Народ неуверенно расступался перед Зерком, шествующим навстречу разводчику кротосвинок. Изрезанная морда садиста кривилась в жуткой гримасе, долженствовавшей, по всей видимости, изображать снисходительную ухмылку:
— Ого! Копьишко-то где так измазал, раненого побратима добил? — Зерк презрительно сплюнул. — Ты что-то там рассуждал про долбанутых на всю голову командиров. Во множественном числе, насколько мне доложили, но упомянул пока только про одного. Что ж, у тебя имеется замечательная возможность высказать все претензии ко второму командующему не за глаза, а прямо в лицо! Ну же, смелей, поведай мне какой я мудак! — рука Зерка угрожающе легла на топор. Тот самый, что сделал когда-то для себя Скалозуб и которым сей монстр искалечил несчастного Кларка.
Запугать Хога, однако, было не так-то легко. А уж учитывая его малоизвестное прошлое...
— Поведать тебе? Сказать прямо в лицо?! С удовольствием... мразь.
Зерк резко остановился, хотя от Хога его по-прежнему отделяло изрядное расстояние. Похоже, он был абсолютно уверен, что смутил внезапным появлением обычно тихого гнома, редко когда высовывавшего из дома свой нос. Впрочем, как это частенько бывает, тихоня, войдя в раж, с лёгкой руки крушил все представления окружающих:
— Половина погибших слегла сегодня из-за тебя! Ты жалкий трус!!! — Хог максимально возвысил свой голос, дабы быть услышанным каждым: — Уродец с разукрашенным сталью лицом... тьфу, каким там лицом, мордой! ...первым сбежал с поля боя! Прикрывая свой зад, оставил других погибать! Не отрицай, не я один тому был свидетель. Если б ты хоть немного подумал о порученных тебе гномах, то организовал бы планомерное отступление. Да что там, ежели ты вообще был способен на мыслительный процесс, то не позволил бы попасть войску в тиски, когда арбалетчики обстреливали нас, полностью открытых с боков! Мы могли избежать огромных потерь...
Зерк лишь успевал разевать рот, явно желая вставить в чужую речь хоть словечко, но Хог не давал ни единого шанса себя перебить. Обличительная тирада лилась непрерывным потоком:
— Столь долго практиковаться, отрабатывать тактические манёвры и потерять всё за раз! Война, мать вашу, война не одно или два там сражения! Всегда надо продумывать не только атаку, но и пути отступления. Лидеру нужно трезво оценивать обстановку, принимать своевременные решения, а не выкрикивать, стоя в первом ряду, всякую чушь! А после уносить ноги, позабыв обо всём! Где тот сопляк, который спрашивал, кто виноват в поражении?! Вот он, один из виновных, стоит здесь сейчас перед вами! С изуродованной мордой, с такими же точно покорёженными мозгами и изуверской душой! Отдайте же дань таланту 'великого полководца'! Просравшему всё!!!
Зерк застыл на месте как вкопанный, покраснев от ярости так, что его прорезанное шрамами лицо стало похоже на обвязанную верёвками колбасу. Казалось, ещё чуть-чуть и он взорвётся от распирающей изнутри злобы, бросится крушить топором своего обличителя. Вот только косые взгляды толпы были направлены уже не на Хога, а по большей части на его визави.
Волнение собравшихся усиливалось, Зерка неспешно обступало недружелюбно настроенное мужичьё. Несмотря на всю свою злость, не почуять опасности тот просто не мог:
— Братья! Друзья! — хитрый маньяк широким жестом развёл руки в стороны, вновь скорчил жутковатую гримасу, кою, вероятно, считал за улыбку. — Не стойте хмурные, ведь я принёс вам добрую весть!
Толпа немного притихла, готовые броситься всем скопом на недавнего лидера мужики остановились, подозрительными взглядами буравя Зерка насквозь.
— Воинство Дорки одержало блистательную победу! Стражи разбиты! Скоро наш Вождь вернётся, и, объединившись, мы вновь пойдём на штурм Нижних ворот! — надо отдать Зерку должное, он мог соображать достаточно быстро, особливо когда над его жопой маячила угроза расправы. Садист призывно поднял руку вверх, размахивая над головой топором словно флагом. — Ура, товарищи! Слава Дорки!!!
Гномы ошарашенно переглядывались, некоторые неуверенно улыбались, в то время как наглый лгун вопил без умолку, понимая, что если Хог и Безбородый начнут разоблачать его вздор, то он труп:
— Он возвращается к нам с великой победой! Ждите, ждите братья мои! — Зерк методично продирался сквозь недоумевающую толпу, удаляясь всё дальше от центра площади. — Я должен выполнить пару указаний Вождя, а посему вынужден отлучиться! Ура-а-а!!!
Даже будучи на грани жизни и смерти, подлец стремился не просто спасти свою шкуру, но нагадить напоследок по-крупному:
— Схожу, попрощаюсь с вашим безруким дружком! — крикнул уродец, когда уже практически капитулировал, адресуя своё сообщение всеми силами стремящимся переубедить народ Скалозубу и Хогу.
* * *
От раздиравших душу волнений Скалозуб дёргался в колодках как одержимый. Последние слова кровожадного монстра могли означать для его лучшего друга, Кларка, лишь одно — смерть. В сём не было ни грамма выгоды или логики: разоблачение блефа Зерка — вопрос короткого времени, а осознавшая надувательство толпа разорвёт обманщика на куски. Неудавшийся командир должен был прекрасно всё понимать, однако вместо того, чтобы воспользовавшись сумятицей скрыться, искал отмщения. Воистину, слова писания Мерхилека зрели в самую суть: 'Не суди о поступках других исходя из здравого смысла. Зверь живёт сиюминутным желанием, ему неведома долгосрочная перспектива'.
Пытавшемуся было преследовать подонка Хогу пришлось отступить назад к эшафоту, ложная весть о победе изменила настрой легковерной толпы в отнюдь не благоприятную для сторонников дипломатии сторону.
— Ха! Что ты на это скажешь, Хог, а?! Разве не стоили сегодняшние жертвы великой победы? Скоро стражам, законнорожденным и Королю настанет конец! Пришло наше время! Эпоха равенства, справедливости и свободы грядёт!!!
Несмотря на то что в компании бедняков он провёл уже изрядное количество времени, Скалозуб до сих пор поражался, как гномы могут быть настолько тупы и наивны. Однако индульгировать и философствовать по данному поводу было некогда. Жизнь Кларка висела на волоске, пора было кончать балаган и спешить на выручку другу.
— Хог, при первой возможности несись со всех ног Кларку на помощь! — разводчик кротосвинок кивнул.
Скалозуб глубоко выдохнул и вздохнул, стремясь отогнать переживания и эмоции прочь. Тщательно подобранные слова — всё, что сейчас имело значение.
— 'Слепые прозрите, глухие отворите слух! Кто прячет разум во тьме невежества, готовься внять истину!' — лучшего начала, чем цитирование Мерхилека, он придумать не смог. — Я, известный вам не иначе как Безбородый, ученик Пастыря и продолжатель деяний его, имею, что сказать народу последнему!
— Заткнись, чмо! — в сторону новоявленного пророка полетел увесистый камень, едва не угодив в одного из последователей.
— О паства, за ложным мессией войны и разрухи столь слепо последовавшая, послушай же, ибо надежда твоя — прах и ничто! Вновь обмануты вы, зря тешитесь и возвращения вождя своего ожидаете!
Следующий бросок оказался точнее, попав в голову стоящего перед Скалозубом сторонника. Мужчина пошатнулся, схватился за рану, но устоял. По рукам верующего лились струйки крови, но тот продолжал упрямо прикрывать собою пророка. Другие последовали примеру товарища, кусая губы, скрипя зубами, но не издавая ни звука, несмотря на причиняемую градом камней страшную боль.
— Да прекратите вы! Дайте гному сказать! — самоотверженность и стойкость приверженцев Безбородого задели тонкие чувства многих уставших от насилия бедняков. — 'Справедливость' это что, просто красивое слово, вы, кровожадные смельчаки, бьющие безоружных?! Сражаться надо было в бою!
Увлёкшихся метанием камней молодцев немилосердно колотили недавние товарищи по оружию. На площади вновь возник шаткий порядок.
— Благодарю вас, друзья! Вижу, разумение покинуло далеко не все головы, — Безбородый пророк печально вздохнул. — Понимаю, не хочется верить слову законнорожденного. Ещё более противна сама мысль о тщетности надежды, едва успевшей поселиться в ваших сердцах. Посему говорить я буду сугубо чёткие аргументы и да найдёт правду сохранивший способности к здравомыслию! Зерк, эта столь изуродованная насильем душа... блефовал!
Толпа загудела опять, но Скалозуб говорил, словно резал:
— Доносчики с Верхних ворот сидят взаперти в главном штабе. Отправьте дюжину гномов, освободите бедняг и приведите сюда. Пусть сходит кто-нибудь на разведку и в сам туннель, оценит картину и масштаб бедствия непредвзято, — из-за спин последователей он не видел, что происходит, но движение в задних рядах толпы уловил. — Подумайте, отчего вас согнали сюда? Служить подкреплением? Хрена с два! Если бы воинство Дорки одержало победу, вы бы сейчас окружали стражей на Нижних воротах с обеих сторон, а не торчали здесь, слушая выступления узника! Ну, соображайте же! Зачем Вождю возвращаться сюда? Чтобы потом всем скопом лезть в узкий проход?!
Лица собравшихся постепенно мрачнели.
— Лишь дабы отстрочить панику, волнение и скорый суд над обосравшимися по полной вождями, вы топчитесь тут! Кто-нибудь видел в лагере раненых бойцов с Верхних ворот? Или они все разом превратились в богов и бьются до последней капельки крови?! — гномы подавленно смотрели под ноги, кое-кто сокрушённо хватался за голову. — Праотец милостивый, боюсь, вместо великой победы речь идёт о сокрушительном, чудовищном поражении!!! Воинство Верхних ворот уничтожено! Возможно, пал и сам Дорки...
— Сука, ты лжёшь! — откровение давалось народу с трудом, и не все желали его принимать.
В сторону Скалозуба вновь посыпалась ругань, мимо пролетела пара камней, однако на сей раз особо упоротых было значительно меньше, и действовали те не шибко активно.
'Ничто не поддаётся столь трудному понимаю, как осознание очевидных вещей', вспомнил ученик слова Пастыря. Что ж оставалось держаться и ждать возвращенья посыльных — расставание с последней надеждой шло у горе-бойцов крайне медленно и тяжело.
* * *
Кларк повёл предплечьем, орошая из лейки грядку увядшей грибокартошки. Похоже, несмотря на всю свою мудрость, Пастырь не мог сравниться познаниями в области садоводства с прежним хозяином дома. Цикл дня-ночи оказался существенно сбит, что не самым благоприятным образом сказывалось даже на таких неприхотливых растениях, как грибокартошка.
Проблемы с урожаем, однако, не шибко беспокоили оставшегося без обеих рук гнома. Засохнут посадки или, наоборот, расцветут, значения не имело. Ведь плоды пожинать будут не сеятели, а паразиты.
Тем не менее юный гном с усердием выполнял самую тяжёлую работу по огороду. Мышцы получали нагрузку, а разум отдохновение от мрачных и тягостных дум. Прав был Пастырь, приговаривая: 'Бытие лучше небытия, а труды приносят больше радости, чем безделье'.
Закончив поливать грядки в дальнем углу, Кларк повернулся назад, намереваясь вновь наполнить лейки водой, когда внезапно увидел его. Невзирая на то, что встречались они всего один раз, не узнать друг друга гномы никак не могли.
Изуродованная глубокими порезами морда.
Искалеченные обрубки двух рук.
Трагическое переплетение настолько непохожих судеб и душ, что больших противоположностей сыскать было, наверное, невозможно.
Уловив на себе пристальный взор, уродливый гном остановился, широко улыбнулся, отчего его рожа стала ещё страшнее, чем прежде. Надзиратели на другой стороне двора поспешно уводили Дедушку и Бойла, собираясь загнать тех в подвал. Побратим Кларка яростно сопротивлялся, из-за чего двое тюремщиков принялись зверски избивать едва оправившегося от предыдущего насилия гнома.
Кларк стиснул зубы, помочь лучшему другу сейчас он не мог. Лёгкие движения предплечий освободили петли на руках от их ноши.
— Вот мы и встретились вновь, мой прыткий дружок, — Зерк не спеша приближался, явственно смакуя грядущий момент отмщения. — Как твоё самочувствие? Фантомные боли не беспокоят? Ого, вижу, ты нашёл интересную замену своим ловким рукам!
Искалеченный гном угрюмо молчал.
— Ох, должно быть, чертовски неудобно с верёвками заместо кистей?! — уродец издевательски, с показным состраданием, разглядывал культи рук, с которых свисали сдвоенные петли. — Занятно-занятно... Скажи, а как ты этакими приспособлениями теребишь себе хер? Или вместо члена у тебя тоже один лишь шнурок, ха-ха-ха?!!!
Зерк заржал над собственной тупой шуткой, в полной мере наслаждаясь чувством своего превосходства. Кларк просто стоял, по-прежнему ничего не отвечая садисту.
— О, кстати! У меня для тебя кое-что есть. Где же ты, мой подарочек... — монстр с усердием ковырялся за пазухой, извлекая оттуда странный предмет. — Во! Узнаешь?
Изувер протянул в его сторону две небольшие иссохшие кисти. По всей видимости, те самые, что принадлежали когда-то чудесному юноше, обожавшему развлекать жонглированием и разными трюками детвору. Борясь с тошнотворным позывом, Кларк неприметно сглотнул. Он твёрдо решил ничем не выказывать своего душевного состояния, дабы не доставлять удовольствий мучителю. Но, Праотец всемогущий, каким же нужно быть конченым психопатом, чтобы таскать с собой засушенные руки врага?!
— Ру-у-учки! Ручоночки! Глядите, вот ваш владелец. Соскучились по нему? И он по вам тоже скучал! — Зерк баюкал две бывших конечности Кларка, словно те приходились ему родными детьми. — Хотите снова побыть вместе со своим телом?! Ну-у-у, не знаю. Ладно-ладно, я попытаюсь что-нибудь для вас сделать. Но я ничего не могу обещать!
Кларк продолжал хранить спокойствие внешне, хотя изнутри его буквально трясло. Но он точно знал, чего ждёт.
— Эх, да чтоб тебя! Пора с этим кончать, — Зерк со злостью отшвырнул обрубки в кусты, видимо, равнодушие собеседника разочаровало жаждущего чужих страданий убийцу. — Мы проиграли войну, скоро сюда явятся либо стражи, либо обиженная толпа, что в любом случае сулит мне одно.
Несостоявшийся командир взял в руку хорошо знакомый Кларку топор:
— Ты знаешь, зачем я пришёл. Я не могу отказать себе в удовольствии напоследок. Всё, чего я хочу — увидеть, как ты дёргаешься в агонии, тварь!
Маньяк бросился на неподвижно стоявшего Кларка, замахиваясь для удара иззубренным в боях топором. Отточенными движениями калека накинул Зерку на шею обе петли.
Кларк пятился и со всей силы тянул врага за собой, волоча по земле брыкающееся в неимоверном исступлении тело. Выронив топор, Зерк вцепился двумя руками в душившие его петли, тщетно пытаясь вздохнуть.
Борьба продолжалась недолго.
От дома к нему неслись со всех ног надзиратели, а Кларк всё волок и волок обмякшую тушу противника. Он не мог допустить ни малейшей возможности, что его мучитель останется жив.
* * *
У Скалозуба внутри всё свербело, время текло чудовищно медленно. Любая секунда бездействия могла оказаться фатальной для Кларка, но пока посыльные не принесли вести, подтверждающие его правоту, рыпаться было бессмысленно. Хог нервничал, то и дело поглядывая на окружавшую их толпу, ища возможность прорваться наружу. Несколько предыдущих попыток покинуть площадь едва не закончились дракой.
