Позанимавшись с Дувейли, иду проведать Неруба и заняться прикладным шаманизмом, полумаски себя сами не изготовят, а на завтрашнее занятие все новички должны быть обеспечены. Знакомое дело не заняло много времени, в качестве мерки захватил готовое изделие, использовав его для воссоздания формы и померив им потребное количество железа. Переплавляя железный лом и добавив крупинки адамантита, перемешиваю расплав телекинезом, прошлый разлив несколько отличался по своим свойствам, и выяснил я это лишь недавно, хотя и обычное железо было бы ничем не хуже. Разлив по формам, оставил охлаждаться, выйдя, застал, как клановый кузнец загружает принесённые брёвна, наколотые определённым образом, и разводит огонь.
68
Понаблюдав немного за работой кузнеца, не стал стоять у него над душой, вынес из палатки ещё одну партию огненных тотемов для своего заказа, и отправился домой разбирать бумаги Острых Лезвий. В этот раз больше уделял внимание картам, несмотря на примитивные приспособления для письма отрисованы они были весьма точно, я добиться таких ровных линий смогу только телекинезом. После пролистал "амбарную книгу" с поступлениями налогов, и переписку с Кровавыми Кулаками. Не нашёл ничего сверхсекретного, видимо важную информацию Вартар решил не доверять пергаменту. Расспросил Торулону, погоняв её по чтению, счёту и письму, оказалось, что она не дружит с цифрами. Понятно, что считать орком особо нечего, но её познания в математике ограничивались на десяти, и даже примеры в этом интервале вызывали у неё ступор. Неприятно, но, надеюсь, поправимо, зато у неё оказался настоящий талант в рисовании. Посетителей я пока не ждал, все ближайшие вопросы порешали при дележе трофеев.
Пришла Зуллута, передав пергаменты с отчётами и просьбой удвоить комплект посуды, в качестве обоснования было расписано, что повторная готовка и приём пищи отнимает время и отвлекает остальных.
— Железо уже готово, можем принести его к шатру — дополняет она свой доклад.
— Лучше сразу к палатке, возле которой кузнец пережигает уголь. Это всё?
— Чему в первую очередь учить пополнение?
— Чтению и письму. Срок вам две недели. Как продвигается обучение грамотности орчат?
— До весны всех обучим.
Посетила мысль, как учился сам читать в прошлой жизни, взяв стопку многоразовых пергаментов, зарисовываю задание, как из дерева понаделать квадратных дощечек с выжженными на поверхности буквами, детям будет интересней и легче приобщиться к грамоте.
— Привлеките к этому и старших орчат — передаю написанное — завтра будет посуда и клеймы для выжигания.
Просмотрев все пергаменты, кивнула, что поняла, и покинула шатёр. Передоверить изготовление литер можно и кузнецу, но у него пока хватает и другой работы. Перебрав в уме ближайшие планы, зову Дувейли, с момента её инициации прошло около двадцати дней, магическая система стабилизировалась, а значит, пора учить её новому.
Одевшись, идём в производственную палатку, возле входа обнаруживаю пару свёртков с железом, кузнец уже ушёл, закрыв яму крышкой. Заношу свёртки, судя по весу дали с избытком, расставляю напиленные чурбачки возле дальнего края, и поворачиваюсь к ученице.
— Сегодня я открою тебе секрет, как у меня получается делать всё ровно и аккуратно — слушает так внимательно, что даже дышать забыла — ты знаешь, что шаманы делятся своей силой со стихиями, а те в свою очередь зажигают огонь, переносят слова или ударяют молнией, но силой можно пользоваться и самому. Не научившись ходить, не сможешь и бегать, контролируя свой источник, ты сделала первый необходимый шаг. Теперь мы разучим, как правильно её направлять, чтобы можно было двигать предметы. Для начала вдохни, садись поудобней и сосредоточься на своей силе.
Выполнив сказанное, сосредотачиваясь, замерла, я же выбрав широкое блюдо, положил на неё песчинку, достаточно большую, чтобы её было видно, пересказывая полученный у дренеек урок. Сам в это время дал задание духам земли добыть достаточно глины для будущих отливок, и принялся заваривать сбор трав, восстанавливающий магический резерв.
* * *
То же время, шатёр подчинённых Зуллуты.
Бывшие жёны вождей Кровавых Кулаков и Острых Лезвий собрались вместе, делясь впечатлениями и договариваясь, как будут жить дальше. За прошедшую ночь и утро новички успели освоиться, оспаривать главенство Зуллуты никто не стал. Свою роль в этом сыграло то, что она мать наложницы вождя, и то, что она руководила орчанками дольше других.
— Как там моя дочь? — спросила её Вортанра.
— Прижилась, и уже без ошейника.
— Значит, ей помогли мои советы.
— Боюсь спросить, что же ты ей наговорила. Но не волнуйся, Натирук рассказала, что пока всё в порядке.
— Вам не кажется, что Аргнак несколько странно себя ведёт, тратя столько еды впустую? — задала вопрос Олгагра — и ещё, делать доспехи на ребятню, когда всего через несколько месяцев они из неё вырастут!
Зуллута не показала, что и сама вначале задавалась такими вопросами, но время показало разумность некоторых шагов. Утренняя зарядка сплотила молодых орчат, а перекус и последующие игры окончательно примирили старожил с пришлыми. Ладно одежда, без неё зимой никуда, но доспехи, что скоро им станут малы! В копилку необычного добавлялось и выделение из среды орчанок метателей дротиков, но не сказать, что такое им не нравилось. Доводы Аргнака, что вся земля — их дом нашли отклик в сердцах девушек.
— Как будто вербует себе охотников — поделилась своим соображением Джимува, младшая жена вождя — но кто же набирает себе не прошедших первую охоту?
— Кстати, а он к вам заходит проведать? — продолжает она.
— Бывает, но не часто — отзывается Тискоти — в основном проверяет исполнение поручений.
— Насчёт поручений — прерывает Зуллута — нам опять нужно обучить пополнение письму и счёту, срок — две недели. Надеюсь, в этот раз долго кочевать нам не придётся. И ещё, нужно сделать для всех детей вот такие комплекты — выкладывает в круг принесённые пергаменты.
Все собравшиеся хорошо читали, ознакомившись с рецептом, рассудили, кого для этого привлечь в первую очередь, во время переходов каждая из бывших жён поняла, что тянуть в одиночку дела у них не получается, и они подобрали себе по паре толковых заместительниц.
— А если сделать их из кожи — внесла предложение Окгава — они будут легче, и не сломаются.
— Можно попробовать — поддержала её Зуллута — получится даже быстрее.
* * *
Занимались мы не очень долго, Дувейли быстро устала, но смогла, наконец, сдвинуть песчинку. Перекатывалась она, как попало, но восторгу девушки не было предела.
— На сегодня хватит — прерываю занятие.
— Но у меня только начало получаться — глядит на меня пылающими энтузиазмом изумрудными глазами.
— Не так давно ты едва не лишилась дара, не стоит напрягать его сверх меры. Не бойся, ничего опасного нет, но на сегодня лучше закончить — протягиваю ей свежеприготовленный отвар для восстановления сил.
— Присмотрись к Торулоне, если сможешь, подтяни её в счёте.
— Хорошо — обняв меня на прощание, покидает палатку, а я приступаю к изготовлению посуды и штампов для выжигания букв. Перемешанная с водой и песком глина хорошо держала форму, экономя глину, сделал формы вложенными друг в друга, с небольшой перемычкой для перелива, в середине одной из гигантских "тарелок" добавил комплект литер для выжигания, подумав, сделал такое же во второй и в третьей, а в четвёртой — ручки для подвешивания за ушки. Просушиваю форму, отжимая воду и прокаливаю огненной маной, призвав под конец всё же духа огня, для равномерного прогрева.
Заложив в плавильную печь принесённое железо, прогреваю, добавив угля, для поддержания жара, перемешиваю раствор, как поспел, разливаю в не успевшие остыть формы. Не будь у меня возможности контролировать расплав, наверняка наделал бы пузырей, особенно если учесть, что выходное отверстие для воздуха я не предусмотрел, пришлось утончать поступающую струйку. Закончив отливку, решил приступить к воспроизведению рецепта глазированной посуды, разделив часть добытой глины на равные части, смешиваю её с красками, добываемыми орками из цветных камней, кроме того, добавляю и обычных — скорей всего выгорят от жара, но если не попробую — не узнаю. Ещё я помнил, что для того, чтобы получился слой глазури, температура должна быть выше, чем при обычном обжиге. Отштамповав получившиеся кругляши концом палки, получил маленькие глиняные "стопки", расставив их по печам, помещаю внутрь тотемы и задаю на глаз температуру, дело это не быстрое, можно пойти и отдохнуть.
Выйдя, вижу возле шатра ожидающую меня Окгаву, держащую в руках небольшой свёрток. Зайдя внутрь, пригласил проходить.
— Вождь, если сделать буквы из кусочков кожи, они будут легче, и тоньше — протягивает мне аккуратно нарезанные квадратики.
Повертев их в руках, понял, что так будет действительно быстрее. Радует, что присутствует инициатива на местах.
— Хорошо, но четыре комплекта сделайте из дерева, потом посмотрим, что прослужит дольше. С размещением проблем не было?
— Нет.
— Если у тебя всё, можешь идти.
* * *
Вечером, проверив, как там моя посуда обнаружил расплывшиеся в кривь и в кось заготовки, почти не сохранившие своей изначальной формы, неким подобием глазури покрылись в печи с максимальным жаром, и теперь я внимательно рассматриваю бесформенные куски глины с глянцевой корочкой. Вот так, не дал просохнуть, а ведь знал, что это необходимо, спешка опять не довела до добра, загружаю всё обратно в печи и опять повышаю температуру, сейчас, когда они просохли, посмотрю, что получится.
Остаток дня не был богат на события, занятые своими повседневными делами орки обходились и без меня, а вечером, предупредив жён, вызвал побеждённых орков строиться и повёл бегом прочь от стойбища, оставив только шаманов и кузнеца, они уже вполне адаптировались, и не желали менять своё положение. Бежим по целине, давно такого не делал, совсем с лыжами и парусом расслабился, увеличиваю темп, мне-то с поддержкой магии жизни ничего, а они через полчаса начинают уставать. Поворачиваю обратно, подгоняя отстающих, упирая на мужскую гордость, стиснув зубы, бегут. Возвращаемся, некоторые валятся с ног от усталости, но мне это и нужно — чем больше будут заняты, тем меньше дурных мыслей у них останется. Повторял ночные забеги всю неделю, на второй и третий день избавившись ещё от двоих ненадёжных, ждать весеннего кош'харга чтобы продать нерадивых рабов не стал — они видели слишком много новинок. Довёл до ума глазированную посуду, прокаляя её в два этапа, покрасить уже готовую не получалось, хотя это и не нужно. И вот наступил такой долгожданный день — зимний волчий праздник.
Каждый орчёнок с детства мечтает о ездовом волке, я не был исключением, у наших четвероногих родственников тоже был возраст совершеннолетия, лишь раз в году в середине зимы они выбирали себе седоков. Сегодня в полночь четвёрка чёрных красавцев свяжет свою судьбу с орками, придя заранее на вершину холма, стою и жду с остальными претендентами. Вот показалась четвёрка хищных теней, бесшумно приближающаяся к нам, каждый волк внимательно "вглядывается" в стоящих шеренгой орков, вот первый, не дойдя до меня, ткнулся широким лбом в грудь охотнику, постояв, удаляются. Второй прошёл мимо меня, хоть и надолго задержал свой взгляд, вот и третий, ещё до того, как он подошёл ко мне, я ощутил некое сродство с ним, как будто я знал его с самого рождения, вот он чуть прянул ухом, втянул воздух носом, и всё это было мне понятным. Не словами, а тем осознанием, что бывает, когда ни о чём не думаешь, и наслаждаешься закатом. Выхожу ему навстречу, повернув ко мне лобастую голову, мгновенно перемещается ближе, заглядывая в глаза, жёлтая радужка и распахнутый почти на всю ширину глаза чёрный зрачок, казалось, заглядывают в саму душу.
Не знаю, сколько мы так простояли, я всё лучше понимал его богатую мимику, а он меня, как вспышкой появилось имя: "Гром!".
69
Отрешившись от окружения, ринулись в ночь, свет луны, снег, вздымающийся из-под широких лап, и непередаваемое ощущение свободы, когда забыв о времени, бежишь, чувствуя рядом с собой родственную душу. Двигаясь рядом, понимаем друг друга всё лучше, вот Гром чуть наклонил голову, прянув ушами, и я знаю, что он предлагает повернуть налево. Взяв след, бежим по нему, наконец, натыкаемся на ночную лёжку кабанов, несмотря на плохое зрение у тех острый слух и обоняние, нас они уже почувствовали. Начинаем кружить вокруг сбившегося стада, действуя тем на нервы и выясняя, кто из них самый слабый. Прощупав стадо, делаем наскоки, остерегаясь матёрого секача, снег вокруг утаптывается всё сильнее, облегчая нам нападение. Я убегаю от вожака, а Гром в это время сделал бросок, трепанув молодого кабанчика за заднюю ногу. Теперь остаётся только подождать, пока он ослабеет от потери крови, продолжаем нарезать круги вокруг встревоженных животных, не давая раненому отдохнуть, изловчившись, мечу в него дротик, пробивая бок. Рана не смертельна, но увеличивает кровопотерю, поняв, что его уже не спасти, клыкастая махина уводит стадо прочь, кабанчик трусит следом, но начинает отставать, чем мы пользуемся, добивая подранка. Есть сырое мясо для орка не только не вредно, но и привычно, хотя от жаренного с приправами тоже не откажется, как следует насытившись, мы повернули к стойбищу.
Полный живот не располагал к бегу, зато по пути назад хорошо думалось, волки в жизни орков играли более значимую роль, чем собаки у людей, и дело было не только в размерах, позволяющих вносить больший вклад на охоте, но и в самом характере. Мы были ближе друг другу по восприятию и образу жизни, наши инстинкты и привычки пересекались, кочевой образ жизни и защита своей территории, для волков орки были такими же членами стаи, как и остальные волки. Не все волки брали себе седоков, и большинство таких были вожаками, свободные волки охотились по ночам и были лучшими сторожами спящего селения.
Добравшись под утро до родного шатра, позвал жён на знакомство с волком, выходят и осторожно приближаются, протягивая вперёд ладошки. Величественно и неторопливо смертоносная чёрная туша обходит каждую, внюхиваясь и всматриваясь в лица, повернувшись ко мне, транслирует что-то вроде одобрения моим выбором самок и, свернувшись калачиком, позволяет орчанкам зарыться руками в густой чёрный мех и перебирать его пальчиками.
* * *
Оставив напарника отсыпаться, сам вывожу на зарядку орчат и подневольных, неделя ночных забегов и ежедневный изнуряющий труд сделали своё дело, никто не возмущался, кроме того, тот факт, что с ними занимается сам вождь, тоже примирял их со своим положением. Повторять судьбу тройки самых буйных никому не хотелось, плюс обещание, данное мной, вселяло в них надежду влиться в клан ещё до весеннего кош'харга, а не быть проданными на нем.
Позавтракав, призываю личную команду молодых охотников и подневольных орков, поделив последних на семь отрядов, в один из которых собрал выживших волчьих всадников, и назначил своих главными. А теперь пора укрепить принятое мной решение положительной эмоцией, произношу торжественную речь, подкрепляя тонизирующим воздействием духа жизни:
