— Михаил Аркадьевич, спасибо, конечно, за поддержку... Но все это ваше бодрячество немного неуместно. Раньше, чем через полгода нового крыла мы с коллегами для ТДБ точно не родим.

— Вы в этом уверены? Что скажете, товарищи?

— Да, что тут говорить, товарищ Давыдов...

— Если не слишком ударяться в фантазии...

— Вот-вот, лучше без нереальных фантазий, товарищ Бартини!

— Тогда, товарищ Беляев, к сожалению, прав. Да, и нет пока в СССР аэродинамических труб такого размера, чтобы продувать целиком столь большие самолеты на столь высокой скорости потока.

— Не спешите сдаваться, товарищи. Вот, 'хозяин здешних мест' профессор Проскура считает, что крыло для вашего ТДБ уже есть, и осталось его лишь довести. Ну, что будем глядеть?

— Гм. Георгий Федорович ранее к совсем уж неуместным шуткам вроде бы был не склонен...

— И вы не ошибаетесь, коллега! Сегодня, ни нам, ни вам не до шуток!

— Да не томите душу! Показывайте профессор, для того мы и приехали!

За оргстеклом овальной камеры шириной около 15 метров, можно было разглядеть увешанное обычной исследовательской 'щетиной' закрепленное на подвесе крыло. Все было знакомо и привычно, кроме одного. Само крыло имело не обратную, как у Беляева, а прямую стреловидность около 25 градусов. Картина испытаний показывала, что срыв потока на этой схеме побежден не хуже, чем у его 'бабочки'. Правда, управляемость на малых скоростях нуждалась в доработке. За то, скоростей потока на новой трубе хозяева добились выдающихся ~ 810-830 км/ч. Тут было, о чем подумать. Выяснилось, что в Харькове есть даже полностью готовое крыло, размахом около 35 метров и площадью около 200 м2. Разрабатывалось оно для одной модификации бомбардировщика ДБ-А, и даже не так давно прошло на нем же испытания. Таких машин имелось всего три, и все они полетали зимой 1940-го вдоль границ Финляндии с мото-реактивными установками и опытными ТРД на крыльях. И все бы ничего, да только, крыло у этой модификации было довольно толстым. Но на нем ведь крепились четыре мотора М-35РУ-2 (каждый с ВРДК 'Тюльпан' в хвостовом отсеке мотогондолы), а также ниши основного шасси под средними моторами тяжелого аппарата. Впрочем, вместо двух крайних ВМГ могли устанавливаться на подкрыльном пилоне и спаренные 'ТРД 'Кальмар-5'. А вот, та готовая плоскость, которая сейчас продувалась в трубе, как раз имела уменьшенную толщину ламинарного профиля и аэродинамические гребни. Имелась модель такого же крыла в два с половиной раза меньшего размаха, ее предполагалось испытать на американском бомбардировщике 'Дуглас DB-7', благо в стране их было уже десятка три. У созданной на базе 'седьмого Дугласа' новой экспериментальной машины были установлены сильно заостренная носовая часть фюзеляжа и стреловидное хвостовое оперение, для лучшего обтекания на высоких скоростях. Бартини с Мясищевым закопались в журнале испытаний. А Беляев зацепился за саму идею модели, и тут же предложил использовать ее для более фундаментального эксперимента.

— Товарищи! А, что нам с вами мешает выжать из этой концепции максимум?! Пока идет проектирование измененного под прямую стреловидность ТДБ, взять бы, да и проверить все наиболее интересные схемы крыла на такой простой и отработанной платформе, как турбореактивный 'Дуглас DB-7'? Ну, как вам идея?

— То есть, вы, Виктор Николаевич, предлагаете построить три аппарата, во всем одинаковых, кроме крыла?!

— Построить предлагаю только два. Первый будет ваш, который почти готов, только нужно мотоустановки ТРД на нем правильные поставить. Желательно также еще одно запасное крыло к нему несколько меньшей стреловидности приготовить, чтобы собрать больше статистики. Второй пусть будет наш с крылом обратной стреловидности и со сменными законцовками (для подбора оптимальных значений). А третий уже в стране имеется — это сам реактивный 'Дуглас' с прямым крылом и четырьмя 'кальмарами', на нем в ОКОНе курсантов-реактившиков обучали. И всех троих необходимо полностью унифицировать по фюзеляжу, как в этом вашем опытном.

— Предполагаете испытать самолеты по широкой программе, на высоких и малых скоростях? Гммм. Но где ж, мы с такими моторами сверхскоростей-то для них возьмем?!

— Как это где? В пикировании, конечно!

Профессор с помощниками переглянулись, и не сговариваясь, уперли кулаки в подбородок.

— Хм. А не потеряем ли мы все эти машины вместе с пилотами, при таком-то использовании?

— А что мешает установить катапультные кресла, и начинать пикирование с высоты километров десяти? Выводить на высоте четырех-пяти.

— М-да, коллеги, вам палец в рот не клади, оттяпаете не только руку, но и голову!

— Так вы против, товарищ Проскура?

— Да, боже упаси! Я за! Обеими руками! Кстати набор для планеров у нас на две машины есть, как раз 'на черный день' себе готовили. Стало быть, первые два экземпляра сможем выкатить через месяц или даже раньше. Вероятно, к тому же сроку и набор для третьего фюзеляжа соберем. А там чуть погодя, и наши гости свое 'малое крыло' привезут. Не так ли, коллеги?

— А параллельно вы товарищам свое 'большое крыло' для полноразмерной постройки отдадите?

— Эхе-хе. Куда ж мы денемся... Вот, только товарищу Болховитинову в Казани снова ждать придется. Гм...

— Ничего-ничего! Мы и его тоже не забудем! Новый экземпляр ДБ-А с фюзеляжным шасси ведь еще неизвестно, когда построят.

— Это еще почему, товарищ Давыдов?!

— Да все просто, Георгий Федорович. Серия из шести десятков бомбардировщиков сейчас спешно строится для воюющих во Франции и Германии ВВС Западного Альянса. Этот контракт нарушать нельзя. А, единственный испытанный экземпляр ДБ-А со стреловидным крылом и новым убираемым в фюзеляж шасси как раз в июле потерян при аварийной посадке, к счастью без жертв.

— М-да, уж...

— Так, что сразу после испытаний на ТДБ, ваше крыло Болховитинов обратно получит. И сможет уже, не спеша, выкраивать ресурсы для новой опытной машины, переработанной под удешевленную технологию. А ваши московские коллеги свое 'крыло-модерн' для ТДБ будут рассчитывать продувать и строить уже, так сказать, 'по мотивам'.

Доводы комиссара Давыдова оказались убедительными, и стороны пришли к согласию. У харьковчан есть крыло, а у их коллег из группы Мясищева, Бартини, Чижевского и Беляева, есть почти готовый опытный бомбардировщик, строящийся в двух экземплярах, которые не смогут летать с родным для них крылом 'бабочка'. И, раз уж испытывать харьковское стреловидное крыло в полете быстрее всего получится как раз на ТДБ, то так тому и быть. Но и установить на двадцатиметровый фюзеляж, новое крыло прямой стреловидности дело не шибко простое. Все силовые элементы для крепления центроплана бомбардировщика сейчас находятся позади САХ. А, значит, фюзеляж нужно переделывать и очень сильно. Хорошо хоть на первом экземпляре гермокабины ставятся только макетные, а второй вообще еще далек от сборки, и перестраивать его на стапеле придется не слишком сильно. И все же, это действительно был шанс. Работы предстояло немало. Вместо среднеплана, требовалось получить верхнеплан. Усиленные шпангоуты сдвигались вперед и ставились на носовую Ф-1 и среднюю часть фюзеляжа Ф-2, ближе к переднему разъему. Верхнюю дистанционно-управляемую спаренную турель требовалось сдвинуть за центроплан крыла. В передней гермокабине рабочие места пилотов и штурмана-бомбардира оставались почти где и были, но предстояло смонтировать измененный боевой пост двух бортинженеров-стрелков дистанционных установок. Задняя герметичная кабина на двух стрелков и кормовая огневая точка, были оставлены без изменений. Переходная герметичная труба между гермокабинами смещалась и должна была располагаться, чуть ниже лонжерона центроплана. Передняя 'нога шасси', ниша антенны бомбардировочного локатора и длинный бомбовый отсек оставались на месте, но сбоку от бомболюка вырастали несколько измененные обтекаемые ниши для главных двухколесных стоек шасси. Соответственно меняли свое расположение все элементы управления механизации крыла, топливные и воздушные магистрали, электропроводка и прочая, прочая... На собранной конференции двух коллективов, конструкторы из ХАИ официально передали коллегам не только все чертежи и расчеты по крылу и узлам его крепления к фюзеляжу. В качестве образцов, были переданы снятые с недавно разбитого под Тихвином опытного ДБ-А, шасси, силовые шпангоуты и узлы навески стреловидного крыла.

Эти подарки здорово помогли проектировщикам. К октябрю первый экземпляр ТДБ начал пробежки по аэродрому и чуть позже небольшие испытательные полеты. Машина была сырая. Установленные в вертикальных 'спарках' на четырех пилонах под верхнепланным крылом восемь ТРД 'Кальмар-7М' (тягой по 700 кгс) сулили неплохие разгонные характеристики, но топливо должны были съедать в неприличных количествах. Дальность с полной нагрузкой оценивалась не более 4000 км, да и это все еще предстояло проверить. Имелись проблемы с механизацией крыла. Реактивные моторы на крыльях несколько раз загорались, но система пожаротушения работала надежно. Отказывали основные системы уборки и выпуска шасси, спасали аварийные системы. Бригада испытателей ходила мрачной. И все-таки тяжелая машина летала. Под Новый 1941 год самолет показали Сталину. Ворошилов и Локтионов стали настаивать на переделке самолета под 'более надежные' винтовые силовые установки, но тут взял слово Давыдов.

— Товарищи, я предлагаю не делать этого? Давайте, оставим, как есть.

— Почему вы против переделки, товарищ Давыдов?

— Потому, товарищ Сталин, что конструкция реактивного бомбардировщика оказалась существенно проще винтомоторного. Лучше сделать хорошую реактивную машину, пусть и нуждающуюся в доработке, чем делать два варианта ТДБ, распыляя и без того небогатые ресурсы на доводку разных систем. За двумя зайцами погонимся, к началу войны не получим ни одного.

— Вы уверены в своих словах?

— Уверен. Тот же ТБ-7 до сих пор с турбокомпрессорами и АЦН так и не довели. Летает он, конечно, но неважно летает. И не потому что сам плох. Машина неплохая, но нетехнологичная, и резервов модернизации у ТБ-7 практически нет, а агрегаты для нее нужны импортные сами мы надежных ТК не производим. Пусть уж лучше ТДБ сразу правильно делается, как реактивный. Как только у врага появятся реактивные высотные истребители, сразу же потребуется ускорять доводку реактивного варианта, а денег-то мы потратим на оба, и на него, и на устаревший вариант с винтами.

— Но ведь ваши-то 'пламенные кальмары' всего полсотни часов работать могут?!

— Так и есть, товарищ Ворошилов. Тридцать часов Люлькой гарантируется, полсотни на пределе.

— Вот! Даже меньше пятидесяти!

— Ага. А М-37 и М-82 в три раза дольше могут! И дальность получим...

— Только тех М-37 выпускается крайне мало, и уже идут разговоры — все их производство отдать под низковысотный вариант мотора М-38 для бронированных штурмовиков Ил-2. А звезды М-82 только-только пошли в среднюю серию, и сейчас все идут на оснащение истребителей Поликарпова и пикировщиков Кочеригина, поэтому на них тоже пока не рассчитываем. Ну, а М-88 заняты ДБ-3, двухмоторными 'Фокерами' и пятьдесятвосьмыми 'Кулховенами', да еще и маломощные они слишком.

— Тридцать часов! Ну и какой же это будет дальний бомбардировщик?!! С такими-то моторами!

— Что скажете, товарищ Давыдов?

— Скажу, что для полета к цели и обратно ресурса моторов будет хватать. При отключении даже пары моторов, самолет будет выдавать максимально почти пятьсот километров в час и потолок не меньше семи-восьми тысяч. Для профилактики затрофеивания новых машин врагом, придется прокладывать маршруты рейдов над морем. После каждого боевого вылета все моторы придется демонтировать, и проводить им дефектацию запчастей с заменой из ЗИП.

— Шикарно!

— За то, уже к осени 1941-го, мотористы планируют выжать из десятых 'Кальмаров' 1300 — 1500 килограмм тяги. И если справятся, то количество потребных моторов сразу уменьшится в два раза. И тогда, за счет одного лишь улучшения аэродинамики, и снижения расхода топлива, дальность вырастет уже в полтора раза. Со скоростью пока загадывать не будем, но и она также может вырасти.

— Вилами по воде, такие ваши гадания!

— Товарищ Локтионов ведите себя прилично! Хм... А какие скорости вы рассчитываете получить к лету этого года?

— На высоте одиннадцати тысяч, порядка 610-650 км/ч с шеститонной бомбовой нагрузкой аппарат должен дать.

— А как он с такой высоты бомбить будет?

— Французы и добровольцы уже опробовали систему позиционирования на принципе радиомаяков, но это не все. Товарищи Берг и Слепушкин выпустили опытную партию бомбардировочных радиолокаторов. Кстати готов и аналогичный вариант установки на бомбардировщик мощного противосамолетного радара, но это отдельная история по летающему ПВО бомбардировочного полка. А для бомбардировки с большой высоты хватит и первых двух. Причем, крупные площадные цели можно будет бомбить даже через облака. К тому же, сама шеститонная бомба имеет радиус поражения до полкилометра и больше. Пару-тройку городских кварталов может вдребезги разнести.

— Точно. Если метрах в двухстах от железнодорожного узла или от завода такая упадет, то мало не покажется.

— Да и портовые сооружения разнесет не слабо. Хороший привет вражинам может выйти.

— А еще, замечу, что к середине сорок второго ожидается появление в СССР более экономичных турбовинтовых моторов 'Ромашка-5' сопоставимой с десятыми 'кальмарами' мощности. Вот тогда машина станет и вовсе сверхдальней. И если мы за эти полтора года построим и доведем до боеготовности парк из нескольких сотен таких машин, то одной лишь заменой на них реактивных и турбовинтовых моторов, сможем сильно упростить все последующие модернизации, и держать их в строю хоть полвека.

Вес большой бомбы для нового самолета вождя сразу заинтересовал. Ему вспомнился тот доклад Кравченко по начатому атомному проекту. Если через несколько лет действующий образец бомбы, наконец, появится, то сбрасывать его на полигоне будет вполне реально с создаваемой реактивной машины. Конечно к 1942 году ничего еще готово не будет, но зато потом инженеры справятся. В итоге, Сталин заслушав все мнения, продавил компромиссное решение. В опытной постройке будут только реактивные варианты, но проект переделки одной из таких машин в винтовые будет разработан и доведен до одного экспериментального образца. Дальше станут серийно выпускать лишь варианты с 'Кальмарами' и на первую же готовую серию, сразу будут пересаживаться со своих ДБ-А экипажи АОН-1, комбрига Тхора. А там уж будет видно...