— А дальше? — поинтересовалась Кая.
— Я сначала злился на мать, но не мог подавить желания видеть ее. И Сташко, несмотря на запреты Марты, тайно проводил меня в замок, чтобы я хоть мельком, но мог взглянуть на маму и сестру. Лишь повзрослев, понял, почему графиня так поступила. Она была права... Со временем я научился жить со своей второй сущностью, сумел подчинить ее.
Мирослав повернулся к собеседнице. По ее щеке, блестя в свете огненных всполохов, скатилась слеза.
— Ты плачешь?
Девушка всхлипнула и вытерла лицо рукой.
— Мне надо побыть одному, — молодой человек выбежал из дома...
23.
Мерзкий червь недоброго предчувствия, что еще в Антаре начал свою разрушительную работу, не оставлял в покое душу Михала почти до самого дома. Казалось бы, чего волноваться: враг повержен, погибло всего двенадцать иверских воинов. Да, раненых много, но все они через две-три недели смогут сами добраться до Иверы. Оговорены условия выкупа графа и других пленных рыцарей. Лорд Казимир согласился содержать узников у себя в темнице, пока те не заплатят требуемой суммы. То, что барон Антарский будет предельно честен, не утаит ни золотого, и даже причитающиеся деньги за содержание чужих пленников не возьмет, молодой лорд не сомневался.
Откуда же эта непонятная тревога? Неужели что-то случилось дома? Но что? Капитан Болеслав — надежный человек, ни разу не подвел ни прежнего хозяина, ни настоящего... Нет, в крепости все должно быть в полном порядке. А, может, он дергается перед предстоящим разговором с сестрой? А тут чего переживать? Сообщит Ельке радостную новость и выпустит из-под замка. Ну, конечно, она выскажет все, что думает и о нем, и о Всеславе... Но... Может, ее ко двору отправить? Прямо завтра?.. Так ведь без подруги не поедет. А Каю он никуда не отпустит. Знает Михал дворцовые нравы! И вообще, как такая глупость могла только в голову ему прийти? А вот самому ко двору все равно придется съездить, уладить кое-какие дела. Только несколько позже.
Скорее всего, не дают покоя размышления о человеке в черном, спасшем ему жизнь. Зачем он это сделал? Для чего вмешался в бой? Ведь в Ивере незнакомец дважды ухитрился избить Михала, угрожал расправой, если он не прекратит донимать сестру и Каю. Тогда у графа возникло ощущение, что так именно и произойдет, если он не прислушается к "мудрому совету". А вчера этот несносный маг спас ему жизнь и, по всей видимости, некоторое время прикрывал тыл. Почему не ударил в спину? Почему не воспользовался прекрасной возможностью избавиться от противника раз и навсегда? Почему?! И что же это теперь получается? Михал — его должник? Он должен врагу жизнь?! Как это унизительно!!!
А вот и Ивера. Но что-то не так. Почему опущен мост? Обычно это делали лишь, когда желающий попасть в крепость приближался к краю рва, и то, после долгих проверок и расспросов. Не раньше! Только хозяина и членов его семьи впускали без лишних разговоров. Демоны! Что за бардак?! Ворота открыты, и всего одна из двух железных решеток преграждает вход в цитадель! Что Болеслав творит?! Михал покраснел от злости, но быстро взял себя в руки. Все-таки неприятности поджидают дома. Но какие?
Отряд въехал на мост. Решетка с громким лязгом поползла вверх. Только скрежет железа и никаких приветственных криков. Лишь хмурые, виноватые взгляды дозорных. Хозяин вернулся после битвы, и никто этому не рад. Будто надеялись, что граф погибнет в бою, а он всем назло вернулся и, мало того, цел и невредим. Демоны все заберите! Что же происходит?! Что?!
Едва конь лорда ступил на территорию крепости, как споткнулся о ледяной нарост, но не упал, а сразу выровнялся, шарахнувшись в сторону. Михал выругался сквозь зубы. Недобрый знак. Очень недобрый. А вот и капитан. Как всегда, встречает возле ворот. Лицо бледное, усталое и нескрываемая тревога в глазах. Даже не тревога, а обреченность. Словно отсчитывает последние мгновения жизни.
Граф спешился, кинул повод подбежавшему конюху и рявкнул:
— Болеслав, Маренг тебя возьми! Ты что это вытворяешь?! Почему ворота настежь?! Мост не поднят?!
— Милорд... — старый солдат не мог подобрать слов, чтобы доложить о случившемся. Лорд Маренга вслух вспомнил, чье имя даже в мысленно произносить нельзя, выродка из божественной семьи, пытавшегося уничтожить своего отца, Создателя, и занять его место. Проклятие прозвучало, и капитан его заслужил. Он вынул меч из ножен и, преклонив колено, протянул его лорду. — Господин, я не выполнил ваш приказ и больше не имею права носить звание рыцаря... и жизни не заслуживаю...
— Болеслав, ты совсем спятил?! — раздраженно рявкнул Михал, глядя, как верный воин повинно склонил голову.
Солдаты, случайно оказавшиеся возле ворот, когда вернулся хозяин, потупили глаза, а слуги, неуспевшие вовремя скрыться, так и вовсе попадали на колени.
— Кто-нибудь объяснит, что все это значит?! — граф обвел всех гневным взглядом.
— Господин, — капитан посмотрел на графа. Обреченность в его глазах сменилась безразличием к собственной судьбе. — Кая исчезла.
— Что?! — не веря в случившееся, переспросил граф.
— Она пропала позапрошлой ночью.
— Пропала?! Она не вещь, чтобы пропадать!
— Исчезла из закрытой изнутри комнаты, и в эту же ночь Радек, бросив сестру и лошадь, сбежал из крепости.
Михал побледнел и скрипнул зубами.
— Как это произошло? — неожиданно ровным голосом поинтересовался он, не понимая, как из ЕГО крепости вообще можно сбежать.
— Думаю, он воспользовался магией, — предположил Болеслав, не решаясь встать с колена. — Воин, приставленный следить за Радеком, рассказал, что тот ему что-то в лицо плеснул, а дальше он ничего не помнит.
— Поднимись, — мрачно приказал лорд.
— Мы обыскали весь замок: подвалы, башни, комнаты. Все. Ни парня, ни девушки нигде не было... Я послал на поиски отряд. Он недавно вернулся... Говорят, осмотрели все окрестности, но даже следов не нашли. Собирался отправить другую группу воинов... Милорд, я готов понести наказание... — капитан снова склонил голову.
— Вставай, и спрячь меч! Думаешь легко отделаться?! Не получится! Ступай за мной! — граф развернулся и направился в крыло, где жили слуги...
В комнате подруги сестры еще не успели починить дверь, и в ней зияла порубленная дыра. Михал остановился в дверном проеме, не решаясь войти. Он так стремился домой, хотел обнять девушку, крепко прижать к себе, увидеть счастливую улыбку на ее лице... А его встретили пустота... и куча дураков, которых обвели вокруг пальца! Неужели Кая предала, сбежала с нищим дворянчиком? Ну, чем он лучше его? Чем?! Они заранее все спланировали! Радек крутился около Иверы не случайно — поджидал удобный момент, чтобы умыкнуть девушку. А она с радостью последовала за ним. И все ее слезы во время прощания — чистое притворство!
Граф стукнул кулаком по дверному косяку и застонал от боли.
— Господин...
Лорд обернулся и смерил старого воина взглядом, от которого тому стало не по себе. Капитан всегда поражался способностью хозяина, по сути, еще сопливого мальчишки, одним лишь выражением лица внушать страх и уважение к себе. Уж лучше, действительно, попасть в услужение к Маренгу, чем ожидать от молодого графа кары за проступок.
— Господин, — повторил капитан. Он догадывался о тревожащих Михала мыслях и сказал: — Не думаю, что Кая добровольно с ним сбежала. Мы нашли на полу черепки от маленького сосуда, а на столе валялся кусок ткани. Леди Еланта сказала, что девушка вчера вечером была одета в платье именно такого цвета. И еще... Кто-то из слуг заметил, что с кровати пропало одеяло.
Граф отвернулся и медленно вошел в комнату. Осмотрелся.
— Болеслав, собери людей и отправляйся на поиски девчонки и этого мерзавца! Привези их живыми! Если не найдешь, всех, кто дежурил той ночью, повешу! — он бы сам с превеликим удовольствием занялся поимкой беглецов, но боялся, что в приступе гнева натворит дел, о которых, возможно, будет очень жалеть.
— Да, милорд, — старый воин поклонился.
— Не крепость, а проходной двор! — рявкнул лорд и направился к сестре.
— Вы свободны, — бросил Михал охранникам, тоскливо подпирающим стены у комнаты Еланты. — Ключ.
— Вот, господин, — один из стражей протянул требуемое, и оба воина, видя, что граф не в духе, поспешили покинуть пост.
Молодой лорд рывком распахнул дверь. Сестра сидела в кресле и что-то вышивала. Увидев брата на пороге комнаты, она быстро спрятала вышивку в корзинку под ворох тканей и ниток. Улыбка озарила ее лицо. Михал подумал, что, наконец-то, хоть один человек рад его возвращению, но сейчас он сам омрачит эту радость.
Граф закрыл дверь и подошел к сестре. Он посмотрел на корзинку с вышивкой, затем на Еланту и опустился в кресло, стоящее напротив того, в котором сидела девушка.
— Ты знала? — слишком спокойным тоном поинтересовался он, пристально глядя в глаза сестре.
— Что? — настороженно спросила та, чувствуя, что в душе брата бушует ураган.
— Ты ее подруга. Ты должна была знать...
Девушка промолчала.
— Еланта, Кая ничего от тебя не скрывала. Она должна была тебе рассказать о своем желании сбежать с Радеком.
— Михал, ты глупец! Тебе не надоело постоянно убеждать меня в этом?! — сорвалась Еланта.
— Не смей оскорблять своего лорда! — гаркнул граф, вставая с кресла. Он честно пытался спокойно поговорить с сестрой. Пытался! Ну, почему в последнее время у него это не получается?!
— Я перестану оскорблять тебя лишь тогда, когда ты начнешь здраво рассуждать! — девушка тоже поднялась. — Когда поймешь, что Кая любит только тебя, и никакой подонок, вроде Радека, бросивший свою сестру на произвол судьбы, ей не нужен!
— Он оставил сестру здесь? — опешил молодой человек.
— Тебе еще об этом не доложили?! Или ты так запугал людей, что они теперь боятся вообще что-то сказать?
Михал отрицательно покачал головой. Елька, как всегда, права. Демоны! Она почти всегда во всем права!
— Твой бывший вассал знал, что после содеянного больше не сможет здесь появиться!
Граф подошел к окну и некоторое время молча смотрел в него. Молодому человеку очень хотелось верить, что Кая осталась верна ему, что ее действительно похитили, а не она сама сбежала.
— Болеслав говорит, что тут не обошлось без магии. Я знаю, что в ту ночь он не ложился спать, все проверял посты... Ты уехал, а он во время твоих отъездов удваивает бдительность...
— Я же его просил не спускать глаз с ублюдка!
— Кто же знал, что так получится... — Еланта подошла к брату и, встав за его спиной, спросила. — Михал, ты не ранен? А как твоя рука? Кая очень переживала...
Граф обернулся и небрежно бросил:
— Нет... Укус не кровоточит... — он устал. Очень устал. Устал от лжи, интриг, ссор с сестрой. Устал доказывать всем, что является достойным преемником своего отца.
— В Антаре все хорошо? Ты быстро вернулся.
— Да, в Антаре теперь, действительно, все хорошо. Враг разбит, барон Вирсан с графом Санторским пленены, Всеслав успел жениться и, по всей видимости, несказанно счастлив, — мрачно сообщил лорд. Демоны! Друг действительно счастлив в то время, как Михал готов на стены кидаться, не зная, где искать любимую.
— Всеслав женился?! — с нескрываемой радостью переспросила Еланта.
— Да! Вчера утром, перед штурмом.
— И кто эта несчастная девушка?
— Дочь барона Вирсана. И она довольна своим мужем. А вы, миледи, теперь свободны выбирать: монастырь или свита короля Горанда. А может, вам незамедлительно другого жениха подыскать? Есть у меня несколько друзей, которые сокрушались, что Всеслав их опередил и первым попросил вашу руку, миледи, — не удержался и съязвил граф, не найдя ничего лучшего, чем отыграться на сестре за свои неудачи и чтобы хоть как-то приглушить боль утраты.
— Н-нет...
— А знаешь, я, наверно, даже турнир устрою. Кто победит, тот тебя и получит.
— Даже если это будет Мирослав?! — парировала сестра.
— Черни нет места на турнире!
— Да с чего ты взял, что он простолюдин?!
— Ты сама говорила, что он лесник! — напомнил лорд. — Иначе бы давно был здесь и, как честный дворянин, попросил твоей руки! Но он предпочитает сидеть в своем захолустье!
— Я просто предположила... Его мать была леди!
— А ты не подумала, что он нарочно скрывается в лесной глуши?!
— Нет... — прошептала она и задумалась: а ведь брат, может быть, прав. Слишком густой ореол загадочности окружал Мирослава. Девушка вернулась в свое кресло и украдкой думая, что Михал продолжает стоять у окна, достала вышивку.
— Покажи, — раздалось над самым ухом.
Еланта вздрогнула, но спрятать пяльцы с почти законченной работой не успела — граф выхватил их. Он некоторое время разглядывал вышивку, и с каждым мгновением его лицо становилось все мрачнее и мрачнее.
— Это он? — спросил Михал, узнав в искусно наложенных стежках глади лицо человека в черном.
Девушка поднялась с кресла, но не ответила.
— Это Мирослав?! — рявкнул граф, и, ожидая ответ, гневно воззрился на сестру.
Еланта опустила глаза.
— Значит, он! — Михал в пару шагов преодолел расстояние до камина и швырнул вышивку в огонь.
— Не надо! — слишком поздно крикнула Еланта и бросилась к очагу, но языки пламени уже добрались до расшитой ткани и принялись обволакивать рамки пяльцев.
— Подлая тварь! — словно брезгливый плевок упало к ее ногам. Презрительный взгляд, как пощечина, ударил по лицу. Развернувшись, граф быстро вышел из комнаты, не потрудившись закрыть за собой дверь...
Михал внешне казался необыкновенно спокойным, но в душе рвал и метал: загадка, которая не давала покоя столько времени, разгадана. Ненавистный маг — возлюбленный сестры, поэтому он и пытался защищать девушек, когда граф с ними слишком сурово обращался. Теперь все встало на свои места: незнакомец вмешался в бой не по доброте душевной, а потому, что Еланта его попросила, а может, и не просила вовсе: Мирослав сам решил, что она расстроится, если ее брат погибнет. Вероятно, он тоже не может выносить слез на глазах любимой...
Как все мерзко! Просто невыносимо знать, что твоя сестра любит врага! А еще отвратительней быть обязанным жизнью этому врагу! Михала передернуло. Мирослав никогда не получит Еланту! Уж он об этом позаботится!
Граф направился к тетке Неде. Кухарка была еще одним человеком, которому Кая могла доверить свои секреты. Но станет ли она разговаривать о планах девушки? Конечно, можно приказать, пригрозить, потребовать, но тетка Неда — крепкий орешек: не захочет — не скажет, а портить отношения с человеком, который тебе готовит пищу (кстати, очень хорошо готовит, на зависть всем соседям), совсем не хотелось.
Михал зашел в кухню, где витали ароматы жареного мяса и каких-то дорогих приправ, купленных еще при жизни отца, любителя пряностей, что-то вовсю булькало в большом котле. Сама же кухарка крошила едкий лук и постоянно вытирала рукавом выступающие на глазах слезы. Граф не выдержал раздражающего запаха и, отвернувшись к двери, чихнул. Тетка Неда прекратила работу и недовольно посмотрела на хозяина.
