Надежда империи

— Императрица, — снова усмехнулся Дик. — Холодный, кристально ясный ум. Наследственные качества правителей. Безжалостность — одно из них. Она сейчас оперирует межзвездными масштабами! И у нее штат очень опытных советников. Которые тоже оперируют межзвездными масштабами.

— А у моей планеты есть я, — твердо сказал князь и встал. — Ты так спокойно рассуждаешь... как не понимал я тебя, Дик, так и не пойму. Мир гибнет, Дик, мир! А ты сидишь да усмехаешься в бороду. Как будто это не твоя земля! Ты сколько веков здесь живешь? Половина населения твои потомки или больше, а?

— Не знаю, — улыбнулся Дик. — Как-то не задавался этим вопросом.

— Кстати о веках, — сказал князь и поморщился. — Что-то я в последние годы стал рассеянным. И мысли частенько путаются. Ничего не скажешь по этому поводу?

— Не скажу. Сам не хуже меня понимаешь, что это.

— Я понимаю, что умираю, — кивнул князь. — Как умерли все из моей расы Бессмертных. Я не понимаю, почему жив ты.

Дик неопределенно пожал плечами.

— Есть какой-то секрет, который вы, создатели расы бессмертных, придержали для себя? — прямо спросил князь.

— Ты сам все понял и сказал, — усмехнулся Дик.

— Придется этот секрет мне открыть! — твердо заявил князь. — Смерти я не боюсь, но у меня не завершены очень важные дела. Ты хорошо меня понял, старина?

— Что ж тут непонятного. Если не поделюсь секретом истинного бессмертия, заставишь говорить силой, так ведь?

— Если не будет другого выхода. Цена вопроса слишком велика. Гораздо больше твоей никчемной жизни.

Хозяин гостиницы опустил голову и промолчал.

— Другой вопрос! — жестко продолжил князь. — Великие княжны! Обнаружились свидетели, которые утверждают, что они живы! Твоя работа?

— Малыш, — вздохнул хозяин гостиницы. — Их-то хоть оставь в покое. Они просто женщины. Женская доля — рожать да растить детей, да дом в порядке держать. Чем они тебе угрожают?

— Своим существованием! — рявкнул князь. — Любой наследник — центр, вокруг которого формируются заговоры и смута! А мне смуты не нужны, мне нужно спасти империю!

— Империи не безобидные девчонки угрожают, а вон те, с неба, — напомнил Дик.

— И на них управа найдется! — усмехнулся князь. — Вернее, на нее! Она считает нас дикарями, и это ее смертельная ошибка! Три тысячи, Дик, три тысячи добровольцев-патриотов согласились пронести на борт флагмана Старой империи крохи взрывчатки! Пронести, собрать в один заряд и взорвать в определенном месте и в определенное время, пожертвовав собственными жизнями! Нашу примитивную слабенькую взрывчатку, которую даже не учитывают заумные сканеры! Императрица сильно ошиблась, когда приказала собрать захваченных аборигенов на флагмане для торжественного смотра!

— Отмени! — сказал Дик изменившимся голосом. — Ты не понимаешь, что творишь! Отмени немедленно!

— А поздно, Дик! — улыбнулся князь. — С ушедшими на флагман связи нет, операция проводится автономно. И что же я творю, чего не понимаю? Объяснишь? Впервые за столько веков знакомства вижу, что ты волнуешься, даже любопытно стало, отчего!

Князь бросил взгляд в окно и буднично продолжил:

— Впрочем, уже не требуется. Что должно было свершиться, свершилось. А мы и не знали, что флагман базируется где-то возле Пригорья... или это она к тебе в гости летела, по старой памяти на листьях поваляться?

Издалека докатился звук мощного взрыва, скала еле заметно дрогнула.

— Слишком многим в Старой империи ты поломал планы ее смертью, — тихо сказал Дик. — Империя обязательно отомстит, и месть будет страшной. Ты погубил свою страну, Недоэль. И убил мою жену.

— И что, кинешься в драку? — насмешливо спросил князь, не оборачиваясь. — Ну давай! Забавно будет посмотреть!

Князь наконец развернулся от окна — и тихо выругался. Хозяина гостиницы в номере не было.

— Ну, тем хуже для тебя! — решил князь, достал из кармана изящный пистолет и отправился на поиски.

Часом позже он вышел из гостиницы, сильно озадаченный. Мерзавец Дик нигде не обнаружился — ни в хозяйственных помещениях, ни в тайных комнатах наверху. И гостиницу не покидал, если верить докладу осведомителей. Чудеса, и чудеса крайне неприятные. Бессмертный хозяин "Надежды империи" исчез вместе с парой очень важных секретов. И если Великие княжны по большому счету являлись мелочью, не достойной внимания, то секрет истинного бессмертия имел цену жизни, и не чьей-нибудь, а князя.

Стрелков-Бессмертный кивком подозвал боевиков из местных подпольщиков. И замялся. В очередной раз разбежались мысли, и не сразу вспомнилось, что именно собрался предпринимать в ближайшем будущем. Мерзавец Дик!

А потом на горизонте поднялась стена чудовищного пламени, докатилась до Пригорья... и Пригорья не стало. Потом в скалу, укрывавшую в себе столько веков гостиницу, ударил ослепительный луч, такой мощный, что она поплавилась и просела, исключая любую возможность спасения внутри. Старая империя нанесла удар возмездия. Всего один — но больше и не потребовалось.

-=-=-

Далеко в горах по ту сторону от спаленного Пригорья из небольшого грота с криками вылетела семья черных кривоклювок. Их спугнуло непонятное шевеление прежде неподвижной каменной стены. Опустившись в ближайший кустарник, они с опасением наблюдали, что происходит в месте их привычного гнездования. Много поколений кривоклювок родилось здесь, под сводами неприметного грота, и никогда ничего их не тревожило, разве что забредала иногда горная кошка. Но горной кошке до гнезд сроду не добраться, да и опасность она знакомая, привычная. А тут — стена шевелится! Тут надо проявить осторожность!

А стена пошевелилась и неохотно отодвинулась в сторону. Из темного прохода в грот выбрался невысокий чернобородый мужчина с походным ранцем за спиной. Следом за ним выползла девица в одежде простой горянки. Ее внешность можно было бы охарактеризовать одним словом — грациозная. Но какая в горах грациозность? Так что — просто худая.

Несмотря на сумрак, она прищурилась и болезненно зашипела, словно взглянула на полуденное солнце. Потом села прямо там, где стояла, и с удовольствием вытянула усталые ноги.

— Маньяк! — удовлетворенно констатировала она. — И насильник!

Что, понравилось с Великой княжной вытворять все, что пришло в воспаленный разум? Если б не твои приставания, дошли бы на два дня быстрее!

— Маньяк, да, но почему это насильник? — безмятежно возразил чернобородый Дик. — Ты согласилась сама.

— Ну да, ну да! А что мне оставалось делать? Не согласилась бы, и тоже осталась бы в подземном городе аргов, как дурища сестра! Нашла тоже время и место пугать императорским происхождением! Вот скажи, тебе ее не жалко было бросать одну в кромешной тьме? Саму Великую княжну! Или ты чурбан деревенский, бесчувственный?

— Последнее, — спокойно признал Дик, подошел к выходу из грота и посмотрел вниз. Спуск со скалы казался вроде бы преодолимым.

— Но она же там погибнет!

— С чего бы? — рассеянно удивился бывший хозяин гостиницы. — За нами она тащилась, не отставала, я же слышал. Потому и мы останавливались чаще, чтоб поспевала, ей в темноте труднее идти.

— Ну да, ну да! — язвительно отозвалась младшая из Великих княжон. — Ради сестры, да, сразу поверила! А я-то думала, тебе по три раза на день требовалось...

— И это тоже, — согласился Дик. — Но одно другому не мешало же? Кстати, не сиди на холодном камне — придатки застудишь, а тебе скоро рожать.

— Это вряд ли, — скептически покривилась княжна. — Придворные медикусы заверяли, что невозможно, кости таза не позволят.

— У меня все рожают, — равнодушно сказал Дик и обернулся на шум. Из прохода выбралась в грот старшая княжна, болезненно поморгала, привыкая к полумраку, и с угрюмым видом пристроилась у стены.

— Хоть бы накормил ее! — возмутилась младшая. — Она же без ничего за нами шла!

— Еды в моем ранце нет.

— А что там есть?

— Еды точно нет. Так что, девицы, давайте-ка выбираться в лес, надо озаботиться и едой, и ночлегом.

— Ага, девица, как же! — проворчала младшая и кое-как поднялась. — Твоими стараниями раз тридцать уже нет! Или больше?..

— Согласен. Тогда жена. Но выбираться в лес все равно надо.

— И она жена? — с любопытством кивнула младшая на сестру.

— Она? Не жена, но — женщина же? И она вон какая здоровая. Детей растить и хозяйство в порядке держать вполне сможет. Так что пригодится.

— Но она же после подземелий не совсем в своем уме, как мне кажется...

— С хозяйством справится, там много ума не надо, — равнодушно бросил Дик. — А рожать — вообще ума не надо. Давайте вперед и вниз, я придержу, чтоб не сорвались. Хоть и падать не более пяти стандартных метров, но лечить переломы некому.

Младшая княжна остановилась в смятении.

— Дик... и что, людей на планете совсем не осталось? Мы совсем-совсем одни? Только мы выжили?!

— Ну, это вряд ли, — равнодушно отозвался Дик. — Остались, наверно, где-то еще. По Южному архипелагу вряд ли били. И в халифатах в горах наверняка что-то уцелело. Но в практическом плане — да, мы тут остались одни. Наверно. Люди иногда демонстрируют чудеса живучести.

— А... как мы уцелели, если все остальные погибли? Или мы тоже скоро умрем?

— Подземный город аргов рассчитан как раз на такие вот случаи, не трясись, — буркнул Дик. — Ну а я прокопал к нему норку, давно уже. Так что ничего с нами не случится. А вот остальным да, им шансов не осталось, от оружия Старой империи в подвале не спрятаться.

— Дик... — дрожащим голосом сказала младшая княжна, потом подбежала к нему, уткнулась в плечо и разрыдалась.

— И нечего рыдать, — хмыкнул Дик. — Подумаешь, никого нет! В первый раз, что ли? Спустимся вниз к Внутреннему морю, найдем хорошее местечко, обживемся, гостиницу построим, и лет через двадцать-тридцать вокруг столько людей разведется, что еще и не рада будешь. Твоих детей штук пятнадцать, да столько же от старшей, да дети ваших детей — вот уже целая деревня! А там и до города недолго.

— А как мы будем жить? — спросила серьезно княжна и вытерла слезы. — Ничего же не сохранилось.

— Хорошо будем жить! — заверил Дик. — Живность в горах уцелела, и рыба в реках да морях тоже — проживем! На самом деле человеку для жизни надо совсем немного: чтоб было чего покушать, место поспать да...

— Да поняла уже, убери руки! — фыркнула княжна. — Точно маньяк!

— Так я и не возражаю, танцовщица Лю. Ты знаешь, что генетически повторила легендарных танцовщиц Старой империи? Бывают же выверты наследственности... И не брыкайся, ты сама мне сказала "да". А да — это именно да, а не что-то уклончивое или другое.

— Скажи, Дик, почему ты так себя ведешь с женщинами? — серьезно спросила княжна много позднее, вольготно развалившись на ложе из лапника. — Так грубо и... практично? Не то чтобы меня не устраивает, но... Для тебя любовь ничего не значит? Или это для тебя слишком сложный вопрос?

— Вопрос как раз очень простой, — усмехнулся в бороду Дик. — Посмотри на меня внимательно. Кого ты видишь? Я непривлекательный для женщин. Странный, непонятный. Некрасивый. Ими движут инстинкты, а инстинкты вопят "нет". Какая любовь, ты о чем?

— Любят и низеньких, и толстых, и некрасивых! Я сама видела!

— А дело не во внешности. Женщины любят альфа-самцов, это в вас заложено природой. А я не альфа, не бета и даже не гамма, я совсем другой. Для женщин меня словно не существует.

— И ты берешь свое силой, — задумчиво сказала княжна.

— А вот это уже вопрос сложный, для тебя сложный, — кивнул своим мыслям Дик. — Меня женщины не любят, я же из-за некоторых особенностей физиологии нуждаюсь в женщинах постоянно. В этом проблема. Но ее на первый взгляд можно решить обычным соглашением. Есть в семье обязанности мужчины, и есть обязанности женщины. Мужчина — добытчик жизненных ресурсов, защитник. Женщина — хранительница дома, детей. И жена. Любовь тут не обязательна, достаточно обычного взаимоуважения... и честности. Но вот с честностью частенько бывают проблемы. Я-то нуждаюсь в женщине постоянно, а она нет. И у женщины появляется желание использовать это в своих интересах. Самоутвердиться. Поманипулировать. Насладиться властью над мужчиной. Потрепать нервы для собственного удовольствия. Ну и вообще увильнуть от обязанностей — очень распространенное явление.

— И ты берешь свое силой...

— Имею право, — спокойно сказал Дик. — Этот мир создал я. Здесь все построено моими руками. Я свои обязанности выполняю — выполняйте и вы свои. Это — честно. Но честные женщины мне встречаются нечасто. Рей-рона, Регина... да вот еще ты. Кстати, как звать-то тебя, жена?

— Вспомнил! — фыркнула княжна. — Скоро уж общие дети появятся, и сподобился наконец! Консуэло я, будем знакомы, очень приятно! Это мой светский псевдоним, конечно, не имя, но мне нравится, так что буду Консуэло! А вон та молчаливая под деревом — Рей-маша. Что, и она будет тебе женой?

Мужчина покачал головой:

-Жена у меня всегда одна, на данный момент ты. Но детей рожать она будет, женщины для того и предназначены.

— Забавная позиция! — скорчила гримаску княжна. — Но это ладно, это неважно... А вот что важно — ты сказал, что создал этот мир. Это как? Ты же не Дансер Первый, не основатель нашей цивилизации! Если б он такое заявил, было б хоть как-то обоснованно, но ты же... кстати, а кто ты?

— Я-то? Ну, ты теперь знаешь, что цивилизация на этой планете началась с пассажиров межзвездного лайнера Старой империи. Я — один из них, и так получилось, что единственный на лайнере ученый-универсал. А ученый-универсал во все времена довольно редкое и странное явление. Обычно науку двигают вперед большие научные коллективы. А такие, как я, справляются в одиночку. Я держу научную картину мира в голове — всю, какая она есть, со всеми ее ответвлениями и разделами. И не просто держу, а оперирую данными. Соответственно, только мне было под силу двигать вперед технологии на этой планете. Чем я и занимался последнюю тысячу... да, в принципе, с момента крушения этим я и занимался. Я и мои потомки распахивали земли, ставили мельницы и плотины, добывали руды и плавили металлы, выводили породы скота и окультуривали растения, то есть делали все, чтоб людям на планете жилось легче и безопасней.

— А Дансер Первый? — тихо спросила княжна, подавленная открывшимися глубинами времени.

— А Дансер... в принципе Бзынь был неплохим правителем. Но — правителем. То есть боролся за власть, приводил к покорности псевдов, объединял земли — и попутно разрушал в войнах созданное мной и моими потомками. Ибо для правителя власть главнее всего, а для меня главнее всего благополучие моих детей, которых — минимум полпланеты. Но Бзыня быстро убили. Пришедшие на смену были хуже. Но тоже — правили. Халифаты, союз баронств, Северная империя, наконец. Воевали, подавляли бунты, освобождали или захватывали земли... а мы потом заново отстраивали, засевали, восстанавливали. И жили наперекор всем правителям. Поддерживали изо всех сил разумную жизнь на планете. Но вот — не получилось удержать. Старая империя — слишком мощный разрушающий фактор. Что ж, начнем сначала. Сгоревшая жизнь была очень неплохой, надеюсь, новую отстроим не хуже. Так что, дорогая моя жена, это был действительно мой мир, именно я его создал. Первые культурные сорта растений, первые одомашненные животные, мельницы и плавильни появились именно в Пригорье и уж потом разошлись по всему свету.