Там, где живёт огонь. Часть 1

"Убить этого несчастного крыса, как говорил Бехард, да и дело с концом. Чего я размышляю? Он всего лишь убийца. И это было бы честно. Он бы воплотился снова в Саду грешников и оттуда уже точно никогда не смог бы найти меня и Алису на своих тощих коротеньких лапках. И мне проблем меньше" — думал чёрный ворон. Но что-то ему не нравилось во всём этом плане.

Тихо прошелестев крыльями по коридору, Торл взлетел по лестнице и прошмыгнул в их со Степаном комнату. Уже второй раз он вот так исчезал, пока его товарищ засыпал, и возвращался до его пробуждения. В первый раз ворон сел на кровать, на которой спал крыс, и долго смотрел на его маленькое тельце, едва обросшее шерстью.

Дверь опять тонко и подло скрипнула, и, на этот раз, крыс резко открыл оба своих маленьких синих глаза.

— Ты что делаешь? — спросил он, тут же вскочив на все четыре свои лапы и насторожено вытянув коротенький хвост.

— Всё хотел у тебя спросить, как так выходит, что твой хвост всё время растёт? Каждый раз, как я на него смотрю, он всё больше и больше! — беззаботно спросил Торл, подлетая и усаживаясь на стол, рядом с кроватью.

— И слава Богу, без него ужасно сложно равновесие держать, — промямлил спросонья крыс и, потерев лапой нос, продолжил: — ты мне зубы-то не заговаривай. Ты что у двери делал?

— Хотел спуститься вниз, в зал. Поспрашивать, как там дела. Мы здесь уже довольно давно, а новостей никаких. Устал ждать, пока ты проснёшься. Вот и открыл дверь, решил слетать один.

Грызун прищурился, словно стараясь угадать, врёт или нет его собеседник.

— Никуда ты без меня не полетишь, — он спрыгнул с кровати и пружинной походкой быстро добрался до двери.

— Да куда тебе? Зачем?! Тебя ж там каждый второй захочет раздавить или пнуть, а мне тебя отбивай.

— Не каркай, — сказал властно Степан и через пару секунд хохотнул. — Какой каламбур получился. В общем, скажешь, что я с тобой, и всё. Я сегодня проснулся смелым. И, кстати, поесть мне купишь, раз уж ты теперь мой товарищ, — ухмыльнулся он и прошмыгнул в дверь.

— Товарищ, — тихо повторил Торл, и глаза его опасно сузились.

"И я ещё его терплю"

Сделав пару взмахов тёмными крыльями, он направился за крысом.

В зале всё также не было посетителей. Крыс и ворон заняли небольшой круглый столик в углу и уселись прямо на него. Двое одиноких бесов, делавших это место не таким пустым, совершенно не обращали на них внимания.

— Вот видишь, а ты говорил, затопчут, задавят! — сказал Степан довольно уверенно, однако же не забывая опасливо поглядывать по сторонам.

Ворон ухмыльнулся, но промолчал.

— Скажи, тебе часто хочется вновь стать человеком? — спросил Торл.

Степан искоса посмотрел на собеседника, чтобы понять, не подшучивает ли он над ним, но, заметив, что тон его был неожиданно серьёзным, ответил:

— Не часто. — А потом, сделав небольшую паузу, продолжил, — раньше — да, первые лет сто после смерти я не мог привыкнуть. Страшно мучился. Очень часто меня жестоко убивали демоны, я возвращался в распределитель, и круг начинался опять. Но потом, год за годом, я свыкся. Научился прятаться, убегать, защищаться. Последний раз меня убивали лет десять назад — большой срок для крысы!

Торл улыбнулся.

— А ты не думал, что тебе, возможно, не повезло? Твоё наказание — крысиный облик. А вот что, если бы ты стал, например, псом? Или, скажем, опоссумом? Был бы покрупнее. Хоть возможность защищаться бы была. А то — крыса, да еще и старая!

Степан неожиданно хохотнул.

— Да, я уже довольно дряхлый, но постоять за себя могу. Не сомневайся! Не зря я столько лет смог прожить. А о внешнем виде своём я не жалею. Первые сто лет сожалел. А сейчас даже считаю, что это вполне сносное наказание для такого, как я. Возможно, даже слишком мягкое.

Ворон молча взмахнул своими чёрными крыльями, внимательней приглядываясь к собеседнику. Больше он не нашёл, что спросить, а Степан считал, что и так сказал слишком много.

Довольно длительный промежуток времени они просидели будто вовсе не замеченные барменом. Однако, скоро тощий узкоплечий Гасион одарил таки их своим вниманием.

— Чего желаете, мсье Торл? — поинтересовался он, слегка поклонившись и бросив довольно злобный взгляд на крыса.

— Сыр. Большую головку свежего мягкого сыра, — ответил он невозмутимо.

— Сыра? — лысые брови на некрасивом лице Гасиона поднялись высоко-высоко. Он снова посмотрел на крыса, и к злобному взгляду теперь примешивалась львиная доля удивления.

— Да-да! Я знаете ли очень люблю сыр! — продолжал ворон, — надеюсь вы не подумали, что это для него? — презрительно бросил он, махнув крылом на Степана.

— Нет, что вы, — выпрямившись и погасив горящие глаза, ответил бармен. — Сейчас будет.

— И стакан сухого чилийского, пожалуйста. А потом, мсье Гасион, я хотел бы поспрашивать вас о том, о сём, если вы не против.

Тут на столе вновь образовались три серебряных монеты с профилем мужчины на аверсе и человеческой фигурой на стуле на реверсе, а бармен лучезарно заулыбался, кивая головой.

— Сию секунду.

Он даже не стал тратить время на то, чтобы передвинуть свои старые копыта до барной стойки. Один вид истёртого временем серебра заставлял его шевелиться быстрее. Раздался мерзкий звук хрустнувшего пенопласта, и Гасион исчез, чтобы через секунду вернуться с большим кругом сыра в кривых грязных руках. Он аккуратно положил его на стол и затем принёс бокал вина, странного фиолетового цвета.

— Угощайтесь, мсье, — ласково сказал он, — и скажите, чем я могу быть вам полезен?

Торл многозначительно сверкнул правым глазом на Степана и клюнул головку сыра, которая, кстати сказать, была довольно паршивого вида. Крыс всё понял и сидел тихо. Будто он и не крыса вовсе, а незаметная мышь.

— Любезнейший, поведайте нам, какие новости из Великого Дома Чревоугодия, на чьих землях мы имеем удовольствие находится? — спросил он и окунул черный клюв в оказавшееся кислым красное вино.

— Хм... Ну, герцог Яра-ма-йяху, говорят, опять начудил в каком-то питейном заведении и чуть не съел какую-то графиню. Объявилась новая банда, похищающая новорожденных детёнышей прямо от Колыбели Душ. Но главное, это то, что сейчас в самом разгаре бал в честь сто пятьдесят первой свадьбы принца Бельфегора, и проходит он во дворце принца Бегемота. Он идёт уже около двух суток по человеческому времени, и конца ему пока не видно.

— И что же за богиня стала принцессой Третьего Тёмного Дома, до вас уже дошли новости? — с деловым видом продолжал Торл, вновь клюнув головку сыра.

— Дошли-дошли! Это герцогиня Ашера, аггел, пьющий кровь. Одна из высших вампиров.

— Надо же! — покачал маленькой чёрной головкой ворон. — Великий день для Проклятых!

— Великий, Великий, — подобострастно закивал бармен.

— Что ж, можете идти, мсье Гасион, вы мне очень помогли, — сказал Торл, и бармен, улыбнувшись, отошёл обратно к стойке.

— Долго я буду смотреть, как ты ешь мой сыр? — тихо сквозь закрытый рот выдавил Степан.

— Да я сам не рад, поверь мне. Большей дряни я давно не пробовал, — сказал ворон, и глаза его стали влажными, когда он открыл рот, тщетно пытаясь выплюнуть уже проглоченную пищу.

— А мне уже всё равно, я не ел сыр двести лет, — сказал Степан. И не успел Торл что-нибудь предпринять, как острые зубы грызуна погрузились глубоко в желтую сырную головку.

— А! Чёрт с тобой. Вином вот запей.

Не успел Торл окончить фразу, как в дверях кабака появился чёрт. Высокий, с большими бычьими копытами и головой, он тяжело дышал, оглядывая налитыми кровью глазами зал.

— Налей мне спирту, бармен, — рявкнул он, садясь на маленькую табуретку у стойки, которая под его массивной задом выглядела крошечной лепёшкой.

Стальная стопка, полная спирту появилась незамедлительно. Опрокинув её и глазом не моргнув, демон проревел:

— Слыхал, что на балу-то приключилось, а, Гасион?

— Нет, мьсе, я всё время тут был. Нельзя мне отлучаться от дела, так что не довелось мне на свадьбе принца погулять, — добродушным голосом ответил бармен. — Ну, так вы расскажите мне, если вам не сложно.

— Ха! — ударив пустой стопкой об стол, выдохнул он, намекая тем самым на вторую порцию. — Всё было сделано как надо. Золото, вино, карты. Всё было. И невеста что надо, и принц Бельфегор — ого-го! А Асмодей тринадцать фениксов наколдовал, они весь праздник зал освещали своими крыльями.

Гость хлопнул ещё одну стопку водки.

— А уже после церемонии, я как раз с маленькой суккубой плясал, прямо рядом со мной как запахнет человечиной!

Торл многозначительно посмотрел на Степана. Крыс сперва ничего не слышал, ибо хруст за ушами все звуки для него поглотил. Но после того, как Торл неожиданно клюнул его в бок, махнув головой на барную стойку, навострил оба уха.

— Человечиной запахло? Это ж откуда? Неужели принц Бегемот такую закуску соорудил? — поинтересовался Гасион, шумно сглотнув слюну.

— Да что ты чепуху говоришь, — ударил по столу рукой шумный гость. — Откуда принц её, интересно, возьмёт? Нет. Как только я почувствовал запах, я, конечно, сразу оглядываться стал, искать. Ну да, не я один такой любопытный был. Тут же демонов двадцать мне весь обзор спинами позакрывали, я только и услышал, что крик: "Человек!". А потом всё стихло. И запах пропал.

— Ишь, ты, — покачал головой бармен. — И, что ж это было такое?

— Не знаю. Вроде как, кто-то кричал, что видел герцога Асмодея, исчезающего в дыму, может это его фокусы, — пожал плечами быкоголовый, — да только свою суккубу я потерял после этого.

— Ну, бывает, выпейте вот ещё одну за счёт заведения! — Гасион поставил перед гостем третью стопку. Демон выпил, шлёпнул стопкой об пол, и вновь оглядел зал.

На этот раз его коричневые радужки, окруженные кровавыми белками, остановились на Степане, пожевывающем сыр. И на его товарище, тихо за этим наблюдающим.

— Это что еще за ерунда? — проревел он, поднимаясь с табуретки-лепёшки и направляясь в их сторону. Степан пытался быстро проглотить слишком большой кусок, а Торл нервно постукивал лапой по столу, — Ты что ли мертвяка подкармливаешь, цыплёнок ты переросший?!!

Перья на холке у ворона встали дыбом. Степан подавился.

— Вам показалось, мсье, — процедил Торл ледяным голосом, одновременно наблюдая, как тьма вокруг бычьеголового демона начинает разрастаться во все стороны. Он хотел напасть.

Не успел крыс и вздохнуть пару раз, как большая рука в золотых браслетах смахнула его со стола вместе с сыром и остатками фиолетового вина на грязный пол. Торл взлетел вверх, пытаясь отлететь на безопасное расстояние, но не успел. Кулак, размером с него самого, схватил его за хвост.

— Я тебе голову откушу, — проревел бык.

Торл открыл клюв и начал произносить заклятье. Клубы магии закружились около него, трепыхающегося в руке демона. Но тот быстро переложив птицу из одной руки в другую, сжал клюв ворона, и заклятье прервалось. Торл издал нечленораздельный звук, и зелёные глаза его испуганно расширились. Он не мог произнести ни слова.

— Что? Драться со мной вздумал? — захохотал гость. — А если я тебе кости переломаю?

И он сдавил ему грудную клетку. Послышался хруст костей. Зелёные глаза влажно блеснули.

— Мсье, прошу вас! — крикнул Гасион из — за стойки бара. Но это было совершенно бесполезно. Быкоголовый снова сжал руку, — и снова хруст.

Тогда, неожиданно для самого себя, из-под лавки выпрыгнул Степан. Одним мощным рывком оказавшись на столе, вторым он перебрался на руку демону. Эффект неожиданности сделал своё дело. Но не только. Движения крыс могут быть очень быстрыми, а зубы их способны перегрызать бетонные плиты. Степан вцепился резцами в надутую венами кисть, сжимающую голову Торла. И быстро-быстро перегрыз сухожилия.

С диким рёвом демон сбросил с себя грызуна, одновременно выпустив ворона, и отшатнулся, зажимая хлещущее кровью запястье. Торл упал на стол, и, тяжело вздыхая, быстро произнёс заклятье. Изо рта гостя сию же секунду пошла пена, он упал на колени, кашляя и хрипя. Время шло, и быкоголовый становился всё слабее. Кашель становился всё глуше и глуше, теперь уже свист вырывался из его большого клыкастого рта. Он упал на спину, схватившись за горло, но не мог ни сказать защитного заклинания, ни вздохнуть.

— Какое ловкое колдовство! — сказал Степан, прыгнув на пол рядом с демоном, совершенно не испытывая страха к агонизирующему врагу.

— Не подходи так близко! — каркнул ворон, но не успел. Большой кулак демона взвился в воздух и с грохотом упал на Степана.

— Зачем?.. — в пустоту спросил Торл. Его холодные зелёные глаза блеснули, и в них проскользнуло что-то странное, еле уловимое. С трудом поднявшись на ноги, волоча крылья, он, не оглядываясь, с шумным хлопком исчез из таверны. Цветные всполохи души Степана растворились под огромным кулаком издыхающего чёрта, оставив на полу маленькое неподвижное серое тело.

1