Если футляр сделан как бочонок, с кривыми боками, это одно. А если он в виде прямоугольного сундука? Грани которого отшлифованы до зеркального блеска? Тогда и отражать ману он будет точно так же, как отражал бы свет сундук, сделанный из зеркал, только что посеребренных. Чтобы созерцать в нем свое отражение, надо оказаться прямо напротив одной из граней. А если под углом к ней...
Это как с единственной свечей — искать осколок зеркала в огромном, пустом и совершенно темном зале. Можно стоять в шаге от него, и все равно не заметить этого осколка — потому что свет свечи отражается от него в другую сторону. Чтобы найти, надо удачно оказаться точно над гранью зеркала...
А тут — точно напротив одной из граней футляра, если он сделан как сундук.
И если тайник достаточно большой... Я бы поставил там такой футляр-сундук не абы как, а наискось. Одним углом в ту сторону, с которой открывается тайник. Чтобы когда хитрый человечек, желающий найти тайник с футляром, и для этого потянувший кристалл и ищущий свое отражение, будет проходить мимо — все свечение отразилось не обратно к человечку, а в стороны, где он никак может заметить...
Эйк тащил меня за руку, я лишь изредка приоткрывал глаза. Мы дошли до какого-то большого и гулкого зала, когда я сдался.
— Все, отцепись...
Я открыл глаза. Мана все равно вышла.
Это уже который кристалл за эту ночь? Седьмой...
Еще на закате мне казалось, что у меня в руках их целая гора, трать не перетрать. Но вот уже трети нет... А толку?
— Совсем ничего, мастер?..
Потирая ломившие виски, я оглядывался.
На весь огромный зал горел лишь один факел.
Тронный, что ли? Возвышение в дальнем конце терялось в сумраке.
— А если... — осторожно начал Эйк. — А если, мастер, в нашем мире он светит... куда-нибудь вниз? Прямо в землю?
Или вдоль кладки. Стены здесь толстые и длинные...
— Так что сколько ни ходи, все равно ничего не заметишь? А, мастер?
— Ты всегда умел обнадежить, Эйк...
Стены без гобеленов казались голыми. Даже трона на помосте нет.
Ладно! Заметить амулет я не могу. Придется с этим смириться. Может быть, и правда, прямо вниз светит. Им из других миров видно, — а мне тут нет, как ни крутись.
Но оно же мощное — раз они так прут! По размеру и футляр должен быть! Это не кисет и не шкатулка. Скорее всего, с бочонок. С сундучок, не меньше. В щель между камнями не упрячешь.
Тогда где же оно?
После штурма здесь все осматривали подснежники. Теперь тут живут, и полно слуг...
— Если бы футляр валялся на виду, его бы уже нашли... так?
— Футляр?.. С орочьим амулетом, мастер?
— Орки отступали поспешно... А что из этого следует? Они не могли долго готовить свой тайник. Скорее всего, воспользовались одним из тех, что уже были здесь... Сделанные задолго до этого, кем-то из прежних хозяев...
Я еще раз огляделся. Огромный темный зал, растворяющийся в темноте...
— Все очень просто, Эйк, — пробормотал я. — Надо лишь найти места, в которые тут еще никто не заглядывал...
— Это здесь-то? — хмыкнул он. — После подснежников, а потом всей этой оравы?
Эйк снисходительно поглядел на меня.
— А поспорить на серебряный?
Тот проход, через который мы вошли — со старой части замка — был почти черен. Зато второй, в новую часть, полыхал светом.
Я выглянул туда.
Справа по проходу, всего в дюжине шагов, была массивная окованная дверь. Перед ней замерли двое.
Одного я сразу узнал — огромный Вальд. Что в латах, что без них, немногим меньше.
Другой — с любопытным и колючим взглядом котяры-забияки.
Их алебарды были уже скрещены.
Я прошел дальше. Через два десятка шагов после первой двери, были еще одни. Двустворчатые.
Знакомые...
Был уже тут. Утром. Это в той зале, что за этими дверьми, леди Ирелла драла струны арфе.
Я оглянулся на Вальда. Кивнул на дверь, которую они охраняли.
— Покои графа?
Отозвался парень с наглыми глазами:
— Виконт приказал никого не пускать... мастер Бример.
— Я пока и не рвусь.
Потирая переносицу, я еще раз оглядел оба входа. За теми дверьми покои графа, значит. И тут — та зала, где под окном сидела Ирелла... Но это ведь не единственный вход туда? В ту залу должны выходить и покои, которые сейчас занимает леди Ирелла? И, наверно, еще один выход из покоев графа.
Потому что это ведь покои владельца замка. А рядом — покои его жены? Ну, или самого важного гостя в замке... С которым желательно пообщаться с глазу на глаз. Без лишних ушей. Поэтому сбоку от покоев и расположена эта зала. С выходами из обоих покоев.
Эта зала — по одну сторону от покоев. А с той стороны?
Я медленно вернулся обратно, откуда пришел.
Тронный зал... Вот эта боковая стена — она же, с другой стороны, стена покоев хозяина замка? И, чуть дальше, покоев его жены — или самого важного гостя. Так?
— Мастер? — шепнул Эйк. — Скоро полночь.
— Угу...
А чем покои хозяина замка отличаются от всех остальных?
81
Я снял единственный факел у входа и, подняв его повыше над головой, двинулся вдоль стены.
— Мастер, мы зря теряем время! — тихо проговорил Эйк, оглядываясь на вход, где за углом были стражники. — Нет здесь вообще никакого амулета! Во всем замке!
— Неужели?
Я вдруг сообразил, что то, что казалось мне потолком над нами — на самом деле низ галереи, нависающей над краем зала.
Я отошел от стены вглубь, чтобы свет факела достал галерею сбоку.
Галерея, огороженная невысоким резным парапетом, шла по кругу вдоль всего зала. В конце зала, где был тронный помост, справа и слева от него узкие лестницы давали подняться на галерею.
— Я знаю, мастер, в чем дело. Что их сюда приманивает...
— Угу... — задумчиво протянул я, и двинулся вверх по левой.
— Мастер! — Эйк, наступая мне на пятки, семенил следом, дыша в ухо. — Я не шучу, мастер! Я правда знаю!
Галерея была довольно узкая. Едва ли для гостей, не поместившихся вдоль стен внизу. Скорее, для стражей-арбалетчиков?
Зато... Зато, зато, зато! Я ухмыльнулся, как доброму знакомцу — узору. Здесь, наверху, знакомый узор из выступающих треугольников шел по всей стене.
— Это все из-за той рыжей ведьмы! Это она их приманивает!
— Из-за кого?..
Касаясь узора кончиками пальцев, я медленно двинулся по галерее. Прикидывая, как могут быть расположены покои по другую сторону кладки. Если вон где-то там вход в покои графа, который сейчас охраняют Вальд и тот котяра... А по другую сторону та общая зала перед двумя покоями...
Там же окна? Значит, вторые покои не могут располагаться в ту сторону. А должны идти... Вдоль хозяйских, что ли? Заканчиваясь у этой же стены тронного зала? Только дальше от входа в зал?
Тогда где-то должно быть место, где проходит граница между покоями. Такое место, где по ту сторону кладки начинается стена, разделяющая покои хозяина замка — и его лучшего гостя...
— Там на кухне рыжая девка! Вся чумазая... И прислуга, похоже, знает, что она ведьма... Они на нее все волком глядят... Вот что они нам хотели сказать! Ну, тогда! Когда их виконт стал пороть.
Узор, по которому я вел пальцами — нырнул вглубь стены. Маленькая ниша.
Я остановился. Повернулся лицом к парапету — и шагнул назад. Спиной вжавшись в стену.
Пол галереи и парапет закрывали от меня все, что было снизу в зале. Значит, и меня — от тех, кто мог бы стоять внизу.
Это чтобы арбалетчик мог прятаться, а не торчал у всех на виду, мозоля гостям глаза и портя аппетит? А если дело примет серьезный оборот, и укрывался тут от выстрелов снизу, пока взводит свой арбалет...
— Это не амулет, мастер. Это она приманивает демонов! Специально... Мастер, да вы меня слушаете?!
Я поморщился.
— Перестань, Эйк... Никаких ведьм не бывает.
— Это еще почему?!
Я двинулся дальше. Еще одна ниша для арбалетчика.
А вот где-то тут уже начинаются покои графа, наверно...
— Почему это ведьм не бывает?!
— Потому, что магия — это не шептать глупости над горшком с варевом из пауков и кошачьего дерьма. Тут думать надо. Сопоставлять. Находить то, что видят все, но замечают лишь немногие...
Я быстро прошел по галерее дальше. Да, мне не показалось. Там, где галерея доходила до угла зала, был не глухой угол. Здесь был еще один выход из зала. Просто не на тот уровень, с которого мы вошли, а на этаж выше.
Та-ак... Это значит — что?
Я развернулся — и налетел на Эйка. Он не отлипал ни на шаг.
— Мастер! Если вы мне не верите, то сами сходите и поглядите на нее! Она рыжая, Кро-Бе... Менялой клянусь! И вся чумазая! В саже! Мажется ей, и даже не скрывается!
— Еще раз тебе говорю, Эйк. Не бывает никаких ведьм. Можно варить привороты и считать себя кем угодно, только это ни на что не действует. А разбираться в настоящей магии женский ум способен не больше, чем женская рука ковать сталь...
— Да? А если отдастся демонам и Ваглу?
— Ну, она-то, может, и не прочь отдаться... И Ваглу, и Баану, и им обоим сразу, с Анзабаром вместе. Да только надобна ли Ваглу какая-то перемазанная сажей сумасшедшая бабенка? Скорее Кро-Берот принесет тебе миллион дохлых крыс.
— Мастер!
— Прости. Согласен, мне не стоило всуе поминать полное имя Анзабара.
— Мастер!!!
Со вздохом я закатил глаза. Только цапаться с Эйком из-за вымышленного божка, любителя крысиных тушек, мне сейчас и не хватало.
Протиснувшись мимо него, я вернулся ко второй нише.
Узор, шедший по стене сплошной линией, аккуратно повторял все изгибы ниши.
А ведь здесь, пожалуй, можно не только укрываться, пока перезаряжаешь арбалет. Но и без арбалета... Можно почти исчезнуть от случайных взглядов.
И от тех, кто случайно может быть внизу, в зале. И от тех, кто в это время подглядывает вдоль галереи.
И главное — узор. Очень удачно лег здесь. Один из треугольников пришелся прямо на середину ниши.
— Ну-ка!
Я сунул Эйку факел и, упершись в нижний камень коленом, надавил на два верхних.
— Что вы делаете, мастер?
— По-моему, это как раз граница межу покоями графа и...
Камень под моими руками дрогнул.
— О! — факелы в руках Эйка колыхнулись. — Что...
Эйк лизнул губы. Сбросил сумку на пол и светил факелами на узор, почти опаляя мне волосы.
— Тайник?! — прошипел он.
Или то, что можно использовать как тайник, хотя предназначено это было для другого.
— Скорее, еще один проход, ведущий из хозяйских покоев. На тот случай, когда за главными дверьми слишком много непочтительных людей с обнаженной сталью...
И этим проходом кто-то пользовался совсем недавно — камни поддавались совсем легко!
Но когда открылись...
Сморщившись от досады, я прошипел проклятие.
Нет, не проход. Может быть, когда-то он тут и был, но его давно замуровали. Сразу за расступившимися камнями — снова была стена. Все пространство можно было окинуть взглядом в один миг — и убедиться, что здесь ничего не спрятано. Пусто.
И стена — явно не месяц назад положили. Десятки лет как минимум.
И все.
Лишь потом я разглядел справа, спрятавшуюся в тени, узкую щель.
Она шла от пола до потолка. И, кажется, загибалась за эту стенку, преграждавшую путь... Во всяком случае, рука там проваливалась в пустоту.
Хм...
Щель была узкая. Но если боком... Вжаться...
Нога что-то сшибла.
Я поднял. Маленький свечной огарок. Воск выглядел не самым свежим — но явно и не столетний. И даже, вроде бы, фитилек попахивает гарью?
Вот это уже интересно...
Глядя в темную щель, я поправил кинжалы, чтобы не мешали. Поджег огарок от факела, и попробовал втиснулся между камней. С трудом, но получалось. И, определенно, щель огибала поперечную стенку, и за ней...
— Там есть проход дальше?! — шепотом запричитал Эйк.
Сунулся следом, но я вытолкнул его обратно.
— Стой здесь, — прошипел я. — Если кто войдет в зал, подашь знак.
— Но...
— Или ты хочешь делиться добычей со всем замком?
Это сработало. Эйк фыркнул, но отступил.
Выставив огонек свечи в темноту, я стал протискиваться. Шаг, второй... Я вывалился из щели.
82
Я был в довольно широком проходе, локтя три. Можно спокойно двигаться — если бы не низкий потолок. Приходилось пригибать голову.
Из стены слева торчала странная ручка: будто каменщик забыл свой мастерок между блоков.
Впереди, шагов через пять, торчал еще один такой же. И, кажется, еще один дальше, где свет от огарка уже не справлялся с темнотой... Очень осторожно я взялся за ближний ко мне мастерок и потянул.
Он легко выскочил из стены, оставив узкую светлую полосу.
Я так ждал голубоватых отсветов маны, что не сразу понял — увы, но не они. Обычный свет. Красноватый, живой.
И еще оттуда доносились какие-то звуки. Голоса?
Осторожно я приблизился к щели.
Почти с высоты потолка я смотрел на большие покои. Ярко пылал огромный камин. Огромная кровать с балдахином. Еще один остров света был в другом углу комнаты — штук шесть канделябров по дюжине свечей, но казалось, что их еще больше — из-за трех высоких посеребренных зеркал.
Между зеркалами и канделябрами были две женщины, я видел их со спины. Одна заплетала волосы другой. Эта была почти обнажена.
— ...уверена?
— Да, госпожа.
— А его паж?
Теперь я узнал голос. Хотя прежде он мне казался куда нежнее и мелодичнее.
— Паж его приходил?
Отступив от щели, я затушил огарок о стену, чтобы случайный свет не выдал меня. Вставил затычку на место.
В наступившей темноте ведя по стене рукой, я добрался до следующего мастерка, осторожно вынул.
Отсюда я мог видеть, пусть и сбоку, ее лицо. И не только лицо...
— Совсем-совсем не появлялся? И не пытался передать через тебя записку?
— Нет, госпожа.
В боковом зеркале все было видно еще лучше. Леди Ирелла надула губы.
— Но каков мерзавец! Даже не предупредил, что безродный... Лапами своими...
Она чуть повернула голову, чтобы лучше видеть себя как бы сбоку, и изобразила холодное равнодушие. И, взяв себя за груди, приподняла их, сдвинув вместе — как если бы их сжимал корсет.
И сделала зеркалу кошачьи глаза.
Она испробовала еще несколько гримасок и поз, и вдруг врезала по руке своей служанке.
— Дура! Я же тебе объясняла, как надо!
— Простите, госпожа... — проскулила длинноносая, тряся отбитой рукой. — Я...
— Делай!
Девчонка с удвоенным старанием принялась за плетение локонов в замысловатую прическу.
— А мой кузен? Не приставал к тебе? Не выспрашивал, что я, как?
— Нет, госпожа.
— Не врешь? Смотри! Если узнаю, что ты ему на меня доносишь...
— Нет же, моя госпожа!
— Отправлю к кухаркам, как ту рыжую дрянь! Гадина... Каждый мой шаг до старухи доносила... Сколько же я ждала, пока эта облезлая волчица сдохнет... Ну мне долго еще ждать?!
Она покрутила головой, чтобы увидеть прическу в зеркалах.
— О, клянусь Наамой! Все-таки я отправлю тебя на кухню! Уж лучше ее возьму обратно, она хоть не только языком мела, но и руками шевелила! Сколько еще! Ночь уже скоро кончится! Я должна показаться графу! Пока он такой напуганный, он как теленок, из него веревки вить можно! А я тут...
