"Скорость, с которой сработали дворяне и министерство магии заслуживают уважения: даже возникает подозрение, что они воспользовались заранее подготовленным планом... ну или чужим опытом. В конце концов, как можно разделить союзников эффективнее, нежели дав одним из них власть над другими? Одно оформление документов, разрешающих проживание в человеческих поселениях — это уже рычаг, которым можно было бы надавить для получения личных благ. А ведь есть ещё и торговля... которую монополизировал "Корень"", — миновав выложенную одинаковыми шестиугольными камнями дорожку, молодой мужчина поднялся по широким деревянным ступенькам и кивнул паре охранников, коими были находящиеся в человеческой форме волки (не ликантропы, являющиеся проклятыми людьми, а именно магические звери, предки коих пробудили разум).
Двое стражей, обладающие острым чутьём, чутким слухом и звериной интуицией, были облачены в тёмно-зелёные охотничьи костюмы с жилетами, напоминающими то, что в мире Данзо носили шиноби уровня не ниже чунина. Однако же, пусть физически они превосходили даже обученных маглов, обладая нечеловеческими силой и реакцией, на деле их боевой уровень оставался не так уж и высок: опытный генин, специализирующийся на открытых столкновениях, сумел бы справиться с обоими хищниками за счёт техники. И лишь наличие различных артефактов в специальных кармашках выправляло ситуацию.
"Пока "Корень" остаётся основным скупщиком товаров, поставляемых магиками и поставщиком артефактов, скупаемых ими же, наши отношения будут только крепнуть. Только вот вряд ли они будут удовлетворены подобным положением дел и, пусть не в ближайшую пару-тройку лет, но начнут искать выходы на другие рынки. А волшебники только помогут этому процессу, даже в убыток себе предлагая продукцию по более низкой цене... И это только то, что приходит мне в голову навскидку", — в очередной раз Геллерт пожалел о том, что рядом с ним нет кого-то, кто мог бы взять на себя политическую возню с дипломатическими играми, оставив ему всё то, что должно оставаться в тени.
...Благодаря своему агенту на самом верху Министерства Магии Грин-де-Вальд знал, что союз магиков ждёт испытание, которое однажды уже провалили шаманы краснокожих, когда Северную Америку прибыли колонизировать те же англичане. Конечно, сейчас в книгах по истории пишут, что магия индейцев была медлительной, жутко требовательной к обучению, узкоспециализированной, в то время как европейцы пользовались римской школой, делающей упор на волшебные палочки, универсальность и скорость. Только вот коренные американцы находились на своей земле, где им помогали прикормленные сущности, их было много больше, а кроме того... среди них встречались настоящие монстры.
Более достоверные записи, полученные через чёрный рынок, заплатить за которые пришлось как добровольно отданной, так и проклятой кровью единорога, описывали несколько иную картину противостояния, где смелые колонисты сперва обломали зубы об одних дикарей, а затем стали подкупать других, обещая им помощь в борьбе с соседями. Результатом подобного союза стало то, что остатки когда-то многочисленного народа стали презираемыми на своей же родине, их шаманы лишились большей части мест силы, а оставшиеся крохи могущества обмениваются на знания захватчиков, дабы окончательно не отстать в своеобразной гонке вооружений. И только самые упёртые борцы за наследие предков сидят в небольших анклавах, ощетинившись оружием во все стороны, боясь высунуть нос наружу.
Не то, чтобы Грин-де-Вальд осуждал колонистов: он искренне считал, что командовавшие данной операцией люди проделали великолепную работу как в плане диверсий, так и открытых противостояний. Особой жалости к индейцам он тоже не испытывал, из скудных сведений сумев понять, что краснокожие попросту не воспринимали бледнолицых угрозой, привычно воюя между собой, а после того как убедились в слабости колонистов — вовсе начали помогать им захватывать земли соседей. Тем же англичанам оставалось только воспользоваться добротой хозяев Нового Света, накопить побольше сил, а затем и отблагодарить за самоуверенность.
Благодаря тому, что магики Руси объединились в одну организацию, но при этом оставались полудикими народами со своими особенностями, у волшебников имелись большие шансы повторить успех колонистов. Даже не имея возможности вести полноценные боевые действия в лесах, контролируемых Лешим, опасаясь ещё и спровоцировать противников к сплочению против общего врага, чародеи могли воспользоваться менее быстрым, но более опасным оружием — дипломатией. Рассорить тех же фавнов и кентавров-оленей было делом не таким уж и сложным: следовало только столкнуть их интересы, дав преимущества одной стороне и начав угнетать другую, попутно подкармливая недовольство слухами и осознанием собственной исключительности.
"Правда тут возникают две трудности: во-первых, меня такое развитие событий не устроит, так как война среди магиков пошатнёт мои позиции и затруднит достижение промежуточных целей, а во-вторых, истинный маг может рассердиться на беспорядки в своём доме", — в будущем глава "Корня планировал взять Российскую Империю под ненавязчивый контроль, чтобы исполнить своё задание от Шинигами, ну и попутно узнать как можно больше о магии.
Геллерт не желал, чтобы магики сами сократили свою численность, а потом либо растворились среди людей, либо стали жить в маленьких резервациях. Впрочем, он не собирался и низвергать людей с импровизированного пьедестала хозяев мира, позволяя лесам захватить сушу, а представителям магических народов распространиться на каждый клочок земли. Его промежуточная цель состояла в создании устойчивого симбиоза обоих социумов, с последующей интеграцией в него магловских учёных, дабы дать толчок научному прогрессу, который повлечёт за собой изменения во всех остальных сферах жизни.
На самом деле, в редкие минуты абсолютного безделия, когда голова не была занята решением сиюминутных вопросов и долгосрочным планированием, Грин-де-Вальд задумывался о будущем... а точнее — своём месте в нём. Нужна ли ему была власть? Исключительно как инструмент достижения целей, не более того. Жаждал ли он могущества или знаний, как тот же Орочимару? Ответ был тот же, что и на предыдущий вопрос.
Шинигами поставил перед Данзо задачу — найти и доставить ряд артефактов, о большинстве из которых известно только название и свойства. Наниматель не поставил точных сроков и не ограничил в средствах, из-за чего исполнитель решил, что должен сам обзавестись всеми требуемыми инструментами. И как только последний предмет скроется в Арке Смерти... всё закончится.
"Как иронично: у меня с трансфигурированными двойниками даже больше общего, чем я думал. И у них, и у меня есть цель существования, ради которой нас создали. Разница лишь в том, что их создаю я, ставя им задачи, а меня создал Бог Смерти", — эти мысли пронеслись в голове волшебника, когда он остановился перед столиком регистратуры, установленным поперёк холла, вдоль правой и левой стен которого тянулись лестницы, ведущие на второй этаж.
Деревянные панели с цветочным узором скрывали под собой стены, дощатый пол украшали рисунки цветов, сделанные словно бы детьми, обычные прямые поручни блестели белым лаком. Здесь не было следов какой-то роскоши, если не считать жемчужных бус работницы, выглядящей как девушка лет шестнадцати с короткими серыми волосами, одетой в сарафан с длинными рукавами, амулет на руке коей выдавал её природу магика.
"Они даже работу в министерстве превратили в игру", — с неким даже уважением подумал Данзо, встретив любопытный взгляд совсем ещё девчонки, едва не подпрыгивающей на месте от нетерпения (учитывая, что во всём здании находился едва ли десяток разумных, причина её скуки была очевидна).
— Я к министру, — спокойно произнёс светловолосый человек, подойдя к столу вплотную. — Геллерт Грин-де-Вальд.
— А... По какому вопросу? — пару раз моргнув глазами, собеседница поспешно достала из стола пустой бланк, вооружилась металлическим пером и приготовилась писать.
— Это... секрет, — решил слегка подшутить чародей, пусть подобное поведение для него и не было характерным.
— Пониятно... — наклонившись над столом, работница регистратуры высунула кончик языка и стала сосредоточенно писать. — По... семейному... вопросу... Всё. Можете идти. Последний кабинет на первом этаже. Вас проводить?
— Я не заблужусь, — заверил собеседницу Данзо, затем обогнул стол и углубился в коридор, вдоль правой и левой стен которого тянулись двери кабинетов, пока что в большинстве своём совершенно пустых.
...Какая ещё, кроме выполнения задания для Шинигами, была цель жизни у Геллерта? Найти путь в Коноху? Во-первых, прошло слишком много времени, а во-вторых, он был мрачным прошлым своей родины, которая вступала в светлое будущее, где совершенно не нужны грязные тайны и старые монстры, напоминающие о всём самом худшем. И это при условии, что Лист всё ещё существует, а не исчез по какой-либо причине, или же превратился в нечто совершенно чуждое, вроде здешнего города церковников.
Власть, сама по себе, Грин-де-Вальда не привлекала, а захватывать её для того, чтобы привести этот мир к светлому будущему... казалось затеей глупой. В конце концов, даже он не был настолько безумен, чтобы верить в "общее благо". Ну а какой-то определённой группы разумных, даже не обязательно — людей, за будущее которых хотелось бороться как в лучшие годы... тоже не было.
"А зачем мне другая цель? Поиски могут занять десятилетия, если не сотни лет. Я ведь так и не нашёл ни одного артефакта, а значит — могу не справиться за всю свою жизнь. В таком случае, нет смысла и задумываться о чём-то ином... Верно?", — остановившись перед тяжёлой дубовой дверью, глава "Корня" откинул все посторонние мысли и сомнения, затем постучал в створку и, дождавшись ответа, распахнул проход, входя в просторное помещение.
Наступал очередной этап подготовки к новой войне...
Комментарий к Глава 39
Всем добра и здоровья.
========== Глава 40 ==========
С грохотом, шипением и рёвом огромных потоков воды, заполняющих открывшуюся в земле нишу, что заглушали крики страха, ярости, отчаяния и боли, портовый город Российской Империи превращался в новый залив, на поверхности коего вращались обломки кораблей, тела людей и магиков (преимущественно — ёкаев). Черепица с крыш домов, камни, пыль, щепки дерева и прочий мусор, поднявшиеся в небо в момент обрушения сводов подземного кармана, медленно и словно бы неохотно оседали вниз, открывая вид на погибшие поселение и могучий военный флот.
— Ужасающее зрелище, — заметила Маня, одетая в красный жилет, опускающийся до середины бёдер, в многочисленные кармашки которого были вставлены разнообразные защитные амулеты, чьи эффекты накладывались друг на друга и, благодаря правильному подбору, лишь усиливались, а не входили в противодействие, юбку до середины голеней, из-под коей выглядывали аккуратные копытца и белоснежная шёрстка ног, ну и кожаный плащ, едва не достающий до земли нижним краем. — Ты страшный человек, Геллерт. Я уже говорила, что хочу от тебя малышей?
— Всего-навсего хорошая предварительная подготовка, — невозмутимо ответил собеседнице Грин-де-Вальд, проигнорировав её заявление о детях. — Они не знали, что их здесь ждёт, вот и потерпели поражение.
— Хорошая предварительная подготовка? — иронично выгнула брови министр магиков (назначенная как за авторитет у своего народа, умение находить компромиссы с другими видами, тёплые отношения с главой "Корня", так и из-за нежелания занимать должность другими компромиссными фигурами). — То есть то, что ты выкрал всех жителей города, заменив их гомункулами из садовых гномов, выкопал яму под городом таких размеров, что туда можно было сбросить объём мусора в два раза больший, сагитировал помочь водяных, собрал армию магиков и привлёк волшебников — это просто хорошая работа? Я уже не говорю о том, что тебе был известен не только день нападения, но и его подробности едва ли не поминутно.
— Да, — ответил светловолосый молодой мужчина, за минувшие недели настолько вымотавшийся морально и физически, что от погружения в пучины апатии его удерживала только натренированная за всю прошлую жизнь воля. — Разведка, обширные связи и большие ресурсы — это всё, что обеспечило нам победу сегодня.
Тем временем к краям нового залива, уже прекратившим обваливаться под ударами накатывающих волн, несущих с собой обломки и тела погибших, высыпали сотни фавнов, вооружённых трезубцами, копьями, флейтами и барабанами, десятки кентавров-оленей с луками, длинными копьями и щитами, украшенными красочными венками, крупные кошки с пращами, ножами и верёвками, мельтешащие с такой скоростью, что подсчитать их становилось задачей нетривиальной. Присутствовали здесь и представители других народов, присоединившихся к Министерству Магиков или "Корню", но на фоне первой троицы видов они терялись. Даже волшебники из числа людей, выступающие в роли наблюдателей и крайнего резерва, старались держаться в стороне от тех мест, где их новоявленные союзники добивали пытающихся выбраться на сушу моряков и ёкаев.
— Странно, — произнёс Данзо, глядя на картину того, как двое козлов трезубцами пронзают выбравшуюся из воды, где уже пировали водяные, русалки и упыри, потрёпанную кицуне.
— Что странно? — повернулась к человеку белая козочка, глаза коей поблёскивали лихорадочным огоньком, выдавая азарт и кровожадную натуру (всё же обманываться её покладистым поведением было бы ошибкой, так как и она, и её сородичи совершенно не брезговали насилием).
— Я думал, что к другим магикам вы отнесётесь с большим... снисхождением, — подобрал подходящее слово Геллерт, на что услышал пренебрежительный фырк.
— То, что и они, и мы — не люди, ещё не значит, что мы должны быть друзьями, — отвернувшись, Маня переступила с ноги на ногу, плотнее кутаясь в плащ. — Они пришли на нашу землю, чтобы захватывать и порабощать. Пусть эти... ёкаи... тоже рабы, это не снимает с них ответственности за совершённые по приказу поступки. Если на тебя напали — сражайся; если не можешь победить и сбежать — продай жизнь подороже, но не сдавайся в плен, чтобы стать послушной шавкой. У моих сородичей они не вызывают ничего, кроме омерзения... Другие магики мыслят схожим образом. Кроме того, когда-то для одного вида было нормально вырезать другой, чтобы освободить жизненное пространство. А если бы не Леший и Яга... Да ты и сам понимаешь.
— Это радует: не хотелось бы в самый неподходящий момент столкнуться с неуместным проявлением жалости, — констатировал Грин-де-Вальд, немного подумал и спросил: — Почему же столь многие откликнулись на мой призыв? Это не угнетает вашу гордость? Ведь человек фактически дёргает за поводок, пользуясь...
— Ошейником? — хитро прищурившись, белая козочка оценивающим взглядом прошлась по собеседнику с ног до головы. — Не думала, что у тебя именно такие фантазии. Что же, Геллерт, если ты так хочешь, то я могу надеть и ошейник... даже с колокольчиком.
— Иногда я мечтаю, что ты станешь серьёзной, — невозмутимо заявил молодой человек, скрещивая на груди руки, скрытые широкими рукавами.
