— Я знаю, кто такой генерал Снег, — отрезал Чароит. Он явно опять задумался, брови почти сомкнулись на переносице.
А Турмалин так и не понял, то ли Чароит и впрямь раньше не видел этой записи, то ли он выдал наблюдателю прописную истину.
В любом случае, некоторые вещи лучше повторить, чем не сказать вовсе.
И, пожалуй, Чароиту стоило знать ещё одно обстоятельство.
— Инструктор, знаете... я Камень Имени потерял...
— Знаю, — кивнул Чароит, — и не называй меня инструктором. Я тебе пока не учитель.
— Да, конечно, — Турмалин слегка позеленел от смущения и тут же услышал ободряющее:
— Не вешай нос! Всё могло быть значительно хуже.
И правда — потерять Камень ещё не значило потерять жизнь. А стать пленником Чароита не в пример лучше, чем попасться в руки тем женщинам с мечами. Надежда снова замаячила где-то впереди, поманила нераскрытыми тайнами. Турмалин счёл, что он весьма дёшево отделался. Хотя, конечно, его признание ничуть не прояснило ситуацию, а лишь вконец запутало.
Глава девятнадцатая — А
Она ещё раз проверила, всё ли взяла: выносной жилой модуль с генератором (уже погружен), походный синтезатор для пищи (тоже в шаттле), сменные аккумуляторы для оружия и планшетки (на первое время, пока модуль будет разворачиваться), сменную ячейку памяти с её музыкальной коллекцией и набросками для игры, лёгкий скафандр, запасную одежду, полевую аптечку, набор шампуней и прочих расчесок... Подумав, Сэт добавила в рюкзак ножницы. Когда волосы отрастут, с ними придётся бороться.
Оглядевшись ещё раз в поисках чего-нибудь забытого, но очень нужного для жизни, Сэт встряхнула головой, подняла рюкзак и быстро зашагала к шаттлу. Если она и правда что-нибудь забыла, синтезатор будет к её услугам, а всю нужную ей информацию она забрала.
Предрассветный холодок заставлял кожу покрываться мелкими мурашками. Безумие ситуации намекало на то, что неплохо бы ущипнуть себя и проснуться. Сэт покосилась на расплывшийся на левом запястье синяк — щипать себя она уже пробовала, и не один раз.
По дороге к ангару ей никто не встретился, она беспрепятственно взяла шаттл, тихо вывела его наружу и по возможности бесшумно поднялась в воздух. Курс на восток, на соседний континент — и пусть её от остальных отделяет не только расстояние, но и непреодолимая водная преграда.
Это ведь неправда, что она может дышать водой.
А шаттл она потом запрограммирует на возвращение или просто закинет на орбиту. Пусть кто-нибудь подбирает.
Крупные звёзды перемигивались напоследок в стремительно светлеющем небе. В каком страшном сне ей могло присниться, что она решит дезертировать? Но дело сделано, шаттл летит на восток, а в почте капитана дожидается сообщение о её самовольном побеге. Сэт покосилась на лежащий на колене отключённый коммуникатор и закусила губу. Её, конечно, могут попытаться найти и вернуть — только она, на месте капитана, не стала бы этого делать. Скорее всего, он и не сделает. Наверняка не сделает. Его долг велит ему избавиться от лишнего члена экипажа. А её долг...
Во рту стало солоно и Сэт, спохватившись, разжала зубы.
Её долг велит бежать, куда глаза глядят, и никогда не возвращаться. Она больше — не член команды. Она — та самая 'потенциальная опасность', от которой она клялась защищать экипаж. Кто же знал, что случится так, что опасность станет исходить от неё самой?
Внизу засверкало море, поднявшееся солнце залило кабину слепящим светом. Сэт прикрыла глаза и снова перебрала в памяти случайно подслушанный накануне разговор. Нет, ошибок трактовки там быть не могло. Она как раз подходила к кухне, когда услышала голос доктора Раикиара, и почему-то решила остановиться.
— ...жертвой этого стала Сэккерстет, — говорил он кому-то. — Мне удалось взять у неё анализы в период изменения, из чего я сделал вывод, что это всё-таки происходит не мгновенно, но требует некоторого времени на... назовём это 'перерождением'.
— И что же? — Собеседником доктора оказался капитан.
— В результате этой мутации, чей генез мне пока неясен, мы получаем идеальный организм, не подверженный болезням, с повышенной регенерацией... Да что там, исчезают даже следы старых повреждений! Например, у Сэккерстет был хронический...
Сэт нахмурилась. Она не любила, когда её болезни обсуждали с посторонними.
— Одна хроническая болезнь, — поправился доктор. — Сейчас нет ни характерных тканевых рубцов, ни изменений в биохимии крови. Анализы кажутся списанными из учебника.
— Может, ваш компьютер сбоит? — правда ли в голосе капитана послышалась насмешка?
— Нет. Я проверял. Мои анализы, например, выглядят как обычно.
— Не могу сказать, что рад за вас.
— Я это предполагал. Мне было бы интересно наблюдать за эволюцией этого... этого нового вида, если бы я не считал его потенциально опасным для экспедиции.
— И в чём же, по-вашему, заключается опасность?
Сэт поймала себя на мысли, что капитан, задающий столько вопросов подряд — это неправильно и странно. Вопросы должны задавать ему.
— Помимо распространённого предрассудка о 'чужих', в который я пока не верю? Искаженными психологическими реакциями, изменением или нарушением логических цепочек, развитием ряда психических синдромов. Из того, что я успел наблюдать, личность пострадавшего кардинально меняется...
— Вы преувеличиваете.
— Возможно. А, возможно, имеет место заниженная критика. В любом случае, то, что получается — это не та личность, которую посылали в экспедицию. И я вынужден требовать отставки.
— Чьей?
Сэт затаила дыхание. Секунды плыли мимо, бесконечно длинные.
— Не знаю, — ответил текткет.
— Так спросите.
— Нет. Это слишком просто.
— Вы мне не доверяете.
— Я никому не доверяю. Неделю назад я бы не поверил даже в возможность таких результатов, сейчас... сейчас я готов допускать самые нелепые гипотезы.
— А ещё вы боитесь.
— Да, — признал доктор. — Но это не имеет значения.
Сэт тихо шагнула назад. И ещё раз. Выдохнула, развернулась и пошла обратно в комнату. Не бегом, ни в коем случае не бегом. Спокойно. Надо ещё раз обдумать услышанное, осознать, взять шаттл и убрать заразную 'потенциальную опасность' с базы. Навсегда.
Доктор Раикиар так и не пришёл к согласию сам с собой относительно того, как ему следовало поступить, когда совершенно случайно встретил за ужином капитана. Общие принятия пищи давно ушли в прошлое, так что пересечься с кем-нибудь из команды в кухонном блоке текткету случалось не каждый день. Проще было застать их во дворе или столкнуться в каком-нибудь коридоре, быстро раскланяться и отправиться по своим делам. Но на этот раз доктор уже приступил к ужину — принимать пищу в своей спальне ему не позволяло воспитание — и, когда в кухонный блок вошёл капитан, сбегать в обнимку с тарелкой показалось текткету просто глупым.
Они поздоровались, капитан выбрал себе меню и присел на соседнее сиденье.
Доктор тщательно дожевал кусочек мяса, отрезал новый, проглотил и его, и лишь после этого вынужденно начал разговор.
— Я завершил анализы, — сообщил он.
— Очень интересно, — улыбнулся капитан.
— Знаете ли вы, что подверглись некоторому... изменению? — слова приходилось подбирать на ходу.
— Да, — кивнул капитан и встал, чтобы забрать готовый ужин. — Но мне интересно выслушать вашу точку зрения.
— Мне удалось установить, что как минимум четверо членов команды пострадали от этой мутации, — доктор посмотрел на свои сплетённые пальцы и аккуратно разомкнул руки. — Я пока не решаюсь назвать её положительной или отрицательной. Также я пока не могу сказать, чем она была вызвана. Возможно, вы знаете?
— Отчасти, — кивнул Оркана. — Хотя не смогу объяснить биохимию процесса.
— Хорошо, мы к этому ещё вернёмся. Итак, сперва изменились вы, старший помощник Варав и навигатор Эрр-Да. Думаю, это случилось где-то между тем временем, когда 'Деметра' вышла на здешнюю орбиту и семнадцатым декабря. Последней жертвой этого стала Сэккерстет. Мне удалось взять у неё анализы в период изменения, из чего я сделал вывод, что это всё-таки происходит не мгновенно, но требует некоторого времени на... назовём это 'перерождением'.
— И что же?
— В результате этой мутации, чей генез мне пока неясен, мы получаем идеальный организм, не подверженный болезням, с повышенной регенерацией... Да что там, исчезают даже следы старых повреждений! Например, у Сэккерстет был хронический... одна хроническая болезнь, — поправился доктор. — Сейчас нет ни характерных тканевых рубцов, ни изменений в биохимии крови. Анализы кажутся списанными из учебника.
— Может, ваш компьютер сбоит? — усмехнулся Оркана.
— Нет. Я проверял. Мои анализы, например, выглядят как обычно.
— Не могу сказать, что рад за вас.
— Я это предполагал, — кивнул доктор. Именно такого, непонятного и нелогичного ответа, следовало ожидать от 'изменившегося' капитана. — Мне было бы интересно наблюдать за эволюцией этого... этого нового вида, если бы я не считал его потенциально опасным для экспедиции.
— И в чём же, по-вашему, заключается опасность?
— Помимо распространённого предрассудка о 'чужих', в который я пока не верю? — вот именно, 'пока'. — Искаженными психологическими реакциями, изменением или нарушением логических цепочек, развитием ряда психических синдромов. Из того, что я успел наблюдать, личность пострадавшего кардинально меняется...
— Вы преувеличиваете.
— Возможно. А, возможно, имеет место заниженная критика. В любом случае, то, что получается — это не та личность, которую посылали в экспедицию. И я вынужден требовать отставки.
— Чьей? — заинтересовался капитан.
— Не знаю, — ответил текткет.
— Так спросите, — пожал он плечами.
— Нет, — доктор покачал головой. — Это слишком просто.
— Вы мне не доверяете.
— Я никому не доверяю. — Доктор опустил взгляд и обнаружил, что его пальцы снова сплетены. — Неделю назад я бы не поверил даже в возможность таких результатов, сейчас... сейчас я готов допускать самые нелепые гипотезы.
— А ещё вы боитесь.
— Да, — признал он. — Но это не имеет значения. Ситуация такова, что устав её не охватывает. Значит, следует действовать, исходя из логических предпосылок, на которые вы, как мне кажется, уже почти не способны.
— Вы преувеличиваете, — повторил капитан. — Просто я опускаю логические цепочки, озвучивая лишь выводы, а они предсказуемо кажутся вам нелогичными. К тому же, некоторые доступные мне возможности выходят за рамки ваших представлений о... как бы это сказать... реальности?
— Их действительное наличие легко проверить, — заметил текткет.
— И вы испугаетесь меня ещё больше, — пожал плечами капитан. — Сперва решите, желаете ли вы считать меня тихим сумасшедшим или вносить в вашу классификацию разумных новый вид.
— Всё-таки 'чужие'? — поморщился доктор. — Контакт с новой цивилизацией, распространяющей пси-споры и прочее в таком же духе?
Версия с сумасшествием половины команды была ему куда более приятна и объясняла практически все странности — кроме анализов.
— Думаю, всё же, всё не настолько плохо, — рассмеялся Оркана. — В общем, вы решайте и задавайте вопросы. А я с удовольствием на них отвечу — только после ужина, с вашего позволения.
— Забавный камушек, — сказала Женевьева, разглядывая находку Дэна. — Что это?
— Не знаю, — тот пожал плечами. — Нашел ещё пару недель назад, у ближайшего хребта. Думал спросить у старпома при случае, да всё как-то не выходило... Вот, в кармане комбинезона утром обнаружил. Ты тоже не знаешь?
— Нет, — Женевьева покачала головой. — Тигровый глаз какой-нибудь, наверное. Или красная яшма, может?
— Яшма, вроде, пятнистая, — припомнил Дэн. — А тут словно паутинка. Хотя по неполированному сложно сказать, конечно.
— Вообще-то, ты прав, — Женевьева поднесла камень к глазу и посмотрела на солнце сквозь сколотую грань. — Он прозрачный, хотя и мутноватый, а яшма не прозрачная.
— Кварц?
— Никогда не видела кварца в полосочку, — засомневалась девушка. — И разве он не светлее?
— Ну, разный, наверное, бывает... — Дэн коснулся её плеча. — С полосками точно бывает, у матери моей жены... моей бывшей жены, то есть, какая-то такая брошка была. Кварц с прожилками чего-то более благородного.
— Ты женат? — всё веселое и лёгкое настроение Женевьевы как рукой сняло.
— Нет, уже нет, — Дэн примиряюще поднял руки. — Развёлся пару лет назад. Дочка с женой осталась, вижусь с ней раз в год, если удаётся. Ну, денег перевожу...
— Ты не говорил, — прохладным тоном заметила Женевьева.
— Да я как-то и не думал, что... Я ж не того... Ну, какая разница-то? Джен, ты чего?
— Да нет. Ничего. Просто в следующий раз мне было бы приятно узнавать заранее, что ухаживающий за мной человек на самом деле...
Договорить Женевьева не успела — Дэн привлёк её к себе и крепко обнял.
— Глупая, — и ещё поцеловал. — Ну какая разница?
— Тебе, может, и никакой, — фыркнула всё ещё обиженная Женевьева, хотя на самом деле она уже была готова сдаться. Просто было неприлично забывать о подобном промахе с его стороны сразу.
— Тебе тоже никакой, — Дэн говорил очень серьёзным тоном, а его руки размеренно поглаживали её спину сквозь ткань одежды. — Это всё дела прошлые. Поняла?
— Не знаю... — замялась Женевьева.
— А теперь? — Дэн поцеловал закрывшую глаза девушку.
— Ну ладно, — всё-таки улыбнулась Женевьева. — Ладно. Кстати, а ты помнишь, что скоро Рождество? Надо бы что-то придумать. Гирлянды там, венки, свечи... У нас в синтезаторе можно сделать свечи?
— Наверняка. Главное, выбрать нужные, а то попадется какая-нибудь карбюраторная свеча, — усмехнулся Дэн.
— Ага, — рассмеялась Женевьева. — Или, того хуже, лечебная!
Звонкий дружный смех было слышно, наверное, по всей базе. Женевьева подумала, что жизнь определенно налаживается.
Глава девятнадцатая — Б
После вечернего возлияния все просыпались очень неохотно, и благодаря этому Турмалину с Чароитом удалось пробраться на постоялый двор незамеченными. Хотя, пожалуй, любой, кто увидел бы крадущихся в предрассветных сумерках подземника и светлого, решил бы, что эль за ужином был чересчур крепок — иначе с чего бы такие нереальные видения?
К завтраку вышли лишь самые стойкие. Большинство же вчерашних гуляк даже взглянуть на еду опасались и решили ограничиться питьём — кто холодной водой, а кто и пивом.
Пока караванщик и его подручные расталкивали непутёвых работников и охранников, в общий зал заявился смурной Бриан и, наскоро перехватив пару булок с ветчиной, развил бурную деятельность по сборам в дорогу. Моран с обмотанной вокруг головы мокрой тряпкой лишь просил разговаривать потише, но в путь собрался чуть ли не быстрее остальных.
Вскоре лошади были осёдланы, запас провизии и воды на дневной переход запасён в сумках, а рыцарь вдобавок прикупил фруктов в соседней лавке.
— Выезжаем! — наконец объявил он.
— Постой! Как это 'выезжаем'? А где же Кэйлин? — удивился Моран, оглядываясь по сторонам так живо, что концы тряпки полоснули его по щекам.
