— А от кого защищать?
— От плохих людей!
— А кто, в твоём представлении, "плохие люди"?
— Те, кто нападает на хозяйку! И те, кого хозяйка сочтёт плохими! Плохих людей надо держать и не пущать, а хороших — обнимать! — и после короткой фразы тихо, как бы самому себе, добавляет. — Не перепутать, — и вновь в полный голос. — Хозяйка, можно я тебя обниму?
— Конечно, мой эйдолон! — смеётся Элиза.
Протей оказывается на удивление тёплым. И мягким — на животе у него чешуи нет. И приятным.
— Эйдолон? — недоумённо переспрашивает Бесстрашный.
— Ой, — смущается Элиза, — не тот эйдолон, что Эйдолон, а тот, что первоначальный, платоновский! Ну, образ сущности, отображающий только её идею и не имеющий связи с самой сущностью. Мне этот термин первым в голову пришёл, но теперь я понимаю, что его надо назвать как-нибудь по другому, наверное...
— Да, желательно, — кивает герой. — А это "он"? Не "оно"?
— Он. То есть из-за обстоятельств моего... триггера я его придумала без гениталий, но всё равно "он".
— Моё тело идеально, потому что его вылепила хозяйка, а хозяйка всегда права! — с непередаваемой гордостью отвечает лучший друг девушки. — А если хозяйка не права, то она всё равно права!
— Кажется, ваш спутник.. — чувствуется, что Бесстрашный пытается подыскать наименее обидный термин, — не очень пронятный.
— Ну да, — хихикает Элиза и ласково гладит примостившуюся в районе груди голову эйдолона, — умом он не блещет, у него другие достоинства есть.
— Не блещу? — недоумённо спрашивает спутник. — Сейчас, хозяйка, вот увидишь!
Змей ловко распутывает витки, недалеко отползает (или отходит, ведь он же помогает себе лапами?) и щёлкает хвостом. От этого движения каждая из его чешуек переворачивается на другую сторону. Цветная волна быстро проходит по его телу вплоть до головы — да, цветная, потому что с обратной стороны каждая из чешуек окрашена в один из цветов радуги. Причём не по порядку, а вразнобой, так что зрелище получается хоть и красивым, но весьма пёстрым и хаотичным.
— Вот! Теперь я блещу! Хозяйка, ты довольна?
— Конечно! — ну не говорить же ему, что имелось в виду что-то другое.
— Значит, его зовут Протей? — уточняет Бесстрашный.
— Нет, — Элиза думала уточнить, что протеи — это вид потусторонних существ из Мальстрёма, но постеснялась озадачивать приятного собеседника излишней информацией, которая только всё запутает. Тем более имя придумалось практически сразу. — Он Обнимашка.
— Ему подходит, — кажется, герой снова улыбается.
— Ура! Теперь у меня есть самое наилучшее имя! — обрадовался Обнимашка. — Ты хороший человек, давай я и тебя обниму?
— Наверное, лучше не надо, — осторожно отказывается Бесстрашный, пока хихикающая Элиза вновь не садится на кресло. — А ты только таким образом цвет чешуи менять умеешь, или с окружающей поверхностью тоже сливаться можешь?
Получив отказ, Обнимашка расстраивается, но быстро отвлекается на вопрос:
— Нет... нет, не умею. Но потом сумею, когда меня хозяйка переделает.
— А вы умеете его переделывать?
— Да, а я умею тебя переделывать? — в тон герою повторяет Элиза, которую тоже весьма интересует ответ на возникший вопрос.
Эйдолон забавно теряется.
— Но... но ведь... Мне казалось, что да, но теперь я не могу понять, почему мне это казалось, — и продолжает со своей обычной уверенностью. — Хозяйка, но если тебе предоставиться возможность, то переделывай меня как считаешь нужным! Чем больше, тем лучше! И если получится, то добавь полёт, а то мне летать охота! — и Обнимашка предпринимает задорный, но слегка неуклюжий прыжок.
— Я, в свою очередь, рекомендую вам экспериментировать со своей силой, — советует Бесстрашный Элизе. — Иногда даже хорошо освоенные способности преподносят удивительные фокусы. Я парачеловек уже дольше десяти лет, но лишь чуть больше года назад понял, как именно правильно использовать свои способности. Так что проверьте, вдруг вы всё-таки сможете переделывать Обнимашку или обнаружите какое-либо другое применение своих сил. Смело экспериментируйте — если, конечно, это не поставит под угрозу других людей.
Элиза благодарно кивает. Вообще-то у неё были иные силы, которые почему-то так и тянуло назвать "парамагией", но они, в отличие от Обнимашки, отчего-то напоминали о её... триггере. Так что девушка решила о них умолчать, тем более что герой не раз предлагал избегать того, что ей некомфортно.
После этого с разрешения (и в присутствии, чтобы не ослабел) Элизы пара сотрудников СКП погоняла Обнимашку по различным устройствам для тестирования его физических способностей. В частности, удалось выяснить, что он умеет видеть в полной темноте, а также отличается немалой цепкостью. Вытащить игрушку из его пасти удалось далеко не с первого раза.
— Как я понимаю, проверять его прочность не стоит, — констатирует Бесстрашный.
— Лучше не надо. Я в любой момент могу его подлечить, но только за счёт своих жизненных сил.
— Да, действительно не надо. А сколько Обнимашка останется в... "призванном состоянии"?
— Я могу в любой момент отправить его в свой разум, а потом снова призвать тем же ритуалом. А так — пока не засну.
— Понятно. Что же, огромное спасибо за ваш визит! Имя себе так и не придумали? Хотя бы временное?
— Это вам спасибо, вы — очень приятный собеседник! Имя нет, не придумала, больно ответственное дело. А то временное выберешь — так навсегда и прицепится.
— Бывает и такое. Что же, как я понял, вы проживаете в другом городе?
— Да, в Бостоне. Сюда приехала, чтобы посмотреть на "город с наибольшей концентрацией паралюдей", да и сама им стала.
— Что же, в добрый час! Я верю, что такая замечательная и добрая девушка как вы выберет карьеру героя, и рекомендую присмотреться к команде бостонского Протектората. Мне доводилось работать с Бастионом, он — умелый и отважный лидер, и команда в Бостоне большая и профессиональная.
— Спасибо, — улыбается Элиза. — Я пока не решила, буду ли вообще всем этим геройством заниматься — то есть не в том смысле, что я планирую стать злодейкой или ещё кем-то, а в том, что все эти сражения с кейпами и патрули вообще дело опасное.
— Я защищу тебя, хозяйка! — провозгласил подползший Обнимашка, и Элиза ласково потрепала его по голове.
— Разумеется, решение принимаете только и исключительно вы, никто не вправе вас к чему-то подталкивать. Просто, если со временем всё же решите стать героиней, то учтите, что в команде геройствовать гораздо проще и безопаснее, чем в одиночку.
— Да, я понимаю. И мне самой хотелось бы помочь героям. Боязно, конечно, но кто-то же должен противостоять злодеям и, — Элиза на миг замолкла и погрустнело, — и не допускать того, чтобы другие женщины прошли через то же, что и я. Попытаться их спасти, по крайней мере, как Мистик и Сталкер спасли меня. Я... я подумаю.
...аны внутри планов внутри самых сложных планов учитывающих всеразъедающий туман в котором бродит незримый монстр стреляющий из двух пистолетов азиат в широкополой шляпе и в орды растительных людей сражающиеся с армадой клонов быстро слабеющих вспышку непереносимой агонии и ужасный взрыв из которого появля...
— С вами всё в порядке? — участливый голос Бесстрашного.
— Нет, нет, всё хорошо, — врёт Элиза, приходя в себя. Но что она может сказать? Накатившее пророчество слишком хаотично, слишком отчётливо и при этом неконкретно. В него всё равно никто не поверит. А даже если кто-то и поверит, то что с того? Что это вообще: то, что обязательно случится? То, что может случиться при каких-то обстоятельствах?
Вряд ли это пророчество можно как-то предотвратить.
А раз нельзя, то и говорить о нём незачем.
{За успешное тестирование парасил Элиза получает ? XP.}
{За устроенный при расставании с Эдвардом грандиозный скандал Элиза получает ? XP.}
Бонусная интерлюдия 1. Эми Даллон (обе реальности)
23 июля 2009
Включив канал "National Geographic", Эми откинулась на спинку дивана.
Здесь, в доме у Барнсов, было на удивление... спокойно, да, "спокойно", вот правильное слово. Спокойно и мирно.
Не то что бы Эми часто ссорилась с Кэрол, вовсе нет (тем более что бесконечные замечания и нотации о надлежащем поведении вряд ли можно назвать ссорами). Но здесь не было ощущения отчуждённости, которое преследовало её практически сколько она себя помнила. Зои с какой-то кажущейся лёгкостью умудрилась окружить временную постоялицу уютной, ненавязчивой заботой. За прошедшие дни Эми не тревожили никто и ничто.
За исключением её собственных мыслей, разумеется, но что с ними поделаешь-то? Да и мысли её днём тоже не тревожили, покорно уступая место отдыху, развлечениям, разговорам. Лишь перед сном они, настырные, всё продолжали и продолжали лезть в голову, да по ночам иногда прорывались смутными, незапоминающимися, но донельзя муторными кошмарами.
Ведь, пока Эми расслаблялась и приходила в себя в таком мирном и уютном доме Барнсов, люди продолжали болеть и умирать.
Нет, она почти сразу после обретения силы научилась подходящим умопостроениям, способным справиться с этой проблемой. В самом деле, не она виновата во всех этих болезнях и смертях, люди умирали и до неё, будут умирать и после. Даже если она начнёт лечить по пятнадцать часов в день (и это если предположить, что ей разрешат столь безумную затею!), все её усилия окажутся лишь каплей в море. Поэтому на ситуацию нужно смотреть по другому: она не отлынивает от выполнения свои обязанностей в свободное время, а спасает больных и умирающих в "рабочее". Тех, кого может. Тех, на кого хватает сил. Она помогает людям и хоть как-то смягчает бедственную ситуацию в городе.
Эти рассуждения были логичными и правильными. Вот только всякий раз, завершая свою смену в госпитале, Эми чувствовала, что могла бы сделать ещё что-нибудь. Да, она понимала, что такие рассуждения никуда не ведут, но ей никак не удавалось толком разграничить общественное и личное. В первые дни после обретения силы ей казалось, что теперь-то жизнь наладится — ага, как же!
А потом произошла катастрофа с Мистик, и Эми поняла, что то была светлая полоса. По крайней мере, "общественное" у неё вообще было, и она помогала хоть кому-то!
Но... как она может использовать свою силу, когда самой себе не доверяет?!
Впрочем, это была настолько нерешаемая проблема, что Эми небезуспешно пыталась отложить её "на потом". На завтра. Или на послезавтра. Или вообще на когда-нибудь. Главное — отложить и не возвращаться к ней сейчас. Ведь сейчас её ждёт интересный документальный фильм о плаваниях Жак-Ива Кусто. В конце восьмидесятых он нанял в свою команду Нептуна, что позволило вывести качество и сюжеты съёмок на совершенно новый уровень. По крайней мере, пока Нептун не погиб в девяносто шестом при нападении Левиафана на Осло — впрочем, почти сразу после этого Кусто скончался от инфаркта. Но до той поры... да, те времена не зря назвали "золотым веком супергероев".
xXx2xXx
Впрочем, это была настолько нерешаемая проблема, что Эми небезуспешно пыталась отложить её "на потом". На завтра. Или на послезавтра. Или вообще на когда-нибудь. Главное — отложить и не возвращаться к ней сейчас. Ведь сейчас её ждёт интересный документальный фильм о плаваниях Жак-Ива Кусто.
— Ами! — почти в первый же день её имя чуть-чуть переиначили, чтобы не путать всё время с Эммой. Она не возражала. — Тут к тебе Джейн в гости пришла! — или не ждёт.
— Здорово! — да, Эми была благодарна Барнсам, но всё-таки спасла её именно Джейн. Сердобольную женщину и Вики навещала, и по телефону они с ней общались, и о визите договорились. Правда, он должен был состояться вечером, после работы — Джейн отпустили пораньше?
Выходит, что так. Более того, она пришла не одна, а в компании с высоким, улыбающимся мужчиной. Светловолосый, голубоглазый — он выглядел бы как персонаж с агитационного плаката Империи, если бы не располагающее, ни капельки не высокомерное выражение лица.
— Знакомьтесь, — представляет его Джейн, — Рихард Кеттель, глава отдела по связям с общественностью нашей компании.
— Спешу заверить, — картинно раскланивается мужчина, — что хотя меня и угораздило родиться с таким именем и внешностью, я никоим образом не разделяю расистскую идеологию и не придаю ни малейшего значения национальности и цвету кожи других людей. В конце концов, мой начальник — афроамериканец!
Рихард умудряется произнести короткую речь с таким выражением, что Эми и Зои дружно хихикают. Джейн умудряется сохранить серьёзное выражение лица и с притворным обвинением заявить:
— Ты каждый раз произносишь эту шутку.
— Ну что я могу поделать, — так же картинно разводит руками мистер Кеттель, — если в нашем славном городе с самого начала необходимо открещиваться от ненужных ассоциаций!
После этого разговор потёк гладко. Эми представила Зои, две немолодые женщины минут пять расшаркивались во взаимных благодарностях и превозносили заслуги друг друга в помощи беглянке. Но потом гости всё-таки прошли в гостиную, Эми выключила телевизор, а Зои ушла заниматься своими делами, предоставив собравшимся возможность посекретничать, если они того захотят. Правда, сперва Эми хотелось всё-таки выяснить, зачем...
— Я много слышал о знаменитой Панацее, — уловил незаданный вопрос Рихард. — Каково же было моё потрясение, когда я услышал, что она гостила в доме у моей сотрудницы! Разумеется, я захотел встретиться с вами — не для того, чтобы попросить о помощи, боже упаси! К счастью, и у меня, и у моих близких со здоровьем всё в порядке. Я хочу узнать, не нужна ли какая-либо помощь вам. Я далеко не самый богатый и влиятельный человек в этом городе, но кое-что и в моих силах. После того, как за месяцы работы в госпитале вы спасли столько людей, вы вправе рассчитывать на ответную благодарность даже от незнакомцев.
— Спасибо, — на секунду Эми показалось, что сидящий перед ней человек говорит как-то неискренне, но она помотала головой, отгоняя досужие домыслы. Не следует подозревать каждого встречного в том, что он хочет тебя использовать. — Теперь у меня всё хорошо.
{Отнюдь неЕдинственный шанс произвести первое впечатление, соревнование между Блефом Рихарда и Проницательностью Эми}
{Блеф Рихарда, бросок 1d20 + ?: 27. Проницательность Эми, бросок 1d20 + ?: 22. Рихард побеждает.}
— Точно? — с сомнением уточняет Джейн. — То есть нет-нет, я и сама вижу, что эти Барнсы — замечательные люди, но что с твоей приёмной матерью? Она действительно образумилась, как упоминала Слава?
{Накидка на Панацею 23-24 июля, вероятность успеха 1/10/20/40/60/71, бросок 1d80: 18. Успокоилась настолько, что решила дать Кэрол ещё один шанс... не прямо сейчас, правда, а чуть-чуть попозже}
— Эмма с ней поговорила, и... я понятия не имею, о чём шла речь, но Кэрол решила передо мной извиниться. Так что да, действительно. Я, правда, пока ещё с ней не встречалась, для меня это очень тяжело, но придётся. Со временем.
