— Хочу свозить тебя в одну частную клинику. Хорошее учреждение. Сама там один раз лежала и проходила обследование, когда восстанавливалась после того как всякие умники напичкали меня гормональными. Хочу чтобы они тебя нормально осмотрели — пояснила Анастасия, пока не говоря что планирует положить ее туда на лечение на пару недель, до своего возвращения из Сочи. Кристине это точно не помешало, а вот Борцуха была бы спокойна и не волновалась за ее жизнь.
— Понятно — не высказывая никаких возражений, тихо сказала Кристи и на этом короткий всплеск ее любопытства иссяк. После чего уже Борцуха начала свой, откладываемый до этого допрос. Она осторожно, стараясь не копать слишком глубоко, расспрашивала подругу, получая в ответ предельно короткие и порой односложные пояснения, чаще всего состоящие из простого отрицания или согласия. Кристине было явно сложно и больно вспоминать все что с ней произошло за эти две недели, но Барсучиха продолжала допытываться до нее, желая как можно лучше охватить картину событий... и определить меру вины.
В какой-то момент, почувствовав что слишком крепко сжала руль, Настя решила что узнала уже достаточно и, прерывая ""допрос"", медленно прижала машину к обочине возле небольшого леска. Уточнив не хочет ли спутница в туалет и получив отрицательный ответ, сама направилась вглубь посадки. Прошла метров тридцать, чтобы ее не было видно с дороги и... разразилась бесшумным криком, выплескивая в мир всю свою скопившуюся за время расспроса ярость и ненависть. Пинком заломав тонкую молодую березку и зафудболив куда-то в даль попавшуюся под ногу толстую ветку, Анастасия наконец-то успокоилась и подумав что и ей тоже нужно будет подлечить нервы, достала из кармана телефон. Связь не желала браться, поэтому, немного отдышавшись, девушка вернулась к дороге и вызвала забитый в контакты как "Дядя Вова. Охрана" номер. Затем вкратце обрисовала ситуацию и объяснила, что именно нужно сделать. Продиктовала адрес и номер комнаты, имя отчество соседки и завершив вызов, наконец-то пошла обратно к машине.
Вернувшая свое самообладание и успокоившаяся, Бергер мягко улыбнулась подруге, давая ей понять, что все хорошо. После чего, заведя машину, вновь отправилась в путь, прямиком в столицу их области.
* * *
Прикрепленная к двери табличка говорила о том, что за нею находится кабинет гинеколога. А вот метания Бергер близ этой самой двери могли сказать лишь о том, что девушку охватила внезапная нервозность. Причем, в большей степени не из-за беспокойства за Кристи, а по причине собственного неприятия больниц в целом. Ей хватило и одного раза, чтобы невзлюбить большинство врачей и решить как можно реже попадать в места их обитания.
Данное заведение было частным и довольно дорогим, поэтому предоставляло свои услуги даже по воскресениям. Врачи, конечно, в выходные работали не в полном составе, но самые основные продолжали нести свою ""вахту"" и принимать платежеспособных клиентов. Людей после обеда было не очень много, поэтому Барсучиха, оплатив осмотр, сразу внесла подругу в кабинет гинеколога. Ну а после того как она нехотя вышла в коридор, ей оставалось лишь терпеть и чего-то ждать.
— Да что там так долго можно смотреть? — скорее из-за внутреннего раздражения, а не в претензию, проворчала девушка, поглядывая на массивные наручные часы. Усилием воли, заставив себя успокоиться, она села на удобное кресло для ожидания. А в следующий миг уже вновь подскочила на ноги, когда дверь кабинета открылась и из него вышла довольно молодая девушка лет тридцати, работающая здесь врачом-гинекологом.
— Ну что я могу сказать... — задумчиво начала та, снимая резиновую перчатку с левой руки — По моему направлению у нее все нормально. Да, я подтверждаю акт насильственной и довольно грубой дефлорации, но за две недели все уже практически успело зажить. Остались лишь легкие покраснения и натертости, которые можно поправить обычными мазями. И да... судя по следам, половой акт был не только вагинальный, но и ректальный, поэтому, для успокоения лучше посетить и проктолога — девушка помолчала, наблюдая за тем как играют желваки на скулах Анастасии. И лишь дождавшись когда она успокоится, вернулась к своему полю деятельности — Так... Наличие месячных говорит об отсутствии беременности. Но я на всякий случай внутри проверила и... — большую часть слов Настя пропускала мимо ушей, думая о своем, и вернулась в реальность лишь когда доктор вновь замолчала, дожидаясь хоть какой-то реакции от Барсучихи.
— Кхаммм... что-то я отвлеклась. Ладно... А что вы можете сказать по ее общему состоянию?
— Нуууу, я конечно не психолог, но даже без еще одного диплома могу с уверенностью сказать, что у нее наблюдается очень сильное эмоциональное и физическое истощение. После грубого изнасилования у некоторых девушек могут появиться разные душевные болячки, но что именно перепало вашей подруге, помимо временной потери аппетита, я судить не могу. Тут нужна консультация психотерапевта и наблюдение за ее когнитивными реакциями. Одной консультацией ей точно не обойтись, поэтому я бы советовала вам стационар и...
— Да-да-да. Я на это и рассчитывала — даже не дослушав, согласилась со словами врача Борцуха — Мне нужно будет уехать на две недели, вот только возвращать ее в таком состоянии домой точно нельзя. Опасно, да и буду за нее беспокоиться и постоянно отвлекаться от дел. Поэтому хотелось бы определить ее, на это время, к вам на лечение. В штате клиники есть психолог или психотерапевт?
— Да. У нас работают квалифицированные специалисты и они обязательно смогут помочь вашей подруге. Отдых, хорошее питание, консультации врачей, миорелаксация, лечебные процедуры — после того что она пережила, все это точно не будет лишним. Я сейчас напишу вам рекомендацию, а вы пройдите с ней в кабинет заместителя главного врача и обсудите с ним данный вопрос — закончив свою мысль молодая врач-гинеколог хотела вернуться в свой рабочий кабинет, но практически сразу остановилась и посмотрев Насте в глаза, уточнила — А вы обращались в милицию по факту изнасилования? Если нет, то я буду вынуждена сообщить им о преступлении и...
— Ну и какой от этого будет толк? — не скрывая своей иронии и скепсиса, спросила Борцуха и не дожидаясь ответа, сразу пояснила свою мысль — Прошло две недели, поэтому никаких доказательств уже нет. Даже если они найдут этого... человека, то все равно не смогут ему ничего предъявить. А вот Кристине своими допросами и расследованием ребята из милиции нервы точно вздыбят и ничего хорошего не добьются. Так что... — Борцуха развела руками, давая понять собеседнице, что ей больше нечего сказать по этому поводу, но вот врач намека не поняла и продолжила гнуть свою линию.
— Но как же так!? Вы хотите чтобы преступник остался без наказания!? Пусть лучше милиция его найдет и немного напугает... чем своим бездействием подтолкнет насильника к новым преступлениям. Так нельзя! Нужно...
— Подождите — оборвала пылающую праведным возмущением девушку Настя доставая из кармана зазвонивший телефон — Минутку... — попросила она и принимая вызов, сразу спросила — Слушаю. Что-то случилось? — долгая пауза, во время которой Бергер слушала отчет собеседника и довольно кивала на его слова — Отлично! Раз сразу сдала этого выродка, сильно ее не прессуйте. Выбейте этой дуре пару зубов и... Еще раздолбите ей чем-нибудь очко, чтобы полгода сидеть не могла. И мужику такую же процедуру оформите, причем до того как ему ноги сломаете. Чтобы это конченное животное прочувствовало весь кайф ректальной любви. А когда закончите, пошлите кого-нибудь ко мне с зарядкой от ноутбука, одеждой Кристины и фотоаппаратом этой дуры. Адрес куда нужно ехать я сейчас напишу... Ага. Спасибо дядь Вов. С меня ящик армянского. Ага. До свидания.
Закончив разговор, Барсучиха без особой спешки убрала телефон в карман и задумчиво посмотрела в окно, повторно прокручивая весь диалог в голове и размышляя над вопросом "Нужно ли что-то еще захватить из комнаты Кристи?". Возвращаться домой Настя не планировала и собиралась лететь в Сочи из местного аэропорта, поэтому данная проблема была очень актуальной. Основные вещи, вроде паспорта, телефона, кошелька и ноутбука лежали в сумке. Нижнее белье и другую одежку должны были привезти сюда, а... больше ей в больнице ничего было и ненужно. Придя к такому выводу, Настя кивнула самой себе и наконец-то повернувшись к все еще стоящей рядом девушке уточнила у нее.
— Как думаете, такого наказания будет достаточно? Пока его не нашли, можно позвонить ребятам и добавить еще чего-нибудь. Может быть ему еще и яйца всмятку отбить?
— Нет-Нет. Достаточно. Больше ненужно — видимо уже жалея что не ушла, тут же ответила гинеколог, после чего поспешила скрыться в своем кабинете. Ну а Борцуха осталась дожидаться выхода Кристины и обещанной рекомендации к заместителю главного врача.
— Хммм... А может быть все таки отбить?
* * *
— А это точно нужно? — несколько растерянно спросила Кристина, когда подруга наконец-то сообщила о том, что ей придется задержаться в клинике на несколько недель. В целом она была почти не против такого поворота судьбы, да и одиночная палата девушке понравилась. Чистенькая, светлая, с удобной кроватью, широким столом и даже раздвижным шкафом. Да она, наверное, согласилась бы остаться тут жить... если бы на двери был замок. Да еще и ручка оказалась круглой и под нее нельзя было подставить стул. И эти факты вызывали у Кременной странную безотчетную тревогу, которой она не могла сопротивляться.
— Сама же должна понимать, что в городе сейчас я тебя одну не стану оставлять. Ну а тут ты точно будешь в безопасности и мне не придется за тебя беспокоиться. Поживешь как в санатории две недели. Отдохнешь от нервотрепки, на массажи и всякие восстановительные процедуры походишь. С местным психологом пообщаешься, может он тебе что-то полезное подскажет. Если будет тяжело морально, скажешь чтобы приходил пореже. Я попросила главного врача, чтобы они на тебя не давили сильно. А когда у меня закончатся сборы, я приеду и сразу тебя заберу.
— А может с тобой...? — проигрывая в сражении со своими новыми страхами, спросила Кристина, по большому счету уже зная каким будет ответ.
— Ну чего ты как маленькая девочка? — скорее умиленно, нежели раздраженно спросила Настя, беря подругу за руку и поглаживая ее тонкие бледные пальчики — Сама же должна понимать, что мне там будет не до тебя. Так же будешь сидеть в комнате одна и мы сможем видеться лишь по вечерам, после тренировок. А если останешься тут, мне не придется за тебя беспокоиться и отвлекаться на всякие плохие мысли. Здесь охрана, врачи, четырехразовое питание, витаминки, всякие таблетки и вообще... все будет хорошо. Можешь не волноваться, никто тебе тут плохого не сделает.
Мягкость и в то же время уверенность в голосе Барсучихи сделали свое дело и Кристи немного успокоилась. Поймала и сжала Настин палец, будто бы наконец-то найдя опору в непростом сражении со своими страхами, а затем, уже немного успокоившись, еще раз осмотрела комнату в которой ей предстояло задержаться на несколько недель. Взгляд прошелся по обстановке и зацепился лишь за красивый светлый стол... поднимая внутри девушки новую волну противления и вопреки здравому смыслу создавая в ней желание вернуться обратно в город.
— А как же работа? Да и комната... Там же сломана дверь! Мои вещи?
— Успокойся красавица. Я знала что ты об этом спросишь, поэтому уже обо всем позаботилась. Все твои вещи уместились в две больших сумки и отправились ко мне на квартиру. Куда ты потом переедешь. Без возражений! — Борцуха даже надавила на Кристину голосом, когда та только открыла рот, желая сказать что-то против этого. Получив такой мгновенный отпор, она тут же сдулась и безропотно приняла это требование как данность — Нижнее белье, носки и всякую гигиеническую мелочь складывали в отдельный пакет и скоро, вместе с зарядкой от твоего ноута, уже привезут сюда. Ничего твоего, ну кроме холодильника, в комнате больше не осталось, так что можешь уже примиряться с мыслями о том, что ты оттуда благополучно съехала.
— Но...! Я не...
— И даже не надейся вернуться в тот гадюшник. Я уже общалась с твоим арендодателем и он сказал что уже решил тебя выселять и нахрен продавать эту доставшуюся ему на шару комнатушку. Так что... Просто смирись с тем, что тебе уже некуда возвращаться — такие внезапные новости девчонку явно не порадовали и она, сильно опечалившись, поникла плечами, толком и не зная что об этом и думать. Видя такое ее состояние, Анастасия просто не удержалась и, придвинувшись поближе, прижала ее к себе, при этом желая поделиться с ней не только своим теплом, но и хотя бы крохотной толикой уверенности в себе. А самым приятным для нее стало то, что Кристи даже не попыталась отстраниться или вырваться, а даже наоборот, обняла Бергер в ответ и крепко к ней прижалась, словно маленький ребенок, ищущий защиты и поддержки у самого близкого для себя человека. Для Насти такой порыв подруги оказался очень неожиданным и приятным. А заодно напоминал о словах Николая про ее возможный комплекс отца. Комплекс с которым она не желала бороться и хотела его просто в себе принять... так же как необычные романтические предпочтения и иные свои странности.
Так они просидели, наверное, больше десятка минут, обмениваясь теплом своих душ и тел, и просто наслаждаясь этим моментом спокойствия. И лишь когда Барсучиха поняла, что скоро не выдержит и от простого поглаживания по спине перейдет к чему-то более активному, сразу поспешила отстраниться от своей больше чем подруги и вернуться к прерванному разговору.
— На счет работы... По этому поводу тоже можешь не беспокоиться. Я уже договорилась чтобы в палату провели интернет кабель. Это должны сделать уже в ближайшее время, но... Я сказала, чтобы они отключали тебе сеть ближе к ночи, так что... на ближайшее время просто забудь о переработках. Будешь брать только основную работу, а как все доделываешь, сразу идешь на процедуры. Если станешь капризничать и тратить на работу больше нужного, кабель у тебя сразу заберут и организуют принудительный отпуск. Я им это строго наказала. Так что даже не надейся поработать подольше.
— И как же я тогда буду оплачивать все это... благолепие? — впервые за последние сутки показала свою иронию Кристи. Правда, в глубине души уже приняв все эти условия и желая просто немного отдохнуть... наверное от рутины в которую она умудрилась влипнуть по своей же воле. Ворвавшаяся в ее жизнь борцуха показала, что даже в своем хромоногом и болезненном состоянии можно получать что-то большее чем замкнутую в круг годового оборота обыденную серость бытия. Только вот теперь Кристине предстояло самое сложное... не только почувствовать это душой, но принять данный факт своим поломанным жизнью разумом. И вот это было уже куда сложнее.
— То есть, ты забыло мое предупреждение о наказании при упоминании денег? — сделала намек на принудительный поцелуй Борцуха... А Кременная, к своему удивлению, не почувствовала никакого отторжения к ее угрозе. Она, задним числом, оставалась все еще уверенной в своей гетеросексуальности, но... Теперь была не так уж и против поцелуя с человеком которому она могла полностью доверять. И для Кристины стало не так уж и принципиально важно какого он пола. Поэтому, не испугавшись угрозы, она продолжила гнуть свою линию.
