Соларианцев подкупили обещания поставки элемента "ноль", а так же жидкого аналога этого вещества, по крайне низким ценам. Другие ресурсы которые добывались империей на мертвых планетах, так же интересовали союз, да и мимо предложения о продаже матриц для полностью подконтрольных искусственных интеллектов, пройти было сложно. Ну а закон, по которому запрещались исследования в области генетики... потомки рептилий и сами его нарушали, так что прецедент был бы им на руку.
А вот азари, в отличие от основных своих союзников, находились в смятении: с одной стороны им буквально за бесценок предлагали новые технологии и ресурсы, с другой же, собственные добывающие компании и научные центры, неминуемо понесут убытки разной степени тяжести. В надежность электронных мозгов верных дроидов, синекожие женоподобные гуманоиды тоже не верили, (слишком многие помнили пример кварианцев, которых искусственный интеллект прогнал с родной планеты). Однако, перспективы сотрудничества, все же перекрывали все возможные минусы, и главную роль в этом играли новые двигатели, так что на совете матриархов, было принято решение пойти на некоторые уступки.
В окончательном решении, немалую роль сыграл страх того, что если империя не сможет договорится с советом Цитадели, то они могут напрямую обратиться за помощью иных рас. Те же кроганы, (крупные гуманоидные ящеры, отдаленно похожие на бескрылых драконидов), за излечение своей болезни, поголовно встали бы на сторону новых господ, да и уже упомянутые кварианцы, стали бы неплохим усилением для собратьев по несчастью, так же лишившихся родного дома, (а обещание разобраться с взбунтовавшимся ИИ, довершило бы вербовку). Ну и наконец: если бы в открытом столкновении, турианцы не смогли бы наголову разбить флот космических странников, то многие ранее покорные народы, начали задаваться вопросом о том, что совет не столь уж и всемогущ.
Батарианцев, (расу четырехглазых гуманоидов), вообще следовало как можно дольше держать вдали от сектора Единой Империи, так как было совершенно неизвестно, каким образом новые члены галактического сообщества, отреагируют на узаконенное рабство. Аналитики предлагали два варианта развития событий: активную торговлю с выкупанием "живого товара" в обмен на различные ресурсы и технологии, или же войну до полного уничтожения одной из сторон. При этом, после разбора разговора послов с старшей женой императора, почти все специалисты склонялись к второму варианту.
* * *
В просторном и пустом зале, обычно использующемся в качестве склада для бытового оборудования, в тусклом свете немногочисленных осветительных панелей закрепленных на потолке, с невероятной для обычных смертных скоростью, метались две стремительные тени. Пространство то и дело оглашали звон и скрежет сталкивающегося оружия, шумное дыхание и редкие сдавленные ругательства. В те моменты когда противники замирали на долю секунды, вступая в противостояние грубой силы а не мастерства, случайный зритель, (которого не могло оказаться поблизости по определению), мог бы узнать Дракониса и его старшего сына Цезаря.
Полосатый аликорн, закованный в броню стального цвета, словно пушинкой орудовал огромным фламбергом, кристаллическое лезвие которого непрерывно вибрировало. За долгие годы тренировок, сконцентрировавшись на развитии своей гравимантии, он освоил множество техник, а несколько лет назад даже превзошел самого короля Сомбру, чей контроль над своей силой поражал всех хоть раз с ним столкнувшихся.
Красный аликорн в рубинового цвета доспехе, не смотря на все усилия отпрыска, двигался нарочито небрежно и даже лениво, всякий раз в последнее мгновение успевая блокировать или отклонить атаку. Прямой костяной меч, удерживаемый одной рукой, словно жил своей собственной жизнью, нарушая законы физики, а порой и логики.
— за что, отец? — В очередной раз скрестив оружие с императором, принц впился взглядом в фиолетовые глаза, на радужках которых горели шестиконечные звезды ядовито зеленого цвета. — С детства я старался быть идеальным сыном: упорно учился, тренировался до изнеможения, старался не противоставлять себя тебе, что бы даже случайно не создать раскол...
Хриплый голос полосатого жеребца сорвался на кашель, когда кулак красного аликорна, впечатался в середину нагрудной пластины, оставляя трещины на кристаллическом покрытии. Однако же Драконис не спешил развивать успех, вместо этого просто оттолкнув сына на несколько метров назад.
— я старался быть идеальным сыном... идеальным наследником идеального правителя! — Занеся меч над головой, Цезарь обрушил серию ударов, сперва сверху вниз, а затем и под углами. — Все лишь для того, что бы ты гордился мной! Скажи отец, что еще я должен сделать?!
После очередного соприкосновения лезвий, кристалл не выдержал и раскололся, а по кости прошла тонкая трещина... которая тут же заросла. Вместе с клинком, надломилось нечто и в его хозяине, из которого словно выдернули стержень, позволявший поддерживать чудовищный темп.
— что еще я должен сделать, что бы ты гордился мной? — Бесполезная теперь рукоять, с глухим ударом выпала из разжавшихся пальцев, а вокруг ладоней полосатого жеребца, начали крутиться мелкие кристаллики, настолько прозрачные что могли быть спутаны с льдинками.
— ничего. — Спокойно, словно бы и не сражался последние пол часа, ответил чародей, голос которого раскатом далекого грома, прошелся по всей импровизированной арене, многократно отражаясь от стен.
— рррааа! — Дико взревев будто раненый зверь, Цезарь с голыми руками кинулся на родителя.
— глупый жеребенок. — Чуть печально улыбнулся красный аликорн, из рук которого так же исчезло оружие.
Император сделал шаг вперед, неуловимым движением перехватывая запястья принца, а затем вывернув его верхние конечности, осторожно но надежно зафиксировал спиной к себе.
— ты ничего не должен делать для того, что бы вызвать во мне чувство гордости, сын. — Слова чародея прокатывались по залу, заставляя стены дрожать а воздух вибрировать. — Я всегда гордился тобой, с самой первой минуты как увидел на руках у Зекоры. Я гордился твоими первыми шагами, первыми словами, первыми победами... вместе с тобой радовался успехам и печалился неудачам. Я и сейчас горжусь... горжусь тобой, так же как и остальными своими детьми.
Хватка на запястьях ослабла, так что принц сумел освободиться, что бы отойдя на пару шагов, развернуться мордой к правителю империи. Спустя несколько секунд молчания, он задал вопрос упавшим до хриплого шепота голосом:
— почему...?
— потому что ты справишься. — Глядя прямо в глаза сыну, твердо заявил Драконис. — И мне больше некому это поручить.
Цезарь открыл рот, будто собирался назвать чье-то имя, но с его губ так и не сорвалось ни звука. Наконец он с громким щелчком захлопнул челюсти и шумно выдохнув сквозь сжатые зубы, опустил голову, позволяя прядям гривы упасть на глаза.
— вот последнего, ты мог бы и не говорить. — С детской обидой в интонации, проворчал полосатый жеребец.
— правду не утаишь. — Виновато отозвался красный аликорн.
Стремительно шагнув вперед, сын Зекоры нанес резкий удар правым кулаком в подбородок отцу, но особого эффекта не добился.
— тебе стало легче? — Участливо спросил император.
— намного. — Оскалившись, почти весело произнес младший аликорн. — Я сделаю все, как ты и приказал... но мне эта затея не нравится.
Последние слова были произнесены уже тогда, когда принц направлялся к выходу, попутно разминая ушибленную кисть. Вслед ему смотрели два фиолетовых глаза, на радужках которых ярко горели ядовито зеленым огнем, шестилучевые звезды мерцающие искрами сдержанного веселья.
* * *
Вокруг Цитадели толпились сотни кораблей, но вопреки обыкновению это были не гражданские транспорты или грузовозы, а полноценные военные суда, находящиеся на боевом дежурстве. Пространство было отчищено от всех посторонних, и только несколько новостных Дронов продолжали патрулировать окрестности столицы галактического сообщества, находясь в тягостном ожидании особых гостей.
Диспетчеры Цитадели зафиксировали гравитационные искажения, передали капитанам звездолетов сигнал о готовности, а спустя несколько мучительно долгих секунд, из гиперпространства вышли три боевых судна класса "Голиаф". Построившись клином, гости стали сближаться со станцией, передавая по выделенному каналу связи, все необходимые данные для опознания.
Флот Цитадели, получив команду "отбой", перестроился в парадную формацию, (все же паранойя офицеров подсказывала, что это был неплохой шанс для внезапной атаки, которая могла окончится уничтожением централизованного управления галактическим сообществом). Космолеты Единой Империи, пропустили через импровизированный коридор к специальному ангару, в который смогло приземлиться лишь одно треугольное судно.
Когда у транспорта отключились двигатели, к опустившемуся трапу выдвинулась встречающая делегация из бойцов СБЦ, (службы безопасности Цитадели), нескольких политических деятелей и пары репортеров с камерами, отобранных специально для того, что бы запечатлеть кадры встречи с послом нового союзника. Толпа обычных зевак, менее удачливых журналистов, и замаскированных под гражданский народ оперативников спецслужб, была вынуждена оставаться вдали, за периметром оцепления хмурых военных в полной броне.
По трапу, в сопровождении свиты из двух драконидов, двух единорогов, двух грифонов и пары минотавров, закованных в кристаллические легкие доспехи, под которыми были надеты серебристые скафандры, неспешно спустилась принцесса Селестия. Белая аликорн была облачена в длинное золотое платье с множеством складок на подоле и узкими рукавами, а так же золотой обруч украшенный драгоценными камнями. Пряди ее гривы, будто протуберанцы молодой звезды, колыхались на неощутимом ветру, сложенные за спиной крылья напоминали причудливую накидку, а от всей фигуры исходили физически ощутимые волны силы, чувства собственного достоинства и величия.
Внезапно, когда до встречающей делегации оставалось не больше пары шагов, в установившейся тишине отчетливо прозвучали два хлопка. Миг спустя, металлические конусы, выпущенные из неизвестным образом пронесенной на мероприятие винтовки, врезались в золотую пленку, окружающую тело кобылы и ставшую видимой на целую секунду.
"облажались".
Убито подумал про себя начальник СБЦ, старающийся сохранять вежливую улыбку на лице, хотя в этот момент ему и хотелось ругаться на всех известных языках. Как никто другой, он прекрасно понимал что лишь из-за подстраховки со стороны гостей, удалось избежать чудовищнейшего скандала, который скорее всего уже через пару часов, перерос в полномасштабную войну.
В то, что правитель Единой Империи, простил бы гибель своей старшей жены, верилось очень слабо. Сам турианец на его месте, залил бы кровью виновных всю Цитадель, (а невинных среди присутствующих на станции, для него бы не оставалось).
Однако даже так, ситуация все равно оказалась крайне тяжелой, ведь по сути, во время мирных переговоров, во время подготовки к подписанию союза, было совершено покушение на жизнь члена правящей семьи одной из сторон. Селестия была в праве вернуться на свой корабль и улететь, а совету Цитадели, как организаторам встречи, пришлось бы приносить извинения, идти на дополнительные уступки...
"и о чем я только думаю? Свое бы место теперь сохранить, а о проблемах совета, пусть головы у советников и болят".
Скинув с себя оцепенение, (благо прошло не больше пяти секунд, за которые стрелка уже успели отловить и утихомирить), начальник СБЦ, изобразил нечто вроде поклона в сторону белой аликорна, которую плотным кольцом окружали телохранители.
"что же вы сволочи, так оперативно не действовали, что бы предотвратить покушение?".
Мысленный вопрос, заданный пространству исключительно из-за отчаяния, ожидаемо остался без ответа.
— принцесса Селестия, от лица службы безопасности и от имени совета Цитадели, я приношу свои глубочайшие извинения за произошедший инцидент. — Голос мужчины звучал твердо и уверенно, хоть в душе все и переворачивалось от возможных перспектив дальнейшей карьеры. — Уверяю вас, все виновные в данном несчастном случае, будут наказаны по всей строгости...
— не стоит, офицер. — Мягким, буквально обволакивающим теплом голосом, произнесла посол. — Каждый может совершить ошибку... главное что бы из полученных уроков делали выводы.
Бойцы из свиты старшей жены правителя Единой Империи, поспешно расступились перед своей подопечной. Взгляд кобылы, на губах которой играла легкая успокаивающая улыбка, полнился пониманием и всепрощением, вызывая непреодолимое желание покаяться во всех своих грехах.
— прошу вас, проводите меня до резиденции совета Цитадели. — Попросила Селестия. — Мне бы хотелось побыстрее заняться делами и забыть об этом досадном недоразумении.
"была бы она моей начальницей... э-э-эх, мечты-мечты!".
Турианец усмехнулся собственным мыслям, в очередной раз изображая подобие галантного поклона.
— Прошу вас, принцесса, следуйте за мной.
Неподалеку от ангара, своих пассажиров уже ожидал представительского класса транспорт. После того как телохранители белой аликорна проверили машину на наличие взрывных устройств, вся делегация отправилась к возвышающейся в центре Цитадели башне. Спустя всего четверть часа, старшая кобыла табуна императора, уже поднималась на лифте в большой зал, где собрались все члены галактического сообщества.
Непредвиденные организаторами проблемы, начались в тот момент когда Селестия вышла на платформу между трибунами, расположенную напротив подиума, где разместились советники. Принцесса уже выслушала извинения и новые обещания разобраться с виновниками, набрала в грудь воздуха что бы произнести ответный монолог, но тут в воздухе появилась голограмма головы полосатого аликорна.
— приветствую вас, совет Цитадели, граждане галактического сообщества. — Голос Цезаря искажался, по картинке то и дело пробегала рябь, но проблем с узнаванием одного из лидеров Единой Империи, не возникло ни у кого. — Прошу прощения за столь грубое вмешательство в ваше мероприятие, но я попросту не могу больше молчать.
— что ты себе позволяешь? — Принцесса нахмурилась, ее осуждающий взгляд уперся в голограмму. — Драконис будет недоволен...
— о! его недовольство я уже ощутил в полной мере. — Жеребец зло оскалился, яростно сверкая глазами. — Старик явно обезумел от ощущения своей власти и даже не задумывается о том, что может ошибаться.
— да как ты смеешь... — Огненно золотая грива посла империи, начала развиваться с удвоенной силой, крылья наполовину распахнулись а в воздухе вокруг рук начали мелькать искры пламени.
— смею, моя дорогая... "мама". — Последнее слово было произнесено Цезарем с явной иронией. — Иначе попросту невозможно объяснить то, что император собирается заключить союз с чужаками, вопреки желанию собственных подданных! Как можно доверять мерзавцам и лицемерам, которые во весь голос кричат о чести, но нападают на заранее более слабых соседей, принуждая их служить себе, а тех кто достаточно сильны что бы дать отпор, травят ядами, убивая самое ценное что есть у любого живого существа? Или же вы, смелые турианцы, будете отрицать тот факт, что обрекли кроганов на судьбу худшую чем быстрая смерть, лишь потому что не смогли победить в честном противостоянии? Или ваши союзники соларианцы, по милости которых каждый год пропадают тысячи разумных по всей галактике, навсегда оставаясь в лабораториях по изучению генетики, придумали лекарство блокирующее гордость воинов и совесть? Об азари я даже говорить не хочу... как можно доверять существам, которые не могут определиться со своим полом?
