| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Поработаем. Не впервой. И кажется из прочитанного, что он опустил руки после сорок пятого, решил расслабиться, двигаясь по колее. Теперь не дождетесь!
И что нужно первым делом? Правильно — кадры, которые все решают.
Звонок Поскребышеву.
— Лаврентий ждет? Приглашай!
Вернулся, значит, с Кавказа. Как мне доложили, чуть ли не самолично в Майкопе вышки взрывал, и едва ли не перед носом наступающих немцев. Конечно, "обстановка требовала", но вот что важно сейчас, информации от потомков ты за этим занятием получить никак не мог. А я вот первым делом про тебя узнал — как ты в будущем? И лишь после дал отмашку — Кириллову не препятствовать, ведь наверняка же доложит тебе по полной программе, как положено непосредственному начальнику. Но это и к лучшему, время тратить не надо, в курс вводить, ты уже знаешь. И ты мне не по приказу нужен. А по искреннему усердию — в одной лодке плывем.
— Ну, здравствуй, "английский шпион". Как же это ты так Никитке-то на зуб попался? Хватку потеряешь через десять лет?
— Иосиф Виссарионович, так кто ж знал? Теперь вот...
— Все прочел?
— Что успел, Иосиф Виссарионович.
— Антонова?
— Вот его — да. Прямо "Краткий курс", до двухтысячного. Что ценно по нашему периоду — можем сравнить.
— Это хорошо, что прочел, Лаврэнтий. Значит, понимаешь, ЧТО нам грозит. Я, кстати, и твою "перестройку" имею в виду, несостоявшуюся, в пятьдесят третьем. Ведь ты бы дров наломал не меньше Никитки. "Национальные кадры", руководящую роль партии отмэнить... Настолько это было вэроятно — что автор назвал единственной пользой от Никитки, что он тебе развэрнуться не дал. А то рванул бы Союз еще тогда.
Сталин сделал паузу. Берия ждал. Сталин продолжил:
— Не быть тебе Первым, Лаврэнтий. Съедят. Не перэживешь ты меня надолго. Зато Вторым ты — незамэнимый. Слова свои беру назад — что таких нет. Но вот нет у тебя такого, "за Родину, за Сталина", и ничего с этим не сделать, Лаврэнтий. А у меня вот есть — и потому меня смэстить и арестовать нельзя, только убить можно. Читай!
— Что это?
— Протокол вскрытия моего тела, опубликованный в годовщину, пятого марта две тысячи восьмого. Отравили меня, Лаврэнтий. Что в данной ситуации очень хорошо. Отчего — ну как же, во-первых, выходит, меры приняв, дольше проживу, больше успею. А во-вторых, если тебя к стенке, как английского шпиона, то значит к ЭТОМУ делу ты не причастен, уж такое Никитка непременно бы притянул, коли было. Тэпэрь мы знаэм — ну а кто прэдупрежден, тот вооружен.
— Хрущева — исполнить?
— А вот погоди, Лаврэнтий. Не он же один был? Так что пока мы его трогать нэ будэм. Переведем, конечно, в тыл, чтобы на фронте дров не наломал. Случай какой — про заговор знаэм, когда сами заговорщики пока нэ... И — слэдить, Лаврэнтий! Создать особый отдел, о подлинной задаче которого знать будут лишь я и ты. Для прочих — еще одна служба охраны руководящих лиц. А когда рыбка клюнэт, тогда подсечем — и вытянем, всэх! Второе — касаемо наших гостей. Тайну надо сохранить, но и внедрение обеспечить...
— С этим будет сложнее, Иосиф Виссарионович. Можно просто передавать спецам готовую информацию, не объясняя источник, но... Чтобы правильно поставить вопрос, надо уже разбираться в предмете. Я бы предложил — с учетом того, что мы знаем о конкретных людях, не только их профессиональные качества, но и моральный облик — отобрать "особо доверенных" в каждой отрасли, чтобы был и специалист, и организатор, которому вопросов не задают. Их посвятить во все, касаемо их сферы, естественно под подписку "ОГВ", — а они уже будут нагружать прочих.
— Разумно. У тебя, Лаврэнтий, навэрное, уже и список есть? И кто в нем?
— Кузнецов Николай Герасимович. Доллежаль, Курчатов, Королев, Лавочкин, Александров, Арцимович, Дегтярев, Перегудов, Малышев, Ермольева. И — Серго.
— А почему не Яковлев?
— Потому что, Иосиф Виссарионович, проталкивая свои самолеты в производство, Яковлев вел себя, скажем так, не совсем порядочно. Ради успеха оттеснить конкурента любой ценой. А в сорок третьем он окажется вместе с Шахуриным замешан в деле с массовым авиабраком — когда у истребителей обшивка с крыла слетала. И доверять ему сохранение Тайны — результат непредсказуемый. Конструктор он хороший — вот пусть и занимается с чужой подсказки. Лавочкин же вел себя гораздо достойнее.
— А чем вас привлек Дэгтярев?
— Во-первых, он не только конструктор, но и досконально знает производство, технологию. А это, при внедрении техники, опережающей нашу на полвека, — архиважно. Во-вторых, он также показал лучшие не только конструкторские, но и человеческие качества. В сорок третьем, на конкурсе пулемет станковый, его ДС будет конкурировать с изделием Горюнова, из молодых. Вы, Иосиф Виссарионович, будете склоняться к его авторитету, — но он сам скажет, что горюновский СГ-43 лучше.
— В таком случае слэдует дать ему в помощь еще двух товарищей. Калашников Михаил Тимофеевич сейчас после ранения на стрелковом полигоне МВО свой пистолэт-пулэмет доводит, нет, еще не АК, под пистолэтный патрон. И Драгунов Евгений сейчас на Дальнем Востоке служит, найди его обязатэльно. Пусть Дэгтярев этих самородков будущих отшлифует хорошо, опыт и знания свои передаст.
— Калашников — тот самый? Я прочел...
— Тот, Лаврэнтий. Лучший автомат всэх времен и народов, АК-47. Но с ним мы торопиться нэ будэм, поскольку патрон новый, это производство надо развернуть, — а вот его же ПК, единый, надо Дэгтярева озадачить, — а то тяжело пехоте с "максимом". Образец есть готовый — пусть над технологией и матэриалом подумают.
— Сделаем, Иосиф Виссарионович!
— И еще обязатэльно надо включить Шапошникова Бориса Михайловича. И, возможно, Мехлиса, хотя он в Крыму и обо...ся! Но честный фанатично и въедливый — так что я подумаю. В общем, список будет расширяться по мере работы.
— Я имею право предлагать кандидатуры, вы — утверждаете?
— Нет. Утвэрждаешь ты, Лаврэнтий. Ну а мое слово — окончатэльное; уж если я лично подписываю назначение командиров особых авиаполков — то тем более должен сам видэть, кто допущен к Тайне. А предлагать кандидатов — я слышал, это уже делают и твой Кириллов, и этот Лазарев, командир наших гостей. Кстати, я хотел бы с ним встретиться. Пригласи их сюда, в Москву! Да и награды надо людям вручить — сколько они для СССР сделали? Когда?
— Через пять дней.
— Пять — это много. Три дня. Причем кроме командира здесь будут нужны их спец по наземным и, главное, атомщик. Потому что время — не ждет. Какого-то декабря, в Чикаго запустят ядерный реактор — ты не забыл, Лаврэнтий? И начнется совсем другая эра — с другими правилами. Останавливать мировой прогресс мы не хотим, а вот изогнуть его под нас... Пока еще никто, даже там, не уверен в перспективе атома — об этом знаем лишь мы, ну и конечно, наши гости. Но после Чикагского эксперимента их ядерная программа, проект "Манхэттен", получит резкий толчок — прежде всего в плане финансирования. А вот сорвать это — в наших силах. Если Чикаго станет как Чернобыль той истории — ни один их сенатор в здравом уме не проголосует за ассигнования, а "яйцеголовых" станут бить прямо на улицах. Вызови Курчатова... и еще Зельдовича — вообще, думаю, при подборе списка ученых-атомщиков можно смотреть только на профессиональные качества, а не на анкеты, благонадежность и социальное происхождение, — но и контроль обеспечить стопроцентный. Но ты уж постарайся, Лаврэнтий! Операция должна пройти так, чтобы в любом случае, при любом исходе, к нам не вело никаких следов. Мы уже начали получать помощь по ленд-лизу, и нам крайне важно не потерять ее до конца войны, как и в истории наших потомков. Кого собираешься привлечь к операции?
— Судоплатова, конечно же, и Кафтанова. Один неплохо поработал по американской теме и знаком с нашей резидентурой, другой частично с вопросом.
— Что они могут знать о наших... э-э-э... гостях?
— Ничего. Первый только курировал Хейфица и Овакимяна, — Берия похлопал рукой по пухлой папке, — второй единственный, кто возражал против репатриации это немца-физика, и значит, в теме далеко не дурак.[32]
— Да, я читал. — Сталин поднес трубку ко рту, но передумал. — Маймуно-веришвило, ты-то куда смотрел?
Берия встал.
— А-а-а... садись! — Сталин досадливо махнул рукой. — Лишь тогда дорога покажется, когда арба перевернется.
Сталин постоял у щели задрапированного окна, вглядываясь в ночные силуэты Кремля и сказал:
— Есть мнение назначить товарища Судоплатова руководить операцией. Немедленно ознакомьте его со всэми имеющимися материалами. Со всэми! — В голосе вождя вдруг отчетливо прорезался кавказский акцент. — Чэрез два дня доложите мне прэдварительный план операции. Это еще не все...
Бесшумно пройдя взад и вперёд по кабинету, сжимая трубку сухой рукой, он с ехидцей продолжил:
— Есть мнение, что товарищ Молотов не справится с должностью главноответственного за атомный проект. И гораздо лучше для дела будет сразу поручить его, — тут Сталин усмехнулся, — великому деятелю товарищу Берии. Справился там — сумеешь и здесь. Тем более имея информацию и фору во времени.
— Будет сделано, товарищ Сталин!
— Что с сырьем?
— Пока молчат. Но так и должно быть — выход на связь лишь по завершению этапа.
— Что ж, подождем. Ведь ты, Лаврэнтий, за "Толстого" поручился? Оправдает ли твое высокое доверие? Да, а какое кодовое имя у нашей главной Тайны?
— "Рассвет". По их песне "Серыми тучами небо затянуто". Вот чтобы в нашем будущем — там солнце было.
Примечания
1
В реальности управление подводной лодкой намного сложнее. Одной команды и поворота штурвала недостаточно — например, при погружении уставная последовательность действий:
Командир отдает приказ: "ПО МЕСТАМ СТОЯТЬ, К ПОГРУЖЕНИЮ".
Вахтенные отсеков осушают трюмы, выгородки, продувают баллоны гальюнов. С разрешения вахтенного офицера вентилируются подводная лодка и аккумуляторная батарея. Докладывают командиру об исполнении.
Приняв доклады, командир отдает следующий приказ: "ВСЕ ВНИЗ. ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПОГРУЖЕНИЮ".
Личный состав занимает места согласно расписанию по боевой тревоге. Командиры отсеков докладывают: "В таком-то отсеке стоят по местам к погружению. Присутствуют все". Выслушав доклады, командир приказывает: "ОТВАЛИТЬ ГОРИЗОНТАЛЬНЫЕ РУЛИ" (на многих ПЛ в надводном положении горизонтальные рули, по крайней мере носовые, убираются в надстройку, во избежание их повреждения волнами).
Рули выдвигаются в рабочее положение. Доклад командиру. Его следующая команда, передаваемая по общекорабельной трансляции: "ЗАДРАИТЬ ВЕРХНИЙ РУБОЧНЫЙ ЛЮК".
Причем перед закрыванием люка командир лично осматривает ограждение выдвижных устройств и трижды оповещает о погружении. Герметизируются отсеки, система вентиляции переводится по замкнутому циклу. Передвижение личного состава по лодке прекращается, KП и БП переходят на таблицы подводного хода. Прием докладов командиром, его следующая команда: "ПРИНЯТЬ ГЛАВНЫЙ БАЛЛАСТ, КРОМЕ СРЕДНЕЙ".
Командир электромеханической боевой части подает команды об открытии (закрытии) кингстонов, аварийных захлопок (вторых запоров) и клапанов вентиляции с последующим докладом командиру подводной лодки о приеме балласта.
Аналогичным образом происходят все прочие маневры ПЛ. Но так как читателям-подводникам все это знакомо, а прочим читателям покажется неинтересным и однообразным (интересующиеся же могут сами найти Корабельный Устав, где все расписано подробно), то в дальнейшем подобные процедуры в тексте будут опускаться, подразумеваясь неявно. — В.С.
2
Это было! Когда одну из потопленных у восточного берега США подлодок подняли, в карманах мертвых немцев нашли оплаченные счета ресторанов и использованные билеты в кино. Уже после этого какой-то ушлый репортер, где-то добыв форму офицера Кригсмарине, целый день ходил по Норфолку, главной базе ВМФ США, причем громко говорил по-немецки. Никто его не остановил.
3
Внутрилодочная система связи.
4
Сообщения Совинформбюро в этой книге подлинные.
5
Тут Лазарев ошибается или нагнетает — доказано, что "Трансбалт" утопила американская ПЛ.
6
Flower (англ.) — цветок, корветы этой серии имели "цветочные" названия.
7
"Гранит-И" — это вымысел автора.
8
Мина осколочная, направленного действия, зона сплошного поражения сто метров.
9
Большаков ошибается. Это было в тридцатые годы в Эстонии, а не в Литве.
10
"Таллинская рапсодия". Герман Истоков.
11
"Стихи о Харбине". Арсений Несмелов.
12
Стандартный радиопеленгатор советского ВМФ тех времен. Работал в диапазоне СВ и ДВ, 400-4000 м.
13
Песня группы "Любэ".
14
Песня Светланы Никифоровой.
15
Тонина О., Афанасьев А. "Война в Арктике. 1942 год. Операция „Вундерланд“".
16
От ИДА (Изолирующий дыхательный аппарат).
17
Тонина О., Афанасьев А. "Война в Арктике. 1942 год. Операция „Вундерланд“".
18
Тонина О., Афанасьев А. "Война в Арктике. 1942 год. Операция „Вундерланд“".
19
Из воспоминаний немецкого капитана. Тонина О., Афанасьев А. "Война в Арктике. 1942 год. Операция „Вундерланд“".
20
Тонина О., Афанасьев А. "Война в Арктике. 1942 год. Операция „Вундерланд“".
21
Тонина О., Афанасьев А. "Война в Арктике. 1942 год. Операция „Вундерланд“".
22
Тонина О., Афанасьев А. "Война в Арктике. 1942 год. Операция „Вундерланд“".
23
Тонина О., Афанасьев А. "Война в Арктике. 1942 год. Операция „Вундерланд“".
24
Хотя нет у нас официально такого класса — но как по сути назвать ПЛАРБы? Вашингтонский договор 1920 года — это по существу ОСВ: тогда линкоры были таким же стратегическим оружием, как в наше время ядерные ракеты. На переговорах даже существовало понятие "совокупной боевой линии" и "совокупного залпа" всех линкоров стороны — как у нас число носителей и число боеголовок. — Прим. автора.
25
Установка глубины, режима, маневрирования.
26
В РИ это присудили Хартманну за "триста наших сбитых".
27
Песня "Девятый отсек", автор Владимир Ветчинников.
28
"Гимн ВКБ(б)", 1938 год. Мелодия действительно была похожа на более поздний Гимн Советского Союза.
29
Песня Александра Викторова.
30
Смит П. Ч. "Победа в Арктике".
31
В нашей реальности транспорт "Оливер Эллсворт" из конвоя PQ-18 был одним из тринадцати не дошедших. Его потопила подводная лодка U-408, на счету которой в том же конвое были советский пароход "Сталинград" и еще один британский транспорт. В альтернативной реальности эта лодка уже погибла в проливе Карские Ворота от торпеды "Воронежа".
32
Решением Особого совещания НКВД в апреле 1940 года из СССР был выслан известный немецкий физик Ф. Хоутерманс. Арестован в декабре 1937 года "как подозрительный иностранец, прикидывавшийся беженцем-антифашистом". Не сгинул из-за защиты Бора, Эйнштейна, Жолио-Кюри. Как удалось передать на Запад информацию об его аресте, для автора загадка, хотя физик дал согласие на сотрудничество с органами НКВД. Арестован гестапо, но по ходатайству немецких физиков был выпущен из тюрьмы и включился в научную работу в Германии. Хоутерманс поручил своему другу Райхе, покинувшему Германию в 1941 году, проинформировать физиков о фактическом начале работ в рейхе по созданию атомного оружия. Наш резидент Овакимян проинформировал нас в апреле 1941 года о встрече беженца из фашистской Германии с виднейшими физиками западного мира. Однако накануне войны этим материалам не придавали существенного значения.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
