Их проводник привёл искателей приключений в просторное помещение, где сходилось несколько потоков желтоватой воды. Они не верили своим глазам: гоблины, люди, кобольды, даже огромный огр состояли из зелёного желе. Сточный народ был немногочислен, но выглядел ужасающе.
— О, великий Шлюмпша! Эти заблудшие души пришли прикоснуться к твоей мудрости и попросить твоего благого совета, — пробулькал их провожатый.
"Кто же из этих уродцев Шлюмпша?" — Подумала Равена, но через мгновение поняла, что ошиблась.
Существа расступились, чтобы пропустить вперёд огромную кляксу из зелёной слизи. Слизь сокращалась, дрожала, как студень, и ползла вперёд. Равена невольно отшагнула назад. В её голове вдруг зазвучал голос. Мозг сжался в спазмах.
— Редкие гости... Откуда вы... О... Я вижу знакомое мне место... Библиотека... Кэндлкип...
— Ты был в Кэндлкипе? — Полудроу сморщилась от неприятных ощущений, она заметила, что и её друзья держатся за головы.
— Да... Давно... Как живёт... Горайон?
— Он не живёт больше. Он погиб.
— Жаль... Великий человек... Великий маг... Как и я когда-то...
— Так ты маг? Как же...
— Неудачный эксперимент... Сначала было грустно... Но какие возможности обнаружил я потом...
— Мы пришли...
— О... Великолепное пополнение нашего народа... Приветствую дочь Горайона среди нас...
— Что? Ты не посмеешь!
— Не шевелись... Я накрою тебя своей благостью... Ты поймёшь, как хорошо...
— Не приближайся, склизкая тварь! — Меч уже был в руках у воительницы.
— Добровольно не хочешь... Народ мой, придержите несогласных...
Дайнахейр, не дожидаясь дальнейших действий Шлюмпши и его народа, оттолкнула Равену в сторону.
— Инк"Ортус!
Огонь охватил зелёную кляксу. В голове полудроу закричал голос. Мозг будто сжало раскалёнными щипцами. Воительница выронила меч и повалилась на пол, прижав ладони к вискам. Шлюмпша заходился в крике. Зелёная слизь закипела, забурлила и начала испаряться. Чем сильнее кипела субстанция, тем выше становился крик. Потом он перешёл на визг, а потом резко оборвался.
Равена поднялась на ноги. На лбу выступили капельки пота. Ноги дрожали от слабости, руки — от ярости. Её друзья уже сошлись в битве с Народом Стоков.
Имоен пустила в ход припасённые на крайний случай стрелы, зачарованные огнём. Ярко-красное оперение срывалось с тетивы, и стрела отправлялась на поиски своей жертвы. ПУФ! Наконечник вспыхивал, и миниатюрная комета оставляла за собой дымящийся шлейф. С шипением маленькие кометы впивались в тела зелёных существ, заставляя их растечься жидким киселём по полу.
Джахейра бросила посох и читала заклинание. В её руке материализовался меч. Лезвие и рукоять состояли из живого огня, но, похоже, этот огонь не жёг руку хозяйке. Зато меч отлично уничтожал тех, кто решал напасть на неё.
На Равену наступал слизистый огр. Её меч лежал на расстоянии нескольких шагов. Кувырок. Погибель Пауков снова был с ней. Взмах. Брызнула слизь. Она застыла горкой на полу, подрагивая от тяжёлых шагов огра. Полудроу круговым ударом отсекла ногу чудищу, и оно, булькая, упало на оставшееся колено. Ещё удар. Голова отлетела от туловища. Но не достаточно далеко, и снова приросла к шее. Равена охнула. Существо среагировало моментально. Огромная лапища огра схватила её за горло, захватив нос и рот. Дышать было нельзя.
— Инсётис полоэр! — Эхом разбежались по всем коридорам слова заклинания.
Вокруг Дайнахейр поднялось кольцо огня в её рост. Она беспрестанно пускала магические огненные стрелы, оставляя прожжённые дыры в полупрозрачных телах. Юркий кобольд увернулся, и стрела подожгла паутину.
Огонь перескакивал по серебряным нитям, стены занялись несильным огнём. Халид и Минск отступали, безуспешно пытаясь уничтожить противников оружием. Полуэльф опасливо покосился на стену.
— Есть ид-дея, — негромко сказал он следопыту.
Халид протянул меч, ловко зацепил горящую паутину и пронзил насквозь наступающего, который тут же растёкся по полу. Минск последовал его примеру. Булава с шипением расплющила голову переделанному гоблину.
В глазах слегка помутнело, но Равена заметила трюк с паутиной. На расстояние вытянутой руки от неё вспыхнул клочок густо сплетённых нитей. Недолго думая, девушка сорвала горящую паутину и ткнула ею прямо в лицо огру. Существо взвыло и схватилось за ожог, отпустив жертву. Джахейра подскочила с ловкостью ласки. Огненный меч вонзился в грудь огра.
Равена стряхнула с лица слизь. Горячая перчатка припечаталась к щеке.
— Дай-ка осмотрю, — присела рядом с ней Джахейра.
Ладонь покраснела, но ожогов видно не было.
— Кто-нибудь ещё ранен?
— Моё сознание, — призналась Имоен.
Огненный меч Джахейры последний раз полыхнул в бесформенной жиже, что раньше была огром, и исчез, оставив после себя дымок.
— Как ты узнала, что они боятся огня? — Обратилась лучница к Дайнахейр.
— Прочитала в книге, — коротко ответила рашеманка.
— Дайнахейр, — еле слышно проговорила Равена. — Милая Дайнахейр, как же я рада, что ты с нами.
Женщина поблагодарила её искренней улыбкой.
Команда поспешила убраться подальше от зелёной мерзости, застывшей на полу.
— Постойте, у меня что-то в сапог попало, — остановила их через некоторое время полудроу.
Она облокотилась на стену, чтобы снять обувь, но вместо этого провалилась сквозь каменные блоки. Остальные неуверенной подошли к оставшейся целой стене.
— Иллюзия, — заметила Дайнахейр.
Шагнув за иллюзорную преграду, они увидели, как трое мужчин с мечами в руках окружили Равену.
— Вы за этой черномазой? — Спросил один, обращаясь к Джахейре.
— Погодь, — отстранил его руку другой. — А я тебя знаю, полукровка. Ты постоялица у Борка вместе со своей оравой.
— Ну, да.
— Тогда опустите оружие, — приказал третий. — Борк не любит, когда угрожают его постояльцам.
— А вы его так хорошо знаете? — Иногда наивность Имоен убивала полудроу.
— Ну, дык, а куда ты попала, рыжая! Под "Стыдливой Русалкой" сейчас находишься.
— Здорово, — Равена решила взять себе на заметку, что в гостиницу можно попасть через стоки: мало ли что. — Ладно, не будем вам тут пачкать, — она развернулась к иллюзорной стене.
— Эй, полукровка! — Крикнул мужчина. — Мы к вам как-нибудь вечерком за столик подсядем, если вы не против. Очень хочется узнать: кто ж вас так в дерьме извалтозил.
Равена хихикнула и кивнула в ответ.
В коридорах становилось темнее. Врата Бальдура укутала тёмно-синим покрывалом ночь. Ветерок слегка покачивал деревья и фонари. Свет проникал в стоки через заплаты сточных решёток, другого источника не было. Имоен остановилась под решёткой и посмотрела вверх.
— Звёздочки. Проклятье! Мы бродим здесь уже целый день! А нашли только крыс, пауков и зелёную пакость, которая засохла у меня в волосах. Никаких признаков пропавших людей. Никаких признаков многоножки, будь она неладна. Хоть бы намёк какой, хоть бы... Ааа!
Девушка поскользнулась и полетела в желтоватую воду небольшого, но весьма глубокого отстойника. Что-то плавало на поверхности. Имоен ухватилась за это и погребла к каменному бордюру. В нос ей ударил резкий запах мертвечины. Она не сразу поняла откуда, а когда поняла, завизжала что есть мочи.
Равена вытянула из воды дрожащую названую сестру. Та не могла сказать ничего из-за стучавших зубов, а лишь показывала пальцем на отстойник. По его поверхности спиной вверх плавал труп.
Минск тщательно изучил мертвеца. Мужчина умер несколько недель назад. Смерть была явно насильственная. В частично уцелевшем ухе он когда-то носил серьгу, её вырвали с куском мочки. Равену передёрнуло. Здесь поработал мародёр, лишённый каких-либо духовных ценностей.
Следующую жертву они нашли в нескольких ярдах от первой. Ногти на руках совсем молодого парня были обломаны, а лицо счёсано. От него ещё несло крепким алкоголем. Несомненно, это был именно тот, чей крик слышали Эрик и Элиендр. На мизинце остался чёткий след от постоянно носимого кольца. Мародёр уже добрался до бедняги.
Ещё немного вглубь, и они наткнулись на склад. Склад сокровищ... и трупов. Имоен хватило только бросить беглый взгляд, и она, зажав рот, сгорбилась за стеной. Хоть обоняние путешественников и притупилось во время брожений по стокам, они невольно зажали носы. Стойкий запах тления ворвался в ноздри и ударил в мозг. Тела были сложены в кучки. Некоторые были обглоданы до костей, некоторые превратились в непонятное месиво. Напротив высилась груда сокровищ. Кольца, браслеты, ожерелья, платья из дорогого материала.
Дайнахейр с ужасом смотрела на останки несчастных. Её взгляд столкнулся с остекленевшими глазами мёртвой женщины. Точнее с одним глазом. Во втором кишели опарыши. Лицо ведьмы приобрело странный цвет.
— Извините... — Сквозь зубы проговорила она.
Опираясь на стену, под чутким руководством Минска она завернула за угол и согнулась там пополам.
— Великий Сильванус... — Джахейра с трудом проглотила слюну. — Равена, давай найдём то, что нам нужно и покинем это место. Иначе, я сейчас присоединюсь к девочкам.
— Вот то кольцо, наверняка, — вытащила полудроу трофей из сокровищницы. — Его трудно не узнать.
— Какой огромный рубин, — промямлила Имоен, вытирая рукавом губы.
— Надпись, действительно на эльфийском, — подтвердила Джахейра. — Но не на поверхностном. Это язык дроу.
— Мне всё рано, кто нацарапал эти каракули на этом безвкусном кольце, — Равена чувствовала, как и ей подкатывает к горлу. — Нужно поскорее убираться отсюда.
— Как! Даже не поздоровавшись и не попрощавшись с хозяином этого места? — Раздался бас у них за спиной.
У входа в тупик стоял огр и поглаживал двух огромных трупных гусениц.
"Многоножки..." — Подумала Равена.
— Вот мы вас и нашли, — вслух сказала она.
— Вы нас нашли? Мне кажется, это мы обнаружили вас, копающимися в наших вещах, — с деланным возмущением пробубнил огр.
— В ваших вещах?! — По-настоящему разозлилась полудроу. — Ты — грязный мародёр! Ты затаскиваешь сюда жителей города, убиваешь их и обкрадываешь тела!
— Да, это так, — спокойно сказал огр. — Но добычей жертв занимаются мои малютки, — он погладил гусениц по бледным бокам. — У нас великолепное партнёрство: они получают пищу, а я — богатство.
— Т-ты — гадкое с-существо! — Неожиданно выкрикнул Халид.
— Бу трясётся от ярости! Зло будет наказано! — Поддакнул ему Минск.
— Что ж, пополнение в коллекции никогда не бывает лишним... — Будничным голосом произнёс огр.
Первый удар пришёлся на Имоен. Девушка стояла ближе всех к гусеницам и огру. Она вскинула лук, но тут же руки её безвольно повисли, и оружие упало на пол. Гусеница подняла переднюю часть тела и зашевелила длинными усиками вокруг круглого рта. Резкий удар, и Имоен свалилась на пол, не имея возможности пошевелить ни рукой, ни ногой. Всё это случилось в мгновения ока. Никто не ожидал такой прыти от толстых и неуклюжих на вид существ.
Следующий удар предназначался Минску, но у следопыта был маленький пушистый ангел-хранитель. Бу резко пискнул, и другая гусеница получила двойной удар: сперва щитом, а затем булавой. По боку твари потекла прозрачно-зелёная жидкость. Второй удар булавы, несомненно, добил бы гусеницу, если бы следопыта не окутал конус льда, исходивший от ладоней огра. Морозная дымка задела и Халида. Щит полуэльфа покрылся коркой льда, холод обжёг ноздри и горло. Воин осторожно обошёл заледеневшего Минска и загородил его от нападавшей гусеницы.
Джахейра склонилась над Имоен. Девушка лежала без движения и смотрела немигающим взглядом в потолок. На теле не было видно ни одного укуса. Что было причиной такого состояния, друид не знала. Она ничем не могла помочь подруге и злилась на себя из-за этого. Джахейра обернулась на Халида. Против него стояли огр и вторая гусеница. Полуэльфийка отбросила посох, приложила раскрытые ладони к каменным плитам пола и вознесла молитву Сильванусу — Отцу Деревьев.
Сердце Равены ушло в пятки, когда она увидела, как Имоен валится на пол, будто подрубленное под корень дерево. Она с яростью набросилась на многоножку, оставив за спиной названую сестру и подбежавшую к ней Джахейру. Тварь не уступала ей в ловкости и скорости. Удар, который должен был быть смертельным, лишь слегка поцарапал бледную кожу — гусеница ухитрилась увернуться. Существо встало "на дыбы", зашевелила усиками, которые покрылись мелкими капельками, как бисером. Тварь ударила. Равена отскочила вбок и замахнулась мечом. Бледное набухшее тело изогнулось, усики стеганули по бедру полудроу. Парализующий поток побежал по ноге, передался на другую. Воительница очутилась на полу. Ног она не чувствовала.
Дайнахейр пыталась совладать с тошнотой, снова поднимающейся от желудка к горлу, когда услышала голоса, перешедшие в шум битвы. Она выглянула из-за стены. Халид защищал замороженного Минска от гусеницы и огра, который тихо бормотал заклинание. Джахейра стояла на одном колене, прижав ладони к полу. Глаза её были закрыты, губы беззвучно шевелились. Равена падала на пол рядом с Имоен и друидом. Тошнота мешала мыслить. Ведьма никак не могла вспомнить более или менее сильное заклинание.
— Т"рес! — Выдавила она из себя всё, что могла.
Розоватые магические снаряды впились в кожу огра. Он взвыл, и готовящееся заклинание рассыпалось искрами в его руках. Монстр обернулся на женщину. Вокруг его ног начал трескаться камень плит. На поверхности появились корни. Они ползли по полу, будто змеи в доспехах из коры, обвивали ноги огра, не давая ему двигаться вперёд.
Джахейра сжала зубы от усилия. По виску стекла струйка пота. Мысленный приказ, и корни стали продвигаться выше к торсу огра, связывая его по рукам и ногам. Бугристые мышцы монстра напряглись, пытаясь освободиться от крепких пут. Несколько корней ему удалось разорвать, но это было не столь значимо. Вскоре огр стоял, опутанный сетью затвердевших корней.
Гусеница, стоящая против Халида, попала под атаку друида. Она дёргалась, вырывалась из корневой ловушки, но тщетно. Послышался звук треснувшего льда, и на плечо полуэльфу легла большая ладонь Минска. Они ударили вместе. Огр и его питомец безжизненно повисли в клетках. Джахейра вздохнула и открыла глаза.
Равена видела, как бледный бок гусеницы прополз мимо неё к друиду. Полудроу вцепилась руками в мягкую кожу существа, подтянулась и придавила тварь к полу собственным весом. Многоножке трудно было сбросить с себя воительницу в доспехах. Девушка с трудом дотянулась до меча, приставила лезвием поперёк тела гусеницы и надавила, приподнявшись на выпрямленных руках. Гусеница извивалась, визжала, а лезвие медленно впивалось в её тело. Прозрачно-зелёная кровь забрызгала доспех полудроу. На усиках твари выступил бисер парализующего яда. Потом она замерла, а Равена всё надавливала на лезвие.
— Ты как? — Не оборачиваясь, спросила полудроу у названой сестры.
— Я могу говорить, — с лёгкой хрипотой в голосе ответила Имоен. — А ты?
— Я могу пошевелить пальцами ног, — Равена критически осмотрела отчищенный от крови гусеницы меч. — Дайнахейр, ты плохо себя чувствуешь. По тебе это заметно.
