Большую часть дня Джун где-то пропадала — куда-то уезжала на своем быстром алом автомобиле. Наверное, такого цвета были паруса... Но сказки не дождаться, во всяком случае такой чудесной. В самом деле, если бы Лиза не видела, как ее соседка относится к Костику, то решила бы, что та ревнует Федора к ней, к Лизе, и поэтому еле терпит ее рядом. Но тогда она и отказалась бы дальше позировать. А ничего подобного не происходило. Джун пунктуально прибывала из своих поездок к обеду, а после сама чуть ли не тащила Лизу в их уединенное место для сеансов. К счастью, пока на этот уютный уголок никто не претендовал. И чудаковатые знакомые Джун не появлялись. Она потом объяснила, что это корейские дальние родственники, которые уговаривают ее выйти замуж за престарелого китайского бизнесмена, но после того, как Лиза помогла ей твердо высказать свою позицию, они сдались и больше обещали не появляться. Малоправдоподобная история, конечно, но зачем Джун обманывать-то?
Лизе казалось, что ее открывшаяся симпатия к соседке поможет ее работе, но все было наоборот. Чем тщательнее девушка рассчитывала движения кисти, чем вдумчивее подбирала краски, тем дальше от настоящей Джун казались ей ее наброски. Изящество и грация пантеры, насмешливость и лукавство Коломбины, уверенность, даже излишняя, как иногда думала Лиза, — все это удавалось схватить и все это проглядывало в фигурках на бумаге. Но это все еще не было той Джун, которая завладела сердцем и помыслами Лизы.
Обычно жизнерадостные "буки" поровну разделились на тех, кому повезло в отношениях, и на гордых одиночек. Это не мешало их дружбе и необидным розыгрышам друг друга и окружающих, но все-таки было заметно. Жизель частенько гуляла с Костей-Хрюшей, а Даша все чаще отзывалась на имя Дашута, которым стал ее окликать основательный Василий. "Невероятно, но факт, — отшучивалась девчонка в бандане, — у нашего спортсмена и комсомольца обнаружено чувство юмора". Ее вторая спасительница — Вика — все время что-то строчила крошечными источенными карандашиками в маленьких блокнотах, а Аллочка... перестала постоянно жевать, более того — она начала настойчиво еду раздавать желающим и нежелающим. Но это разделение все равно не мешало девчонкам действовать сообща и строить самые невероятные предположения о том, куда пропадает Джун. Да, они тоже заметили ее отлучки и захотели разобраться.
— Цыпленок, чем ты занимаешься? — Джун чувствовал, что что-то тут не ладно, но не мог понять, в чем дело. Лиза сидела на кровати в белой шелковой штучке, представлявшей из себя верх от ее новой пижамы, и рассматривала свои ступни. Пристально, с творческим вдохновением.
— Да вот, Тин-Тин младший мне сказал, что настоящая женщина видна по тому, насколько ухожены ее ноги.
— Он с тобой такое обсуждает? — юноша почувствовал, что его голос чуть не сорвался. Хорош же младший брат его друга!
— Да вот недавно стал. Ну... если подумать, он и раньше намекал, что я за собой плохо слежу. Но тогда меня это мало волновало. А сейчас решила прислушаться, — Лиза была чем-то смущена, а легкий румянец делал ее еще очаровательнее, а его терзания еще более невыносимыми.
— А что сейчас изменилось-то? — он спросил просто, чтобы спросить. Но ответа немного боялся — вдруг соседка разоткровенничается и начнет рассказывать, что хочет заинтересовать поваренка, к примеру, или собралась отвоевывать павлина. Впрочем, второго можно не бояться: Цыпленок не сможет свою Куликову так огорчить, хотя эта так называемая подруга еще тот фрукт.
— Ну... — Лиза отвернулась, чтобы достать из маленькой сумочки без ручек, которую Джун раньше у нее не видел, лак для ногтей. Алый, спасите и помилуйте. Алый... На загорелых пальчиках он будет выглядеть... Первое слово, которое пришло в голову, — вкусно... Остальные слова Джун прогнал из мыслей волевым усилием.
— Ты меня своим присутствием вдохновляешь — думаю, так можно сказать, — наконец-то ответила эта маленькая... мисс Невинность.
"Вот не была бы Цыпленок такой маленькой и наивной девочкой, я бы много чего сейчас подумал... Этот еще Дон Жуан со своими советами. Его бы в такую ситуацию", — Джун старательно улыбался, изображая легкий интерес, и тоном старшего брата-пенсионера, который можно было бы принять, за тон бывалой старшей сестры комментировал действия Лизы. Уйти у него сил не хватало.
— Интересно, понравится ли моему любимому человеку? — пробормотала вполголоса Цыпленок.
"Этому гаду не понравится. Очень не понравится то, что я с ним сделаю. Когда только успел?"
— Смотри-ка, а не так уж плохо получилось! — довольно проворковала девчонка. — Хочешь, и тебе ноготки обновим?
— Воздержусь! — коротко бросил юноша.
— Ну ладно, не хочешь — как хочешь. Может, тогда просто по-соседски пожелаешь мне удачи?
Он сбежал. Надо было выяснить, что за этим стоит — просто брат решил приукрасить сестру или это злой умысел, диверсия и провокация. Эх... Цыпленок. Эх... цыплячьи ножки... Да нет, не цыплячьи.
Ворвавшись без стука в номер братьев, никого Джун там не обнаружил. Это было понятно — Костик со своей драгоценной Степашкой — небось, где-нибудь на пляже гуляют и тесно общаются. Интересно, Жизель тоже доводит его друга до белого каления своими прихорашиваниями, или ему одному так повезло? Конечно, ему одному — он ведь уникален и бесподобен, а Хрюшу никто за девчонку не принимает и уж не советуется, какое платье надеть.
А что она ему вчера устроила? Притащила ворох одежд — говорит, Ванечка по дружбе собрал со всех поклонниц своего таланта дань. И начала примерять. Да мало того — по каждому наряду выясняла его мнение. Он уже и не рад был, что кто-то пробудил этого модного бесенка в невинном Цыпленке. И почему она ни разу не надела то платье, что он ей подарил? Ведь ей, кажется, понравилось... И вообще ничего ему в Цыпленке не понятно, кроме того, что ее надо защищать ото всех и от нее самой.
Рыская по базе, чтобы успокоиться, Джун наконец натолкнулся на Валю. Как и ожидалось, тот находился в окружении девиц.
— А... вот и наша неотразимая корейская принцесса! — Валентин излучал необычайную радость от встречи. — Звезда моя, присоединяйся к нашему тесному кружку. Просвети меня, может, тут моя судьба? Что, красавицы мои, согласитесь вы с приговором нашей восточной ворожеи?
Девчонки зашумели, явно возражая.
— Пойдем-ка, Казанова доморощенный, я тебе гороскоп составлю, — промурлыкал-прорычал Джун.
— Ой, красавицы мои, слаб я, слаб, не могу отказать ни одной из вас! Подожди меня — быстренько узнаю волю небес — и к вам, — Валентин перецеловал ручки хихикающим девчонкам и встал. Приобняв блондина среднего роста за плечи, Джун затолкал его за угол одного из домиков-шалашиков и, скрестив руки на груди, выжидающе уставился на собеседника.
— И что это за фокусы?
— Не ревнуй, моя звездочка, мое сердце принадлежит и тебе.
— Да что ты говоришь? А может, мне кусочек прямо сейчас забрать?
— Что разгневало мою прекрасную фею? — этот нахал откровенно потешался над ним. — Мое сердце слишком велико, чтобы отдать его одной, даже такой неординарной прелестнице.
— Тьфу на тебя. Ты чему сестру учишь?
— Как соблазнять мужчин, конечно. Кому как не мне об этом знать? — невозмутимо ответил Валентин и, сняв очки, засунул их в карман. — А что, волшебница моя, есть какие-то возражения? Уж не ревнуешь ли ты меня к моей сестре? Не читай так много японских комиксов, дорогая Джун-Джун. Чего там только не выдумают. Мне одна моя крошка рассказывала, что там много сочиняют о том, как девочки переодеваются мальчиками и наоборот или о том, как сестры испытывают к братьям неродственные чувства и наоборот. А ты, кажется, изданием комиксов занята, рыбка моя? И как в корейских? Тоже полно такого бреда?
"Вот, значит, как. Ну ладно..."
— Ты прав, мой Валентин, ревность изгрызла мне всю печень, — повинился юноша. — Только и думаю: почему это мой суслик проводит так много времени не со мной. А ведь все хорошо начиналось...
— Ты что это такое говоришь? — блондин утратил свою невозмутимость и слегка побледнел.
— А что такое? Я девушка свободная, ты хоть куда. Вот и решило мое высочество — а не снизойти ли к тебе и не ответить ли на твои пылкие ухаживания?
— Не вздумай! Ты что? Самое лучшее в прекрасных принцессах — их недоступность! — пробормотал блондин.
— Кстати, а брат тебе рассказывал, что я очень даже сильная, — угрожающе улыбаясь, поинтересовался Джун.
Он понял, что его нагло разыгрывают. Этот пройдоха явно раскусил его игру или почти раскусил и проверяет свои подозрения. Но ставить под опасность свою сестру только чтобы вывести на чистую воду возможного лиса в курятнике? А учить этого невинного ребенка соблазнять мужчин? И главное, Федора! Он вообще соображает, этот Валентин?
— И если мне чего-то очень хочется, то что мне может помешать взять это, не интересуясь мнением других людей? — юноша встряхнул непутевого брата, поставившего сестру в опасность, и отпустил.
— Ну... — блондин почему-то расслабился. — Наверное, то тебе помешает, что ты без ума от того, что тебе сильно хочется. Или от той. И не сможешь навредить тому, что тебе дорого. Или той.
— Мало того, что вы Самойловы любите кружить головы людям. Вы при этом еще остаетесь потрясающе наивными людьми.
— А сам-то, ой, прошу прощения, сама-то хороша? Замучила мне сестру. Костик — тот только и знает со своей малюткой резвиться. Да Лиза и не хочет с ним тебя обсуждать из-за твоей к нему страсти. Кто еще за сестру отмстит — я, конечно!
— О какой еще моей страсти ты говоришь?
— А то ты не знаешь, что чувствуешь к моему братцу? моя сестренка подробно описала все хитросплетения ваших отношений. Правда, ты фигурировал в деле, как аппетитная блондинка, а Степашка — как жертва радиации.
— Просвети меня, сделай милость.
Джун не знал, как ему реагировать на услышанное. Лиза его просто поражала своей фантазией. Вот ведь выдумщица. Он влюблен в Хрюшу без взаимности и пожертвовал своим покоем ради счастья подруги и любимого человека? Это только Цыпленку могло в голову прийти такое! Может, она до сих пор влюблена в павлина, но скрывает — вот и думает, что все такие? Эта мысль совсем не понравилась юноше, но, хорошенько ее рассмотрев, он пришел к выводу, что ничего к Роману девушка не чувствует. Она ведь даже закончила уже свою картину по мотивам "Снегурочки".
— Что притихла, Мата Хари корейского разлива? Интересная у тебя жизнь, как я посмотрю, — Валя сочувственно похлопал его по плечу. — Ничего, брат, все наладится.
— Да мне бы еще пару месяцев и все было бы хорошо, просто отлично. Но кто ж знал, что я ее встречу именно сейчас? — забыв о том, что собеседник и знать не знает обо всех его трудностях, пожаловался Джун.
— О, нет, это я выслушивать не желаю. Это ты, пожалуйста, ей скажи.
— Да не могу я! Я и брату твоему говорил, что не могу... Так... — юноша остановился и потер лоб. — Кстати, а ты-то сам давно понял, что я — это я?
Валентин вместо ответа расхохотался.
— Ой, видел бы ты себя со стороны, Ромео. Или лучше тебя Джульеттой называть? Я танцор, и неплохой. Грамот с собой не ношу, так что поверь на слово.
— И какое отношение это... — Джун хлопнул себя по лбу ладонью. — Вальс...
— Вот-вот, к тебе возвращается твоя хваленая логика. Костик мне за эти пару дней все уши ею прожужжал. "Джун вычислит, Джун поймет, Джун предвидит". Да ни одну девчонку не будут учить делать поддержки и ни одна девчонка не будет их делать, даже если и танцует за партнера.
— Но если ты знал с самого начала, то почему с Хрюшей согласился оставить нас с Лизой в одной комнате? Ты-то ведь меня не знаешь, а Костя обо мне не рассказал бы ничего — он обещал.
— Но ведь это так забавно! моя сестренка по-настоящему...
— По-настоящему что? — тут же подхватил мысль Джун. — Она тебе что-то говорила?
Нахальный блондин махнул небрежно рукой:
— Да, какую-то ерунду о перемене пола.
— Что? — как у юноши глаза на лоб не полезли, он и сам не знал.
— Да шучу я, шучу. Сам тоже хорош. Когда ты меня к стеночке прижимать начал, я уж испугался — а вдруг ты не по девочкам, а по мальчикам.
— А ухаживал за мной зачем? Тоже потому, что забавно? Хотя постой...
— Что, неужели, ты догадываешься?
— Есть три варианта: во-первых, ты хотел так вывести меня на чистую воду. Во-вторых, кем бы я ни был, ты решил воспользоваться моим талантом сводить людей, о котором узнал от брата. В-третьих, ты тоже Самойлов — и этим все сказано.
— Да я просто тебя пожалел и решил, что поухаживаю за тобой, чтобы никто другой не заподозрил, что ты парень. А то знаешь ли, такое открытие ведет к другому предположению. А не все такие терпимые, как я, далеко не все. Или приняли бы тебя за девицу с нестандартными интересами — тоже ничего хорошего для тебя, а главное, для Лизки.
— Вот я и говорю — ты тоже Самойлов.
— Заладил как попугай. И что?
— Да есть у вас общая черта — вы благородные простаки. И Цыпленок такая же, и Хрюша. Точно семейное. Но все-таки ты сильно рисковал, подговаривая сестру на такое.
— Да я ей только пару советов дал, как понравиться тому, кто ей симпатичен. Постой-ка... девочка-трансформер... а что такого Лизка вытворила, чтобы тебя довести?
— Тому, кто ей симпатичен?
— Да, балда ты этакий. Так что моя умная сестричка с тобой сделала?
— Ногти красила. На ногах.
— Тебе? — с ужасом вытаращился блондин.
— Себе... — вздохнул Джун, ярко припоминая все движения своей малышки. Он и не думал сражаться со своими чувствами — прекрасно знал, что рано или поздно они возьмут верх. — Но мне тоже предлагала.
— Эх... а я так надеялся, что она сама догадается о тебе и будут у вас шуры-муры, — с сожалением выдохнул Валя. — А так происходит что-то непонятное: ты для нее девчонкой и остался, для кого она ногти-то красить тогда решила?
— Странный ты брат какой-то, — пожал плечами Джун.
— Я очень прогрессивный и понимающий брат. Не все же Лизке в облаках витать — надо и парням головы кружить, — какое-то соображение заставило собеседника недовольно поморщиться, но он продолжил. — Слушай, а что она тебе еще говорила?
— Что я ее вдохновляю на эти подвиги с покраской ногтей.
— Ой-ёй-ёй, — застонал и засмеялся одновременно Валя. — Звезда моя, ты попала. Раскрыть Лизка тебя не раскрыла, но похоже, что ей на это наплевать.
— Наплевать? То есть ты хочешь сказать, что... она...
— Ну есть такая вероятность. То-то она недавно у меня спрашивала... как я отношусь к меньшинствам. А я-то к ним никак не отношусь... Да не расстраивайся ты так: к другим девицам у нее никогда интереса не было, только к такой, как ты, чувства проснулись.
— Большое утешение... — буркнул Джун. — Ты, Валентин, ошибаешься. Наверное, Цыпленок просто для Федора прихорашивалась — он за ней ухаживает.
— Ну-ну, — неопределенно протянул блондин и достал очки. — Бить ты меня не будешь, значит, можно вооружать глаза. А то не разгляжу свою судьбу — так ты говоришь?
