— А-а-а! — громко завизжала медсестра, отскочив назад, но споткнувшись о порог и упав.
Я же, находясь в каком-то зомбированном состоянии, медленно развернулась, вышла в коридор и схватила первого попавшегося санитара.
— Девушка, я спешу, что вам надо? — но потом он увидел Василия.
И все сразу забегали, закрутились, Анне накапали успокоительного, меня отодвинули в сторону, попросив дожидаться приезда полиции. Больные, пришедшие на приём, тихо перешёптывались, косо поглядывая на врачей и медсестёр... и лишь мне, наверное, казалось, что не все так страшно, как могло бы быть. Не убили же Василия, в конце концов. Или это я просто очерствела до уровня Рича, сама того не заметив?
Рич.
Зубакин позвонил мне в одиннадцать часов утра с просьбой приехать в какое-то захудалое кафе на краю города. Поначалу я хотел отказаться, всё же днём по улицам бродит слишком много людей, но когда наркоторговец добавил, что это касается Карла, был вынужден согласиться.
Пока ехал к месту встречи, без конца зевал, проклиная прошедшую ночь и медика, не желавшего ничего говорить об онкологии, найденной им же у Элены. Нет, в конечном итоге, я узнал всё, что мне требовалось, но перед этим мужика пришлось немного попытать...
А Элю действительно использовали. Сами же Зубакины. У их дочери, Мальвины, оказалось какое-то серьёзное кишечное заболевание с Пепелищ, и ей требовался донор.
Но не простой, а золотой.
Да, донор с особой кровью, подстраивающейся под все особенности организма реципиента. Раньше Мальвину лечили дорогими лекарствами, а стоило на горизонте появиться нужному человеку, как всё — забрали к себе в семью и почти полгода дурили голову добрыми намерениями.
Ничего, ещё не вечер. Я им такое просто так не спущу...
Кафе оказалось ещё дальше, чем мне описывали, и не на выезде из города, а за его приделами.
— Артём Викторович ждёт вас на втором этаже, — встретил меня у входа в здание Игорь — помощник Зубакина.
Мы зашли в помещение и поднялись по лестнице наверх, в большой светлый зал с множеством маленьких столиков, за которыми обедали люди. Артём сидел у стены, разглядывал какую-то карту и пил кофе. Но меня он то ли заметил, то ли почувствовал заранее.
— А, Рич, уже приехал? Подходи, садись, у меня для тебя новость есть важная. Игорь, ты тоже садись.
— Какая новость? — отодвинув старый, деревянный стул и присев, спросил я.
Находиться в обществе этого человека, после всего, что рассказал мне сегодня лечащий врач Элены, было сложно. Хотелось вскрыть наркоторговцу вены и смотреть на его мучения, однако время мести ещё не пришло, и нужно было держать маску.
— Мои люди вчера ночью убили Карла и Себастьяна. Мне нужно, чтобы ты помог нам теперь найти остальных его подельников: Кристиана и Дженнифер.
— Карла убили? — перебил его я, усомнившись в том, что правильно всё расслышал.
— Да.
— Каким же образом?
— Мне сказали, что подорвали дом, в который он зачем-то зашёл, подробностей, пока что не знаю.
— Как так — сказали? — подавшись вперёд, прошипел я.
Артём, вроде бы не глупый человек, видел, на что способен Карл с оружием в руках, и всё равно не потрудился узнать, как был уничтожен этот маньяк? Да я бы ни за что не поверил в его смерть до тех пор, пока бы мне не предъявили его мёртвое тело или хотя бы голову!
— Сказали и всё, — отказался что-либо объяснять Зубакин, подозвав к нашему столику официанта. В это время мне на телефон пришло сообщение от Элены. Она писала, что Карл только что звонил ей и предложил сегодня вечером прогуляться по Набережной.
Ну-ну, умер он, говорите?
Приказав девушке в ответном письме ни в коем случае не соваться на Набережную, я следом отправил ей адрес Мифьена, сказав сейчас же идти к нему. Крюгера о том, что скоро у него будут гости, тоже предупредил. Теперь требовалось...
— Ричард, что с Кристианом и Дженнифер?
— А что с ними? — переспросил, прослушав большую часть того, что говорил мне до этого наркоторговец.
— Их тоже нужно найти и убить. Они опасны.
— Да-да, сделаю, — кивнул мужчине, лишь бы он отвязался. — Это всё? Я пошёл, у меня ещё есть дела.
Только я отодвинул стул, чтобы встать, как слух резанул звук выдёргивания чеки из гранаты.
Перевернув стол, я упал на пол и прижался к стене, в следующее мгновение уши заложило от взрыва. На первом этаже тоже не слабо прогремело, раздались первые выстрелы пистолетов и автоматные очереди. Зубакин с Игорем последовали моему примеру, пригнувшись к полу.
Достав пистолет и несколько лезвий, я выглянул из-за нашего, хоть и пустякового, но укрытия. Посетители кафе истерично кричали друг на друга, не понимая, что происходит, кто-то порывался помочь раненным, проверить убитых, а около пяти человек с другого конца зала, как и мы, достали оружие.
— Много здесь ваших?
— Четырнадцать вместе с нами, — ответил Игорь.
Не густо... а главное, знать бы ещё кто есть кто.
Не дожидаясь, когда враг поднимется на второй этаж или кинет ещё одну гранату, помощнее предыдущей, я подбежал к лестнице, ведущей вниз, и спрятался за широкой колонной. На первом шла перестрелка. Тех, кто стрелял в охранников Зубакина, я знал, это были люди Арбузова, главаря наёмников, у которого наркоторговец в прошлом месяце зарезал сына.
Сбежав по лестнице, я метнул в безоружного мужчину, вероятно посетителя кафе, нож. Затем, подхватил его тело и прикрываясь им, как щитом, стал пробираться к выходу. От дыма слезились глаза, я нет-нет да спотыкался об лежащих на полу мёртвых людей и при этом отстреливался от других, живых.
Редко мне случалось бывать в таких передрягах. В основном Маэстро отправлял меня, как и других белых неприкасаемых, на "чистые" задания. Где не требовалось огнестрельного оружия, а для разрешения всех проблем хватало ножей, кинжалов и хитрости. Для подобных же "разборок" готовили чёрных, не имеющих острого слуха и зрения...
Тем не менее, пистолет всегда находился при мне, в отличие от тех же Криса и Джен.
Один, особо прыткий наёмник напал на меня сбоку. Замахнувшись ножом, он успел чиркануть меня им по щеке. Зараза...
— Ку-ку, — отпрыгнув назад, улыбнулся наёмник. Им оказался Себастьян, чёрный, которого выпустили в естественную среду обитания. Из-за дыма я его не сразу узнал.
Так это Карл решил объединиться с Арбузовым? За такое короткое время он уже успел обо всём с ним договориться?
Взрыв ещё одной гранаты серьёзно ослабил мой слух и внимание, чем воспользовался чёрный, снова бросившись на меня с ножом.
Отпустив тело убитого ранее мирного мужчины, я увернулся от удара нападающего, выбил из его руки оружие, сделал подсечку, но не успел увернуться от оперативно брошенного лезвия. Оно насквозь пробило мне плечо. Завалившись на пол, Себастьян попытался дотянуться до валяющегося рядом автомата, но в этот самый момент получил пулю в голову. Кто-то из людей Зубакина выстрелил. Хоть какая-то от них польза...
До выхода добраться было полдела, так как на улице нас тоже поджидали люди Арбузова. Прикрываясь на этот раз телом Себастьяна, я выглянул наружу и добежал до своей машины. Далее, продолжая отстреливаться, забрался на водительское сидение, завёл двигатель, чуть не сточив себе все нервы, и нажал на педаль газа.
Погони за мной не было. Либо нападение было спланировано именно с целью убить Зубакина, либо у Арбузова осталось мало людей, и он не захотел лишний раз напрягаться и кого-то догонять.
Дорога до дома Мифьена без преувеличений показалась мне вечностью. Слух пропал, зрение в ближайшем времени грозилось последовать его примеру, рана в плече ныла и отвлекала от дороги.
Уезжать надо из этого города!
Сколько раз я уже себе об этом говорил? Так нет же, повода достойного не находилось! Теперь нашлось, только кому от этого легче?
* * *
В храме в честь Святого Николая Чудотворца шло Таинство Евхаристии, Причащения. Причащались все: молодые и старые, хромые и здоровые. Всем хотелось причаститься Божественных Таин.
К священнику подошёл мужчина, седой, исхудавший за последние месяцы, но с невообразимо добрыми и счастливыми глазами. На руках у него сидел маленький мальчик.
— Причащается младенец...
— Филипп.
— Младенец Филипп, — повторил священник, поднеся ложечку к губам мальчика.
— Причащается раб Божий...
— Олег.
— Олег, — на этот раз служитель поднёс ложку к губам мужчины. — Поцелуйте Чашу и проходите вперёд, — добавил он тихо, принимая следующего причастника.
Олег благодарно кивнул ему за подсказку и, прижав к себе вновь обретённого сына, отошёл от алтаря. Его прошение было услышано, мечта сбылась. Он пришёл в храм вместе с Филиппом. Осталось приложить ещё немного усилий, постараться, и Элена тоже обязательно найдётся.
Главное — не переставать верить в это.
Элена.
Сбежав из дома под благовидным предлогом, я пошла по тому адресу, что прислал мне Рич. И сильно удивилась, когда, прибыв на место, позвонила в нужную квартиру и увидела перед собой того больного... пардон, малость фанатичного не то фармацевта, не то хирурга, не то вообще биолога.
— А, фрау Романова, герр Ричард предупредил, что вы придёте. Ну, вы проходите, проходите, не стесняйтесь, — Мифьен пропустил меня в своё жилище.
— Ага, спасибо, — неловко улыбаясь, я зашла и повесила свою куртку на вешалку.
Тут же мне под ноги бросилась, угрожающе тявкая, белая лиса. Такую мне уже доводилось видеть в квартире у Рича. Стоп, а не она ли это и есть?
— Не бойтесь, она гавкает, но кусаться без необходимости не станет, — успокоил меня Мифьен. — У неё недавно лисята появились, вот она на всех и кидается.
— Лисята? А можете их показать? — заговорил во мне ребёнок, до дрожи любящий животных. Хозяин квартиры поощрительно улыбнулся и позвал меня за собой.
Рич пришёл примерно через час. За это время нас с Мифом с ног до головы успели обслюнявить и покусать — Жемчужинка не хотела, чтобы мы даже на метр приближались к её "сокровищам".
— Мифьен, это я, — раздался из прихожей голос неприкасаемого.
— Привет, ты почему на мои звонки больше не отвечал? — выбежала я навстречу мужчине, да так и замерла испуганно, едва увидев его.
— Мифьен, помоги мне дойти до дивана.
Неприкасаемый стоял в дверях и сильно щурился, пытаясь что-то разглядеть, будто в квартире заколотили все окна и выключили свет. Его щёку пересекал жуткий порез, когти и одежда были в крови...
— В смысле? А вы сами не можете? — спросил Миф из зала, не пожелав оторвать своё заднее место от мягкого кресла и встретить гостя.
А Рич неожиданно гаркнул во всё горло:
— Предупреждаю сразу, я тебя не слышу. И не вижу... Миф!
На нетвёрдых ногах приблизившись к мужчине, я взяла его за руку и повела в зал. Он понял, что это не Мифьен ведёт его, но говорить ничего не стал. От одежды неприкасаемого тянуло гарью, кровью и ещё чем-то гадким и мерзким. Сам он едва заметно прихрамывал и морщился, крепко вцепившись в мою руку.
Когда Мифьен увидел его, то сразу убежал, спотыкаясь на каждом шагу, за аптечкой и какими-то приборами.
— Где ты так... умудрился? — не в силах подобрать правильные слова, спросила я. — Ты, правда, ничего не слышишь?
Так как все эти вопросы уходили и оставались без ответа, я сделала вывод, что Рич действительно нас не слышал. Но почему? Что с ним случилось?
— Фрау Романова, отойдите, мне надо его осмотреть и перевязать, — вернулся в комнату Мифьен. Забывшись, он сказал всё это на своём родном языке, немецком, но я его всё равно прекрасно поняла.
Около получаса ушло на то, чтобы полностью перевязать Рича, обработать его раны, осмотреть на наличие других повреждений, коих к счастью не оказалось.
— А если у него больше ничего не повреждено, почему он нас не видит и не слышит?
— Не знаю. Может, герр Ричард скоро проснётся и сам нам что-нибудь расскажет?
И он оказался прав. Проснувшись через полтора часа, Рич объяснил, что просто попал в перестрелку, нанюхался дыма, а оттого впоследствии и лишился слуха и зрения.
— Скоро всё пройдёт, — пообещал он мне, когда Мифьену кто-то позвонил, и он вышел на балкон поговорить. — Миф ушёл? — притянув меня к себе, прошептал тихо неприкасаемый. — Если да, то подай воды холодной.
— Тебе же нельзя! — возмутилась я, подав ему со стола тёплую воду. А потом вспомнила, что он меня не слышит, и шумно вздохнула.
— Я же просил холодную!
— Гуляй Вася, жуй опилки. И пей тёплую, — огрызнулась я. Счастье, что он меня не слышал.
Зря мы с хозяином квартиры так сильно кудахтали и беспокоились за Рича, так как уже к вечеру он стал чувствовать себя гораздо лучше и даже намылился сходить по делам в город.
— Э, нет, друг, куда ты одеваешься? У тебя рана! Глаза только восстановились, и слух вернулся...
— Элена, у нас нет времени. Подожди, помолчи и послушай меня. На нас с тобой сейчас охотятся, — закрыв мне рот ладонью, сказал он. — Так, рассказываю по порядку. Зубакин никакой не бизнесмен, он торгует наркотиками. Тебя в свою семью он принял, потому что ты лекарство для Мальвины. Она болеет кишечным заболеванием уже больше года, а твоя кровь лечит её. Чтобы удержать тебя рядом с ней, Маргарита сказала Василию подделать результаты анализов и сказать, что у тебя рак. Но это не так, ты здорова, понимаешь? Вчера Зубакин попытался убить Карла, а он выжил и пару часов назад напал на него. Так что Артём сейчас, скорее всего, мёртв. Теперь, Карл ищет нас с тобой, и если найдёт, то мало не покажется никому, потому что у него есть люди и связи. И нам с тобой надо уходить.
Договорив, Рич накинул куртку, поднял моё лицо за подбородок, быстро поцеловал в губы и вышел из квартиры.
— Ого, какие у вас страсти кипят, — раздалось неожиданно за спиной.
— Мифьен, вы слышали, что он говорил? — испугалась я, обернувшись.
— Естественно. Видимо, у герр Ричарда ещё не до конца восстановился слух, потому что он говорил громче обычного.
— Ясно, — протянула я, лихорадочно соображая, что можно ему ещё сказать, а что нельзя.
— Да вы не волнуйтесь, я предполагал, что ваш друг занимается опасной работой, при нём ведь всегда оружие, и характер у него резкий... от хорошей жизни таким не будешь.
Что верно, то верно, — усмехнулась про себя.
От всего того, что наговорил перед уходом Рич, у меня снова разболелась голова.
Не верилось, что улыбчивый, заботящийся о семье Артём Сергеевич занимался распространением наркотиков, а Лёшка, ставший моим лучшим другом, — убийствами. И слова про болезнь Мальвины казались не более чем глупой шуткой, и про мой рак тоже...
— Фрау Романова...
— А?
— Я не ослышался, вы болели раком?
— Ну, да, мне врачи так в больнице сказали. А Рич говорит, что они ошиблись. Не знаю даже, кому верить?
— Верьте своему другу, — улыбнулся мужчина, поправив свои очки, вечно сползающие на кончик носа, и пригласив меня на кухню выпить чаю.
Пока грелся чайник, он рассказывал мне смешные истории из своего студенчества, шутил, вспоминал всякие небылицы, иногда спрашивал о Риче и всячески старался отвлечь от плохих мыслей. А в обмен на три куба моей крови пообещал подарить одного лисёнка.
