— Не только подумал, но и нашел. Магистр магии земли. Диссертация на немодную тему: строительство новых дорог.
Я откровенно удивился, но тут же получил объяснения:
— Все дело в том, командир, что новые дороги, считай, вовсе не строят. Старые чинить — другое дело, тут работы в достаче. Но на этом докторскую не защитить...
Ну да, стабильное общество, не нуждающееся во вложении ресурсов в новую инфраструктуру...
— ...однако имей в виду, у этой кандидатуры есть еще недостаток... э-э-э... видишь ли, он, собственно, не он, а она.
Пришлось еще раз удивиться.
— Женщина?
— Ага.
— И в сообществе магов считается, что женщины могут чего-то достичь лишь в магии жизни и разума, верно?
— Точно. Хотя вслух это не декларируется.
— И у нее нет влиятельного покровителя?
— Существуй такой, она была бы доктором.
— В таком случае это еще более подходящая для нас кандидатура, чем я думал.
На этот раз сказано было хором:
— Почему?
— К ней придирались в университете. Ее третировали, когда она была бакалавром и лиценциатом. Диссертация далась ей с большим трудом, чем обычному соискателю-мужчине. И все же она магистр. Значит, есть знания и характер. А к этому мы добавим надежду.
Маги переглянулись. Сафар многозначительно хмыкнул.
— Единственное 'но' я вижу в твоей жене, друг. Сам понимаешь, собеседование с кандидатом было бы очень желательно.
— Во-первых, постараюсь ее уговорить...
Питая глубочайшие сомнения в успехе подобного предприятия, я все же умудрился не выразить это ни мимикой, ни голосом.
— ...во-вторых, не кандидата, а кандидатов.
— С этого места, будь любезен, подробнее.
— Мы с женой были на собрании Гильдии...
* * *
(еще одна сцена, которую я видеть никак не мог)
На этот раз все внимание досталось Моане. Новый кандидат в академики из магов жизни! Некоторые также поздравляли с рождением двоих детей, но таких было меньшинство. Продвижение по академической лестнице считалось куда более важным поводом для восторгов.
Любой из присутствующих мысленно отмечал праздничность настроения, выражавшуюся во всех деталях поведения виновницы торжества. На ней было новое платье с новыми украшениями. Она успевала перекинуться репликами со всеми, нимало не чинясь новым рангом. Она отвечала на шутки и запускала в ответ свои. Короче, она сверкала и блистала. Единственным, кто на этот счет придерживался иного мнения, был муж высокопочтенной. Он занимался тем же, чем и она: с улыбкой счастья на лице внимательно вслушивался в разговоры вокруг себя.
— ...положим, наша Моана несколько нарушила традиции. Ей бы книгу написать. Как подтверждение кандидатских заслуг.
— Насколько знаю, у нее вышла одна.
— А, та, давняя? Ее не считаю. По тем временам хорошее исследование, вполне докторского уровня, но уж никак не...
— ...согласитесь, что как практик Моана вполне на уровне кандидата. Да взять хотя бы ее нынешнего мужа. Она ведь поставила его на ноги — и это после 'Ледяного клинка'... или 'Ледяной плети', точно не помню. Во всяком случае, Намира говорила, что беднягу чуть ли не пополам разорвало.
— Так они вдвоем...
— Отнюдь. Это она целиком сама...
— ...и ты знаешь, что почтеннейшего Тофар-уна заинтересовало? Те древние растения, что погибли под 'Черным пятном'! Есть ли, мол, шансы, что они сохранились, а если да, то где? И нет ли их описания?
При этих словах Сарат чуть повернул голову и постарался запомнить говорящего.
— Так все знают, что нет, нет и нет.
— Это мы знаем. Но не Тофар.
— Интересно, зачем бы ему понадобилось?
— Вот и мне интересно. Но ставлю кувшин этой новомодной водки против наперстка колодезной воды: его любопытство не праздное...
Личность наметилась. Теперь надлежало проверить, является ли она кандидатом.
* * *
— ...то есть вот тебе ситуация. Синит-уш его зовут. Я потом подкатился и вызнал подробности. Он не знает о наших планах — это проверено. А они могут быть для него крайне интересными: и в части науки, и по карьере. Новый вид одомашненных растений — да это непробиваемая докторская.
Наш главный критикан Шахур перехватил инициативу:
— Это вы все о медовом печенье рассказываете. Давайте подумаем о пчелах. Ну-ка, в чем для него риск? Я перечислю. Главный риск: мы можем вообще не найти такие растения. Что скажете?
Неохотное согласие.
— Далее: не факт, что даже если эти растения и существуют, удастся добыть нечто пользительное. Семена там, листики-корешки... Ну представьте: мы прибудем в период цветения, а о плодах в это время и речи нет. Не станем же мы торчать в тех краях лишние месяцы? Как вам такой риск?
Возражений не было.
— Еще: даже если удастся получить в наше распоряжение семена или там плоды — совершенно не очевидно, что на Маэре найдутся места, где они приживутся. Есть риск, я спрашиваю?
Ответ был очевиден.
— Наконец: он лишится магической силы. Пусть даже этот Синит в конечном счете станет более сильным магом, но зависимость от наших кристаллов никуда не денется. Еще какой риск!
Все верно, но не в моих обычаях сдаваться без боя:
— Начнем с того, что совершенно не обязательно давать этому Синиту полноправное место в команде. Он может пока что побыть в положении Тугура. И еще соображение: если в будущем сезоне нам предстоит отправиться за Великий океан, то в течение путешествия, а также на том материке без мага жизни нам не обойтись. Все те риски, что ты описал, имеются. Допустим, ты прав, Шахур: нам не удастся получить что-то путное из тех мест. Но мы можем подстраховать этого магистра: уговориться, что даже если его услуги останутся совершенно невостребованными, он получит точно такое же вознаграждение, что получал здесь за свою работу. Иначе говоря, даже при наихудшем исходе он ничего не теряет. А приобрести может очень многое.
— Ты хочешь сказать, что о путешествии за Великий океан...
— ...он пока что знать не должен.
— Я его завтра же разыщу. А что по магу земли?
— Другой случай. В путешествии на Юг она вообще не нужна. Зато ее услуги... хотя нет, сделаем лучше. Обставим все как консультацию. Сафар, у нас найдется железный брус... скажем, вот такого размера?
— У старшины есть. Приготовлены в качестве платы вождю Тхрару.
— Даже если форму одного или двух испортим — беда не велика, железо никуда не уйдет. Сарат, Шахур — вам придется присутствовать, как и Тороту. Мне нельзя, сами знаете почему. Хотя очень хочется... Возьмете хороший темно-желтый спессартин, я точно знаю, что такой у нас есть. Для магии земли самое то, верно?
Полное согласие.
— Сафар, ты можешь идти, тут речь пойдет о чистой магии. Сарат, поставишь перед весьма почтенной вот какую задачу...
Через полчаса яростных споров пришли к выводу, что без Торота поставить задачу не получится. Еще через час задача приобрела четкие очертания, мы с Саратом и Шахуром охрипли, а Торот был к тому весьма близок. Еще через четверть часа условились, что завтра в середине дня в поместье устроят эту 'консультацию', а ближе к вечеру Сарат поедет в город договариваться с магистром магии жизни.
* * *
(и еще одна сцена, которую я видеть никак не мог)
Глядя на весьма почтенную Хафизу-цха, Шахур и Торот испытали несколько двойственные чувства — Сарат не в счет, потому что он видел эту даму раньше. Судя по имени, она была южанкой. Внешность полностью опровергала этот вывод: госпожа магистр отличалась волосами русовато-седоватого цвета, тонкими губами, пронзительными глазками, острым носом и, похоже, столь же острым характером. На вид ей было лет пятьдесят или чуть меньше — явное свидетельство недостаточного веса кошелька.
После обмена привествиями Сарат начал объяснять задачу:
— Весьма почтенная, мы хотим попробовать применить магию земли к вот этому бруску железа. Цель: изменить его форму. Скажем, пусть вместо бруска появится пластина. Полагаем, что наилучшим способом будет создание соответствующего поля внутри этого бруска, и изменение такового... ну, сами знаете, как.
— Очень умная идея. Кто же ее автор?
Комплиментарность слов вопиющим образом противоречила глубоко ироничному тону сказанного.
— Не мы. Это наш командир. Он же предлагает вам использовать этот кристалл...
На стол лег темно-желтый гранат с изумительно ровными гранями.
— ...который, кстати, добыл он сам...
— ...с нашей помощью.
— Да, мы участвовали. Но это не так важно. Важнее другое: преобразование пойдет только от кристалла, причем до и после опыта вы должны оценить интегральную магоемкость по Ромену.
И без того маленькие глазки госпожи магистра, казалось, обратились в свеженаточенные тонкие сверла.
— Молодые люди...
Подобное обращение к магам, хотя бы и младшего ранга, считалось не очень-то вежливым, но мужчины этим пренебрегли.
— ...должна предупредить, что если ваш замысел будет хоть в какой-то степени успешным, то этот опыт может стать превосходной основой для докторской диссертации. В первую очередь имею в виду вас, достопочтенный Сарат-ир: ведь вы универсал.
— Вы правы, весьма почтенная Хафиза-цха, я действительно универсал, но моя магистерская диссертация на тему... не относящуюся к магии земли, практически готова, и наметки на докторскую тоже имеются. Тем не менее мы все приветствуем вашу щепетильность в делах.
Дружный наклон голов.
— Есть еще обстоятельство, о котором вам, весьма почтенная, надлежит знать. В случае успеха, а также при наличии вашего на то желания вы можете стать членом нашей команды. Это определяет командир, разумеется. Хочу добавить, что при положительном решении этот кристалл и другие, еще лучшие, станут вашими.
Ответом был кинжально-острый взгляд.
Опыт начался.
Через двадцать минут бесстрастный голос Сарата возгласил:
— Очень хорошо, весьма почтенная. С вашего позволения, я возьму кристалл, чтобы оценить разницу в магоемкости. Не возражаете? Шахур, измерь размеры пластины. Торот, твоя очередь. Вот брусок. Работай со своим кристаллом. Напоминаю, пластина должна получиться такой же.
Магистр магии трансформации достал черный кристалл неизвестного вида со столь же гладкими гранями (хотя и с другой формой). Такое совпадение в свойствах само по себе было веской причиной для усиленных размышлений. Но госпожа маг земли решила пристально следить за экспериментом, не отвлекаясь на анализ, который мог и подождать.
* * *
Глава 35
— Я вас слушаю.
Ответ был дан сухим тоном не слишком умелого лектора.
— Использование магии земли в качестве преобразователя формы мелкокристаллических объектов (в нашем случае железа) возможно как в принципе, так и экономически. Однако тому есть ограничения. Во-первых играет роль форма преобразованного объекта. По сравнению с магией трансформации магия земли дает экономию от пятидесяти до семидесяти пяти процентов по магоемкости в зависимости от степени сложности формы, но только при условии, что конечная форма является пластиной, или брусом. Экономия составляет примерно двадцать пять процентов, если конечная форма является вытянутым цилиндром...
Я мысленно перевел: если магия земли дает формоизменение, аналогичное прокатке.
— ...и около пятнадцати процентов для вытянутого предмета с треугольным сечением. Однако сравнительная эффективность магии земли резко падает при формировании предметов, имеющих форму тел вращения — что-то вроде кубков, или ваз, или стаканов. В этом случае магия трансформации имеет преимущество от тридцати до восьмидесяти процентов — опять же в зависимости от сложности формы. С точки зрения науки могу также добавить: эффективность магии земли (в сравнении с магией трансформации) может несколько возрасти для более объемных предметов. Согласно известной теореме Перона, с увеличением кривизны магополей земли... ну, здесь попрошу поверить мне на слово... магия земли становится более эффективной. Это расчетные данные, опытным путем не проверялись, но для толщин от трех до пяти дюймов применение магии земли может сэкономить до восьмидесяти пяти процентов. Однако отсюда не следует, что крупные предметы деформировать ЛЕГЧЕ. Напротив того, абсолютный расход энергии возрастает.
— Еще есть дело. Мой опыт говорит: деформирование металла по частям — хочу сказать, сначала до одного размера, потом до другого и так далее — может быть более эффективным. Вот почему я хотел бы заказать у этой Хафизы три амулета, а не один. С оправами, конечно, и с возможностью регулировки. Понятно?
— Да. Но... Насчет производства подобных амулетов: изделие не столь простое. Если бы речь шла только о деформировании — это задача на уровне приличного бакалавра. Но если требуется получить точный размер в сечении — как понимаю, нам это и нужно — тогда и сам амулет становится сложным, и управление таковым. Само собой, для таковых амулетов крайне желательны наши кристаллы. Еще мы спросили: насколько может быть велика экономия, если металл не холодный, а нагретый, скажем, до красного свечения. Она сказала, что вопрос достоин магистра и что ответ требует предварительных длительных расчетов. Деформирование идет легче, но и рассеяние потоков нельзя полагать нулевым... в общем, она права. Это задача трудная, но счетная. Вознаграждение ей выплатили, кристалл обратно получили...
Тут наступила пауза, в процессе которой мои лиценциаты явно испытывали смущение.
— Понимаешь ли, командир, у нее, похоже, подозрение, что ты сам с магическим образованием. Того и гляди, она проверять начнет.
— Ну и пусть себе проверяет. Следов никаких не найдет.
— Все так, но сам факт расспросов с ее стороны...
Все верно Шахур говорит, а я туплю. Но тот еще не закончил.
— Еще есть информация. Она от Хагара. Купцы с Юга хотят купить наш металл в виде...
Потребовалось с пять минут и пару рисунков, прежде чем стало понятно: рынок требует фасонного проката или, на худой конец, листов. Я быстро составил логическую цепочку, но появились вопросы:
— Сколько им нужно? Размеры? Для какой цели? Транспортировка на Юг — наша или их? Цена? Сроки поставки?
Шахур снова обрел необычную для него застенчивость.
— Знаешь, я на все твои вопросы не отвечу. Тебе бы лучше самому с этими купцами встретиться.
— Тогда хотя бы: почему они вышли на Хагара? Что он им пообещал?
— Это он на них вышел. А пообещал очень хорошие цены, ниже гильдейских.
Вот теперь понятно. Но если мы начнем на регулярной основе сбивать цены, то выйдем на конфликт с Гильдией металлистов. А нам это надо? Есть повод поразмыслить.
— Будь по-твоему, Шахур. Я поеду на встречу с этими купцами. Организуй ее... скажем, через день.
Этот день нужен был для обсуждения сделки с Валадом. В конце концов, именно он должен был сделать товар.
* * *
(сцена, которую я видеть никак не мог)
Пара посетителей, прибывшая к воротам поместья, была, на взгляд Шахура, несколько необычной. Один из них был явно военнослужащим — и не только усы это доказывали. Правда, на нем не было формы, да и оружие отсутствовало, но ведь может военнослужащий быть в увольнении. Или в отставке. Второй посетитель был еще того менее тривиальным. Из повозки осторожно вылезла (не выпрыгнула) огромная собака темно-коричневой масти, с широченными лапами и с подчеркнуто индифферентным видом. Шахур не знал этой породы, но слышал, что именно такие служили в неспокойных местах. В Пограничье, например. И еще бросилось в глаза, что оба ходят с некоторой осторожностью и хромотой.
