Он был императором....
Для меня это больше не имело значения.
— Таши... — Индарс сделал шаг ко мне. Остановился....
Демоны нас задери!
Не сказав ни слова, одним лишь застывшим взглядом, разодрать на куски, оставив обнаженное, кровоточащее нутро. Заставить ощутить все, что сбивало с настроек, не давая поймать свой и... только свой курс. Протянуть через сотни... тысячи дней, поставить перед каждым, кто встречался на этом пути, дать возможность посмотреть ему в глаза....
Демоны его....
Это тоже было моей наградой. Как и он....
— Я — запуталась, — не опустив глаз, чуть слышно прошептала я. — Я знаю, как воевать, но как жить....
— Я знаю, как править, но не как избавиться от любви к женщине, которая никогда не сможет меня простить.... — так же негромко ответил он.
Когда задавалась вопросом, хочу этой встречи или нет, думала не о Никольски — все острое и горючее, связанное с ним, осталось в далеком прошлом, а об Индарсе. Об этом разговоре, о котором даже догадываться не могла, об этой беспросветной серости в его взгляде, об улыбке, в которой не было горечи... лишь признание, что ничего не изменить.
— Это похоже на прощание, — нахмурилась я.
— А мне показалось, что на признание, — поправил он, не сдвинувшись с места. — Ты голодна, — не дал ничего сказать. — Стархи славятся своим гостеприимством, — улыбнулся... на этот раз легко, открыто. — А я — их император!
— Скажи об этом Йоргу, — натянуто хмыкнула я.
Махнуть бы на все рукой, да за хатч.... Чтобы опять не закончить игру, оставив продолжение, как гарантию новой встречи. Чтобы вновь ощутить, как это сладко — замереть в ожидании, когда он сделает свой ход. Как это....
На этот раз первой шагнула к нему я.
Он не мог спасти Искандера. Он мог спасти меня. Тем, что был.... Тогда! Сейчас!
Тем, что любил несмотря ни на что! Тем, что отпускал, позволяя искать свой путь! Тем, что ждал, когда вернусь....
А может, все это было неважно?! Сентиментальная хрень.... И если что-то и имело значение, так лишь то, что мы с ним были живы! Мы хотели друг друга, нуждаясь в том, чтобы эта жизнь хоть ненадолго, но стала одной на двоих.
Он не был нежным, если только аккуратным, пока раздевал меня. Медленно, бережно, наслаждаясь моим нетерпением и не позволяя торопить себя. А еще он был ненасытным в своем стремлении забрать меня всю.
Ловил мое дыхание, выпивал его вместе с памятью, горечью, потерями....
Вдавливал в себя, выжимая из кожи, мышц, костей, пропитавший их холод.
Вбивался, заставляя чувствовать каждую клетку своего тела, ощущать, каким горячим, податливым, ласковым и щедрым оно может быть.
Повторял мое имя, в каждый звук вкладывая ту веру, которой так не хватало мне.
Он....
Даже когда замирала, застывала, теряясь в несуществовании, я точно знала, он — рядом....
Был! Есть! Будет....
Я была сволочью! Тварью! Но и в тот миг, когда он отдал мне себя всего, без остатка, я так и не смогла назвать его по имени.
— Я все-таки уснула? — я приподнялась на локте.
Индарс сидел за рабочим столом и что-то писал.
— Тебе надо было отдохнуть, — отвлекся он от своего занятия. Поднялся, подошел, присел на край дивана, на который сам же меня уложил. — Еще рано.
— И поэтому ты работаешь... — усмехнулась я, разглядывая императора. За эти несколько часов мало что изменилось, если только усталость стала еще явственнее, но воспринимался он уже по-другому.
Нет, не укрощенным — способным совладать с собой.
— Я не только работал, но и подглядывал, — улыбнулся он, проведя ладонью по моим волосам. — Короткие....
— Отрастут, — беспечно улыбнулась я.
На душе не было легко — короткое затишье не отменило реальности, но стало проще от принятия того факта, что Стас оказался прав. Война не переписывала законы, она выдвигала на первый план то, что было дороже всего.
Сейчас это было не мое — его счастье. Короткое, ворованное....
— Ваши эмбрионы признаны нерожденными детьми, — наклонившись, осторожно поцеловал меня Индарс.
— Что?! — вывернувшись из его полуобъятий, села я, поджала под себя ноги.
Индарс поднялся, отошел к столу. Встал к нему спиной, упершись ладонями в край:
— По особому соглашению правительств трех секторов, ваши с Искандером эмбрионы признаны нерожденными детьми со всеми вытекающими из этого статуса правами. Высший эвакуационный список. Наследие расы.
— И когда это произошло? — откинула я одеяло. Опустила ноги.... — Нет, — качнула головой, — пожалуй, я задала не тот вопрос. Правильнее было бы спросить: что ты задумал?
— Не задумал, — отстраненно улыбнулся он, — понял. Понял, что не бессмертен, что могу не успеть или опоздать. Понял, что я всего лишь человек....
— ... с его мечтами и устремлениями... — добавила я не без горечи. Подошла ближе, догадываясь, что эти мгновения... нет, не слабости — его силы, принадлежат только мне. — Я не буду тебя ни о чем просить, просто....
Индарс прижал меня к себе, но лишь для того, чтобы тут же отпустить. Бросил взгляд на дисплей наручного комма....
Демоны их....
Все было закономерно. Шла война....
— Мне было хорошо с тобой, — отступила я, тут же направившись в сторону ведущей в гостиную двери.
Далеко отойти не успела. Индарс догнал, дернул за плечо, разворачивая к себе....
Его руки были жесткими, губы — требовательными. В его прикосновениях не было ласки, только потребность. Нет, не взять или отдать... оставить в моем сердце память о себе. Вот о таком... сильном, неукротимом, безудержном....
Я не знала, что он задумал, но... я понимала, что он делал....
Прощался....
Возвращая мне свободу....
* * *
— Таши....
На Дальнире было только одно место — моя каюта, где я могла укрыться, надеясь на благоразумие экипажа не доставать капитана в его же собственном логове. Обычно срабатывало — к сохранению личного пространства мы все относились довольно щепетильно, но иногда, как сейчас, бывали и исключения.
Впрочем, я не спорила. У Стаса имелась не только возможность — как медик, он имел высший доступ на корабле, но и моральное право лишить меня моего же одиночества.
— До вахты полчаса, — шевельнулась я. Сидела в кресле, поджав под себя ноги. — Если ничего серьезного....
— Индарс? — опустился он на корточки напротив меня.
В ответ ухмыльнулась и качнула головой:
— Получила ответ от Соболева.
Индрас к вот этому... тлеющему, если и имел отношение, то косвенное, оставшись памятью, всегда готовым принять меня стапелем, силой, которой у него хватало на нас двоих.
Прошлым. Настоящим. Будущим....
Он вернул мне не только свободу. Он 'поставил' меня на курс, заставив понять, что жизнь — не просто слово. Состояние! То, когда идешь вперед... выбрав свою дорогу.
— По 'Дальниру' и 'Тсерре'? — тут же насторожился Стас.
На этот раз пришлось кивнуть. Точка в истории с... предательством ИР пока еще не была поставлена.
— В переименовании отказано, — вытянула я ногу из-под себя. Согнув, прижала к груди, уперлась подбородком в колено. — Рапорт о выводе 'Дальнира', 'Тсерры' и 'Эссанди' из состава группы — не удовлетворен.
— Серьезный повод, чтобы заблокировать каюту, заставив экипаж дергаться, — прокомментировал Стас мои слова. Поднялся.... — Если это все, то я пойду.
Посмотрела на него снизу вверх.... Хмыкнула. Будь все так просто....
— Я думала, какой она будет... жизнь после войны? Какими мы будем... в ней?
— Хороший вопрос, — после недолгого размышления, согласился со мной Стас, — но я смотрю на это не столь трагично, как ты, — улыбнулся он. — Главное, что она будет, а со всем остальным разберемся.
— У тебя есть варианты? — откинувшись на спинку кресла, полюбопытствовала я.
— Конечно! — едва ли не обиженно выдал Стас. — Перевозчики всегда будут нужны.... А уж с таким опытом, как у нас, тем более.
— Интересно... — протянула я. — И ведь не поспоришь....
— Капитан! — пробился сквозь мой 'заслон' голос сидевшего на вахте Антона. — Штаб.
— Принято! — поднялась я с кресла. Поморщилась — ногу все-таки отсидела. Прихватила китель и, резко развернувшись, ткнула Стаса пальцев в грудь: — Спорили на нас с Индарсом?
— Спорили, — продемонстрировал он ослепительную улыбку.
— На что ставил? — прищурилась я, намекая на серьезные неприятности, если услышу то, что мне не понравится.
— А я — не ставил, — довольно хмыкнул Стас. — У меня были данные с диагноста.
Медленно выдохнув, опустила руку. Сволочи.... Но — мои.
— И они тебя еще не подкупили? — склонила голову к плечу, рассматривая его оскал с другого ракурса. Потом махнула рукой, давая понять, что в ответе не нуждаюсь.
У каждого из нас были свои тайны. Мы умели их хранить.
— Спора не было, — не дал он мне сделать шаг. Когда я сглотнула, догадываясь, что именно скрывалось за этой фразой, мягко улыбнулся: — Сдохнуть за капитана может каждый, а вот лезть в его личную жизнь....
Он не договорил, оставляя мне возможность закончить.
Нас становилось все больше....
Для кого-то я была Таши. Для кого-то... лидер-капитан.
— Принято! — отделалась я привычным, застегивая фиксатор воротника-стойки. — Антон, — вызвала своего первого помощника, — выставляй на три минуты.
В командный я поднялась одна, Стас предпочел тренировочный зал, который в это время занимала штурмовая группа.
К своей способности противостоять... проблемам, мои парни всегда относились серьезно.
— Капитан на мостике, — бросил Сумароков, перебираясь за свой терминал.
Сидевший на месте Костаса Хорс высунулся из-за внешек, когда я кивнула, вновь скрылся за светло-серой дымкой.
Цифры замелькали, стоило только занять капитанский ложемент. Десять.... Девять....
Вся моя жизнь в последнее время походила на обратный отсчет.
Зеро сменилось четырьмя восьмерками, намекая на серьезность того, что мне предстояло услышать, потом настроечными кодами.... Вокруг кресла вспыхнуло искажающее поле....
— Господин контр-адмирал... — приветствовала я появившегося с той стороны экрана Кошелева, одного из заместителей Соболева.
— Позже... — качнул он головой. — Система Сэя. Гимли.
Вбивать запрос не пришлось, Окраины я знала достаточно хорошо, чтобы представить, о чем шла речь. Да и об истории с налетами вольных, после которых планету закрыли, выставив высокий уровень отравления биосферы, в той, старой жизни, тоже слышала.
Не все в ней было однозначно — на некоторых навигационных картах, добытых нами не совсем честным путем, запрещающий символ отсутствовал, да и перевозчики, словно что-то чувствуя, лишний раз туда не совались, но факт оставался фактом: Гимли числилась в черном списке.
— На поверхности наша команда с серьезным грузом, — ни на мгновение не помедлив, продолжил Кошелев. — Ваша задача — забрать и доставить в указанную точку.
— По последним сводкам — система Сэя оккупирована домонами, — не столько возразила, сколько оценила я ситуацию.
Кошелев моего замечания словно и не услышал:
— Вам придается группа 'Север' и эскадра сопровождения корпуса 'Миджари'. У вас, лидер-капитан, — подчеркнул он мое звание, — очередной карт-бланш и трое суток, чтобы поднять их на борт.
— Принято, — глухо выдохнула я, прекрасно представляя, какой может оказаться цена оказанного нам доверия. — Два вопроса, господин контр-адмирал.
— Всего два? — не то хмыкнул, не то скривился он. — Слушаю вас.
— Сколько человек в команде и известно ли противнику об ее нахождении на поверхности Гимли?
— Шесть человек плюс груз. Да, известно, — Кошелев вновь не заставил себя ждать.
— Когда я должна представить план действий? — кивнула я, поймав себя на том, что его жесткое: 'Да, известно', меня нисколько не смутило.
— Командиры приданных подразделений об участии в операции оповещены, — вместо того чтобы прокомментировать мои слова, произнес Кошелев. — Задача стоит на контроле у адмирала Соболева. Канал связи вам выделен. Допуск — максимальный. — Он сделал короткую паузу и... 'добил': — Трое суток, лидер-капитан. — Потом чуть замялся и закончил: — Если они их продержатся. Еще вопросы?
— Нет, господин контр-адмирал, — категорично ответила я.
Да и о чем спрашивать, когда и так все понятно. Нам вновь предстояло сделать невозможное....
В Штабе это прекрасно понимали.
— Капитан... — заинтересованно протянул Сумароков, как только опало искажающее поле.
— Отставить, капитан... — оборвала я его, уткнувшись взглядом в висевшую над рабочим термилом навигационку. — Система Сэя. Гимли. Рассчитать черновой курс.
— Курс рассчитан, капитан, — только и дав, что закончить, отчеканил Дальнир. Сухо. Официально.
— Принято, — столь же безомоционально воспроизвела я стандартную формулу.
И ведь уже давно... нет, не простила — признала, что любой из возможных вариантов в той ситуации был столь же критичным, как и подчинение ИР командному 'Рэйкаму', но....
В данном случае это 'но' было простой человеческой обидой.
— Что-то серьезное? — наклонился над моим плечом Антон.
Я промолчала, рассматривая продиравшуюся между звезд линию. Два прыжка. Один — сверхдальний, который большая часть моих кораблей просто не вытянет.
Второй пунктир стал ответом на незаданный вопрос. Вместо двух — четыре прыжка и потеря по времени. В трое установленных суток мы вписывались, но....
— Позиция группы 'Север', — попросила вслух, давая Сумарокову подсказку.
— Серьезно... — жестко протянул он, не пропустив того, что осталось невысказанным.
Один из секторов навигационки укрупнился. На входе в систему точками застыли семь кораблей....
Дальнир вновь подсуетился, связав курсовым вектором нас и разведчиков. Восемь часов крейсерского хода....
— Таши? — пристроился слева от меня Торрек. О чутье здесь говорить не приходилось, скорее уж об инициативе вызвавшего подмогу Антона.
— Заткнись, — довольно грубо попросила я. Без обсуждения, естественно, не обойдется, но....
Эту мысль я тоже не закончила, оценивая, во что мы вляпались. Шесть человек плюс груз.... Что нужно было тащить за собой, чтобы рискнуть парой десятков кораблей?!
Знать ответ на этот вопрос мне сейчас совершенно не хотелось.
— Капитан, на связи лидер 'Миджари', — Хорс сидел за своим ложементом, но навигационка над его терминалом висела та же, что и над моим.
— Ставь на удержание, — отозвалась я, откидываясь на спинку кресла. Потребовала, надеясь, что прозвучало без надрыва: — Последнюю сводку по Сэе!
Добраться до Гимли проблемой не было, а вот унести оттуда ноги....
— Демоны их... — просипел Антон, когда на визоре командного появилась раскладка.
Четыре ардона и двенадцать доргов.... И стандартное галактическое время данных... сорок восемь часов назад.
— Наша задача? — повернулся ко мне стоявший в полоборота Торрек.
— Вытащить с планеты группу, — рывком выпрямилась я. Поднялась, оказавшись с домоном лицом к лицу: — Как думаешь, что они там забыли? — кивнула в сторону навигационки.
