"Узкий коридор, явно искусственного происхождения, чистый сухой, но холодный. Неразборчивые шорохи, и еле различимые всплески. Помимо кошек пахнет свежей водой...и человеком!".
Её подтолкнули в спину. Она пошла вперед. Туннель резко свернул в сторону и вывел в просторный зал. Она ощутила на себе сотни любопытных взглядов. Было всё так же темно, но её глаза быстро привыкли. Она четко видела, что на неё смотрят. Неподвижные, как статуи, своей посадкой на четыре на полу и выступах стен они более всего напоминали каменные горгульи чрезмерно украшенных замков. Это разглядывание её начало выводить из себя.
— Можно подумать, что они людей никогда не видели...— проворчала Ада. — Сколько можно меня рассматривать?
Разнесся тонкий слегка урчащий писк. Бархатная тень перемахнула через одного из "наблюдателей" и приземлилась в паре сантиметров от Ады. Снова этот писк. Ада четко чувствовала усмешку и издёвку. Снова писк — три пуда сарказма...Тяжёлый плащ распахнулся. Ещё одно такое же создание...Оно протянуло вперед когтистую лапу, что-то мурлыкнув. Ада отшатнулась. Она не чувствовала ни хитрости, ни вражды в этом существе, но мало ли что может быть у него на уме...
— Чего вам от меня надо? — с крайним недоверием произнесла Ада, наклоняя голову набок.
Существо опять пискнуло, подошло к ней, по-прежнему протягивая лапу. Ада чувствовала призыв что-то сделать и тревогу исходящие от этого создания. Что-то подсказывало ей, что бояться не стоит, что здесь ей помогут и что нужно торопиться. Ада посмотрела созданию в глаза и медленно протянула дрожащую руку. Кончики её пальцев почти коснулись гладкой шерсти. Мир исчез. Облако силы совсем рядом. Что-то коснулось груди. Яркая вспышка. В жилы вливается сила. Её так мало и поток её так слаб, но достаточно и капли воды на высохшую землю, чтобы та расцвела. Довольно странное состояние. Встревоженное щелканье, вроде б убаюкивает, но...
Её всю колотит, сил пошевелится нет, их не хватает даже на то, чтобы что-то сказать. От ощущения пустоты хочется выть. Вскоре холод проходит сам. Вылетают все чувства, и остаешься наедине с собой. Ничего не хочешь вообще и ничего не можешь сотворить в реальном мире. Тела будто уже и нет, и мысленно можешь оказаться где и когда угодно, но только это ничего не даёт, ведь это — только порождения твоего воображения. Да и думать не хочется, тебе уже всё до фени. Вскоре исчезают даже мысли, и сама пустота гибнет, поглотив себя. Яркая вспышка! Всё тело будто пронзило раскаленными иглами. Жуткий крик, слившийся с воем и рыком, от которого всё задрожало. Ада вскочила. Что это было!? — невозможно понять, но жизнь вернулась к ней! Рокот пробегающего по глотке воздуха. От обилия противоположных чувств распирает грудь. Пахнет тревогой и удивлением, совсем рядом...Красно-рыжое создание, то самое, с забинтованной рукой...В его глазах читается туповатое от непонимания происходящего удивление, но через миг глаза стали как два зеркала, и Ада увидела то, что так поразило "малышку". Нечто взъерошенное цвета грязного снега и с полностью безумным взглядом стояло на четырех и скалилось. Дитё запрыгнула на плиту, с опаской глядя вниз. Аду будто ударило по голове чем-то тяжёлым. Она чувствовала только одну эту тварь. Взгляд вниз. То, что напрашивалось по логике — правда. Это "бледное" — она! Недоуменно рассматривая белоснежную ледяную кожу на руках, Ада плюхнулась назад. В памяти всплыли цитаты из какого-то старого "учебника по демонологии": "...У большинства демонов отсутствует пигментация кожи...у них огненное нутро, но температура кожи не выше, чем окружающей среды...цвет кожи обусловлен расширением и сужением капилляров...".
"Какая чушь всё это!" — Ада мотнула головой, прогоняя эти лекции прочь. — "И ко мне она не имеет ни малейшего отношения! Я — просто человек! Просто здесь очень холодно, а я долго не была под ярким солнцем...".
Кончик пушистого хвоста чувствительно стукнул её в скулу. Обиженное странным поведением Ады создание, не подавая вида, прошло мимо, но Ада-то чувствовала эту раздраженность всем телом...
— Прости, с недавних пор я сама не понимаю, что со мной происходит — еле слышно произнесла Ада. Эти слова шли откуда-то из глубины. Столь не привычное чувство...Говорить искренне, искренне к себе, оказалось крайне странным. — Я не знаю, понимаешь ли ты меня, или нет, но я — просто я, и целиком собой не управляла никогда. Я очень, очень стараюсь, но...становится только хуже.
Тихий свист, мягкий прыжок. Перед Адой встало то самое создание, что недавно протягивало ей лапу. Ада чувствовала укор во взгляде.
— Я Вас не понимаю...— пробормотала Ада. -...Слушайте, а Вы меня вообще понимаете? Понимаете, что я говорю? — этот глупый, с точки зрения Ады, вопрос всё-таки вырвался.
"Глупо" — тут же поругала себя она. — "Откуда обитатели этого не только богом но и дьяволом забытого края могут знать русский?".
Ада почувствовала, что её вопрос очень развеселил стоящее пред ней существо. Ада была даже готова поклясться, что ей попытались улыбнуться! Существо пискнуло и кивнуло. Судя по всему, её понимали.
— Если Вы меня понимаете — выпустите меня отсюда и отправьте туда, откуда взяли! — потребовала она.
Существо, шагнуло в сторону, пропуская Аду к "двери".
"Нет, они издеваются!" — Ада горько усмехнулась. — "Я летать не умею, и понятья не имею, где нахожусь и как отсюда выбираться".
Голова у неё закружилась, и Ада медленно осела. Облако силы совсем рядом чувствуется сквозь холод. И вновь живительный поток сил.
Всегда ли беда принесшего зло приносит счастье?
Невероятная слабость. Пошевелиться невозможно — нет сил. Ощущение Ничего — отсутствия всего, даже пустоты, но сквозь неё медленно прорезается странное чувство. Судорожное биение сердца, ноющего как будто лопнуло, но пытающегося гнать по телу кровь. Резкий звук шагов. Дыхание. Мягкое прикосновение к лицу. Ощущение ещё более странное, будто в жилы влили перемороженный спирт. Холод, медленно обращающийся в жар, но невыносимая тоска, жажда заплакать, завыть, и осознание, что от неё ничего не зависит. Ада вздрогнула, открыла глаза, с трудом приподнялась. В притык к её лицу пушистая морда. Зеленовато-карие глаза смотрят не мигая, но в них что-то изменилось, они, будто, начали пустеть, мутнеть. Через пару секунд такое положение начло Аду раздражать. Она оттолкнула от себя создание, встала, отряхнулась. Тревожный, подгоняющий писк раздался откуда-то сверху. Звали, несомненно, её. Пока Ада думала, а стоит ли идти — у неё опять начали подкашиваться ноги. Чтобы не упасть, она оперлась о стену. Мир начал терять краски, но забытья уже не было. Её тело обмякло, она упала. Её ведут куда-то, точнее несут на руках. Сил на движение практически нет. Вокруг плывут картинки странной окраски, запаха, вкуса. Вокруг всего разноцветные облачка, к которым хочется прикоснуться, но нет сил дотянуться. Сердце болит так, будто его кто-то жует. Продолжается это довольно долго, но вскоре появляются новые блики. Направление движения меняется...Её ставят на ноги. Тяжёлый холодный плащ лег на плечи неподъемным грузом. Она еле стоит, но ей нужно идти вперед. Впереди есть что-то, что манит её. С трудом делает шаг. Чуть ближе к цели. Каждый шаг подобен удару бабы копра по свае, как по вложенной силе, так и по грохоту. Ещё пара шагов...Её цель совсем рядом, только протяни руку...Трепещущее облачко так манит...Не с чем не сравнимое чувство. Что-то знакомое коснулось кожи, а секунду спустя, начинает впитываться и разливаться по телу. Её вновь наполняют силы, и ощущение, что ты — повелитель всего вокруг, заставляет блаженно улыбаться. Нет уже странных красок, запахов, вкусов, нет странных ощущений и облачков вокруг всего. Она стоит в куполообразном помещении. В центре этого помещения установлена каменная арка. И кто-то стоит в этой арке...Очень сильно пахнет человеком...но каким-то странным. Этот запах она чует уже в третий или в четвертый раз. Она чувствует страх и ненависть, лютую ненависть где-то в глубине этой плоти. Сверху же лежат более заметные глазу, но фальшивые чувства. Бешенное биение сердца. Шумное частое дыхание. Глаза Ады отошли от пляски красок. Человек в арке не падает лишь благодаря веревкам на запястьях, тянущим вверх. Пара секунд...Ада его узнала. Это один из тех священников...Тот самый, что попросил её "...пройтись с ними...", тот единственный из них, что вообще говорил! Он поднял голову и посмотрел прямо в глаза Аде. Ей стало не по себе.
— Нужно было тебя убить сразу, а не устраивать эту показуху с "сожжением ведьмы"...— сказал он. — Но ничего...До тебя ещё доберутся, вампирское отродье! И до этих мурлыкающих дур — тоже! Константин не оставит так это дело. Моя смерть не будет напрасной — он начал что-то бормотать себе под нос.
Он говорил тихо, почти не шевеля губами, но при этом слова произносились крайне быстро, и Ада с трудом смогла понять слова.
Смотри на меня,
Смерти дитя!
К тебе обращаюсь,
Похоть Врага!
Близка, ох близка,
Гибель твоя!
Сквозь миры бредут,
Вам гибель несут
Братья мои
И всех вас найдут.
Кричи — не кричи -
Тебе вырвут клыки!!!
И кровь твоя прольется
На восходе солнца!!!
Но раньше, чем мир покинут они,
Покинешь его в мучениях ты!
Давай, поддавайся желаньям своим -
И жертва губителем станет твоим!
Он оскалился в торжествующей улыбке. Как ни странно, это несуразное и по смыслу полностью маразматическое (как выразилась бы Ада) подобие стиха из его уст производило пугающее впечатление, но Ада бы не вздрогнула, если б не увидела нечто...
"Нет всех четырех клыков, и их недостаток явно не случаен. Они не выпали, и их не выбили, а просто вырвали с корнем! И очень-очень давно..."
— Тааааак...— Ада приблизилась к нему вплотную, сгоняя с себя остатки оцепенения деланной наглостью. Не смотря на то, что ему удалось её поразить, она совсем не боялась. — И о чем это мы тут квакаем? С чего такая ненависть? Какой ещё Константин? Упервые слышу! Тот инцидент — сто процентная показуха, я понимаю, но с чего это Вы сочли, что я — вампир?
— Зубки спрячь, родимая...— всё с той же улыбкой до ушей ответил тот.
Ада коснулась языком зубов — точно. Она зевнула, втягивая клыки. Увы, но это не произвело ни малейшего впечатления, а страх — и вовсе выветрился.
— И кто же мы такие наглые?
— А на что паразиту имя его пищи? Ты можешь забрать меня, но на моё место придут тысячи других! Покончим с этим сейчас!!!
— Во-первых: я — не паразит, во-вторых: я всё равно не понимаю, кто ты и о ком ты говоришь и в-третьих: я — не собираюсь тебя убивать. Я вообще больше не хочу ни кого убивать!!!
— Ооооо! Птичка запела старую песенку...песенку про жестокого Алифэна, и про то, что он заставлял...А ещё о том, как мы на него похожи...— его голос дышал призрением и ощущением собственного превосходства.
Так же Ада четко чувствовала, что он над ней смеется, играет её собственной тактикой, пытаясь её разозлить, но её это ни капельки не злило.
— Псих...— буркнула она отворачиваясь идя назад.
Что-то тяжело упало сзади. Ада остановилась. Пыхтение, шкрябанье. Она оглянулась. "Монах" пытался подняться с пола. Видимо веревки развязались и он упал от неожиданности или слабости. С трудом ему удалось встать.
— И что это значит? — на его лице была гримаса отвращения. — Со мной решили поиграть в какую-то глупую игру? Увы, но я не собираюсь бегать с воплями ужаса, потом вырываться и молить о пощаде.
— Ха, псих глюкнутый...У меня от тебя скоро голова заболит.
— Ой, какие мы нежные...Неэээээт уж, если мне суждено умереть — то я хоть лишу тебя всех возможных удовольствий...
— А с чего ты решил, что тебе суждено умереть? Умереть сейчас?
— Я вижу будущее...— снова эта гадкая улыбка.
— И ты конечно же скажешь, что мне суждено вскоре умереть, весьма мучительно — ухмыльнулась она.
— Какая умная тварь — громко рассмеялся.
— Только я думаю иначе о твоих "пророчествах".
— Как самонадеянно...
— Может хватит!!!!!!??? Если ты думаешь, что рассердив меня заставишь себя убить — это жестокая ошибка!
— Правда??? Так значит ты ещё и мысли читаешь???
— Слушай, бритая макушка с вырванными зубами, по тебе точно плачет психушка с "дооообрыми" докторами.
— Рифмуем, милая, рифмуем.
— Кто вы такие? Кто ты такой?! И чего ты ко мне прицепился?!!!
— Нет такого вампира, кто бы о нас не слышал.
— Я не вампир.
— Врешь!
— Я ни когда не вру! У Вас были часы, чтобы это проверить, но Вы, как и дорогой Глава, верите только в СВОЮ правду.
— Опять...ты можешь хоть пять минут не говорить про этого предателя?
— Так ты его знаешь? — этот идиотский разговор наконец-таки стал ей интересен.
— Он был с нами, но потом перешёл к этому паразиту и умер предателем. Так будет с каждым, так будет всегда — он нервно перебрал пальцами.
Что-то блеснуло у него в руке. Ада слегка дернулась. Что-то просвистело в миллиметре от её уха.
— Чёрт! — выругался "монах".
— Что же это за священники, которые столь богохульно ругаются?
— Инквизиция, кто же ещё — он соврал, причем в наглую, просто не найдя ни чего более правдивого, и судя по всему понимая, что его слова глупы. Ада это четко ощущала. Этого могло быть вполне достаточно, чтобы напроситься на неприятности, которых этот мужчина явно жаждал.
— Ах инквизиция?...— один шаг, и она стоит к нему в плотную. Говорила она спокойно, с очаровательной детской улыбкой и еле различимым сарказмом, но её губы уже начали наливаться краской и значит вскоре фальшивая похоть скроет эти остатки обыденной натуры. — Это меня не удивляет. Я всегда была уверена, что девяносто процентов этих психопатов-фанатиков — трусливые нелюди с излишней склонностью к садизму...И ты, я не сомневаюсь, рекордсмен по сверканию пятками. — В желудке у неё жалобно завыло, но она проигнорировала это явление. Тем ни менее неприятная, будто слегка гнилая, совсем непохожая на человеческую, но очень знакомая энергия начала вливаться в её тело.
— Константин до тебя доберется!...Он до всех доберется!!!...— Что-то изменилось в воздухе, похоже её слова его задели. — Трепещи пред его могуществом, отродье мусорной ямы! Он побеждал самых могучих вампиров, а с такими замызганными могильщиками, как ты, он и возиться не станет! Один его взгляд — ты умрешь в муках! — эта угроза была с крайне низкой уверенностью в её осуществимости. Судя по всему он пытался обидеть Аду, только угрозы ей почти всегда были фиолетовы. — Твой прах развеют северные ветры и ты никогда не возродишься!!!
— Какие мы "храбрые"! Всё ссылаемся на какого-то сказочного Константина! — она взяла его за плотно закрывающий шею воротник. Губы её лишь слегка покраснели и всё. — Я ни когда не страдала излишней любовью к помешенным фанатикам...И сколько же вас ещё таких?
— Не перечесть...— он вроде бы попытался от неё освободиться, но поскользнулся и повис на воротнике. — И любой из них готов умереть, лишь бы унести с собой как можно больше вас, мерзких вампирьих отродий!
