— Ты как — морально готовишься?
— Аморально.
Я присела рядом взяла оборотниху за руку.
— не нервничай. Я буду рядом. Никто тебя и пальцем тронуть не посмеет. Обещаю.
Настя вздохнула.
— Все равно на душе неспокойно. Не доверяю я им.
А кто доверяет?
Полчаса ушли на успокоение Настиной мятущейся души. Потом я плюнула, вызвала ей в компанию Константина — пусть папаша свою супругу и успокаивает — и отправилась вниз. В зал.
Там уже было людно и вампирно. То есть вампирно и оборотно. И те, и другие расхаживали по клубу. На сцене распевала какую-то гадость Дося Блистающая. Альфонсо поглядывал на нее с явно мужским интересом. Мечислав потягивал из бокала что-то красное и загадочно улыбался. Хорош, гад...
* * *
Я голоден!
Первая жертва оказсссаласссь омерзсссительно ссслабой!
Вторая — чуть сссильнее, но недоссстаточно!
Но кто-то же уничтожил мою ловушку! Мне надо найти этого ведуна! И уничтожить его раньше, чем он доберетссся до меня!
Уничтожить, разсссмазсссать, выпить досссуха...
Но я пока еще ссслишком ссслаб. Сссначала надо восссссстановить сссвои сссилы. Есссли этот человек сссмог разсссорвать ловушку так, что мне ссстало больно, зсссначит, он сссилен. Очень сссилен. А я оссслаб! Есссли мы вссстретимссся — на чьей ссстороне будет победа?
Не зссснаю. Но торопитьссся не ссстоит. Сссначала надо выпить еще несссколько человек, набрать еще сссилы...
Раньше мне хватило бы троих человек, чтобы восссссстановитьссся.
Но я долго ждал.
А люди ссстали ссслишком ссслабы.
В этом есссть и минуссс — мне пришлосссь бы долго ждать и принесссти намного больше человечессских жертв. Это ссслишком долго. И мой носсситель может попассстьссся.
Но к сссчассстью, мой ссслужитель наткнулссся на гнезсссдо вампиров и оборотней. Вампиры — сссильные. Я — сссильнее и намного. Раньше я мог приказсссать любому вампиру принесссти сссебя в жертву мне. Сссейчассс же...
Сссейчассс его сссилу отдассст мне мой носсситель. Я прикажу вампиру, он придет — и мой носсситель сссовершит ритуал. Тогда я ссстану сссильным. А есссли нет...
Есссть и еще один вариант. Я могу отдать накопленную сссилу. И попробую воплотитьссся. Я хочу жить! Обладать сссвободой дейссствий и передвижений! Питатьссся! Влассствовать! Нассслаждатьссся ссстрахом и сссмертью!
И ссскоро, сссовсссем ссскоро, я вырвусссь на сссвободу!
Чуть раньше или чуть позже, так или иначе, но чем ссскорее, тем лучше...Я не хочу ждать! Сссвобода! Я хочу быть сссвободным!!!
Хорошо, что мне попалссся этот человек.
Алчносссть, жадносссть, бессспринципносссть, жажда власссти — то, что нужно для моего ссслуги.
Когда я ссстану сссвободен — я даже оссставлю его в живых. И даже дам крошку сссилы сссо сссвоего ссстола.
Мы тоже умеем быть благодарными... на сссвой лад.
Ха-хасссс...
А сссейчассс надо присссмотреть сссебе сссильного и вкусссного вампира или оборотня. Но лучше вампира. Их сссила близссска к моей, и поглощать ее будет намного легче.
Хорошего, аппетитного вампира.
Я хочу вырватьссся на сссвободу и воплотитьссся!
* * *
Мечислав развлекал Альфонсо да Силва. И старался показать себя гостеприимным хозяином. После вчерашнего, да и после сегодняшнего Юлиного поведения это было немного сложно, но приходилось делать хорошую мину при плохой игре. Пока оба вампира подыгрывали друг другу — проблем не возникало. Наоборот. Они обращались друг с другом, как с корзинами тухлых яиц — ни тряхнуть, ни дернуть, ни вздохнуть, ни... так, это уже из Юлиного лексикона.
Вот ведь паршивка! Иногда Мечиславу очень хотелось, чтобы у него был послушный, вежливый, а главное — слепоглухонемой фамилиар.
Но может сейчас, напуганная, она станет вести себя получше? Недаром же он сегодня вешал ей лапшу на уши?
Сам Мечислав не особенно верил в провокации. Какие там проверки на вшивость!? Вампиры привыкают подчиняться и прогибаться с момента 'рождения'. Даже самым извращенным и ненормальным желаниям своего креатора. Спровоцировать их такой мелочью, как убийство... Ха!
С точки зрения вампира то, что произошло вчера — было вполне логичным. Альфонсо решил показать зубы. Ну, показал бы. Пришиб пару-тройку оборотней и вампиров. И спокойно расспросил бы оставшихся о смерти Рамиреса. Запугав всех до полной неспособности врать.
Оригинальный метод ведения следствия?
Так это с точки зрения разных там демократий. Вот вампиры в этом ничего ужасного не видели. Как и в пытках. А наследникам Робеспьера, конечно, хочется жить безопасно. И без таких методов дознания. А то представьте картину — врывается в дом к олигарху или там министру наряд ОМОНа. Кладет всех мордами в пол, расстреливает парочку холуев, а самому 'хозяину жизни' без разговоров выдирает пару ногтей и выбивает десяток зубов. И только после этого интересуется: 'А какое вы, гражданин нехороший, имеете отношение к расхищению народного достояния? Или к смерти гражданина NN?'
Шикарный метод допроса. И без всякой сыворотки правды, детектора лжи и прочих глупостей.
А для проверки правоты всегда можно из товарища ремней нарезать. Или на дыбе подвесить.
Среди вампиров почти все получали в свое время и худшие травмы, поэтому относились к таким методам, как к неизбежному злу.
А людям такого было не понять. Современным людям — точно.
Конечно, Юля сорвалась. Впала в истерику. И малым не покалечила одного из членов Совета.
Но к чести Альфонсо — это он принял спокойно. Вампиры Совета были разными. Злыми, жестокими, полубезумными, равнодушными, но они старались быть справедливыми. Потому что на одном страхе долго не удержишься.
Все правильно. Показал силу, понял, что на его силу нашлась превосходящая, и теперь будет пытаться получить ее в свое распоряжение — или хотя бы сделать ее не враждебной. И еще Шарль...
Мечислав откровенно не надеялся, что Юля расстанется со своим новым приобретением. Ее отношение к тем, кого несправедливо обижают, он отлично знал. И сам этим пользовался. Сейчас все обернулось против него. Увы. Но нет в мире совершенства.
Вампир сидел, лениво разглядывал поющую на сцене Досю и потягивал кровь из высокого бокала. Подогреть до 37-ми градусов, прицепить кусочек лимона, поставить в бокал разноцветный зонтик — и можно ходить с ним даже среди делегации попов. Ничем не отличается от обычного бокала с коктейлем.
Дося, как обычно, блистала — и вертела попой, при этом спокойно попадая между нот. С точки зрения вампира, петь ей можно было только с закрытым ртом. Зато попка и ножки были выше всяких похвал. Это и Альфонсо отметил.
Первым начал разговор Альфонсо.
— Ваш фамилиар произвела на меня впечатление...
Мечислав нарочито безразлично пожал плечами.
— Она еще слишком молода и бестолкова.
— Но обладает значительной силой.
— Безусловно.
— Жаль, что впридачу ей досталась весьма невыразительная внешность. Впрочем, сейчас это дело поправимое.
Мечислав чуть приподнял брови.
— Безусловно, Юля не красавица. По тем стандартам, которые приняты сейчас. Но в другое время она бы пользовалась успехом. А впрочем, мне все равно. Главное в ней — не внешность, а разум.
— Разума я вчера не заметил.
'Зато хорошо заметил когти', — подумалось Мечиславу. — 'Жаль, что Юлька вчера сдержалась — и так мало тебе ауру распахала. Надо бы и сильнее'.
Вчерашние раны Альфонсо уже залечил, хотя для этого ему потребовалась кровь двух оборотней. И выглядел просто... как герой испанской мелодрамы. Дося кидала на него со сцены заинтересованные взгляды. И Альфонсо тоже уделял ей внимание, то обжигая страстным взглядом, то поднимая бокал в ее сторону, то громко аплодируя.
— Я полагаю, сегодня вы убедитесь, что Юля — очень разумный и серьезный человек, — фальшиво заверил вампир. Сам он в этом очень сомневался. Безусловно, Юля могла быть разумной. Но Альфонсо она терпеть не могла. И в какой момент ее истинный вызывной характер выйдет из-под контроля, предугадать не мог никто. Даже она сама.
Мечислав отлично помнил ее слова.
'Корежит меня от этого фашиста... тащит, плющит, колбасит, сосисит и сарделит!'
И только надеялся, что она сможет держать себя в руках. Иначе...
— Добрый вечер, — произнес нежный голосок рядом.
И Юля, очаровательная во всем белом, послала ему нежную улыбку.
— Славочка, ты не отодвинешь мне табуретик? Или это стульчик? Нет, стульчик звучит почти как стульчак! Это же надо, одна буква — и такая разница. Славочка, ты не знаешь, почему такое произошло!?
И вампир понял, что проблемы только начинаются. Если Юля решила 'включить блондинку'...
Остановить ее не представлялось возможным. Поэтому Мечислав незаметно выдохнул, расслабился и приготовился наблюдать за реакцией Альфонсо да Силва.
А что еще оставалось делать? Если Юле хочется выставить себя идиоткой — он не смеет мешать ей. Пусть ей хоть раз будет стыдно.
* * *
— Ты же не спустишь ей этого унижения!?
— Никогда! Милая, это просто невозможно. После такого нас перестанут уважать все...
— Согласна. И она просила, чтобы мы разобрались...
— Я думаю, мы разберемся сегодня.
— Когда?!
— Во время осмотра оборотнихи. И до тех пор держи себя в руках. Ясно?
— У меня нет твоего самообладания. Но я постараюсь.
— Постарайся, лапочка. Ты же у меня умница. А если будет невмоготу, вспомни, сколько она нам обещала...
— Я постараюсь, братик.
Два вампира почти синхронно улыбнулись друг другу, обнажая клыки. И улыбка эта не сулила объекту их радости ничего хорошего.
* * *
Мне было невесело. Я отлично знала, стоит мне появиться внизу — и Альфонсо так или иначе заведет разговор о Шарле. А вот как этого избежать...
Отказать ему сразу?
Поторговаться?
Потянуть время?
Вот честно, рядом с вампирами я даже не соплячка. Так, инфузория в туфельках. Поэтому у меня есть только один выход. Тянуть время. А там либо Альфонсо, либо падишах, либо ишак...*
Лишь бы не наша компания! Но я надеялась на опыт Ходжи Насреддина.**
* * *
Однажды падишах призвал ходжу Насреддина и спросил:
— Можешь ли ты обучить моего любимого ишака богословию, чтобы он знал столько же, сколько я сам?"
Ходжа Насреддин тут же согласился, но сказал, что ему потребуется на это двадцать лет. Эмир велел выдать ему из казны пять тысяч таньга золотом и сказал: "Бери этого ишака и учи его, но, клянусь аллахом, если через двадцать лет он не будет знать богословия и читать наизусть Коран, я отрублю тебе голову!"
Ходжа Насреддин взял ишака и ушел. И сказал друзьям:
— Получить пять тысяч таньга золотом и хорошего ишака в хозяйство — это человеку не каждый день удается. А голову мою не оплакивайте, потому что за двадцать лет кто-нибудь из нас уж обязательно умрет — или я, или эмир, или этот ишак. А тогда, поди, разбирайся, кто из нас троих лучше знал богословие!
Подробности обучения можно узнать в книге Л. Соловьева 'Повесть о Ходже Насреддине', прим. авт.
Итак, вступают фанфары. Сцена... а номер неважен, важно участие. На сцене — аз есмь, Мечислав есмь — и Альфонсо, поливающий меня такими взглядами, что хочется скромно раствориться и стечь в канализацию. Но это — слишком хорошо для некоторых зубастых. Перебьется. Тем более, что выглядит он пока не слишком хорошо. Не знай я, что произошло — сказала бы, что парень на ежа мордой лег. Два раза. На заднем плане Вадим и Владимир. И все ждут... а чего они ждут? А, все равно обойдутся. Сегодня я не собиралась качать права. Силу показали вчера — сегодня будем любезны. Как и все победители. Поэтому я послала Алику (а как еще сокращать Альфонсика? Алька, Фонсик, Носик?) очаровательную улыбку. Пусть ему тоже будет плохо.
И начала привычно трещать о всякой чепухе. А что, хорошая манера разговора. Надо бы так попробовать сдавать генетику.
Поняв, что меня такой мелочью, как взгляды, не прошибешь, а чем-то посущественнее воспользоваться пока нельзя, Альфонсо сверкнул глазами посильнее, выдавил любезную улыбку и процедил сквозь зубы:
— Юлия Евгеньевна, я тоже счастлив вас видеть.
— Ой, а как я-то счастлива, — затараторила я со скоростью 80 слов в минуту. Сегодня я его уже вовсе не боялась. И совершенно спокойно строила из себя идиотку. Не поверит? Ну и не надо! Пусть просто так помучается! — Я о вас всю ночь думала. Вот понимаете, буквально ночь не спала, подушку пролежала... то есть я ее еще раньше пролежала, да и спать ночью у меня уже столько времени не получается, вот как мы со Славочкой познакомились, так и начала бодрствовать... Но я все думала и думала, решала и решала... мы обязаны вам помочь!
— Чем?! — искренне удивился да Силва.
Ага, харакири я делать не стану, точно.
— Ну, вы же мне подарили Шарля...
— И я хотел бы...
Знаю я, чего бы ты хотел!
— чтобы я хорошо за ним ухаживала? Это я вам обещаю! А вообще-то я хотела бы сделать вам ответный подарок! Животных у меня, правда нет, зато есть шикарный фикус. Возьмете?
— Нет!
— почему? Он же хороший!
— Я не люблю... фикусы...
— а кактусы?
Следующие пятнадцать минут Альфонсо последовательно отбивался от попыток подарить ему фикус, кактус, жасмин, диффенбахию и драцену. А также пытался мне объяснить, что вампиры не пьют текилу, им для жизни не нужна соль, он лично не любит аромат жасмина, жасмин не завезли в Испанию из Австралии, а драцену он бы с удовольствием пропустил через мясорубку. И лучше — вместе со мной.
Я же глядела на вампира невинными большими глазами. И тарахтела, как ополоумевшая кофемолка.
— Ой, вы знаете, я все понимаю! Вы бедные даже текилу пить не можете! А почему не можете? Кровь же она соленая, а текилу пьют с солью! И вообще — если мужчина не может выпить, то какой же это мужчина!? Вот я твердо уверена, что все вампиры такие бешено вредные из-за гемоглобиновой диеты! Вот если бы меня сто лет подряд одними солеными огурцами кормили, я бы вообще озверела!
— При чем тут огурцы!?
— Ну, они же соленые! И кровь соленая! Чем-то же человеческая кровь напоминает рассол! Или рассольник? Она соленая! И там много всего плавает! Я знаю, мы учили! Эритроциты, лейкоциты, тромбоциты скажите, а для вас принципиален процентный состав крови? Если человек болел лейкемией или лейкоцитозом? Вкусовые качества отличаются? А польза для организма вампира разная? Вроде как гемоглобин для вас наиболее важен...
Альфонсо выглядел, как больной пингвин — во всем черном и со страдальческой физиономией. Потребовать Шарля назад он мог. Теоретически. Но для этого надо было иметь время и возможность открыть рот. А я не собиралась предоставлять ему такой шанс. Мечислав не вмешивался. Но я ему это еще припомню. Вмешался незаметно подошедший Годвин. Аккурат на середине фразы про гемоглобин.
— Юля, добрый вечер. Вы сегодня просто очаровательны.
— Ой, ну где мне до вас! Вы вообще царите и блистаете! — восторженно округлила глазки я. — Просто сияете так, что палочки с колбочками дрожат в экстазе!
Годвин весь в зеленом, как большой мистер Жаб, принял мой комплимент с аристократически невозмутимой мордой, Глорианна — недовольная, как свежевычесанная кошка, но уже без прыщей, скорчила рожицу, но промолчала. И правильно. Вот честно — не нравились они мне. По полной программе!
