'У тебя есть лишь два противника, которые тебе по зубам. Двадцать Пятый Баам и Эмма Барнс. У обоих ест слабости, на которые тебе будет легко надавить.'
Эмма Барнс? Серьезно? Эта рыжая стерва, незаконная, как-то контролирующая пространство? Не смешно, черт побери! Неужели кто-то из офицеров хочет устранить незаконную его руками? Впрочем... это значит, что у него действительно есть шансы, верно?
К рыжей стерве, остерегающейся только их инструктора и его жутковатую аниму-помощницу, и за их спинами просто поливающую презрением всех остальных, Хо питал еще меньше положительных эмоций, чем к слишком талантливому мальчишке. И поэтом он продолжил читать.
'Слабость Баама в том, что он не хочет больше видеть чужих смертей; возьми кого-нибудь в заложники, пригрози убить заложника, если он не сдастся — и все будет готово. Слабость Эммы в том...'
Дыхание перехватило. Следующие слова, написанные с ровным нажимом аккуратным каллиграфическим почерком, долго не хотели складываться в предложения и обретать вложенный в них смысл. Но когда сложились...
— Серьезно? — собственный шепот в тишине комнаты звучал неожиданно громко. — Да что за хрень?
И, словно в ответ — раздался шорох из-за двери.
Терпение лопнули, а предельно напряженные нервы выдали предсказуемый результат.
— Кто это был?! — Хо буквально вылетел за дверь, оглядываясь в поисках подкинувшего ему записку придурка...
Но никого вокруг не было.
Утопающее в тишине позднего вечера общежитие молчало. Никого не было в коридоре, на лестнице не слышались шаги, а обостренный слух инфернала-полукровки не слышал движений в коридорах ни этажом выше, ни этажом ниже. Словно ему показалось... впрочем, а почему ему не могло показаться? Все же на носу конец распределительного теста, нервы ни к черту... Может, и записка ему показалась?
Нет. Не показалась. Скосив взгляд, парень увидел мятый клочок бумаги в собственной руке. Не показалось. А значит...
— В чем дело? — с мысли его сбил выскочивший из соседней комнаты Лебин. Вот же надоедливый! — Что случилось, Хо?
Записку подбросили... и, если шорох ему не послышался — буквально только что, перед его пробуждением. Но кто так быстро может передвигаться... или, на другой конец, прятаться? Это точно не уровень избранных участников их класса...
— Хо!
Рыжая сучка Барнс — незаконная. Ее выход с испытаний выгоден офицерам. Даже если он и ошибся в предыдущих выводах, особых проблем это ему не принесет: может, даже добавят бонусных баллов за вывод с испытаний незаконной участницы. Лакомый кусочек... и опасный, даже с помощью неведомого доброжелателя. С Баамом все было бы куда проще... впрочем, а что ему мешает? Мальчишка тоже бесил — но не презрением, как Эмма, а наивностью вкупе со взявшимся из ниоткуда талантом.
— Прием, Хо!
... ах да, надо что-то ответить.
— Ох, добрый день, мистер Лебин... — потянул Хо — и наткнулся на недоуменный взгляд собеседника. Ах да, уже же ночь... — Сегодня... чудная погодка.
И — вернуться в комнату, закрыв за собой дверь.
О том, что сосед начнет задавать вопросы, или расскажет кому-нибудь, Хо не беспокоился. В самом деле, зачем? Распределительный тест почти кончился, все на нервах, и его вылет из комнаты — не самая странная выходка, тот же Маучи вчера упился до поросячьего визгу из-за какого-то провала, так что Лебин будет молчать. А сам же Хо...
Выбор сложен. Но зачем вообще кого-то выбирать? Оба варианта легко осуществимы без какой-либо особой подготовки. Кто знает, как все обернется? Его неведомый доброжелатель сказал, что шанс устранить конкурента будет послезавтра, на дополнительном испытании — и кто знает, как все обустроят офицеры? Но если у него будет хоть один шанс... если он сможет приблизиться хоть к кому-то из этих двоих...
Уже через несколько минут слабо улыбающийся парень спал в своей постели. Впервые за десять лет он засыпал спокойно, не беспокоясь о кошмарах — предоставленный ему шанс был лучшим снотворным, что он когда-либо использовал.
* * *
Проведение переговоров — самое настоящее искусство, и, как правило, ход переговоров определяется еще до их начала, начиная с момента выбора места и создания антуража: данная ступень наглядно показывает, насколько организатор переговоров ценит своего визави. Конечно, в по-настоящему серьезных переговорах Агеро участвовать не доводилось, на него раньше вообще не возлагали особых надежд, но на 'детском' уровне семьи Кун он успел отточить невеликие навыки, и на нынешних оппонентов их должно было хватить... как и антуража, и цены за их услуги.
— Неплохое саке, — во взгляде сидящего напротив Ли Су проскользнуло уважение. Ну естественно! — Даже не буду спрашивать, где и как ты его достал.
— Лучше спроси у... мисс Риннен, — одними губами улыбнулся Агеро. — В конце концов, это ее чаще всего видели проходящей в твою комнату с бутылкой-другой.
— Вранье, клевета и провокация, — невозмутимо отмел подначку визави. Ну-ну... впрочем, он неплохо держится. Тейлор, конечно, не совсем точно назвала его 'самым умным', но и на простой уличный сброд его собеседник, если хорошо приглядеться, не так уж и похож. — В любом случае — благодарю за приглашение...
— ... а вот я не могу сказать того же, — хмуро буркнул Лауре, кутающийся в одеяло рядом с другим его гостем. — Если у тебя есть что сказать, Кун — говори, или я ухожу.
Бровь хозяина комнаты нервно дернулась. Впрочем... чего еще он ожидал? Фонсенкал, побочная ветвь семьи Евразия — это почти что диагноз. В меру мягкое воспитание, хороший самоконтроль, талант, семейный контракт и сухое чувство юмора сочетались в отпрысках этой семьи со знанием своей цены, и лентяй-пофигист Лауре был не худшим вариантом. Вот его отец был куда хуже, раз даже отца Агеро еле заметно передергивало при упоминании этого офицера и его чувства юмора, так что с Лауре вполне можно договориться.
Купить можно всех. Главное — дать адекватную цену.
— Охранный маяк, — взяв со стола небольшой куб, парень подкинул его в воздухе. — Ранг — Е-0, основная функция — блокировка наблюдения, побочная — возможность заблокировать доступ в помещение, где он расположен. Офицеры взломают, конечно... но против участников вплоть до D-ранга сойдет. Действительно толковые адепты света до тридцать пятого этажа встречаются редко, опыт у нашей специализации нарабатывается медленно. Одна услуга — и он твой.
— Считай, ты меня заинтересовал, — безмятежно-ленивый взгляд проводника резко посерьезнел. Ну еще бы! То, что Лауре действительно любит поспать, Агеро понял еще в первые дни теста, а то, что он не любит, когда его сон прерывают, рассказала Селена. — И все равно возможность взлома у тебя есть, верно?
— Лучше уж только я, чем вся команда, — покачал головой отпрыск семьи Кун. — Ну что, начнем?
— Погоди-ка! — подался вперед лидер группы скаутов. — А я, значит, должен забесплатно работать?
— А тебе, в отличие от Лауре, не плевать на жизни окружающих, — жестко произнес адепт света. Конечно, он мог бы и Ли Су заплатить... но зачем, когда его можно мотивировать работать бесплатно? Тем более, так легко...
Вот и сейчас подействовало — до того довольно легкомысленный собеседник мгновенно посерьезнел. Как же просто им манипулировать...
— Все так серьезно? — наконец произнес он.
— А ты как думал? — пожал плечами хозяин комнаты. — Распределительный тест заканчивается завтра. Конкуренция высока, у всех есть свои цели... а после распределительного теста всегда следует еще одно испытание, финальное на этом этаже, где у отстающих будет возможность сократить число своих и чужих конкурентов.
— Постой-постой, — помотал головой его гость. — Еще одно?
— Ну, офицерам же надо протестировать результаты вашего обучения в условно-боевой обстановке? — хмыкнул Агеро. — Так что да, будет. Обычно испытание проходит на базе какой-либо детской игры — салочек, пряток, догонялок или чего-то еще в этом духе — с делением избранных на несколько команд, от двух до четырех, в зависимости от количества доживших до конца теста; обычно в составе команды на таком испытании от четырнадцати до восемнадцати человек, так что, если ничего не изменится, команды будет две. Скорее всего, избранных каждой специализации известят об этом завтра, после окончания занятий, чтобы никто не расслаблялся, и чтобы был вечер на подготовку.
— Знаю, рассказывали, — неожиданно отозвался молчавший до того Лауре. — Ты уверен, что нас распределят в разные команды, Кун?
— Нет... и поэтому есть три варианта развития событий, — кивнул тот, устраиваясь поудобней. — В самом оптимальном вы вместе присматриваете за порядком в целом и за тем, чтобы из названных мной двух участников никто не пострадал. Второй не сильно отличается, но там придется поднапрячься кому-то одному, а третий же куда сложнее.
— Постой, — повторился Ли Су. — Как я понял, один из этих участников — Баам, слишком уж плотно вы с Тейлор за ним приглядываете... а второй кто?
— Барнс.
— Барнс? Незаконная?
— Незаконная, — поморщился адепт света. Как бы было легче, если бы Тейлор не была так зациклена на выживании этой дряни... но приходится возиться. — И не смотри так. Мне плевать на ее жизнь, но я не хочу, чтобы Тейлор наделала глупостей, если с ее знакомой что-то случится. Поэтому нужно присмотреть и за ней.
— Я уже не уверен, что это того стоит, — задумчиво потянул проводник. — Если за нее возьмутся офицеры...
— Не возьмутся, опасность тут только со стороны участников, — оставалось лишь покачать головой в ответ. — Беретесь?
— ... допустим, — скаут думал недолго. — Ладно, я берусь. Так что там с третьим вариантом?
Хех...
— В третьем варианте вам придется убедить проводящего испытание офицера самому присмотреть за ними, — поганую усмешку парень даже не скрывал, глядя на лица собеседников. А теперь — добить! — И замотивировать.
— Вот теперь сомневаюсь и я, — голос Ли Су дрогнул. — Я конечно все понимаю, Кун, ты хороший манипулятор... но тебя-то там не будет! Мы не знаем ни того, кто будет проводить испытание, ни места испытания, ни условий...
— Мы знаем варианты, — не дожидаясь, пока визави перейдет на крик, перебил его Агеро. — Проводящий испытание офицер выбивается из числа инструкторов, так что у нас всего пять вариантов. Арены — всего четыре. Видов испытаний тоже немного, а реакции остальных участников предсказать вполне возможно, мы знаем большую их часть...
— Я не был бы так уверен, — покачал головой Лауре. — Что мешает офицерам включить обоих твоих подопечных в состав, скажем, первой команды, а нас — в состав второй? Мы тогда не сможем ничего сделать, и предупредить кого-либо тоже...
Да уж, вот оно и самое уязвимое место его плана. Но — только если не знать, что за бардак тут происходит, и не знать слухов, которые ходят в семье Кун про администратора Юу Хан-Сунга и его любовь ломать оппонентов. С него вполне станется подыграть поначалу, дать надежду — а затем изящным планом сломать ее, чтобы следом сломать и втоптать в грязь своего противника. Пока что все происходящее вписывается в его образ действий...
... но говорить этого нельзя. Даже при включенном подавителе. Даже в защищенной комнате. Просто чтобы не провоцировать.
— Я не могу раскрыть свой источник информации, — наконец произнес он. — Я прошу только довериться мне.
Ли Су в ответ лишь скептически скрестил руки на груди — а вот Лауре недоуменно поднял бровь. Да уж, не такая ходит слава об отпрысках семьи Кун, чтобы они просили о чем-то, тем более — о подобном...
— Хорошо, — наконец кивнул Фонсенкал. Фух... — Все равно я и так планировал присмотреть за Баамом.
— Серьезно? — повернулся к нему его сосед. — Ты веришь ему?
— Я верю в то, что это серьезно, иначе бы он не стал нас привлекать, — отрезал проводник. — Так какие, говоришь, у тебя есть варианты развития событий?
Кун лишь кивнул в ответ — и начал говорить.
Говорил он долго. Тщательно спланированных вариантов было достаточно много, и под конец он почти охрип, а учитывая, что оба визави задавали вопросы и уточняли поначалу чуть ли не каждую деталь — к концу разговора голос уже еле слушался, и он был искренне рад, когда Ли Су первым откланялся...
... а вот Лауре задержался у дверей.
— Знаешь, мне в детстве рассказывали истории о незаконных, — начал он уже у самого порога. — Урек Мазино, Энрю... Во многих историях и байках говорилось об их невероятной силе и сильной воле, которая позволила им самим открыть врата в Башню. Но почти нигде не говорится о том, что они открывают врата не во Внутреннюю Башню, а в Башню вообще, приходя откуда-то за ее пределами.
Агеро лишь дернул щекой. Ну что же, офицеры явно давно догадывались — а теперь и некоторые участники осмелели настолько, чтобы практически прямым текстом озвучивать подозрения...
'Ты знаешь, кого ты прикрываешь?'
— Звучит интересно, — усмехнулся он, глядя прямо в глаза собеседника. Хочет ответа — пусть получает! — А мне вот в детстве рассказывали, как лучше подсидеть ближнего своего... такой у нас в семье своеобразный вид спорта.
'Не лезь не в свое дело, целее будешь.'
— Действительно, у разных семей воспитание сильно разнится, — помолчав несколько секунд, кивнул его визави. — В таком случае, спокойной ночи. Приятно было побеседовать.
Вот как? 'Спокойной ночи', а не 'счастливо оставаться' или что-то в этом духе... Ну, не отказывается сотрудничать хотя бы в мелочах — и то хорошо. Было бы хуже, если бы сначала шло 'приятно было побеседовать', а потом что-то вроде 'счастливо оставаться'; это значило бы потерю мобилизационного ресурса из-за 'естественной убыли' среди избранных, а терять ресурсы Агеро не любил. А так... На близкое сотрудничество рассчитывать, конечно, не приходится, но вполне сойдет.
Главное — пережить этот этаж. На остальных такого накала страстей не бывает, и можно будет относительно спокойно продолжить восхождение. А сейчас же... придется поднапрячься даже в самом лучшем случае.
В худшем же этаж он покинуть не сможет. По причине все той же 'естественной убыли'.
* * *
С недавних пор Леро Ро заметил, что беседы в кабинете директора стали его невероятно злить — впрочем, как и общение с самим директором. Юу Хан-Сунг сам по себе было невыносим, но на своей территории и при наличии жидкой грязи, которую он выдает за кофе... в таких случаях этого ублюдка хотелось просто придушить. Пока что он держался, но, видит Бог, его терпение сейчас было на пределе.
И все — из-за нескольких страниц, содержание которых никак не желало укладываться у него в голове.
— Директор... — собственный голос дрогнул. — Это что за фигня?
Сорвался таки. Не удержался... хотя нет. 'Не удержался' — это было бы, если бы он попытался придушить этого чокнутого кофемана, а сейчас он лишь высказал свои мысли. Да. Именно так. Он прекрасно себя контролирует...
— А что, там непонятно написано, офицер Ро? — мягко произнес собеседник. — Это сценарий последнего экзамена.
... но, такими темпами, его самоконтроль полетит ко всем чертям совсем скоро.
