— Да уж понятно, больше не к кому...— буркнул он.— Ладно, найдем тебе гонца. Я бы, конечно, вон, Тихоню послал — у него и личный интерес имеется!.. Но он, пожалуй, здесь нужнее... Бойцы у меня все что надо, а вот касаемо болтливости... Хочешь, Свана отряжу? Он вообще немой от рождения.
— А сильный?..
— Да уж не хуже Творимира вашего...
— Хорошо!— кивнула девушка.— Только срочно, Эйнар. И еще,— она обратилась уже к спине исполнительного норманна,— чтобы никто не знал! Ни наши, ни ваши!
— И как я ребятам объясню, куда он вдруг делся? Ведь не на час отпускаю, на несколько дней...
— А никак,— она развела руками,— пропал и все! Пускай думают, что хотят. Потом, как вернется, придумаем что-нибудь, сейчас не до этого!..
— Хорошо,— пожал плечами Эйнар, берясь за ручку двери. И, уже выходя в коридор, буркнул себе под нос:— Хотя я лично ничего хорошего тут и вовсе не вижу... У ней тайны да секреты, а я бегай один за всех.
Сын конунга сунул свиток в рукав и отправился на задний двор, к пристройкам, где спали норманны. Немой Сван, по кличке Болтун (на большее у Жилы фантазии не хватило) как раз сейчас должен бы смениться с караула и пойти на боковую. Тут-то мы его и подловим, чтоб не разбудить никого. Он парень исполнительный, не робкого десятка, а вопросов по определению никогда не задает! 'Надо лошадь его вывести пока,— подумал Эйнар, сворачивая к конюшне.— Не пешком же ему туда тащиться, и так больше двух суток уйдет туда-обратно! И какая муха укусила эту девчонку? Вот у моей дружины дел других нету, только как по ее поручениям, языки свесив, носиться вдоль и поперек через всю Шотландию!'
Глава 20
Лорд МакЛайон, свежий и выспавшийся так, как давно уже не высыпался, мерил шагами земляной пол сарая. Творимир, у которого от этого мельтешения уже рябило в глазах, повернулся к сидящим на куче хвороста для растопки братьям МакТавишам. Смерил их опухшие физиономии суровым взглядом, выудил из-за пазухи заветную бутылочку с тонизирующей настойкой, понюхал (она самая, ничего вроде не подмешано) и, разлив черную жидкость по двум чашам, недрогнущей рукой протянул их близнецам. Те принюхались и одновременно сморщили носы:
— Я эту дрянь пить не буду!..— заныл Мэтью.
— Это ж гадость, ты сам-то пробовал?!— едва ли не плюясь, возмутился Мартин.
— Эх!— с горловым рыком отозвался русич, сводя кустистые брови на переносице. Братцы спали с лица и, не говоря больше ни слова, обреченно осушили чаши. Их дружно передернуло.
— Следи, чтоб не плевались!— велел Ивар.— А то знаю я их...
— Хоть водички запить дайте, изверги!..— тоненьким голосом слезно попросил Мартин.— Ведь вывернет сейчас, вот-те крест!
— Эх?..— вопросительно посмотрел на командира Творимир.
— Дай им воды,— милостиво кивнул тот.— Хуже не будет. Не виски, небось... Я Уилла на кухню отрядил, сейчас все вместе перекусим — и побеседуем. С вами, охламонами, и позавтракать некогда!— сердито добавил он, глядя на пришибленных МакТавишей.— Пьянчуги!
— Ивар, дак мы это...
— Не виноватые мы...
— Уж конечно!— фыркнул лорд.— Это я тут которую неделю с утра до вечера за воротник заливаю?! А-а, черт с ним, с завтраком, я и так слишком долго ждал... А ну, мерзавцы краснорожие, признавайтесь — с кем пили, где брагу брали?!
— Эх,— веско добавил бывший воевода, недвусмысленно поигрывая тяжелой плетью. Братцы из 'краснорожих' стали белыми, как молоко — с означенной плеткой они были знакомы не понаслышке, а рука у Творимира была тяжелая.
— Ивар, не виноватые мы!— заголосил Мартин, прячась за спину брата.— Мы не хотели!..
— Да неужели?!— свирепо просвистел тот, зависая над перепуганными товарищами.
— Не брешет он, Ивар,— в тон Мартину провыл Мэтью, вжимая голову в плечи.— Не виноватые мы тут! Как есть, жертвы этих... как бишь их...
— Обстоятельств!— поддакнул Марти, со страху даже не переврав по старой деревенской привычке такое мудреное слово.
— Творимир, а ну дай сюда плеть!— взбеленился лорд.— Я им обом собственноручно сейчас таких 'обстоятельств' всыплю!..
— Не надо-о-о!!— хором возопили парни, шарахаясь к стене и делая судорожные попытки зарыться в хворост.— Не врем мы, как есть не врем, ни капельки!..
— С кем пили, подлецы?!
— Ни с кем! Ей-богу, Ивар, вдвоем только!.. Ну, окромя утра вчерашнего...
— А спиртное где брали?!
— Нигде!.. Оно само как-то... Все время... И в деревне, и тута — глядь, стоит бочонок ничейный! Ну не бросать же?!
— А вчера перед ужином?.. Что-то я на конюшне никаких волшебных бочонков не приметил!
— А вчера энто бутылка была,— с трудом припомнил Мэт.— Как проспались, Творимир нам всыпал и ушел. А мы что, мы тихо сидели... А дверь приоткрылась, да к нам бутылка под самые ноги, полная! А нас же ж с похмелюги аж корежит... Мы и обрадовались, решили, кто-то из своих пожалел-посочувствовал!.. Ну и подлечились маленечко...
— Видал я это 'маленечко',— сквозь зубы прошипел бывший королевский советник.— Лыка не вязали, глазки до бровей закатили!..— он помолчал и добавил:— Ладно, в историю с бутылкой я еще могу поверить... Но вот в эти рассказы о чудесном явлении полных бочонков браги?! Вы меня за идиота держите, или совсем последние мозги пропили?..
— Эх...— русич неуверенно потеребил конец бороды и, оглянувшись на Ивара, покачал головой. Он знал своих воспитанников как облупленных, и, хоть они сейчас несли откровенную ерунду, он видел, что они не врут. И про то, что пили только вдвоем, и про то, что злосчастные бочонки им, по всей видимости, и вправду кто-то подсовывал. Кто-то, кто очень хорошо знал МакТавишей и не сомневался, что если хмельное попадет им в руки, они не успокоятся, пока не оприходуют его до последней капли.
— Нет, я точно скоро с ума сойду,— после паузы вымученно резюмировал Ивар.— Это что же получается — поил их непонятно кто, но исправно и от души?
— Эх,— развел руками Творимир. Лорд МакЛайон подумал и велел:
— Хватит там дрожать под ветками, вылезайте!
— А пороть не будете?..
— Мы подумаем,— Ивар дождался, пока провинившиеся снова примут вертикальное положение и, упершись в них знакомым прокурорским взглядом, сказал:— Это зависит от ответов на вопросы, которые я вам сейчас задам... И упаси вас бог где соврать!
— Не-не-не,— замотал головой Мэтью,— мы ж не без понятия, Ивар!..
— Как на исповеди, всю правду-матушку, вот-те крест!— побожился Мартин, преданно глядя на командира самым подхалимским взглядом.
— Ну-ну,— скептически проронил лорд.— Посмотрим... Итак, первое — когда вам впервые подвернулся тот самый чудесный 'ничейный' бочонок?
— Дак это...— задумался Мэт.— Давно еще... На переходе!
— Как сюда ехали,— поддакнул второй братец.— Помнишь, еще Томасу по маковке прилетело непойми от кого?.. От тогда мы и нашли... в лесу, то исть... Вот-те крест!
— Заканчивай уже кресты класть направо и налево,— поморщился Ивар.— Значит, тогда... То-то, помнится, вы оба прямо во время дежурства надрались. Это точно был самый первый раз?
— Точно!— хором подтвердили близнецы.— Не врем мы, как есть не врем, самый первый!.. Уж мы-то помним...
— Еще б вы не помнили, в кои-то веки задарма столько перепало...— хмыкнул лорд МакЛайон.— Кстати, что конкретно перепало? Виски?
— Он самый,— мечтательно прикрыли глазки любители хмельного.
— Понятно,— нахмурился Ивар.— На бочонке клеймо было, или еще что?..
— Было...— потупил глазки Марти.— Такое ж клеймо, как на тех бочонках, что батюшка твоей жены тебе подарил... Вот же ж с понятием человек, знал, что в приданое дочке давать! Отменное пойло, со Ская, уж я-то разбираюсь... Вот остальные бочонки, что мы нашли, и в деревне, когда к МакДональдам ехали, и потом — те другие были, и виски не тот... тоже ядреный, качественный, а все ж не тот!
— А ну, утихни, ценитель!— строго велел Ивар.— Нашел время... Творимир, ты слышал — тот бочонок был наш, взят из телеги. Дай бог памяти, кто же тогда у возов дежурил?..
— Дак норманны же!— не утерпел Мэт.— Нас ведь туда на пятьдесят локтей и близко не подпускали!..
— Точно,— кивнул Ивар.— Я сам их предупредил. Наши стояли по периметру... мы с Томом дежурили на мосту... вы на просеке... Так, стоп. Вспомните — бочонок появился до того, как напали на Томаса, или после?
— Кажись, до,— поразмыслив, отозвался Мэтью. Мартин кивнул:
— До этого, точно говорю! Когда суматоха-то поднялась, мы уж его до самого донышка...
— Не мы, а ты!— сердито запыхтел братец.— Тока я отвернулся, а ты уж, свин этакий, последние капельки и высосал!..
— А чего я-то?!
— Цыц!— прикрикнул на близнецов лорд.— Какая разница, оба были хороши!.. Да, припоминаю, Мэт вроде и правда потрезвей был... Паршивые дела, друже,— он посмотрел на русича.— Ведь тогда получается, что кто-то из своих же виски с возу стащил и этим двум дурням подбросил! Уж не для того ли, чтоб тому неведому Томасову дуболому с дубиной дорогу расчистить?.. Эти ж как надерутся, им все по боку! А они у выхода из лесу стояли.
— Эх...— задумчиво проронил Творимир. И посмотрел на дверь. Там, на заднем дворе, слышалась норманнская речь. Ивар покачал головой:
— Да, согласен, кроме них взять бочонок было некому. Там были только...— он запнулся.— А ведь не только норманны. Там, помнится, стоял шатер моей жены?..
— Да ты чего, Ивар?!— округлил глаза Мэт.— Ну, нас шпынял, так то за дело!.. А леди МакЛайон тут при чем?!
— Может, и не при чем...— медленно проговорил бывший королевский советник.— Но она могла взять из воза с приданым всё, что угодно. И никто даже не обратил бы на это внимания.
— Да норманны это!— тоже встал на защиту леди Марти.— Они, я тебе точно говорю!..
— Цыц, сказал!— ощетинился Ивар.— Я твоих советов не спрашивал!.. И свою жену я пока ни в чем не обвиняю. Бесс, между прочим, тоже была с ней. Они спали в одном шатре, и вещи из телеги, кстати, носила именно она, а не Нэрис...
— Снова здорово!..— всплеснул руками Мартин.— Да что ты к девицам привязался?.. Ты тот бочонок видал? Ты в руки его брал? Он же на четыре пинты, да еще и сам тяжелый, из дуба мореного, с заклепками!.. Куды слабой девке такое...
— Творимир,— теряя терпение, попросил бывший королевский советник,— будь другом, проследи за ними, чтоб поели, и забери с собой на дежурство!.. Мне подумать надо.
Русич коротко кивнул. МакТавиши, видя, что гроза прошла мимо, расслабились... Лорд МакЛайон, заложив руки за спину, вышел из сарая и не спеша зашагал к замку. Да, ему действительно было, о чем подумать...
Седой глава клана Ножей молча вынимал из заплечной сумы тугие мешочки с золотом. Один, два, три, пять...
— Что это значит?!
— То и значит,— отозвался старик, опуская на столешницу последний, двенадцатый мешочек и выуживая из-за кожаного жилета сложенный вчетверо лист бумаги.— Мы расторгаем договор.
— Что?!— заказчик позеленел от злости. Глава наемных убийц развернул лист и одним движением разорвал его на две части:
— Оглохли, ваша светлость? Я говорю — договор расторгнут. Мы с вами дел больше не имеем. Контрибуцию за погибшего бойца я удержал, остальное всё здесь — до последней монетки, можете пересчитать.
— Да какого дьявола?!
— Погоди, лорд, не ори, услышат,— второй человек подошел к столу.— Уважаемый, объясните толком, что случилось? Нам вас рекомендовали, как профессионалов, не бросающих дела на полдороге.
— Мы и не бросаем.— согласился тот.— Обычно. Но вы, ваша светлость, связались с людьми, против которых и мы — не сила. Мы потеряли двоих...
— Одного,— бесстрастно поправил лорд.— Второй, насколько я мог видеть в прошлый ваш визит, в добром здравии.
— Не в добром. Но не о нем речь...
— Опять оборотни? Или что на это раз — призраки, ведьмы?!— снова высунулся заказчик.
— Нет,— ответил старик. Перед его глазами встала вчерашняя картина: один из лучших бойцов его клана, сильный, умный, не боящийся ни бога, ни черта, в совершенстве владеющий всеми известными видами оружия, специалист по оборотням и тому подобной пакости... серый от страха, едва ли не заикающийся, с размаху бросивший на пол перед вождем свой пояс и заявивший: 'Я ухожу!'. Человек был серьезный, сказал — сделал. Держать его никто не стал — себе дороже, да и такого профессионала разве удержишь?.. Что своих не выдаст — и так понятно, сам же в первую очередь подставится — с наемными убийцами везде разговор короткий... Вождь поднял пояс и сказал: 'Решил — иди'. А потом, пока бывшему уже соратнику сводили татуировку каленым железом, полюбопытствовал — почему?.. Тот снова посерел лицом, хлебнул из фляги и рассказал. Такое рассказал, что глава клана, не колеблясь, тоже принял решение. Не распускать людей, разумеется, а попросту вернуть деньги и забыть про текущий заказ... Ибо желающих избавиться от кого бы то ни было пруд пруди, а клан Ножей — всего сотня человек. Которая, если так пойдет и дальше, очень быстро закончится!.. 'Тайная служба короля и оборотни — это еще ничего, но мертвяки неупокоенные — нам такого будущего не надо!— подумал тогда старик.— Может, и грехов на нас — ввек не отмоешься, да только их, пожалуй, в случае чего успеем искупить, хоть на этом свете, хоть на том. А живым умертвием восстать — это пострашнее Судного дня будет!'
— Значит, это ваше последнее слово?— нахмурился лорд.
— Да.— вождь развернулся уходить.
— Вы хоть объяснить можете, что стряслось?!— снова взвыл неугомонный заказчик, в панике хватая старика за рукав. И сам не понял, как вдруг оказался в стальном захвате жилистых рук, с ножом у горла.— Д-да вы что?.. Вы что делаете?!
— Не надо резких движений, лорд,— ровно сказал глава клана Ножей.— Я своих бойцов сам обучаю. А вам,— он взглянул на второго мужчину, неподвижно стоящего у стола,— скажу одно — я жизнь положил на свое дело и своих людей. И из-за вас двоих и вашей проклятой 'посылки' ни этим делом, ни этими людьми, ни своей душой жертвовать не собираюсь. Мой вам совет, ваша светлость,— он отпустил дрожащего, как заяц, заказчика и, открыв потайную дверцу, ухмыльнулся,— и совет бесплатный: не суетитесь. Без толку.
Дверца бесшумно захлопнулась, оставив озадаченных мятежников наедине друг с другом.
— Так ведь и не объяснил ничего, старый хрыч!..— жалобно выругался заказчик, ощупывая дрожащими пальцами горло.
— Это не так уж и важно,— отозвался второй, задумчиво глядя на два ряда кожаных мешочков.— Вероятно, наткнулись они в этот раз на что-то пострашнее оборотня. Причем настолько пострашнее, что даже деньги вернули. Восхищаюсь я Кеннетом, все-таки! Не зря он Ивара Бескостного на воспитание тогда взял...
— Нашел, чему восхищаться! Делать-то нам что теперь?!
— Что, что... Раз уж начали — будем заканчивать.
— Сами?!
— Не визжи, говорю, весь дом перебудишь! Меня здесь в такой час видеть не должны!.. Да, сами закончим.
— Ну уж нет!..— забился в истерике лорд.— Это уж без меня! Хватит!.. Ты вообще представляешь, ЧТО могло напугать таких ушлых головорезов, как Ножи?!
— Понятия не имею, да мне и без разницы,— спокойно отозвался второй заговорщик.— Прекращай трястись! Я тебе во Фрейх по ночи лезть не предлагаю.
