросы, но...
— Они вполне могут тебе не сказать, — произнёс доктор Айкин. Инфекционист кивнул.
— Вероятно, что так, по крайней мере пока сами не закончат с ними работать.
— Может оказаться, что СКП решит, что не желает их распространения в широких массах, — заметила миз[5] Вашон, отставляя бутылочку обратно. — Больше по политическим причинам. Такое случалось в прошлом.
— С Семьёй это не прокатит, — высказалась Эми. — Они будут неслабо раздосадованы, если кто-то попытается их вот так ограничить. Ианта хочет помогать людям, а не облагодетельствовать отдельных власть имущих.
— И, судя по тому, что я слышал, СКП, по крайней мере местная, делает всё, что может, чтобы Семья была счастлива, — заметил доктор Эрнандес. — С другой стороны, в организации определённо имеются элементы... несколько предубеждённые. И склонные к поступкам, которые многие сочли бы опрометчивыми.
Кое-кто за столом закивал этим словам.
— Можем мы классифицировать его как экспериментальное лечение и запустить собственные тщательно отслеживаемые испытания? — обратился после короткой паузы доктор Айкин, оглядев ключевые фигуры за столом. — Разумеется, при полностью информированном согласии со стороны обсуждаемого пациента.
Доктор Каффон снова огладил бороду, но в конце концов медленно кивнул:
— Подход рабочий. Учреждения, не имеющие возможности прибегнуть к помощи Панацеи, используют экспериментальные воздействия с довольно низкой вероятностью успеха в случаях, когда нет иного выхода. Включая продукт труда паралюдьми. Исключение насчёт использования незарегистрированного препарата из соображений гуманности — один из вариантов. УЕЛ[6] в наше время имеет и ряд иных послаблений для таких случаев, введённых после вспышки вируса Марбурга[7] в Канзасе в девяносто девятом. Срочно запущенное в производство экспериментальное средство доказало такую эффективность и безопасность, что правила были упрощены, чтобы упростить подобные действия в будущем.
— Помню, какой бардак чуть не начался, — произнёс доктор Чин, постукивая пальцем по столешнице. — Политики чуть не вызвали катастрофу. Хорошо, что некоторым удалось сохранить голову на плечах.
— "Медхолл" также проводит небольшие клинические испытания предлагаемых новых лекарств и иных воздействий, — заметил доктор Эриксен. — В том числе некоторых из этих разработанных паралюдьми препаратов.
— У нас серьёзное преимущество в наличии в доступе Панацеи, чтобы отслеживать ход лечения и при необходимости вмешаться, — добавил доктор Фиппс, посмотрев на девушку. — Что устраняет большую часть, если не весь реальный риск.
— Это очень хороший аргумент, — заметила Вашон, записывая несколько строк в лежащий перед ней блокнот. — И Панацея уже поручилась как за работу Ианты, так и за эффект такого лечения. Панацея, вы сказали, что наблюдали их применение? — посмотрела она на Эми; та кивнула.
— Да. Когда Ианта их разработала, то запросила добровольцев у СРД и очень тщательно провела проверку, чтобы удостовериться, что всё работает. Эти люди полностью доверяют Семье, так что для неё не составило проблемы отыскать кого-нибудь с мелкими травмами для испытаний. Во всех случаях эти штуки сработали идеально. Я "вела" некоторых пациентов, и средство делало то, для чего предназначено без всяких побочных эффектов.
— Изумительно, — пробормотала женщина. — С юридической точки зрения, полагаю, мы сможем найти эффективный подход для осторожного тестирования, — продолжила она уже громче, оглядев всех за столом, после чего обратилась к другим сотрудникам своего отдела; все они что-то записывали, а пара человек листала справочники. — СКП может добавить проблем, если пожелает, однако мы не имеем текущих обязательств информировать их обо всём, что мы делаем.
— Предположим, что они работают, что это значит для медицинской индустрии в целом? — поинтересовался доктор Диас. И покосился на коллег. — Кто-то должен был это спросить.
— В дальней перспективе... Я бы ожидала очень значительных перемен, — пожала плечами Эми. — Эти штуки лечат практически всё. Другими словами, исцеляют проблему, а не просто лечат. Это окажет мощное действие на фармацевтические компании, места вроде этого, страховые конторы и так далее. Я прекрасно это осознаю, и Ианта тоже. С другой стороны, за одну ночь это не случится. Даже если их одобрят к открытому распространению завтра, Ианта не в состоянии изготавливать их в количествах, необходимых, чтобы вручить такую каждому человеку в стране, не говоря о мире. Пока что.
— Само распространение в таких масштабах было бы колоссальной задачей, — заметил доктор Эриксен, на что девушка кивнула:
— Именно так. В США более двухсот пятидесяти миллионов населения[8], а на одного человека в год нужно больше одной штуки, поскольку люди не перестанут травмироваться. Это означает миллиарды в год только в этой стране. По всему миру, вероятно, триллионы. Ианта говорит, что может разработать способ производить их в любом потребном количестве, однако это потребует определённых усилий и, как сказал Джейкоб, раздать их людям также будет непростым делом.
— Наверняка потребуется обсудить это с какой-нибудь из фармацевтических компаний, — заметил доктор Айкин. — Хотя тут, разумеется, имеются свои недостатки.
— Также будут проблемы со стоимостью, доходностью и огромным числом иных областей, — произнесла миз Вашон. — Однако нам в данный момент не стоит об этом волноваться. Коммерческие и политические последствия будут глубокими, однако пока мы не получим проверяемые и задокументированные данные об эффективности лечения, к делу не относятся.
— Согласен, это было бы первым требованием. Так как мы поступим? — собравшиеся принялись обсуждать различные возможные методы испытания зарядов и протоколы для этого. Двадцать минут спустя они всё ещё обсуждали первый шаг, вырвав у Эми еле слышный вздох. Ничего неожиданного тут не было — ситуация была совершенно беспрецедентной — однако это раздражало.
Доктор Эриксен, по большей части тихо слушавший, в конце концов посмотрел на Эми, затем на бутылочку на столе. И потянулся к той.
— Есть очень простая проверка для начала, — произнёс он, прерывая длинную серию вопросов одного из юристов, и отвернул крышку бутылочки, вытряхнув одну из спор в ладонь. Отставил бутылочку с крышкой обратно на стол, полез в карман и, вытащив стерильный одноразовый скальпель, протянул его Эми.
— Вы уверены? — уточнила та под всеобщее молчание. Доктор Каффон поднял руку; доброволец перевёл на него взгляд и покачал головой.
— Информированное согласие. Я осознаю, что делаю и даю Панацее разрешение нанести мне лёгкое ранение в целях тестирования экспериментального лечения; меня устно уведомили, что я ни в коей мере не обвиняю ни её, ни это учреждение в последствиях моих действий, — все посмотрели на миз Вашон; та пожала плечами, нажимая кнопку "стоп" на диктофоне, который извлекла непонятно откуда.
— Мне вполне достаточно, — произнесла она. — Надеюсь, вы знаете, что делаете, Джейкоб.
— Знаю, — ответил тот. И, протянув вторую руку Эми, подождал.
Слегка шокированная и весьма впечатлённая целительница окинула его изучающим взглядом, затем кивнула и распечатала упакованный скальпель. Вытащив инструмент, очень аккуратно сделала дюймовой длины надрез на указательном пальце; тот тут же начал кровоточить (хотя и не так уж сильно из-за того, насколько острым было лезвие). Сидевший рядом доктор Чин протянул добровольцу носовой платок, на который тот опустил руку; кровь медленно окрашивала его в красный.
Эми впечатлило то, как он даже не дёрнулся, когда она делала разрез.
Все следили за тем, как Эриксен берёт в ладонь другой руки заряд и кладёт на него большой палец.
— Жать, пока не пикнет, верно? — уточнил он у целительницы.
— Да.
Так он и сделал. Раздался знакомый чуть слышный писк.
— Ух ты. О'кей, у меня рука немеет.
— Ожидаемо, он в первую очередь отключает болевые рецепторы, — девушка смотрела, не касаясь испытателя, а тот смотрел на кровоточащий палец. Рана уже закрывалась.
— С
* * *
господня.
Эми улыбнулась, а все остальные уставились на происходящее; люди по ту сторону стола привстали, чтобы видеть лучше. Ещё несколько секунд и всё было кончено. Доктор Эриксен поднял окровавленный платок и сложил по-новому, стерев чистым краем оставшуюся кровь, после чего поднял палец.
— Ни следа не осталось, — произнёс он.
— Восемь секунд, — отметил доктор Фиппс, посмотрев на часы. — Изумительно.
— Можно мне?.. — протянула Эми руку к руке испытателя. Доктор Эриксен кивнул, так что она положила палец на тыльную сторону ладони и проверила его тело. Всё работало идеально. — Ничего необычного, — доложила она, убрав палец. — Он сделал то, что предполагалось и тут же вышел из строя.
— И он сделает то, что делает с раком? Метастазами? Ампутированными конечностями? — доктор Диас поражённо смотрел, как целительница раз за разом кивает.
— Ианта думает, и я согласна, что они могут исцелить всё, что могу и я, а также некоторые вещи, которые я не могу, вроде определённых поражений головного мозга, — негромко отозвалась девушка. — Она уверена, что, хотя в принципе и возможно реализовать что-то, что не подлежало бы исцелению ими в текущем состоянии, для этого потребуется кто-то вроде неё, а заряды легко можно будет модифицировать, чтобы это предотвратить, если такое вообще случится.
— Господи, — она не видела, кто это сказал, однако большинство людей за столом, похоже, думало об одном.
— Ну, это не штатный подход к клиническим испытаниям, Джейкоб, однако не могу отрицать, демонстрация впечатляющая, — заметил доктор Айкин, наблюдая, как означенный коллега собирает все покрытые его кровью вещи в контейнер для биологически опасных отходов (такие стояли в каждой комнате больницы) и возвращается к столу. — Ну хорошо. Меня вы убедили. Нам необходимо как следует это задокументировать, провести столько тестов, сколько мы сможем придумать и наработать комплекс данных, с которым не смогут поспорить ни УЕЛ, ни СКП. После чего... — заведующий вздохнул. — Понятия не имею, каким будет следующий шаг, не считая того, что он изменит всё до неузнаваемости.
— Если это исцеляет людей, оно того стоит, — заявила Эми.
— Склонен согласиться, Панацея, или я не смог бы стать врачом, — заверил он целительницу. — Однако будет туча укоренившихся воззрений, которые по той или иной причине окажутся весьма расстроены таким развитием событий. В конце концов, медицинская промышленность это индустрия, а у тебя тут нечто, способное развалить её до невероятия. Они ударят в ответ.
— Знаю, — спокойно отозвалась девушка. — Как и Семья. Мы с ними к этому готовы.
— Интересно, готова ли индустрия к вам? — усмехнулся доктор Эрнандес.
Эми пожала плечами, нисколько не обеспокоившись. И в куда менее противоречивом настроении по данному вопросу, чем некоторое время назад. Первый шаг был сделан, но впереди лежал долгий путь.
Обсуждение завершилось ещё более оптимистично теперь, когда у них было положительное доказательство, что заряды делают что обещано, по крайней мере отчасти. Ничто так не мотивирует людей сесть и уделить внимание, как немного пролитой крови — посмеиваясь про себя, размышляла она.
И благодарила друга, доказавшего свою веру в неё способом, всё ещё поражавшим девушку.
Однако также оставившим её очень довольной.
* * *
Зайдя в ресторан, Денни оправил куртку и двинулся в глубину заведения. Кое-кто из присутствующих внутри были теми же, что и в прошлый раз; в некоторых он узнал людей Антонио. Джино, сидевший за столом с парой коллег, встал, чтобы встретить гостя у кассы.
— Здравствуй, Джино, — поздоровался докер.
— Мистер Эберт. Рад снова вас видеть, — уважительно отозвался тот. Денни всегда ладил с главой силовиков Антонио, находя того, невзирая на его занятие, образованным парнем с грамотной речью и хорошим чувством юмора. Не говоря о том, что он очень нравился Аннетт, и это чувство было взаимно. — Мистер Кастильоне вас ожидает.
— Спасибо, — чуть улыбнулся в ответ Денни. Джино провел его к двери рядом с кассой, обозначенной как "Служебное помещение — Входа Нет", и открыл её для него. На пороге докер бросил взгляд обратно на почти целиком заполнившийся ресторан и увидел, что почему-то почти все смотрят на него. Многие со странноватым выражением на лицах, напоминавшим ему Бенни, хотя он и не мог точно определиться чем именно.
Отбросив эти мысли, Денни переключил внимание обратно на окружение, услышав, как уйма народу принялась негромко переговариваться, едва за ним закрылась дверь. Хотя улучшенный Эми слух теперь был достаточно хорош, чтобы разобрать большую часть, он намеренно не стал пытаться, поскольку счёл это чем-то вроде вторжения в частную жизнь.
