— Тан Линь вкинул туда эту мелочь. И вместо игры "урки-вертухаи", где урки вполне могли встать на нашу сторону, мы сдуру вломились в обычное поселение. Где есть мама, папа и коврик перед телевизором вечером. За детишек эти мудаки и стояли насмерть, от зенитчиков на стенах до последнего гондона в порту. Мне пришлось похоронить Вернал, и ради чего? Ради скотных загородок из обтесаных ногтями палок? За этот, как ты говоришь, "новый фавнятник" нам придется воевать всерьез. А мы не штурмовики Атласа, если ты вдруг не заметила.

Синдер призадумалась. Потом тряхнула головой решительно:

— Значит, надо напасть на Вейл. Его фавны любят меньше. За Озпина вряд ли встанут насмерть.

— Вейл огромен.

— Зато фавны, узнавшие про новый город, не хотят сражаться! Они хотят сбежать. Даже у меня есть дезертиры...

Синдер вздохнула — может, и непритворно, кто ее разберет. Еще и на таком экране, где улыбка кубиками.

— Пока грозные орды "Белого клыка" еще орды, надо сроч-чно напасть на Вейл. Мы и так задержались на год.

-Город Ноль все-таки слабейшая цель.

— Ты же не хотела на него нападать.

— И не буду. Но нападать на Вейл в моем понимании еще глупее. Это хуже, чем преступление. Это ошибка. Город Ноль все же слабее Вейла. Если ты прямо спать не можешь без войны, бросай свои орды на город Ноль. Его ты хотя бы имеешь шансы взять.

Или нарваться на пулю при штурме, докончили про себя фразу обе собеседницы и обе одновременно мило улыбнулись, вполне понимая друг дружку. Синдер покачала головой отрицательно:

— И мы сами усилим Озпина, убрав его конкурента? Не пойдет. Подрубим Вейл и получим весь континент. И тогда все эти мелкотравчатые, и город Ноль, сами свалятся в руки.

* * *

Руки парню развязали. Он молча уперся спиной в разрисованную стену. Мужчина с девушкой, так и не оглянувшись, повернули за угол.

Парень медленно опустился на асфальт, чувствуя, как лопатки пропахали в штукатурке пару каньонов. На светлом фоне в конце проулка возник еще силуэт. Приблизился.

Изящная фигура, ухоженые волосы необычного синего цвета, одежда, снаряжение, экономные движения опытного бойца.

Крис.

— Эх, Казума… — девушка подошла совсем близко. — Ну чего ты один ушел бродить?

— А ты чего ушла следить? — бесцветным голосом ответил парень.

— Мне хотелось поговорить с тобой. Про Салем… Но сейчас, похоже, возникла другая тема, — Крис опустилась на корточки рядом, сморщив нос:

— Тебе лучше к местным врачам обратиться. Они в самом деле хороши.

— Да я уже. Но побаливает, он чуть надвое не разрезал…

Крис не стала продолжать, вместо этого уставившись на парня. Казума отвернулся и через несколько секунд гнетущего молчания сказал:

— Аква оказалась права. Представляешь? Она заявила, что Нео может изменять внешность и потому что-то скрывает, а я… Совсем не о том подумал. И как-то отбросил. А на деле она... Права? Аква права, представляешь себе? Аква, и вдруг права!

— Казума, — Крис слегка ткнула в плечо. — Не начинай, пожалуйста. Мысль об Акве-сама, которая оказывается права, ужасает меня ничуть не меньше. Но какая разница сейчас? Ты ведь просто думал, что нашел себе девушку, и отказался смотреть дальше этого. А она еще и притворялась, правда?

— Я просто… — никого вокруг, только внимающая девушка. — Я просто не хочу оставаться одиноким до конца жизни. То есть… Я как бы уже умер девственником! И второй раз не хочу! То есть не второй, а сколько меня там уже воскрешали… Короче, ты поняла! Все не так и не то, вместо действительно милых и добрых девушек попадаются всякие… Всякие! С Аквой омерзительно, с Даркнесс омерзительно, а Мегумин вообще лоли. И нифига они не ведут себя как влюбленные девушки! Те милые, добрые и ухаживают за своим парнем. И потому совершенно нет смысла стараться.

— Казума, — вступил голос слева. — Вы просто неправильно себя ставите.

Казума и Крис резко повернулись. Оба поклялись бы, что секунду назад... И минуту назад... Вообще, с момента, как Нео и Торчвик ушли...

С неба она свалилась, что ли?

Девушка поклонилась, одновременно чуточку присев и подобрав руками белый подол; Казума вроде помнил, как называется этот жест-привествие. У него специальное название есть, но вот именно сейчас на ум шло совсем иное.

Как она подкралась незамеченой? Ладно еще сам Казума. Конечно, он приключенец и все такое. Но с настоящим профессионалом скрадывания ему не тягаться. Настоящий профессионал вот: Крис наемница с опытом, что мирному Казуме не снился. Крис никак не могла проморгать новое действующее лицо!

Новое лицо, впрочем, оказалось вполне милым. Синеглазая блондинка в длинном белом платье, противовесом платью — издевательски короткий синий жакет. И все такое чистое, немятое, незапыленное — скрывайся она до поры в темном проулке, точно бы подол грязи начерпал!

Блондинка подняла на уровень глаз сферу, сплетенную из начищенных бронзовых обручей. Легкая кованая стрелка белого металла поколебалась в трехосном подвесе и с уверенным звонком показала точно на Казуму.

— Вот, — удовлетворенно кивнула сама себе блондинка, убирая сферу в заплечную сумку, не замеченную Казумой до сих пор из-за общего изумления.

— Вы на самом деле пра-правнук госпожи Нисы. Следовательно, это письмо — ваше.

Из сумки появился пакет, обернутый хрустящей фольгой. Пребывая в некоем затмении чувств, Казума пакет принял. Крис, не менее ошарашенно изучавшая некие цифры, бормотала в нос:

— ... Пять-четыре-один-лямбда-кирей? Нет. Преобразование Бернкастель? Снова не похоже...

Видя, что с этой стороны помощь не придет, Казума расписался за пакет во вполне обычной толстой тетради, расчерченной вручную. Поднял взгляд на девушку в бело-синем:

— Значит, я себя неправильно ставлю. А как правильно?

— Вы же де-факто взрослее всех троих... — гостья испустила вздох длинее подола. — Вот и ведите себя, как отец трех дурочек. Пускай приемных, не суть. Их не уважать надо, а любить. Как откровенных детей. Не заискивая. Тогда у вас появится нормальный взгляд на девушек и правильное место в сердце.

Тут гостья подмигнула оторвавшейся от вычислений Крис, но Казума, чесавший затылок, переглядки не заметил.

— Э... Что??? У гайдзинов есть легенда о непорочном зачатии. Но я что, буду девственник-отец? Сразу с тремя дочками? Это как вообще?

Гостья убрала тетрадь в сумку, а сумку перекинула за спину и опять присела-поклонилась, и Казума вспомнил: книксен. Эта гайдзинская фигня называется "книксен". Что-то там аристократическое, про принцесс и замки, и мужиков, которые бегали на конях и за народ... Рыцари, да.

Кивнув Крис уже вполне приятельски, гостья пальцем в коричневой перчатке подчеркнула одну из ее формул:

— Ты вот здесь лямбду минусуешь, а брать надо по модулю. Поэтому и не сошлось. Мне буквально вчера Звездочет объяснял.

И, пока Крис хлопала глазами, гостья завернула за все тот же распрогребучий угол, за которым пятью минутами назад исчезли Торчвик с Нео.

Казума поглядел на Крис.

Та, на удивление парня, покраснела.

Казума вздохнул, набрался духу и выпрямился первым. Протянул девушке руку:

— Пойдем.

* * *

— Пойдем, пора.

Руби некоторое время раздумывала, брать ли оружие в суд, но потом решила: если нельзя, то там скажут на входе, и тогда сестре оставит.

Оторвавшись от зеркала, команда RWBY чинно спустилась по лесенке, обогнула магазин Санова троюродного братца и двинулась по Кленовой улице вниз, к бульвару.

Покамест город Ноль сложностью планировки не отличался: Бульвар прямо, поперек него Абрикосовая, Виноградная, Тенистая, Кленовая, Портовая, Шахтерская, Зеленая, Центральная — а дальше потом построят. Возможно. Если получится.

Пользуясь осенним засыпанием природы, по обе стороны Кленовой сажали деревья. Руби с удивлением узнала, что в городе имелось целое предприятие, именуемое "Зеленхоз". Оно состояло из пары небольших грузовичков, одного более-менее грамотного садовника и десятка пойманных на пьянке "пятнадцатисуточников", заменяющих в сюжете нормальный экскаватор.

Но предприятие упорно выкапывало подрост на окрестных склонах и втыкало вдоль дорог, потом заменяя не прижившееся. Кажется, летом Руби видела, как на грузовичке возили бочку и хлыстики эти даже поливали. Неужели шахта приносит столько? Или все это ради завлечения жителей?

Слева и справа Кленовой располагались по девять четырехэтажных квадратных крепостей. Руби как-то из любопытства сунулась в такую. Единственный вход: арка-тоннель, закрытая железными воротами с обеих сторон. Получился тамбур с блокировкой, причем контровка нужной створки выполняется адски просто: консьерж надвигает на упоры закаленный в местной кузне толстенный штырь. Из тамбура-тоннеля выход во внутренний дворик, после темной подворотни освещенный неожиданно хорошо. Или это потому, что южная сторона периметра на этаж ниже? Во дворик открываются четыре подъездные двери и четыре же лестницы на крышу. Понятно, что Руби по квартирам шариться не пошла, а вот на крышу поднялась с удовольствием. Беспраховые зенитки она могла бы рассматривать вечно, но дежурные насупились и вытерпели только четверть часа. Во-первых, нездешняя. Во-вторых, человечка. В-третьих, мелкая какая-то. Мало ли, что Руби Роуз — у "Нулевых" собственная гордость.

Руби еще успела там заметить выступающие во внутренний дворик двутавровые консоли. Они секрета не представляли, и дежурные охотно, с заметной гордостью пояснили, что по мере разбогатения на эти консоли встанет прозрачная крыша. Пирамида надо всем внутренним двором. Чтобы ни снег, ни дождь. И показали красивую картинку, явно из рекламного буклета.

Руби пожала плечами: стоит ли жизнь того, чтобы так много спрашивать? Это Ремнант, земля гримм-тварей. Но фавны выглядели жутко довольными — и от имевшегося сегодня, и от обещанного в будущем, так что Руби, конечно, спорить не стала.

Каждому свое!

И вот сейчас Руби с подругами-напарницами неторопливо спускалась по Кленовой мимо громадных домов-кварталов, раскрашенных всеми цветами радуги, мимо успевших перелетовать кленов, раскрашенных без изысков красным, мимо серых фонарных столбов, не раскрашенных вообще ничем.

Свиток Вайсс запиликал точно на углу, когда перед компанией раскрылся широкий бульвар. Официального имени его никто не употреблял, и Руби его тоже не помнила. Бульвар, и хватит. Он такой один.

Пока девушки разглядывали новостройки посреди Бульвара: обещанная школа, потом Техническое Училище, подальше громадина спорткомплекса — Вайсс отошла чуть в сторону. Приложила Свиток плотнее, потому что вдоль Бульвара гулял ветер, шумел кронами не облетевших пока дубов. На Бульваре деревья не высаживали: не стали рубить еще при стройке, что Руби тоже сочла чудачеством богатеньких. Впрочем, понятно: кто-то старательно делает себе здесь витрину. Весь город Ноль — витрина, вывеска, реклама чьего-то образа жизни.

Ветер добросил куски разговора:

— ... Охотником вечно. Отец, ты сам говорил, что надо думать о будущем. Я считаю, что на длинном плече семье важнее репутация, чем полторы льены на унцию. Не факт, что Прах будет у нас в следующие полста лет.

Слова родителя Вайсс, понятно, никто не разобрал. Зато Вайсс ответила звонко и очень-очень разборчиво, как всегда делала при ссорах:

— Потому, что "полста" на радиосвязи труднее перепутать с "шестьдесят"... Конечно, жаргон... Да, не всегда. Но сейчас-то я именно Охотник... Нет, здесь плохая акустика... Нет, я считаю, что мой концерт здесь будет воспринят, как заискивание перед фавнами... Нет, отец... Да, отец, это превосходная мысль... Да, маме привет...

Убрав Свиток, Вайсс вернулась к компании:

— Идем, время.

Повернув налево, к востоку, компания миновала остановку единственного автобуса "Прииск-Аэропорт". За ней все встали столбами, впитывая неожиданное зрелище.

На Бульваре и вообще в Нуле стройкой никого не удивить, а все же десятка полтора фавнов занимались, на первый взгляд, непонятным делом.

Знакомый фавн-барсенок — Вайсс едва сдержала вопль "Ушки-и-и!" — переносил на натуру открытую в планшете схему, втыкая ярко-желтые вешки. По вешкам несколько здоровенных быкофавнов и медведей сразу же выставляли бортовую доску, забивая для нее толстенные колья. Колья и доски адски воняли химией.

В полученную вроде бы дорожку заезжал маленький экскаватор. Но копал не глубокую, узкую канаву под трубы, и не широкую плоскую под гарцовку с последующей плиткой. Да и для пешеходной дорожки по бокам ставят бордюрный камень, а не доски, пускай пропитанные — знала даже Вайсс, насмотревшаяся на стройки за три-то месяца.

Экскаватор — им управлял знакомый девушкам Большой — выбирал канаву шириной где-то половину роста, глубиной по колено. А следом канаву эту засыпали мелкой щебенкой из громадной кучи за остановкой. Сыпали и трамбовали остальные: кто тачкой, кто лопатой, кто вибромашиной, кто просто бревном.

Теперь вся братва остановилась и загляделась на красивых девчонок из RWBY. Фавн с планшетом — Вьюрок, вспомнили все — подошел поздороваться.

— Что это?

Вьюрок улыбнулся:

— Завтра увидите. Надо хотя бы полста метров основания прогнать. На коротком неинтересно, смешно выглядит.

Девушки переглянулись. Янг фыркнула просто из желания выпендриться:

— И тут "полста". А почему метры, почему не в лигах?

Вьюрок свистнул приятелю:

— Большой, скажи красиво, ты же наизусть учил.

Большой вылез из экскаватора — все тотчас удивились, как медведефавн вообще поместился в стеклянном коробке кабины. Подошел, приветствовал всех плавным коротким поклоном и объяснил:

— В метрической системе мер один миллилитр воды занимает один кубический сантиметр, весит один грамм, и потребуется одна калория энергии, чтобы нагреть его на один градус Цельсия, что составляет один процент разницы между точками ее замерзания и кипения.

Подмигнул сразу всем девушкам, но спросил у одной:

— Янг, сколько энергии потребуется, чтобы довести до кипения галлон воды комнатной температуры?

— Иди нафиг! — ответила Янг. — Ты бы еще интеграл попросил взять.

— Ага! — Большой хмыкнул. — Проиграла. В нашей системе нельзя напрямую сопоставить ни одну из величин. Вот поэтому мы в метрах и считаем. Потому что в моей гидравлике один паскаль давления — это один ньютон веса на один квадратный метр площади. Никаких тебе: "десять линий в дюйме, но двенадцать дюймов в футе, зато три фута в ярде". Вайсс, разреши вопрос.

— А?

— Вайсс, ты же капиталист? Настоящий?

Вайсс кивнула, пока не понимая, к чему идет.

— Мы недавно читали Тирианову листовку. Он там за эксплуатацию много распрягает. Ну, а как это выглядит с вашей стороны? Вайсс, пожалуйста, объясни нормально. Подумай, где еще мы живого капиталиста найдем, чтобы он ответил без истерики.