— Выкинуть. Закопать. Сжечь. Тебе какой вариант больше нравится? Назад точно не пришью. Есть только не надо.
— Почему?..
Вокруг солдата образовалась нехорошая тишина.
— Ну, — сказала Лилиан задумчиво. — Даже и не знаю. Вот я, например, людей не ем. Совсем.
— Э-э-э-э! Вы чо все?! — завертелся солдат. — Я ж не это! Вы чо?!
— Так. Тахо. — сказал вдруг оказавшийся рядом Джеррисон Иртон. — Пойди, закопай, и держи язык в... за зубами. Взвод! Вопросы есть?!
— НИКАК НЕТ, ГОСПОДИН ГРАФ ПОЛКОВНИК ИРТОН!!!
— Отдыхать, к выступлению готовиться! Разойдись! А вы, оказывается, отчаянная, мадам Брокленд.
'Зрители' моментально 'испарились'.
— И на том спасибо, господин полковник. Извините, я на минуточку. Рагна, Гудне — спать, прямо сейчас — да, без вас приберутся! Руп, возьми пару ребят, аккуратно его отнесите в фургон. Не поить часа два... что еще? Ему будет больно, посидите с ним кто-нибудь. Его наверняка будет рвать — помогите ему, чтобы не сорвал швы и не задохнулся. Я передохну и при...
И тут утро кто-то выключил .
Полк выступил, как только подсохла еще прошлогодняя жухлая трава. Джесс почему-то не мог отделаться от воспоминания, как крепкая, жесткая, только что командовавшая всеми дама вдруг рухнула — и он едва успел ее подхватить, на пару с Хромым. Тяжелая, крепкая. Благородные дамы иногда падали при нем в обморок, но это было совсем не так. Она упала как солдат после боя, как только немного расслабилась — не выбрав места, не глядя вокруг.
Они отнесли ее в фургон, уложили на ее тюфяк и Джесс, раз уж она называлась его женой, позволил себе снять с нее дорогие, но немилосердно истоптанные сапожки. Корсет она, как выяснилось не носила. Крепкие, ровные ступни и... Так, все, хватит, она ж его человек, не какая-нибудь там. Он вылез из фургона и спросил Томмена:
— Что, он и правда выживет?
Томмен пожал плечами.
— Я такого не видел никогда. Все в руках Альдоная...
— Твое мнение, откуда это у нее? Сама?..
Томмен помолчал.
— Нет. Ее учили. Долго учили, старались. Причем учили очень крепко повоевавшие люди. И я этих людей не знаю.
— Почему ты так думаешь?
— А она когда работает — говорит не так, как обычно. С кем самоучке говорить? А еще она сначала подошла под левую руку — как будто смотреть. И только потом встала на место. Она видела, как такое делают. Но сама не делала. Вон как перенервничала.
— Ну, баба.
Томмен хмыкнул, и Джесс замолчал. Пайко никогда и никому не рассказывал про долговязого подростка, который в слезах спросил его больше пятнадцати лет назад 'Я умру, да?'. Хотя тогда ему ответил, промывая резаную рану на боку 'А как же! Лет через сорок — обязательно...'
Впрочем, ему тоже было что припомнить:
— Вообще удивительно, как это ты с ней даже не подрался ни разу. В отличие от предыдущих-то претендентов. Может, тебе и раньше надо было даму в лекаря найти?..
— С кем угодно смирюсь, — пробурчал Томмен. — Кто маслом раны не прижигает и кровь не сосет...
Количество же вопросов к самозванке выросло. А вот как их задать стало неясно. Джесс покачал головой и пошел командовать построением.
Лиля открыла глаза и некоторое время пыталась осознать где она и что произошло. Голова кружилась, ныл висок.
— Очнулась? Хорошо. — сказал откуда-то сбоку голос Томмена. — Лежи смирно, а то голова будет еще больше болеть.
— Что... что случилось?
— Сомлела с устатку. Бывает. На вот, выпей и поспи.
— Что с лейтенантом? — Лиля все-таки взяла кружку с темно-зеленым отваром и принюхалась. Руки ей кто-то отмыл и даже чем-то смазал.
— Везут в соседнем фургоне. Живой. Пей-пей, не отравлю!
Лиля, распознав отвар на основе валерианы и душицы, отпила резкой горечи и откинулась на подушку. Н-да, выступила 'на все деньги'. Свалилась в обморок прямо перед мужем и полковником. Отлично вышло — теперь он будет ее считать либо манипуляторшей, либо безвольной слабачкой. Еще пара таких вот 'выходов' и все ее попытки быть независимой кончатся...
Пайко что-то говорил удивительно нудным тоном, и как-то незаметно веки ее сомкнулись.
— Вот и ладушки. — сказал старый лекарь, накрыв ее теплым плащом. — Спать будет несколько часов. Не будить. Проснется — напоите, вина не давать. Все ясно?
— Чего уж там, — буркнула старшая служанка. — Разберемся как нибудь. Шел бы ты, невместно то — при графине постороннему мужику тереться.
Он улыбнулся, вылез и стал ждать свою повозку. Ноги болели, и сделать с этим было уже ничего нельзя. Старость — не радость...
Пятый пехотный полк не пошел к Лавери прямой дорогой. Джеррисон Иртон ускоренным маршем, отправив большую часть обоза к пристаням на Лавер, повел полк к точке сбора — в городок Раммен. Именно там сходились три крупных торговых тракта, которые вели к западным городам и вдоль Лавера на Уэльстер.
Второй Кавалерийский снялся со своих казарм три дня назад, и тоже пошел к этому городку.
Его Величество личным письмом уведомил своего венценосного собрата Гардвейга о том, что предусмотренная Альтверским договором необходимость срочного ремонта дорог и трактов имеет место наличествовать в полной своей безотлагательности. В чем Его Величество Ричард имел печаль убедиться лично в бытность свою путешествующим принцем.
Баронские твердыни запада получили недвусмысленный намек Его Величества на крайнюю нежелательность появления купцов, путешественников и особенно — вооруженных людей из Уэльстера, Эльваны, Авестера во внутренних районах Ативерны. А также, что подданные короля Ричарда столь от них отличны, что перепутать их Его Величество считает практически невозможным. При полной нежелательности такой путаницы. Намек был услышан с пониманием и энтузиазмом.
С окончанием сезона зимних штормов вышли из путаницы островов Вирманского архипелага все драккары Олафа Топора и Эрика Рыжего. Обычно драккары могли выйти только в следующем месяце — но в этом году отлично просушенный лес, который приходилось доставать и возить с боем, им продали еще осенью. К недоверчивому удивлению старых бойцов, они не запасли и трети потребной воды, и на борт приняли грузом в-основном рыбу.
Удивление их было стало еще больше, когда ярлы велели взять курс на гавани Брокленда, Иртона, Сальера — которые обычно были именно тем местами, откуда на перехват им вырывались зубастые галеры Шестого Морского полка.
Сейчас же галеры, патрулирующие берега и проливы, пропустили их, не меняя курса.
— Ярл, — спросил старый штурман. — где воду возьмем?
— В Броклендовских болотах. Берега у Таримы помнишь?
— Как не помнить... — осклабился старик, потирая когда-то порванную в тех краях щеку.
Через трое суток раненный сержант Шута добрался до него и свалившись с коня сказал, что его десяток вырезали. К тому моменту Шут и Руди Толстый, полковник наемного полка, не досчитались уже трех разъездов.
— Значит, — сказал Руди. — Началось. Где твои арбалеты Шут? У нас пара десятинок, не больше.
Альтерса больше волновало другое. Он обозначил зоны действия разъездов и задался главным вопросом:
— Посты в деревнях и городках молчат. Как же они идут-то? Сколько их?
На это Руди нанимателю не ответил.
Визит
Скромная дорожная карета въехала в Ативерну совершенно официально, со стороны Эльваны, как только дороги немного подсохли — примерно за две десятинки до закрытия границ. Она продвигалась к цели небыстро — но постоянно, останавливаясь только на ночлег.
Уже после пересечения границы к карете и двум верховым присоединился еще десяток, и это караван добрался до первого кольца замка Лефар, где и остановился — в деревне возле укреплений.
— Господин Грандмастер, может быть мне все-таки поискать пути, дабы нас приняли и выслушали?..
— Не нужно ничего искать. — старик говорил тихо, с паузами, но человек известный в Ативерне в-основном под именем 'Досточтимого Рамита Экара' вслушивался в его слова крайне внимательно. — Ложись спать, утро вечера мудренее...
Рамит Экар откланялся.
Утром после завтрака в трактир пришел худой среднего роста человек в скромном коричневом камзоле, серых чулках и потертых ботинках с тупыми носами. В целом — пыльная, малоинтересная внешность конторщика. В руках, заляпанных чернилами, человек держал плотную кожаную папку.
— Мой господин, — сказал конторщик не назвавшись. — Может принять вас завтра в час пополудни или через четыре дня. Что мне внести в расписание моего господина?
— Мы придем завтра. — сказал старик.
— Принять Вас. — повторил конторщик. — Ваш спутник сможет подождать вас в кордегардии. Мой господин распорядился всемерно обеспечить ваш комфорт. Хорошего дня.
— Однако. — сказал Рамит Экар, глядя вслед конторщику. — Кто вас пригласить-то пришел, даже удивительно. Туми Ланье, собственной персоной...
— Разумный молодой человек. — прошелестел голос старика. Кто именно 'разумный' он не уточнил.
Карета, уже без сопровождения, выехала загодя и достигла замка как раз примерно через полчаса после полудня. Старик вышел из кареты, опираясь на руку Экара, и постоял, выравнивая дыхание и оглядываясь.
— Мы приготовили паланкин. — сказал офицер охраны.
— Не... не нужно. Мы успеем, если... пойдем медленно?
— Полагаю, да. — сказал офицер и подстраиваясь под шаг гостя повел его куда-то в недра крепости
— Гранд-мастер Леммарк. Не думали Мы увидеть столь высокого гостя до середины лета... Садитесь, надеемся кресло покажется Вам удобным.
— Ваше Величество... — прошелестел голос старика.
— Устраивайтесь. — секретарь короля накрыл колени старика теплым пледом. — Может быть, подогретого вина? Не возражаете, мы поговорим здесь? Жаль терять солнечные дни, их у Нас не так уж много.
Его Величество Ричард встретил посетителя в открытой галерее. Ранняя весна не была особенно приятной в этой области Ативерны, но галерея была на солнечной стороне, и обдувалась приятным теплым ветерком.
— Надеюсь, Ваше Величество простит меня — в моем возрасте... вино уже слишком туманит разум. Не имел... возможности узнать, как... прошло... Ваше путешествие?
— Занимательно, познавательно. Весьма полезно, по Нашему скромному ощущению... Впрочем, все в руках Альдоная.
— На него же и уповаем...
— Как ваша нога? Что говорят докторусы?
— Докторусы... — старик то-ли закашлялся, то-ли засмеялся. — Когда мне приходит в голову послушать жуликов, я имею возможность услышать талантливых профессионалов. К чему тратить время на дураков-самоучек?
— Мы согласны с Вами... впрочем, моему коннетаблю Альдонай ниспослал нечто удивительное. По вполне достоверным описаниям, его лекарь может и знает многое. Устроить вам визит?
Старик остро взглянул из под седых бровей. Король спокойно и внимательно наблюдал за ним.
— Не желаете тратить... зря время, Ваше Величество? Сразу к делу?
— Вы здесь. Мы здесь. Чего же Нам ждать?
— Визита, Ваше Величество, боюсь, будет... недостаточно. Что, несомненно, известно... Вашему Величеству. Она в самом сердце преданного Вам полка, под присмотром... вернейшего слуги и друга. Его... еще... не назвали Волком Ричарда?
— Длинновато. Не звучит.
— Так вот... под присмотром... сложно поговорить.
— Мы полагаем, что слуги и подданные служат воле Нашей. В пределах же державы Нашей, не имеет существенного значения где именно...
— То есть — не поделитесь?
— Мы — король Ативерны. Не ханган, не князь Авестера. Наши подданные не могут быть предметом. Тем более, жена нашего верного сподвижника.
Старик посмотрел на Короля, Король на старика.
— Таинство брака единит души, подвластные лишь Светлому Кругу... Так, кажется?
— Жены Великого Хангана с вами бы не согласились... Теологические вопросы, как Мы полагаем, в этом деле преходящи. Тем более, что не было подобного вопроса восемь лет назад, и двадцать три года назад. Будем честны, дело не в этом?
— Двадцать три?..
— У моих предков вошло в традицию хранить записи. И принцев заставляют читать их. Весьма своеобразное занятие. Господин Вон, который пришел от имени Стеклянного Дома, он ведь был направлен на эту встречу из-за пределов Авестера? И, знаете, удивительное совпадение, он был похож на отца короля Нетельреда. Отношения с которым у Его Величества были весьма непростыми? Трудно было бы предполагать, что Его Величество спокойно отнесется к такому человеку. А вот отправка полков Ативерны представлялась как раз весьма вероятной. С учетом недавнего на тот момент марьяжа.
— Никогда не... задумывался о этом. Множество фактов... окружают нас. Множество из них следует друг за другом.
Король вежливо улыбался.
— Вашему Величеству, полагаю, в полной мере... понятно, что мы имеем законные... интересы.
— Несомненно, так. Правда, Мы скорее определили бы их как 'узаконенные'. Давайте пропустим стадию реверансов? Вам трудно говорить, Мы понимаем. Перейдем к демонстрации сил и позиций?
— Ссылаться на короля Нетельреда... полагаю.. не стоит?
— Наша страна имеет примерно четыреста тысяч корон оборота в бюджете. Оборот 'Молота' и Стеклянного Дома составляет, кажется, около пятидесяти? Со всем уважением. Ативерна совсем не Авестер. И Мы даже представить не можем, как можно было бы принять такие странные решения.
— Ативерна получает... более половины звонкой стали... из Эльваны и городов Лейс. Мы нужны друг другу, Ваше Величество...
— Несомненно, так. Но вы ведь приехали сюда не рассказывать мне о том, что мы с вами и так знаем?
— Я... должен понимать, каковы планы Вашего Величества... в отношении Бальи и Юго-Востока Уэльстера.
— Юго-Восток Уэльстера — часть Уэльстера. Мы чтим договоры о границе, и своим Словом гарантируем, что не пересечем их с войсками. В отношении Бальи же... мы не приняли решения. Но в любом случае — оно также зависит от воли Его величества Гардвейга... Мы в некоем неведении, относительно позиции Стеклянного Дома — ибо знаменитый граф Лорт, как мы полагаем, выражает её?
— Стеклянный Дом имеет... некие интересы. Но граф Лорт... не выражает их.
— Вот как? Было бы интересно в этом убедиться. Ибо его осведомленность удивительна, и появилась, насколько Мы можем судить после получения первых ощутимых средств. Что же, Стеклянный Дом хотел бы передачи провинции Бальи в государство Наше?
— Стеклянный Дом испытал бы... некие затруднения в этом случае.
— Полагаем, Мы учтем это обстоятельство при принятии решения. Вторая же сторона этого вопроса, повторимся, скорее в интересах и устремлениях венценосного брата Нашего, Гардвейга.
— Эту сторону мы можем... взять на себя.
— Что же, это дело можем полагать на данном этапе обсужденным. Также полагаем, вы желали бы обсудить тарифы на транзит готовых стальных изделий, стекла и золотых караванов?
— Без этого наша... встреча... — снова усмехнулся-задохнулся Леммарк. — Стала бы уникальной за последние.. сто пятнадцать лет.
— Не будем же оригинальны...
Встреча закончилась под вечер. Грандмастер все-таки выпил полбокала вина с пряностями, откушал с Его Величеством во время скромного рабочего обеда и отбыл в трактир.
